🏭 Жизнь по гудку
Если бы не один из недавних постов про распорядок дня, я бы даже не задумалась о той роли, которую играл заводской гудок в жизни обычных людей конца XIX – первой половины XX века. А оказалось, это богатейшая тема, на которую написано столько работ: звук гудка вплёлся в произведения писателей, а авангардные творцы даже создавали специальные индустриальные симфонии.
Сейчас сложно себе представить (за редким исключением, вроде, количество заводов, где всё ещё работает гудок, не превышает пяти на всю страну), как жизнь миллионов людей подчинялась большому механическому свистку. Гудок стал символом начавшейся промышленной революции и настоящим инструментом управления персоналом (первой страной, где гудки вошли в жизнь рабочих была Англия). Первый в Российской империи гудок появился на заводе Джона Юза в нынешнем Донецке: в своём стремлении к порядку на предприятии промышленник, по легенде, приспособил к этому корабельный гудок, который работал от энергии котельной. После Юзовки гудки стали появляться на других предприятиях.
У рабочих в основном не было часов и будильника, и чтобы не проспать (один длинный гудок, который иногда называли «побудкой»), вовремя заступить на смену (два коротких), пойти на обед (один длинный), уйти с обеда (два коротких), закончить день — для всего этого нужен был фабричный гудок. Где-то было непрерывное производство, и гудков было ещё больше. Фабрик и заводов могло быть много, поэтому у каждого предприятия гудок отличался по звуку, чтобы люди могли понять, где их ждут. По гудкам сверялись и жёны рабочих (в ожидании последних на обед и ужин), и горожане (тоже использовавшие гудок как часы).
Гудок стал настоящим символом рабочей жизни (в основном в угнетающем контексте), и он же призывал к стачкам и забастовкам. Вот пара цитат про него в художественной литературе:
Максим Горький — «Мать»
Каждый день над рабочей слободкой, в дымном, масляном воздухе, дрожал и ревел фабричный гудок, и, послушные зову, из маленьких серых домов выбегали на улицу, точно испуганные тараканы, угрюмые люди, не успевшие освежить сном свои мускулы.
Николай Островский — «Рождённые бурей»
К воротам один за другим подбегали легионеры, охранявшие завод. Из соседнего машинного отделения в котельную вбежал младший механик пан Струмил. — Почему вы не даёте гудка на смену? — кричал он изо всех сил. — Где Птаха? Давайте же гудок! Видя, что его никто не слушает, механик сам схватил кольцо, прикреплённое к канату, открывающему клапан гудка, и потянул его вниз. Мощный рёв ошеломил Андрия. Он забыл обо всём. Он видел только начинающуюся у ворот свалку — и вдруг этот рёв. Из всех дверей на заводской двор повалил народ.
Александр Куприн — «Молох»
Заводский гудок протяжно ревел, возвещая начало рабочего дня. Густой, хриплый, непрерывный звук, казалось, выходил из-под земли и низко расстилался по её поверхности. Мутный рассвет дождливого августовского дня придавал ему суровый оттенок тоски и угрозы.
Гудки перестали массово работать примерно с 1960-х годов, постепенно превратившись в артефакт памяти.
