Георгиевский собор был заложен в 1119 г. по приказу князя Всеволода (в крещении Гавриила). Это удивительное по красоте, простоте силуэта и гармоничности форм сооружение. Оно кажется высеченным из единого куска белого камня. Сорор шестистолпный, трехнефный. Фасады расчленены мощными лопатками и имеют два пояса двухступенчатых ниш, чередующихся с поясами окон. Три барабана, несущих три мощные шлемовидные главы, украшены аркатурными поясками. К северо-западному углу собора в одну линию с западным фасадом, примыкает башня, составляющая с ним единое целое. В ней находится спиральная каменная лестница, ведущая на хоры, устроенные для пребывания князя и его семьи. Здесь же, на хорах, располагалось два придела — Благовещения Пречистой Богородицы и святых страстотерпцев Бориса и Глеба.
Современный облик Георгиевского собора достаточно близок к первоначальному — все многочисленные разновременные пристройки, возникшие у его стен за восемь веков, были разобраны при реставрационных работах 1931-1935 гг. Но в 1130 г. храм был выше более чем на метр, вместо нынешней четырехскатной кровли имел покрытие, повторяющее форму сводов — позакомарное, в нишах написаны были большие настенные иконы. Фрески 12 века, покрывавшие стены, своды и арки, были сбиты, новая штукатурка покрыта поздней живописью, сохранились только небольшие фрагменты орнаментальных украшений оконных откосов в основном объеме собора и роспись маленького храма, находящегося в северо-западной башне.
Строил собор мастер Пётр, строитель Никольского собора на Ярославовом дворище и Рождественского собора Антониева монастыря. В древние времена собор служил усыпальницей. В южной его части под плитами древнего пола находились каменные княжеские гробницы 12 и 13 веков. Тут были похоронены мать Александра Невского Феодосия Мстиславовна, претендент на великокняжеский престол Дмитрий Шемяка и другие. В западной части собора в деревянных колодах были обнаружены погребения посадников: Мирошки и его сына Дмитра Мирошкинича и внука Дмитра – посадника Семена Борисовича, убитого во время восстания 1230 года.
Информация: Новгород. Путеводитель. Лениздат, 1972. Сайт http://svetlitsa.spb.ru
Величественный Георгиевский собор, по размерам уступающий только св. Софии Новгородской, по праву относится к сокровищам русской средневековой архитектуры, неповторимо прекрасный храм отразил самые высокие представления наших предков о красоте и гармонии, они строили не здание, но образ Церкви в ее вселенском значении. Современный облик Георгиевского собора достаточно близок к первоначальному. Внутренне убранство Георгиевского собора отражало его характер и назначение главной церкви монастыря и одновременно княжеского храма. Для пребывания князя и его семьи были устроены просторные хоры, «палати» по-славянски, здесь же, на хорах, располагалось два придела — Благовещения Пречистой Богородицы и святых страстотерпцев Бориса и Глеба.
Незадолго до освящения собора, около 1030 года, стены его были расписаны. К сожалению, древняя фресковая живопись почти полностью утрачена, сохранились только небольшие фрагменты орнаментальных украшений оконных откосов в основном объеме собора и роспись маленького храма, находящегося в северо-западной башне.
Источник: http://www.novgorod.ru/read/information/sightseen/novgorod/yuriev/
…Георгиевский собор Юрьева монастыря является наиболее развитым воплощением типа княжеского храма (хотя и возведенного князем в монастыре). Представляющий собой тот же сплав – киевской традиции и подражания Софии Новгородской, он больше Софийского собора (ширина центральных нефов такая же, боковые – шире) и, что является главным, значительно усложнен и индивидуализирован творческой волей зодчего – мастера Петра. Стремление подчеркнуть структурность и пространственность здания привело к удивительной ясности и выверенности композиции. Внутри храма совершенно нет ощущения затесненности… Все соотношения форм приобрели непререкаемую убедительность.
Хоры… не выглядят затиснутыми под своды… (высота стен более 20 м). Западная и восточная части здания уже не равновелики, ибо, увеличивая ширину малых нефов (они в три раза больше толщины стены), восточный неф мастер делает лишь вдвое шире этого же размера. Восточная часть выглядит несколько сокращенной, восточные ячейки этим несколько объединяются и обособляются. В храме как бы начинает улавливаться деление на основное помещение для молящихся и меньшее, алтарное, ощущаемое единым в своей собранности в поперечном направлении с севера на юг и как бы предстоящее перед основным. Но здесь это лишь намек, собор еще внутри продолжает мыслиться как центрическая система, и даже тонкое смещение в боковых нефах, чьи оси как бы расходятся к востоку (от центров арочных проходов из нартекса к окнам апсид, смещенных к восточным углам храма), объединяет пространство в некотором движении вокруг центрального ядра.
…Активность структурного ритма и материальная весомость форм придают интерьеру удивительную зрелищностъ, в которой есть самодовлеющий оттенок. Подобная эмоциональная окрашенность хорошо связывается с торжественностью княжеского выхода, но скорее затрудняет переход к созерцанию и самоуглублению.
Снаружи Георгиевский собор столь же грандиозен, как и внутри. Однако странным образом… мерность проявляется здесь во внешнем облике – изобилием однообразных окон, ниш, расположенных поясами. Выверенность композиции получает оттенок своеобразного академизма, почти, правда, изгоняемого смелостью асимметричного объемного построения и чувством мощи каменной кладки, не стесняемой излишне строгими линиями и плоскостями.
Георгиевский собор – это завершение развития княжеской архитектуры Новгорода, как таковое он есть и вершина эволюции, и ее конец. Очень интересно почувствовал подобную ситуацию А.И. Некрасов: «Несомненно, Петр в своем художественном чувстве строителя шел по пути ко все более и более грандиозному и вместе с тем простому… По существу этот путь был рискованным, так как эффект достигался вовсе не изобретением новой системы; должен был настать момент, когда упрощать уже больше нечего, увеличивать же размеры до бесконечности можно лишь мысленно, но, наконец, оказаться не в состоянии воспроизвести их в действительности. По-видимому, в этот тупик и попал Петр… В мастере Петре впервые обнаружилась собственная художественная воля Новгорода, которая нащупывала пути, но напала на ложный. Нельзя было для нового вкусового эффекта подгонять старую систему, следовало создать новую».
Думается, что не совсем точно говорить о ложном пути зодчего, ибо, как кажется, Петр не стремился к поискам нового, его привлекало наиболее яркое и полное воплощение старых идей. связанных с княжеской культурой. И здесь он достиг совершенства – предельного… Этот тупик не был чисто личным или только художественным, он выражал, скорее всего, природу самой княжеской культуры, которая в этот период была заинтересована в консервативности явлений.
А.И. Комеч «Древнерусское зодчество конца Х – начала XII в.» Москва, Наука, 1987
Начало строительным работам по возведению Георгиевского собора было положено в 1119 году. Инициатором строительства стал великий князь Мстислав I Владимирович. Возводил храм первый из известных древнерусских строителей — мастер Пётр, который предположительно также построил Николо-Дворищенский собор и церковь Благовещения на Городище. Строительство собора длилось 11 лет. Освящение состоялось 12 июля 1130 года. Георгиевский храм стал усыпальницей настоятелей монастыря, ряда русских князей и новгородских посадников. В 1198 году в нём были погребены сыновья новгородского князя Ярослава Владимировича — Изяслав и Ростислава; в 1203 году — новгородский посадник Мирошка Несдинич; в 1233 году — князь Фёдор Ярославич, старший брат Александра Невского, а в 1224 году и его мать Феодосия Мстиславна (в монашестве Ефросиния); в 1453 году — Дмитрий Шемяка. В 1830-е годы провели масштабную реставрацию собора, в ходе которой практически полностью уничтожили фрески XII века. Собор заново расписали, но и новые фрески в 1898 году были утрачены в ходе очередных ремонтных работ. В 1902 году вновь отреставрированный собор освятил архиепископ Новгородский и Старорусский Гурий.В 1929 году Юрьев монастырь закрыли, а богослужения в Георгиевском соборе прекратились. Собор вернули Русской православной церкви только в 1991 году, теперь он вновь действующий.
http://www.kaliningradgid.ru/architecture/monastery/
Новгородская третья летопись, фиксирует даты закладки и освящения Георгиевского собора, называет и его автора — мастера Петра. Это первый известный русский архитектор — в Новгороде, его артель, судя по всему, возвела не только Георгиевский собор, но и ещё несколько храмов. Предание относит основание Юрьева монастыря к 1030 году, а его основателем называет Ярослава Мудрого, носившего в крещении имя Георгий. Говорится, что князь поставил монастырь в Новгороде в честь победы над чудью. Однако в летописях мы известий об этом событии не находим. Речь там идёт о другом. Так, в Лаврентьевской летописи сказано: «Иде Ярослав на Чюдь и победи я и постави град Юрьев». То есть летопись сообщает нам не о Юрьевом монастыре, а об основании города Юрьев, нынешний Тарту. Авторы ХIХ века (и в том числе известный архимандрит Макарий (Миролюбов), немало потрудившийся на ниве, как мы сказали бы сегодня, «новгородского краеведения»), называя 1030 год, ссылаются на «Историю Российскую» Василия Татищева, написанную в 1730-х годах, но мы знаем, насколько неточно Татищев нередко трактовал летописные факты. Вероятнее всего, и с датировкой Юрьева монастыря вышла ошибка. А проверить её было нечем — монастырский архив полностью погиб во время разорения обители шведами в начале ХVII столетия.
Первые летописные свидетельства о Юрьевом монастыре относятся к 1119 году, и эта запись рассказывает как раз о появлении в обители каменного собора. Наиболее подробной она выглядит в Новгородской третьей летописи: «В лето 6627 (1119). Великий князь Всеволод Мстиславич заложил церковь каменную в Великом Новгороде, и игумен Кириак, от града за три поприща, во имя святаго великомученика Георгия, и сотвориша манастырь велий и братию собраша; и соверши великий князь Всеволод Мстиславич, и освятиша в лето 6648, иуния в 29 день, на память святых апостол Петра и Павла; а мастер трудился Петр». Что касается 6648 (то есть 1140) года, то тут мы имеем дело с явной опиской летописца — князь Всеволод скончался в 1138 году в Пскове; вместо 6648 следует читать 6638, то есть новопостроенный собор освящали в 1130 году, при игумене Исаии, сменившем к тому времени игумена Кириака. Стоит обратить внимание на фразу «сотвориша монастырь велий и братию собраша» — она как будто говорит о том, что одновременно со строительством собора создавался и монастырь. Как вариант — прежняя обитель, если она и была, по Татищеву, основана за сто лет до этого, к моменту предпринятых князем строительных работ захирела и пришла в запустение. Величайшую ценность приведённой летописной записи сообщает то, что она называет автора Георгиевского собора — мастера Петра. Вероятнее всего, этот талантливейший зодчий был русским по происхождению (об этом можно сделать вывод благодаря тому, что подле его имени здесь не стоит «Грек» или «Гречин» — обыкновенная подпись тогдашней эпохи). Старые авторы, писавшие о Георгиевском соборе, предполагали, что мастер Пётр являлся одним из первых русских архитекторов, прошедших обучение строительному искусству у греков. В том же году князь Мстислав Великий и его сын Всеволод Мстиславич дали Юрьеву монастырю жалованную грамоту: «Се аз, Мстислав Володимир сын, держа Руську землю, в своё княжение повелел есмь сыну своему Всеволоду отдати Буице святому Георгиеви с данию, и с вирами, и с продажами… Даже которыи князь по моем княжении почнет хотети отъяти у святаго Георгия, Бог буди за тем и Святая Богородица…». Это — древнейшая княжеская грамота подобного рода, ныне она хранится в Новгородском музее. Мы видим, что изначально Юрьева обитель являлась «княжеским» монастырём и имела совершенно особое значение.
После новгородского восстания 1136 года, когда резиденцией князей, подконтрольных отныне посаднику, стало Рюриково городище (в двух километрах от Новгорода), Георгиевский собор перенял у Софийского собора функцию княжеской усыпальницы. Эта функция вполне для него подходила — размеры и величественность форм позволяли ему играть эту роль. Как показывают исследования, нынешний облик храма несколько отличается от «оригинального». Так, собор в древности был выше почти на метр и имел позакомарное покрытие, впоследствии заменённое четырёхскатной кровлей. Незадолго до освящения или сразу же после него (тут мнения исследователей расходятся) храм украсили замечательными фресками. Их небольшие фрагменты сохранились в северо-западной башне Георгиевского собора — по этим фрагментам можно судить, что автор (а точнее, авторы) росписей был человеком великих художественных дарований. Основные же росписи погибли в ходе масштабной реконструкции 1820-х годов.
В 900-летней жизни Георгиевского собора было много потерь и обретений… Храм украшался, его разоряли, он обрастал пристойками и лишался их, приходил в полную ветхость и вновь отстраивался… В наши дни собор выглядит почти так же, как при своём начале, — и так же, как при его начале в нём совершаются тожественные богослужения. Юрьев монастырь всегда оставался первым среди новгородских монастырей, что отмечалось вполне определёнными знаками — так, например, уже в 1299 году в обители учредили архиманритию. Юрьевские архимандриты выступали наместниками новгородских святителей и нередко играли главные роли в важнейших делах и посольствах. Это, впрочем, не всегда уберегало монастырь от бед — естественного и не слишком естественного порядка, причём первым при этом всегда терпел урон главный храм обители — Георгиевский собор. Храм несколько раз горел в пожарах и подвергался разорениям. Серьёзнейшим испытанием для него стал пожар 1386 года — тогда в новгородские пределы вторглось войско великого князя Московского Дмитрия Донского, желавшего проучить Новгород за проделки ушкуйников на Волге. Новгородцы, стремясь лишить москичей опорных баз, сами жгли пригородные монастыри — досталось и Юрьеву. Следующее серьёзное испытание относится к Смутному времени. В 1611 году шведский военачальник Якоб Делагарди, чей отряд несколько ранее, согласно заключённому договору, выступил на помощь царю Василию Шуйскому, нарушил договор и оккупировал новгородскую землю. Покинули шведы Новгород лишь в 1617 году, после подписания Столбовского мира, положившему конец русско-шведской войне. Георгиевский собор во время оккупации был разорён буквально «дотла». Захватчики ушли, вернулась мирная жизнь, но пожары по-прежнему регулярно наносили ущерб Георгиевскому храму. Так, например, сильно обгорел он в 1675 году — тогда помог государь Алексей Михайлович, приславший для поправки собора и других зданий 200 пудов железа и 200 бочек извести. Особенно тяжёлые времена настали после секуляризационной реформы, предпринятой Екатериной II в 1764 году.
Монастырь, хоть и причисленный к первому классу, но лишившийся своих богатых доходов, на протяжении полувека приходил в упадок. Разрушался и Георгиевский собор. Вследствие многочисленных пожаров бывшие в нём дубовые связи сгорели, по стенам пошли гигантские, протяженностью до 20 метров, трещины, крыша протекала. В 1804 году, при архимандрите Парфении, трещины частично заделали и впервые устроили железную кровлю вместо тёсовой, однако главная причина (утрата внутренних связей), грозившая храму падением, не была устранена — её тогда даже не обнаружили. Собору требовалась масштабная реставрация, которая и началась с приходом в 1822 году в Юрьев монастырь знаменитого архимандрита Фотия (Спасского). Изначальный статус «княжеского» собора способствовал превращению Георгиевского храма — после того, как князья в Новгороде стали лишь наёмными военачальниками, — в княжескую усыпальницу. В 1198 году здесь погребли князей Ростислава Ярославича и Изяслава Ярославича, умерших в младых годах — один пяти, а другой восьми лет от роду. В 1233 году в соборе хоронили ещё одного князя-отрока — не дожившего ло 14 лет святого благоверного Феодора Ярославича, родного брата Александра Невского. В 1244 году умерла их мать, княгиня Феодосия Мстиславовна (в иночесте Евфросинья), её погребли в Георгиевском соборе рядом с сыном. Спустя два века с небольшим в соборном храме хоронили ещё одного князя — вечного скитальца Дмитрия Шемяку, отравленного в 1453 году в Новгороде, вероятнее всего, по приказу его брата, великого князя Московского Василия II Тёмного. Впрочем, находили последнее пристанище в Георгиевском соборе не только князья, но и посадники и новгородские архиреи. А в 1786 году сюда из упразднённого Благовещенского монастыря перенесли мощи святителя Феоктиста, архиепископа Новгородского, управлявшего Новгородской епархией в начале ХIV века. Последнее по времени знаменитое захоронение — могила известных деятелей екатерининской эпохи братьев Григория, Алексея и Фёдора Орловых. В начале 1830-х годов их прах в Юрьев монастырь перевезла дочь Алексея Орлова, Анна Алексеевна Орлова-Чесменская, на чьи деньги, собственно, при архимандрите Фотии и была предпринята реконструкция Юрьевой обители, совершенно её преобразившая. Анна Орлова-Чесменская, присматривающая за их захоронениями в храме, умерла в 1848 году; спустя без малого полвека в 1896 году, потомок Орловых А.В. Орлов-Давыдов получил дозволение перевезти прах предков в усыпальницу родовой усадьбы «Отрада» (с. Семёновское. Ступинский район). Увы, мощи там находились не долго. В 1924 году в «Отраду» пожаловала большевистская спецкоманда — кощунники вынесли останки Орловых из склепа и, разведя большой костёр, сожгли их.
В ходе реконструкции, проводившейся в 1825-1827 годах, в монастыре появились новые каменные храмы, были возведены новые корпуса, благоустроена территория. Неузнаваемо изменился и Георгиевский собор. Архимандрит Фотий не заботился о сохранении древнейших черт храма. С западной стороны он пристроил к нему притвор и паперть, разделённые каменной стеной, с южной — ризничную палату, с северной — придел святителя Феоктиста Новгородского. Внутри храм также претерпел переустройство: Фотий «привел стены и своды в совершенную прочность, кровлю перекрыл, поставив железные стропила», но в ходе ремонта оказались сбиты древние фрески (за исключением северо-западной башни). Именно это обычно ставят в вину архимандриту искусствоведы, заклеймившие его как «малообразованного церковника». В 1845 году главы Георгиевского собора были покрыты медными, «через огонь позлащёнными листами». В 1898-1902 годах проводилось последнее обновление храма. Тогда «фотиевские росписи» сбили и заменили новой живописью по штукатурке. Работы вели мастера из артели М.Н. Сафонова. Росписи Сафоновской артели интересны, прежде всего тем, что в них отразился характерный для рубежа ХIХ-ХХ веков взгляд на древнерусское искусство. Живопись эта нравилась современникам. «Новгородские епархиальные ведомости» от 1902 года сообщают об «идейном и эстетическом благолепии» нового внутреннего убранства Георгиевского собора.
Первая научная реставрация собора относится к 1933-1935 годам. Она проводилась под руководством М.К. Каргера, принявшего решение «очистить» храм от позднейших элементов (была сломана паперть, ликвидированы южная и западная пристройки, убран иконостас ХVIII века, причём сохранением последнего никто не озаботился). Георгиевский собор сильно пострадал во время Великой Отечественной войны — в годы оккупации в Юрьевой обители стояли немецкие и испанские части. К 1952 году его отремонтировали, в 1979 году он исследовался с точки зрения особенностей строительной техники, использовавшейся при его возведении. Подобно многим другим монастырям, Юрьев монастырь вернули Церкви в 1991 году. В то время на его территории находились мастерские художников, профтехучилище, жили несколько семей. Храмы стояли без иконостасов, а Спасский собор — и вовсе без куполов. Монастырский сад практически погиб, территория обители напоминала свалку. В братских корпусах в советские годы произвели перепланировку согласно тогдашним нуждам. В 1992 году Юрьева обитель была включена в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Монашеское служение было возобновлено в ней в 1993 году — одновременно начался масштабный ремонт.
Из журнала «Православные Храмы. Путешествие по Святым местам». Выпуск №90, 2014 г.
Собор Георгия Победоносца является главным храмом Свято-Юрьева монастыря в Великом Новгороде. Георгиевский собор в Великом Новгороде – самый большой в Юрьевом монастыре и второй по величине православный храм в городе. Собор был заложен в 1119 г. по приказу князя Всеволода (в крещении Гавриила).
Это удивительное по красоте, простоте силуэта и гармоничности форм сооружение. Оно кажется высеченным из единого куска белого камня. Фасады расчленены мощными лопатками и имеют два пояса двухступенчатых ниш, чередующихся с поясами окон. Три барабана, несущих три шлемовидные главы, украшены аркатурными поясками. К северо-западному углу собора в одну линию с западным фасадом, примыкает башня, составляющая с ним единое целое. В ней находится спиральная каменная лестница, ведущая на хоры, устроенные для пребывания князя и его семьи. Здесь же, на хорах, располагалось два придела – Благовещения Пречистой Богородицы и святых страстотерпцев Бориса и Глеба.
Современный облик Георгиевского собора достаточно близок к первоначальному – многочисленные разновременные пристройки, возникшие у его стен за восемь веков, были разобраны при реставрационных работах 1931-1935 г.г. Но в 1130 г. храм был выше более чем на метр, вместо нынешней четырехскатной кровли имел покрытие, повторяющее форму сводов – позакомарное, в нишах написаны были большие настенные иконы. Фрески 12 в., покрывавшие стены, своды и арки, были сбиты, новая штукатурка покрыта поздней живописью, сохранились только небольшие фрагменты орнаментальных украшений оконных откосов в основном объеме собора и роспись маленького храма, находящегося в северо-западной башне.
Строил собор мастер Петр, строитель Никольского собора на Ярославовом дворище и Рождественского собора Антониева монастыря. В древние времена собор служил усыпальницей. В южной его части под плитами древнего пола находились каменные княжеские гробницы 12 и 13 в.в. Тут были похоронены мать Александра Невского Феодосия Мстиславовна, претендент на великокняжеский престол Дмитрий Шемяка и другие. В западной части собора в деревянных колодах были обнаружены погребения посадников – Мирошки и его сына Дмитра Мирошкинича и внука Дмитра – посадника Семена Борисовича, убитого во время восстания 1230 г.
До наших дней внутреннее убранство храма не дошло, но его внешний облик сохранился почти без изменений. В 2008-2009 г.г. проведены работы по реставрации собора и консервации живописи. В 2014 г. выполнены работы по реставрации кровли собора.
Информация с сайта Министерства культуры Российской Федерации, http://www.mkrf.ru
