Татьяна Борисовна Потёмкина (урождённая княжна Голицына), по ходатайству и на средства которой была восстановлена Святогорская пустынь на берегу Северского Донца, княгиня, разглядевшая своим духовным взором в скромном глинском иеромонахе будущего настоятеля Святогорской обители, архимандрита Арсения Митрофанова.
ВОСПОМИНАНИЯ О КНЯГИНЕ ТАТЬЯНЕ БОРИСОВНЕ ЕЁ СОВРЕМЕННИКОВ
Святитель Игнатий Брянчанинов в своём письме к одному духовному лицу, говоря о возобновлении Святогорской пустыни и главных лицах, к этому причастных, пишет: «Года с два тому назад имение сие досталось его внуку, женатому на Княгине Голицыной. Оба они крайне добросердечны и привержены к святой Церкви, особливо она; отказавшись от всех светских увеселений, занимается обильным подаянием милостыни, упражняясь в чтении Святых Отцев и молитве. Ея глаза, как два неизсякающие источника слез. Сей чете Господь внушил восстановить монастырь, и она, испросив словесно дозволение у Государя, подала о сем просьбу в Святейший Синод, с тем, чтобы учреждена была общежительная пустыня по уставу Софрониевскому и Глинскому».
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ КАК ПОТРЕБНОСТЬ ДУШИ
Православный писатель Сергей Нилус в своём труде «Святыня под спудом. Тайны православного монашеского духа» так отзывается о княгине: «Пополудни к нам прибыла Татьяна Борисовна Потемкина, известнейшая по благочестию возстановительница Святогорской обители. Вот, достойная представительница стариннаго русскаго дворянскаго духа. О, если бы с нея брали пример свой те родовитыя, богатыя и знатныя дворянки наши, детям которых вручаются ветрила и руль государственнаго корабля нашего! Весь мир давно бы был y ног Христа, y ног твоих, святая родина моя!.. Но, как бы в знамение времени, и самой Татьяне Борисовне не было дано благословения Божия на чадородие — она бездетна и со скорбью этою мирится, как истинная христианка».
Не имея своих детей (единственный ребёнок супружеской четы Потёмкиных умер, когда ему было всего 10 месяцев), Татьяна Борисовна всю свою любовь направила на всех, кто в ней нуждался. Бескорыстное служение Господу через благотворительность и опеку нуждающихся — такой путь избрало её доброе и отзывчивое сердце, которое всегда находилось с теми, кому была необходима помощь. Никогда просящий у неё не знал отказа: в любой момент княгиня готова была отдать всё, что имеет, по первой просьбе.
В связи с этим известен один преинтереснейший факт её жизни. Супруг Татьяны Борисовны, Александр Михайлович Потёмкин, зная её потребность помогать другим, выделял ей для этого определённые средства (коих, разумеется, щедрой до безотказности благотворительнице не всегда хватало). Часто было, что она отдавала то, что было у неё с собой, все свои украшения. И Александр Михайлович, собираясь с супругой на какое-нибудь важное мероприятие, отдавал драгоценные украшения сначала гувернантке, в чём брал с неё расписку, а затем только Татьяне Борисовне, дабы таким образом предупредить их утрату и сдержать порывы щедрости любимой супруги.
МИЛОСЕРДИЕ БЕЗ ГРАНИЦ
Вследствие столь редкой доступности, Татьяна Борисовна даже в своём собственном доме давала приют многим бедным. Она всегда готова была принять, выслушать каждого прибегавшего к её покровительству и оказать ему помощь. Приобретя в 1824 году Гостилицы, Потёмкины узнали, что шестьдесят местных крестьян были сосланы в Сибирь за бунт, вызванный жестоким отношением управляющего. Татьяна Борисовна много ходатайствовала и хлопотала о возвращении их на родину, и по её личной просьбе император Николай приказал водворить ссыльных на прежнее место жительства. Русский поэт Пётр Андреевич Вяземский написал о княгине: «Потёмкина была вообще, очень может быть, слишком доступна ко всем искательствам». Была она отзывчива также и к нуждам своих родственников. Так, её брат, Николай Борисович, расточивши своё состояние, был вынужден был заложить принадлежавшее ему имение Богородское. Татьяна Борисовна выкупила эту усадьбу, отдав её под управление Вере Фёдоровне, супруге брата.
Более 30 лет (с 1827 г.) Татьяна Борисовна Потёмкина была председательницей Санкт-Петербургского Дамского попечительного о тюрьмах Комитета, и выполняя свои обязанности, старалась улучшить положение заключенных, предлагая им материальную и духовную помощь. По желанию Татьяны Борисовны был учреждён приют для детей заключенных, на содержание которого княгиня регулярно выделяла свои личные средства. Трудясь над облегчением участи осуждённых, в то же время она также устраивала богадельни и приюты для досмотра стариков и больных, для приготовления к святому Крещению и для кающихся женщин. Дом ея слыл в Столице Ноевым Ковчегом — от множества нашедших в нём приют.
ЦЕРКОВНАЯ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ КНЯГИНИ
Отличаясь глубокою религиозностью, Татьяна Борисовна всегда очень интересовалась церковными делами, в своём доме организовывала собрания ревнителей духовных миссий и миссионеров, устраивала совещания о средствах к распространению христианства между язычниками в дальних пределах и делала денежные сборы. Домашняя ея церковь была соборною крещальнею для всех обращавшихся в православную веру иноверцев, обыкновенно находивших в ней, прежде всего, покровительницу и ходатая.
Татьяна Борисовна всегда делала весьма щедрые пожертвования на церкви и монастыри. Так, на свои собственные средства она восстановила Святогорскую обитель в бывшей тогда Харьковской губернии. Княгиня имела большое влияние при дворе императоров Николая Павловича и Александра Николаевича. Последний, узнав последовавшей внезапно её кончине в Берлине, удостоил супруга почившей княгини рескрипта, в котором, утешая его в тяжкой потере, свидетельствовал Потёмкину своё «глубокое уважение к высоким качествам и добродетелям покойной». «Церковь православная, — говорит православный духовный писатель и историк Церкви А. Н. Муравьёв, — имела в ней крепкую поборницу, и многие из духовных лиц прибегали к её помощи и заступлению. Дом ея безпрестанно был посещаем высшими сановниками Церкви, от которых жаждала она назидательной беседы, а, между тем, и сама готова была всегда оказать им всякую помощь — словом или делом, по своему высокому положению в свете и при дворе Царском».
НАРОДНАЯ ЛЮБОВЬ К МИЛОСЕРДНОЙ КНЯГИНЕ
В воспоминаниях Елены Юрьевны Хвощинской, которой Татьяна Борисовна доводилась двоюродной бабушкой, о её похоронах есть такие сведения:
«8-го июля нынешнего 1869 года, в день выноса тела покойной Татьяны Борисовны, от дома Потёмкиных, в Большой Миллионной, по Невскому проспекту и так далее до заставы сплошная масса народа стеной стояла в благоговейном молчании, встречая печальную процессию, осеняя себя крестным знамением и шепотом произнося: «Царство ей небесное!»
Что же могло вызвать эту толпу и заставить провожать тело покойной?
Татьяна Борисовна уже не существовала; следовательно, нельзя было ожидать от нея былых милостей или постоянного ея заступничества.
Не была она такою официальной личностью, которая вызывала бы обязанность для многих участвовать в печальной процессии и тем самым, привлекая праздную толпу — смотреть на погребальную помпу, как на зрелище. Ни того, ни другого не было. Это было простое, тёплое, задушевное, бескорыстное выражение любви к покойнице за ея высокия добродетели.
Высшей награды на этом свете быть не может!»
А.Н.Муравьёв в своём некрологе «Несколько слов в память Т.Б. Потёмкиной» пишет:
«Татьяны Борисовны не стало! — Не надобно чего-либо ещё прибавлять к сему имени, чтобы понять о какой горькой потере идёт речь: потому что это простое Христианское имя, без всяких громких титулов, более многих известно было во всех высших сферах общества, и весьма народно в низших слоях, где переносилось из уст в уста, как бы некое благословение свыше. — Оно было славою нищих, по выражению церковной песни, ибо никогда не взывали к нему нищие безответно: вот слава достойная зависти! — И не одни лишь убогие находили у неё утешение; нет, и недужные и заключенные в узах темничных встречали в ней своего Ангела утешителя; последние нередко и освободителя, если только это было в её силах, словом заступничества или выкупом, иди тёплым ходатайством даже пред лицом Царевым, ибо все сердца и все двери были ей отверсты! — А многочисленные храмы и обители, сооружённые и украшенные Ея щедротами! — А чающие просвещения веры, от всех языков и исповеданий которых воспринимала от купели в своей домовой церкви! — Всё совершала она, с тёплою верою о имени Христовом, не рассуждая как и зачем? Когда нужно было помочь ближнему вещественно или духовно».
В заключении приведём ещё один некролог, посвящённый Татьяне Борисовне Потёмкиной, русского православного мыслителя, церковного историка, публициста, писателя, журналиста, издателя, поэта, искусствоведа, церковного композитора и дирижера В.И. Аскоченского (1813-1879), приближённую к современной орфографии профессором А. Д. Каплиным:
ТАТЬЯНА БОРИСОВНА ПОТЁМКИНА
НЕКРОЛОГ
В ночь на 1-е июля скончалась в Берлине супруга действительного тайного советника, Александра Михайловича Потёмкина, Татьяна Борисовна Потёмкина, урождённая княжна Голицына. Довольно произнести одно имя её, — и этим будет всё сказано. Нет человека в обеих наших столицах и даже в дальних окраинах обширной России, где бы имя это не произносилось с благоговением и глубочайшим уважением; нет ни одного благотворительного общества и богоугодного заведения, в котором почившая не принимала бы самого деятельного участия. Это была боярыня в истинном, русском значении этого слова, ибо болела за всех бедствующих и страждущих своею прекрасною душою; это была аристократка в самом лучшем смысле, ибо держалось только того, что было αρισηον то есть, елика суть честна, елика праведна, елика доброхвальна. Самое злословие не смело коснуться её честного имени, и шипело лишь за порогом её барских палат. Всегда ровная, всегда спокойная, она одушевлялась непритворным чувством глубокого соучастия к бедствиям ближних своих, без различия их звания и состояния. Истинная ревнительница Церкви Православной и строгая хранительница её уставов, она служила примером благочестия для всех окружающих её. Если о ком, то о Татьяне Борисовне можно сказать словами Премудрого: многу славу созда Господь в ней величием Своим от века; правда и милость ея незабвенны будут, и похвалу ея исповесть Церковь…
Тело усопшей привезено было из-заграницы 6-го июля, и 8-го, при многочисленном стечении народа, в одиннадцатом часу вечера, прибыло по петергофскому шоссе в Сергиеву пустынь. На другой день совершена была настоятелем обители, архимандритом Игнатием, Божественная литургия, в присутствии Ея Императорского Высочества, Великой Княгини Александры Петровны, и Их Императорских Высочеств, Евгения Максимилиановича, Александра Петровича и Евгении Максимилиановны Ольденбургских, и многих других знаменитых особ. Обширная монастырская церковь полна была молящегося народа, — говорим: молящегося, потому что все знали кого погребают, все слышали о христианских подвигах усопшей, а многие, весьма многие притекли в храм Божий, вместе со слёзною молитвою, сказать последнее «прости» своей благодетельнице… Благоговейное служение, присутствие Высочайших Особ, неподражаемое пение знаменитого Сергиевского хора, простой гроб, без балдахина, усыпанный только венками и цветами и скрывавший в себе бренные останки отлетевшей души праведницы — всё располагало к тёплой и искренней молитве. Духовенство облачено было не в траурные, а в белые ризы, как бы в знамение того, что об усопшей не подобает скорбеть, якоже неимущим упования, что она предстоит теперь пред престолом и пред Агнцем, среди облечённых в ризы белы и имущих финицы в руках своих, — и понятен становился смысл обычного, церковного возглашения: вечная память, ибо праведницы во веки живут, и в Господе мзда их, и утешение их у Вышняго…
Государь Император изволил утешить осиротевшего супруга усопшей следующим Всемилостивейшим рескриптом:
«Александр Михайлович! С душевным прискорбием известясь о внезапной кончине супруги вашей, вменяю себе в сердечную обязанность выразить вам горячее участие, принимаемое Мною в столь неожиданно постигшем вас несчастии. Постоянно питав глубокое уважение к высоким качествам и добродетелям покойной Татьяны Борисовны, я искренне желаю, чтобы вы нашли некоторое утешение в том общем сочувствии к понесённой вами потере, которое вызывается памятью о достойной супруге вашей. Да поможет вам Бог смиренно покориться воле Всевышняго, подвергшей вас столь тяжкому удару.
Пребываю к вам благосклонный
На подлинном собственною Его Императорского Величества рукою подписано:
Искренно вас любящий
Александр».
Память о Татьяне Борисовне Потёмкиной сохранилась также в названии посёлка Татьяновка, расположенного недалеко от Святогорской обители.
Упокой, Господи, душу усопшей рабы Твоей Татианы и сотвори ей вечную память! Царство Небесное, вечный покой!
