Княгинин монастырь
Супруга великого князя Всеволода III княгиня Мария Шварновна у северо-западной стены Среднего города на высоком берегу Лыбеди основала женский княжеский монастырь, получивший название Княгинина. В центре монастырского двора в 1200-1201 гг. был возведён Успенский собор. Здание храма не сохранилось, а существующий собор строился на месте древнего на рубеже XV-XVI вв. При строительстве были использованы оставшиеся части стен старого сооружения.
Нынешний Успенский собор Княгинина монастыря представляет собой большой кирпичный храм с двумя приделами, галереей и мощной главой. Наружные стены завершены закомарами, над которыми возвышаются два яруса килевидных кокошников, ставших основанием для светового барабана. В нижней части стены здания можно увидеть границу перехода от старых стен древнего собора к более поздней части. Древний кирпич был тонким, замешанным на известковом растворе с добавлением кирпичной крошки. В храм входили через порталы, а при раскопках были найдены цветные майоликовые плитки, которыми был выложен пол в древнем храме. По свидетельству летописцев, можно судить о погребении в XIII в. в стенах храма княгини Марии, основательницы монастыря, её сестры Анны и дочери великого князя Александра Невского. Гробницы находятся в наружных стенах боковых фасадов, а это означает, что в старину к восточным углам храма примыкали специальные приделы-усыпальницы. Кроме княжеских погребений, в Успенском соборе существует гробница некоего купца Авраамия. По преданию, этот человек добывал для владимирского князя сведения о замыслах волжских булгар. Они схватили смелого купца и казнили, а его останки выдали русской стороне. В 1230 г. мощи этого купца-страстотерпца были торжественно привезены во Владимир и с великими почестями захоронены в одном из приделов Успенского собора.
Во внутреннем интерьере собора о его древнем предшественнике напоминают полукружия апсид, кресчатые столбы и небольшой аркосолий в северной стене. И всё же характер существующего интерьера несёт на себе отпечаток рубежа XV-XVI вв. Пространство храма наполнено простором и светом, широкая гладь стен создаёт впечатление единого пространства. Арки, на которых покоится купол, расположены ступенями по отношению к сводам боковых нефов. Это создаёт ещё лучшие условия для освещения сквозь окна барабана. Исследователи предполагают, что строители всё же пытались воспроизвести внешний облик древнего храма, так как особенности этого здания прослеживаются в сооружениях домонгольской Руси. Стены собора полностью покрыты фресковой росписью, которая была расчищена реставраторами уже при советской власти. Роспись была выполнена по заказу русского патриарха Иосифа в середине XVII в. В храме работали московские художники, «государевы иконописцы». Во главе артели стоял известный мастер Марк Матвеев, кисти которого принадлежат многие фрески в Успенском соборе Московского кремля.
Трудно в несколько строк уместить описание росписи храма, поэтому на страницах книги внимание уделено лишь нескольким сюжетам. Одна из самых больших композиций расположена в своде алтарной апсиды. Она отражает сюжет, раскрывающий главное таинство: превращение хлеба и вина в плоть и кровь Спасителя. Процессия ангелов несёт святые дары. Наверное поэтому красочное множество образов дало композиции название Великого выхода. Слева и справа на стене апсиды расположена композиция на сюжет Причащения апостолов Христом (Евхаристии). Фреска на лицевой плоскости алтарной арки представляет обширную картину на сюжет Успения Богородицы. Рассказ о деяниях Богородицы продолжен и в росписи на южной стене храма. Он представлен серией символических изображений чудес, связанных с жизнью и посмертными явлениями Богородицы. Исследователи отметили наличие в росписи стен храма изображений владимирских князей, в том числе и Андрея Боголюбского. В угловых крестовых сводах представлены огромные изображения Христа, Богоматери и Саваофа. Но самое сильнео впечатление производит изображение сцены Страшного суда, расположенное на западной стене собора. В отличие от Дмитриевского и Успенского соборов, где подобная композиция делилась на части и была написана на сводах, арках и столбах, в этом храме художникам представилась возможность использовать обширную поверхность гладкой стены. Композиция «Страшный суд» выполнена мастерски. Художники умело преодолели сложность сюжета и создали ясную, многосоставную композицию, хорошо понятную зрителям. Эта огромная фреска привлекала внимание и художественностью исполнения. Колорит росписи наполнен вишнёво-красными, пурпурно-фиолетовыми, зеленовато-голубыми и золотистыми тонами. Формы изображений отточены, фантастические и реальные существа выглядят хрупкими и изящными. Люди и небожители выглядят слегка встревоженными. Гармонируя с интерьером храма, роспись создает радостное настроение несмотря на мрачную суть сюжета.
Из книги: Ермакова С.О. Владимир и Суздаль. – М.: Вече, 2005. Стр. 91-94
Исходя из того, что второй каменный собор строили в Княгинином монастыре на фундаменте его предшественника, принимая во внимание косвенные свидетельства, некоторые исследователи предполагают, что этот храм во многом повторял формы древнего собора, который, в свою очередь, строили с оглядкой на Димитриевский собор города Владимира. В самом деле, если закрыть глаза на ступенчатый верх Успенского собора, формируемый двумя рядами килевидных кокошников (одна из главных отличительных особенностей «раннемосковского зодчества»), и на отсутствие белокаменной резьбы на его фасадах, а также мысленно убрать опоясывающую его галерею с приделами, то придётся признать: Успенский собор весьма похож на Димитриевский — примерно те же пропорции, то же членение фасадов, те же чуть пониженные относительно высоты основного объёма апсиды, тот же барабан со шлемовидной главой и т.д. Ближайшие «истоки» раннемосковского зодчества находились здесь, во Владимиро-Суздальской земле, поэтому именно здешняя архитектурная парадигма легла в основу зарождавшегося московского зодчества. В случае с Успенским собором Княгинина монастыря интересна географическая «закольцованность» этого культурологического сюжета, выражением которого стало возрожение древних владимирских традиций именно во Владимире. Вот и в Успенском соборе ступенчатый верх храма выполнен в новых московских традициях. Прясла фасадов завершаются закомарами (с южной, западной и северной сторон они снабжены ложными «древнерусскими» окнами), над которыми уступами возвышаются два яруса кокошников: нижний квадратный в плане и верхний, в основании барабана, круглый. Такая структура визуально подчёркивает устремлённость постройки вверх — на последнее работает и большая, по сравнению с закомарами, заострённость «килей» кокошников.
Дореволюционные фотографии Успенского собора печально удивляют несоразмерностью здания, которая возникла после его надстройки дополнительным высоким барабаном с луковичной главкой. Четырёхскатная крыша, скрывшая два яруса кокошников, и вовсе превращает храм в своеобразный «сундук». В 1920-х и 1959-1960 годах все эти наслоения были убраны, и собор вернул себе удивительную стройность. Три апсиды, из которых центральная превышает своими размерами боковые, поднимаются почти на высоту основного четверика. В них прорезаны щелевидные окна-бойницы; верх украшен профилированным карнизом и типичным декоративным поясом, «рифмующимся» с декоративным поясом барабана. Это один из основных (если не основной) элементов скупого и вместе с тем стилистически изысканного оформления храма. Симметрия южного и северного приделов Успенского собора весьма приблизительна. «Общая» их форма почти совпадает, но в своих архитектурных линиях южный придел более разнообразен. В 1820-х годах приделы были соединены обширной западной папертью-притвором. В основной объём собора ведут три входа: центральный — из притвора; и боковые — из приделов. Все входы оформлены хорошо знакомыми нам по архитектуре ХV- ХVII веков мощными перспективными порталами, украшенными многоцветной живописью и выразительными архитектурными деталями (вроде традиционных «дынек»). Эти порталы служат своеобразным предисловием к красочному фресковому ансамблю, сплошным пышным ковром покрывающему храм внутри. Особенности его внутренней планировке выглядят следующим образом: четыре столпа разбивают пространство на три продольных нефа. К восточной паре столпов с запада примыкает невысокий двухъярусный иконостас — разумеется, новейшего происхождения. За ним — алтарная часть. Над центральным квадратом — световой барабан с куполом, который установлен на столпы с помощью подкупольных арок и парусов. Подкупольные арки находятся выше сводов боковых нефов, что отвечает внешней структуре верхней части здания, где переход от фасадов к завершению устроен «ступенями», в качестве которых выступают пояса кокошников.
Самые интересные композиции находятся на южной, западной и северной стенах. Отсутствие лопаток и хоров позволили авторам развернуть на просторной глади стен целые многофигурные повествования в красках. Живопись храма отличается чистотой красок, тонко отрисованными и подробно выписанными фигурами, чьи эмоциональные характеристики передаются жестами, наконец удивительно нарядными одеждами. Вообще, «нарядность» — один из главных признаков этого фрескового ансамбля, по общему мнению искусствоведов перекликающегося с росписями Успенского собора Московского Кремля.
Журнал «Православные Храмы. Путешествие по Святым местам». Выпуск №180, 2016 г.
Успенский собор Княгинина монастыря (город Владимир, исторический облик)
Восстановленный памятник — Успенский собор Княгинина монастыря (XV-XVI вв.). Монастырь основан на рубеже XII-XIII вв. женой Всеволода III Марией Шварновной (отсюда название — Княгинин). В 1200-1201 гг. здесь был построен Успенский собор, от которого сохранился лишь фундамент. На этом основании древнего здания в конце XV — начале XVI века был сооружен новый собор в характерных для того времени формах: без скульптурного декора, но завершенный живописной короной из двух ярусов кокошников. Интерьер храма сохраняет полный комплекс фресок XVII века, созданных московскими живописцами во главе с крупным мастером Марком Матвеевым. В последующие годы перестройки исказили внешний вид строения.
Архитектурная реконструкция здания осуществлена в 1960 году по проекту И.А. Столетова, восстановлен его прежний облик. После завершения реставрационных работ по укреплению росписей Успенский собор Княгинина монастыря станет интереснейшим музейным объектом.
Источник: Интересное о крае. Люди, история, жизнь, природа Земли Владимиркой. Верхне-Волжское книжное издательство, г. Ярославль, 1973.http://book33.ru/arxitekturnye-pamyatniki-goroda-vladimira/uspenskij-sobor-knyaginina-monastyrya-gorod-vladimir-istoricheskij-oblik.html
На территории Княгинина монастыря Владимира вот уже более пяти веков (историки беспомощно разводят руками и не могут установить точный возраст, ибо при польско-литовских набегах в начале XVII века погибли архивы – при датировках ориентируются лишь на аналоги), стоит прекрасный архитектурный памятник – Собор Успения Пресвятой Богородицы. Нынешний его облик складывался в течение нескольких веков.
Первый каменный храм, сложенный из плинфы, появился здесь еще в 1202 году – но был разрушен, как и многие его архитектурные современники, в ходе татарских набегов 1238 и 1411 годов, когда, по словам летописца, “пришедше безбожии татарове изгоном к Володимиру и граду много зла твориша, и церковь сборную разграбиша, а град пожгоша, и от того огня колокола разлияшася, а людей много изсекоша, а иных в полон поведоша” От первого храма уцелели лишь фундамент и остатки разрушенных стен, рассыпавшиеся фрагменты которых сохранились в культурном слое почвы вокруг храма – они были обнаружены в ходе научно-исследовательских работ, предварявших последнюю реставрацию 1958-1960-х годов. Из раскопов тогда было поднято, кроме множества плинфяных деталей, значительное число лекальных кирпичей, обломков полуколонок, ступенчатых пилястр, подтвердивших догадку о богатом декоративном убранстве не дошедшего до наших дней храма. На первоначальном фундаменте в первой половине XVI века был возведен новый, уже кирпичный, собор, причем нижняя часть его стен выложена из той самой древней плинфы – пригодилась.
И именно эта, вторая по счету, версия Успенского собора дошла до наших дней, правда, изменившись до неузнаваемости. Многочисленные коррективы вносились поэтапно – в несколько приёмов была совершенно видоизменена первоначальная паперть с приделами, позакомарное покрытие сменилось на четырехскатное, а самой нелепой в череде перестроек стала трансформация в 1781 году главы собора (разобрана П. Д. Барановским в 1924 году).
В описи Княгинина монастыря 1665 года читаем: ”В монастыре церковь Успения Пресвятой Богородицы каменная, покрыта вновь тесом, и на той церкви глава вновь сделана древяная большая, покрыта по тёсу чешуёю осиновою; алтарь и закомары покрыты тёсом; на той же церкви на стене на южной стране от святых ворот киот древяная покрыта чешуёю же, в киоте писано стенное письмо: образ Успения Пресвятой Богородицы. У той же церкви два придела, на них главы крыты чешуёю древяною, алтарь и паперти крыты тёсом же”.
Понятное дело, ни осинового лемеха, ни тесовых кровель мы сейчас не увидим – а жаль, было бы очень колоритно. И сразу возникает вопрос – а есть ли сейчас у нас в стране хоть где-нибудь каменные храмы, крыты тёсом и чешуёю древяною?
Согласно архивным описям монастыря, первоначально в XVI веке Успенский собор имел единственный, южный Благовещенский придел, позакомарное покрытие которого вторило нарядному покрытию четверика собора — этот вывод был сделан также в ходе исследований 1958-1960-х годов. Высота придела была чуть ниже высоты южной апсиды. В конце следующего столетия галерея вокруг собора, вероятно, серьёзно пострадав во время одного из пожаров, кардинально перестраивается – верхняя часть придела с живописными закомарами разбирается, его высота уменьшается вдвое, а упростившееся покрытие становится посводным. С севера примерно в это же время симметрично пристраивается Христорождественский придел. На архитектурно-исторический период указывает характерный декор дошедших до наших дней окошек приделов.
“Ходовыя паперти” (т. е. галереи) перестраивались еще не раз. В середине того же XVII века к их юго-западной части была пристроена шатровая колокольня. В той же описи Княгинина монастыря от 1665 года читаем:”…колокольня каменная вновь сделана и покрыта белым железом и на колокольне два колокола больших благовестных вновь поставлены, да на той же колокольне старых колоколов: благовестный колокол да шесть зазвонных”. А в более поздней монастырской описи 1697 года дополнение: ”У соборныя церкви колокольница каменная шатровая, на ней крест железный, да на той же колокольнице часы боевые”.
И где же теперь наша шатровая колокольня с часами? В 1792 году её верхнюю часть разобрали, а спустя четыре года над южными монастырскими вратами возвели новую мощную трехъярусную колокольню, не чета прежней, шатровой. Опись монастыря второй половины XIX века гласит: ”Над святыми вратами с южной стороны устроена в начале нынешнего столетия новая колокольня, а прежняя, шатровая, строение патриарха Иосифа, бывшая при Успенской церкви, разобрана”. На тот момент паперть до поры до времени пока еще прежняя, но и ей недолго осталось.
В 1820-х годах в монастыре были осуществлены очередные перестройки, в ходе которых подверглись кардинальной реконструкции старые галереи XVII века, в обновленную конструкцию которых был включён сохранившийся нижний ярус шатровой колокольни XVII века.
В 1781 году было решено ”благообразно приукрасить” и “оживить в духе времени” архитектуру древнего собора — над барабаном был надстроен восьмерик, луковичная глава которого возвышалась над зданием вплоть до реставрации 1920-х годов. В тех же 1780-х годах живописное позакомарное завершение собора вместе с кокошниками было частично разобрано, для обустройства четырехскатной “досадной новой железной крыши”.
После исторического перелома 1917 года, добротные каменные постройки монастыря не могли не привлечь внимания новых городских властей. После полного опустошения храмов (даже позолоту с иконостасов соскребали) в упраздненном монастыре расположился ”поселок имени Воровского” – все помещения, за исключением двух монастырских храмов, были отданы под жильё. Храмы перешли в собственность Владимирского губмузея, колокольню и окружавшие монастырь стены разобрали в 1932 году (кирпич пошёл на строительство 50-квартирного дома). До 1929 года Успенский собор использовался в качестве склада музейного имущества, после – как зернохранилище.
К великому счастью, в 1924 году во Владимире, в качестве ответственного представителя Академического центра Наркомпроса, работал специалист Главнауки, архитектор Петр Дмитриевич Барановский, изыскавший в те непростые годы возможность для обследования и частичной реставрации Успенского собора Княгинина монастыря и подтвердивший его историко-архитектурную ценность и необходимость присвоения памятнику статуса музея. В течение 1924-1925 годов были выполнены работы по разборке жуткого, надстроенного в 1781 году, барабана и расчистке остатков позакомарных сводов, о восстановлении которых в то время не могло быть и речи.
С 1945 года в Успенском соборе расположилась Владимирская реставрационная мастерская, а в 1958-1960-х годах её специалистами были осуществлены как разносторонние научные исследования, так и полноценная реставрация архитектурного памятника. Авторами проекта реставрации являются Александр Васильевич и Игорь Александрович Столетовы, представители владимирской династии архитекторов-реставраторов. В результате основному объему собора был возвращен исходный облик (на XVI век): четверик с трехъярусным завершением, пилястры фасадов, барабан со шлемовидной главой, размеры узких высоких окон – всё соответствует замыслу древних зодчих. А вот первоначальную паперть решили не восстанавливать – подремонтировали ту, что была построена в 1823 году, её и оставили. Кроме того, что немаловажно, были устранены опасные трещины и обновлены фрагменты кирпичной кладки стен полутораметровой толщины и сводов, а также восстановлены разрушенные металлические связи.
Облик Успенского собора, таким образом, на сегодняшний день представляет собой симбиоз архитектурных форм нескольких эпох.
Разумеется, самая колоритная восстановленная деталь собора – это кокошники с закомарами, которые пришлось выкладывать заново, ориентируясь на уцелевшие остатки древних оригиналов. Силуэт восстановленного здания ”заиграл” именно благодаря их возвращению – своей живописностью они компенсируют весьма лаконичную отделку стен четверика, ограничивающуюся тройным членением фасадов пилястрами. 12 нижних закомар, плюс 12 на верхнем невысоком четверике, плюс 8 кокошников, образующих восьмигранник у подножия барабана.
