7 июня в 1901 года в московской церкви Воздвижения Креста Господня, что на Пометном вражке прошло венчание Антона Павловича Чехова и Ольги Леонардовны Книппер.
Свадьба была тайной, это было условие Чехова. «Если даешь слово, — писал он, — что ни одна душа в Москве не будет знать о нашей свадьбе до тех пор, пока она не свершится, — то я повенчаюсь с тобой хоть в день приезда. Ужасно почему-то боюсь венчания и поздравлений, и шампанского, которое нужно держать в руке и при этом неопределенно улыбаться».
7 июня в храме помимо молодых и священнослужителя позволили присутствовать только четырем свидетелям. Вот что писала Книппер после венчания: «Свадьба вышла преоригинальная… Свидетелями были дядя Саша, Володя, Зейферт и студент Алексеев, все это устраивалось накануне венчания, взяли первых попавшихся. Больше в церкви не было ни души, у ограды стояли сторожа. К 5 часам я приехала с Антоном, шафера уже сидели на скамеечке в саду. Как-то все странно было, но хорошо, что просто и без затей… Венчались мы на Плющихе… От меня потребовали только свидетельство, что я девица, за которым я сама ездила в нашу церковь. Там вздумали ставить препятствия, что без оглашения венчать нельзя, но я сообщила, что никто в Москве не знает о нашем венчании и что мы не желаем оглашения. Помялись и все-таки дали свидетельство. Венчание вышло не длинное».
Обошлись и без торжественного обеда. Точнее, обед был, но молодых на нем не было. Многие желали погулять у знаменитого писателя на свадьбе, поэтому он придумал хитрость. Попросил своего товарища все организовать, пригласить родственников, друзей, знакомых. Все, конечно, собрались по случаю такого события, сели за столы, когда им сообщили, что Чехов и Книппер уже обвенчались и уехали. Из церкви молодожены отправились с визитом к матери невесты, медовым месяцем стала поездка в туберкулезный санаторий.
Ему 41 год, ей – 32. Они познакомились в последний период жизни Чехова, когда после открывшихся тяжелых легочных кровотечений он по совету врачей перебрался в Ялту. Актрису только что открывшегося Художественного театра он впервые увидел осенью 1898 года в роли Ирины на репетициях первого спектакля – «Царя Федора Иоанновича» Алексея Толстого. Уже из Ялты писал своему издателю: «Ирина, по-моему, великолепна. Голос, благородство, задушевность – так хорошо, что даже в горле чешется… Если бы я остался в Москве, то влюбился бы в эту Ирину».
Весной следующего года вновь объявившись в Москве Чехов, никогда не ходивший в гости, вдруг нанес ей визит. Они вместе посетили выставку картин Исаака Левитана. А на сцене автор впервые увидел свою «Чайку» с Книппер в роли Аркадиной. Последние две пьесы — «Три сестры» и «Вишневый сад» — он писал уже под нее. Начавшаяся между ними переписка — самая обширная в эпистолярном наследии писателя: 433 его писем и телеграмм, более 400 – ее.
#МосковскиеЗаписки
