Её имя долго оставалось в безвестности, хотя могло бы служить символом бесконечной верности своему делу, людям, к которым испытывала горячую привязанность, а затем и их памяти.
Александра Александровна Теглева была няней Великих княжон в семье нашего последнего Императора.»Милая Шура», так обращались к ней в разговоре и в письмах, родилась в усадьбе Горка, вблизи старинного села Терёбушка (Новоладожского уезда С.-Петербургской губернии) 19 апреля 1884 года. Её род ведёт своё происхождение от ордынца, прибывшего на Русь к Великому князю Василию Тёмному и перекрестившегося в православную веру.
В 17-летнем возрасте, будучи смолянкой, Александра попала в Царскую семью, с которой не расставалась вплоть до насильственного разлучения в Екатеринбурге в мае 1918 года. Получив достоверное известие о том, что вместе с Императором погибли и Императрица, и дети (официально было объявлено, что расстрелян один Император, а остальные перевезены из Ипатьевского дома), Александра Теглева хотела свести счёты с жизнью, тяжело заболела. Заботу о ней — не только о её здоровье, но и о самой жизни — принял на себя Пьер Жильяр, учитель французского языка Великих княжон и Цесаревича. Горе для них, Александры и Пьера, было общим, и оно сблизило. Тюмень, Омск, Верхнеудинск, Владивосток — это был последний маршрут верных Императорской семье слуг по русской земле.
Теглева до последнего отказывалась покидать Родину и согласилась в конце концов, лишь взяв с Пьера обещание, что при первой же возможности вернётся. В Лозанне Жильяр не переставал заботиться об Александре, зарабатывал преподаванием на них обоих и, спустя два года, сделал предложение.
3 октября 1922 года Александра и Пьер обвенчались в русской церкви в Женеве.
У Жильяра было много родственников, но особенно Александра сблизилась с племянницей Мари-Клод, в воспитании которой приняла большое участие. Для неё она стала крёстной матерью. Именно Мари-Клод Жильяр в благодарность и во имя доброй памяти о «женщине в тени» написала книгу «Сундук из России», где передала то, что услышала когда-то от своей тёти Алекс.
Александра Александровна Теглева-Жильяр скончалась в 1955 году и была похоронена в Лозанне. Там же, спустя семь лет, нашёл последний приют и Пьер Жильяр, он был похоронен в той же могиле.
————-
От родной усадьбы Теглевых Горка не осталось и следа. Успенский храм 1860-х годов постройки, возле которого похоронены многие члены семьи, пребывает в руинах.
————
«Мне должно было исполниться семнадцать лет, когда директриса института сообщила нам о предстоящем визите Царицы, которая искала няню для своих старших дочерей — Ольги и Татьяны — и надеялась найти её среди воспитанниц Смольного. В институте сразу же все заволновались, были изменены программы уроков, с тем, чтобы подготовиться к этому особому событию. Такой визит был честью для Смольного института, поэтому всё должно было быть точно предусмотрено.
Наступил этот особый день. Когда показалась Императорская карета, мы выстроились в почётный ряд и хором приветствовали Императрицу. Молодая элегантная дама, одетая в чёрное платье, вышла из кареты и прошла между нашими рядами. Улыбаясь, она приветствовала нас грациозным жестом руки. Все мы стояли, онемев от изумления. На имеющихся у нас фотографиях Императрица всегда была в парадном одеянии, с короной на голове и с надменным видом. Видеть её такой простой и любезной было для нас большой неожиданностью…
Нас провели в большой зал, где должна была проходить церемония. Услышав своё имя, каждая из нас должна была выйти из шеренги, подойти к Императрице, сделать реверанс, сказать заранее подготовленный комплимент и ответить на её возможные вопросы. Всё шло, как и предполагалось, до тех пор, пока очередь не дошла до меня. Когда назвали моё имя, меня охватило неожиданное смущение, которое приковало меня на несколько секунд к месту, где я стояла. Услышав, что директриса снова повторила моё имя, я должна была приложить огромное усилие, чтобы сдвинуться с места, и тут, вместо того чтобы сделать реверанс, я упала на колени к ногам Императрицы и зарыдала! Директриса хотела вмешаться, но Царица остановила её жестом руки и начала нежно гладить мои волосы… Я осознала нелепость моей ситуации. От стыда я тут же покраснела, быстро встала и, не попросив прощения, не сделавши реверанса, выбежала из зала.
Когда Ольга (старшая сестра автора — Т.В.) пришла в нашу комнату, я всё ещё плакала и даже кричала. Я не понимала, как такое произошло. Я не хотела этого! Я хотела понравиться Императрице, чтобы она выбрала меня, а теперь я потеряла все шансы. Непростительнее всего было то, что я не проявила к ней должного уважения. Ольга была потрясена и не знала, что сказать.
К нашему большому удивлению, директриса не стала меня упрекать и не наказала. Всё вернулось на свои места, как будто ничего и не произошло. Почему? Я думаю, что только распоряжение Императрицы могло объяснить происходящее.
Самым тяжёлым было терпеть взгляды и насмешливые комментарии наших одноклассниц. Это продолжалось до тех пор, пока не наступили летние каникулы…
В августе от директрисы пришло письмо. Она сообщала, что Императрица выбрала меня в качестве комнатной девушки для дочерей: пятилетней Ольги и трёхлетней Татьяны. Царица уточняла, что речь идёт об ответственной должности. У меня было ощущение, что она выбрала меня только потому, что я не стала играть роль, которая предназначалась каждой воспитаннице Смольного, и впервые ощутила гордость…
Как и каждый год, директриса собрала после каникул всех учениц и сообщила, к всеобщему удивлению, о выборе Императрицы, тепло поздравив меня.
В начале октября карета с гербом Императрицы остановилась около института. Я вспомнила уроки хороших манер в Смольном: расправить плечи, поднять голову, смотреть на уровне глаз. И чудесным образом почувствовала, что готова к встрече.
В нескольких словах Императрица объяснила, чего она ждёт от меня: быть в полном её распоряжении и постоянно находиться около детей. Я должна была сопровождать их везде: и во дворце, и за его пределами, принимать участие в играх и развлечениях. Я поняла, что моя должность была совсем не официальной, скорее, это была роль старшей сестры — ответственной, внимательной и ласковой. Поскольку в своей семье я была младшей, я была очень рада исполнять отведённую мне роль. Когда две девочки вошли в гостиную и прижались к матери, я была очарована и почувствовала, что моё место здесь».
