#купцы
29 мая 1860 года, молодой московский фабрикант, остановившись в Варшаве и собираясь покинуть пределы Российской империи, составил завещание. Ничего удивительного в этом не было. Перед отъездом за границу многие тогдашние предприниматели оставляли распоряжения, касающиеся своего состояния — мало ли что может случиться на чужбине.
Но этот случай особенный. В одном из первых пунктов «завещательного письма» было зафиксировано следующее: «Капитал же сто пятьдесят тысяч рублей серебром я завещеваю на устройство в Москве художественного музеума или общественной картинной галереи».
А вот это уже было редкостью. Да такой, что автор письма всерьёз подозревал возможность насмешек и потому специально отметил: «Прошу вникнуть в смысл желания моего, не осмеять его, понять, что для меня, истинно и пламенно любящего живопись, не может быть лучшего желания, как положить начало общественного, всем доступного хранилища изящных искусств, принесшего многим пользу и всем — удовольствие».
Законный ход этому завещанию, слава богу, дан не был — его автор, Павел Третьяков, вернулся из-за границы живым и здоровым. Но основные принципы, изложенные в том письме, остались неизменными. Знаменитая на весь мир Третьяковка, во всяком случае поначалу, была устроена именно так, как замышлялось её создателем.
