В апреле 1930 года русский Париж отметил 25-летие литературной деятельности Владислава ХОДАСЕВИЧА.
Вечер в его честь получился весьма многолюдным и представительным. Поздравить виновника торжества пришли «2 Пэти, 2 Вейдле, Алдановы, Цетлины, Аминады, Зайцевы, Нидермиллеры, Маковский, Демидов, Поляков, Каплуны, С. Яблоновский, Винаверы, Мережковский, Бунины, Кузнецова, Зуров, Раевский, Кнут, М. Струве, Голенищев-Кутузов, Вишняки, Руднев, Вольфсоны, Зензинов, Полонские, Коварские, Ася, Волконский, Бахрах, г<оспо>жа Апостол, Феничка, Тэффи, Осоргина, Маклаков, Кульман».
Во время банкета «произнесли приветственные речи генералы от литературы — Бунин и Мережковский; говорили и другие, и я прочел сочиненные в честь юбиляра вирши», — вспоминал один из организаторов чествования (в то время — соредактор «Современных записок», ведущего журнала русского зарубежья) Марк Вишняк.
«Юбиляр явился поздно, когда все были в сборе, — записала свои впечатления Вера Бунина. — Как всегда, изящен, немного насмешлив и, как редко, доволен. Аплодисменты. Грациозный поклон. Рукопожатие. Наконец, расселись. Стол с букетом цветов, с массою закусок».
Несколько строк об этом событии оставила в дневнике и Галина Кузнецова. Правда, в них она упомянула не Ходасевича, а его тогдашнюю спутницу жизни Берберову: «Нина в начале вечера так волновалась, что глаза у нее были совсем розовые. Была рассеяна, но держалась хорошо. Раевский и Голенищев-Кутузов посылали ей и ее соседу по столу Аминадо стихи, сочиненные тут же, где было что-то вроде:
Нам не надо Аминадо,
Лысого и старого,
Мы предпочитаем
Ниночку Берберову».
Друзьям и почитателям таланта Ходасевича очень хотелось, чтобы к его юбилейной дате увидела свет переведенная им с иврита поэма Саула Черниховского «Свадьба Эльки». По свидетельству Вишняка, «издание проектировалось роскошное — ручным способом набранное, со специально изготовленными иллюстрациями Мане-Каца. Черниховский дал свое согласие. Мане-Кац сделал 6 рисунков пером».
Средства на выпуск будущей книги планировали собрать по подписке. Однако призыв к сбору «не был услышан, во всяком случае, встретил недостаточный отклик со стороны более состоятельной части русской эмиграции». Так что это намерение так и осталось неосуществленным.
На снимке: В. Ф. Ходасевич (1886—1939). Париж. 1920-е. Фото П. И. Шумова.
Подготовка публикации: Зеленая лампа, 23.04.2022
