УСАДЬБА ПРОЗОРОВСКИХ — БЕКЕТОВЫХ В ЗЮЗИНО
Усадьба Прозоровских-Бекетовых на Перекопской улице в Москве — настоящая точка притяжения района Зюзино. Это красивейший памятник архитектуры с многовековой историей.
Земля досталась супругу боярыни, Глебу Ивановичу Морозову, царскому спальнику и человеку весьма заурядному, в приданое от первой жены, дочери главы Московского судного приказа, Авдотьи Алексеевны Сицкой. Известно, что уже при Морозовых Зюзино считалось роскошной усадьбой. Там имелись «двор приказчий, два двора людских и 13 дворов крестьянских, где проживало 29 человек». В имении разбили большой сад. В хоромах полы были «писаной шахмат», сад занимал две десятины, по двору разгуливали павлины и павы. Когда в селе построили деревянный храм во имя святых мучеников и страстотерпцев Бориса и Глеба, село стало называться Борисоглебским.
В 1662 году Глеб Иванович Морозов скончался. В 1671 году его молодую вдову, ревнительницу древлего благочестия, противницу никоновской реформы, царь сослал. Владения были конфискованы и отписаны в дворцовое ведомство.
В течение трех лет с 1684 года Зюзино принадлежало влиятельному князю Василию Федоровичу Одоевскому. Боярин имел придворный чин кравчего, ответственного за стольников, подающих на торжественных обедах еду, напитки, отвечающего за здоровье царя.
Следующий хозяин усадьбы — князь Борис Иванович Прозоровский (1654–1721), петровский сподвижник, сын Ивана Семеновича Прозоровского, погибшего при обороне Астрахани от Степана Разина. Именно при Прозоровском Борисоглебский храм был переведен из дерева в камень. Авторство яркого образца нарышкинского барокко, с четвериком и восьмериком на арочном подклете, ярусом звона, барабаном и центральной главой, приписывается архитектору Якову Бухвостову.
Строительство храма шло неспешно, вплоть до 1704 года. По настоянию Бориса Прозоровского алтарную апсиду развернули к северу, то есть к центру Москвы. Господские хоромы Морозовых, «дом господский деревянный, при нем сад с плодовитыми деревьями», князь перестроил на западный манер.
Будучи комнатным стольником царевича Федора Алексеевича, Борис Иванович назначался и чрезвычайным послом в Вену. На бракосочетании Петра I c Мартой Скавронской, ставшей Екатериной I, Прозоровский присутствовал одним из немногих свидетелей.
Женой Бориса Прозоровского была Ирина Михайловна Римская-Корсакова, и брак этот оказался бездетным. Впрочем, наследница у князя все же имелась, княгиня Анастасия Петровна Голицына, урожденная Прозоровская. Однако первой статс-даме Зюзино не досталось. В духовном завещании князь Борис Иванович упомянул лишь императрицу Екатерину Алексеевну и просил в будущем не оставить заботами вдову. После его кончины имение передается члену той же фамилии, капитан-лейтенанту флота, князю Александру Никитичу Прозоровскому.
В 1780 году владельцами Зюзино становятся статский советник, член Московской межевой канцелярии, архивист, автор «Родословия русских великих князей, царей и императоров» Анисим Титович Князев и его супруга Ирина Афанасьевна, урожденная Бекетова. Войдя в законное обладание усадьбой, Князев обратился в Московскую духовную консисторию с прошением о ремонте ветшающего Борисоглебского храма. Получив разрешение у родственницы жены Арины Ивановны Бекетовой (1743–1825), урожденной Мясниковой, взял заем под заклад села. Богатая наследница Богоявленского и Симского железоделательных заводов была женой полковника Петра Афанасьевича Бекетова. У супругов было три сына и две дочери.
Когда Князевы не смогли расплатиться вовремя, по закладной село Зюзино отошло Бекетовым. При новых хозяевах старинная усадьба переживает расцвет и значительные преобразования. Во-первых, наконец обновлена церковь. Вместо деревянного дома возведено новое каменное двухэтажное здание с центральным двусветным залом.
В 1831 году усадьбу и полотняную фабрику при ней наследует сын Бекетовых, Петр Петрович Бекетов, действительный тайный советник, обер-провиантмейстер и командор Мальтийского ордена. Известный как благотворитель бедных, он периодически отпускал из своих имений крестьян в свободные хлебопашцы с условием, чтобы те платили небольшую сумму на богоугодные заведения.
При Бекетове центральный объем господского дома в Зюзино с помощью крыльев-переходов обрамила пара флигелей. Южнее расположились хозяйственные постройки. Флигеля были Г-образными в плане, со скругленным центральным углом, антаблементом и гладким фризом. Ротонду отмечали спаренные колонны тосканского ордера на цоколе белого камня. Оконные проемы завершались треугольными сандриками и полуциркульными филенками.
«При доме по обе стороны по флигелю, оба каменные двухэтажные крытые железом, которые выстроены глаголем и в глаголе полукружные, внутри и снаружи обштукатуренные, в коих по 6 приделанных пилястров», — гласила опись имения.
Историки архитектуры приписывают авторство ансамбля мастеру, имеющему отношение к кругу Матвея Казакова. Росписи в дворцовых интерьерах выполнял Микеланджело Пьетро (Михаил Иванович) Скотти, знаменитый в то время художник. Вдоль дороги господский дом был обнесен каменным забором. В значительно расширенном саду появились оранжереи и солнечные часы. В середине 1920-х годов северный флигель был разрушен, южный (Перекопская, 7, стр. 4), однако, сохранился.
Петр Бекетов был холост, преемников не имел, и его командорство также никто не унаследовал. Когда же командор в 1845 году ушел, Дворянская опека передала Зюзино новым владельцам, семьям детей его сестер, Бибиковым и Балашовым. Некоторые усадебные постройки Московский университет использовал под летние дачи. Главный дом после революции вообще разобрали.
Недавно уцелевший флигель усадьбы, имеющий статус объекта культурного наследия федерального значения, пережил комплексную реставрацию. Были приведены в порядок фасад и кровля здания. Во внутренних помещениях восстановлены дубовый наборный паркет, двери, подоконники, лепной декор, карнизы, воссозданы люстры и светильники. Усилены несущие конструкции межэтажных перекрытий.
В бывшем флигеле усадьбы Прозоровских — Бекетовых вскоре откроется музей Зюзинской волости.
