Около южной стены Покровского монастыря стоит церковь Петра и Павла (1694 г.). Это одно из наиболее монументальных сооружений поздней суздальской архитектуры, может быть, обязанное этим влиянию ансамбля соседнего Покровского монастыря, откуда происходили и заказчики постройки.
Здание выглядит скорее как собор, нежели рядовая приходская церковь. Широкий и мощный объем храма, перекрытый сомкнутым сводом, завершается пятью главами. Фасады, увенчанные поясом подковообразных кокошников, расчленены по старой традиции узкими лопатками, меж которыми помещены окна с нарядными наличниками. К храму примыкала с запада одноэтажная паперть с перспективным западным порталом, а с севера — придел. У северо-западного угла храма была ныне не существующая шатровая колокольня монументальных и строгих форм. Две стороны ее четверика примыкали к паперти; две наружные — северная и западная — открывались арками, опертыми на круглый и короткий угловой столб. Этот мотив был подсказан устройством подобных же арочных входов с угловым столбом в древнем соборе Покровского монастыря.
Живописность и подчеркнутая асимметрия композиции Петропавловской церкви, возможно, повлияли на замысел Козьмодемьянской церкви на Каменке. Соседняя, «теплая» церковь построена в 1712 году. Один из ее престолов — Алексеевский — был учрежден сосланной в Покровский монастырь женой Петра I Евдокией Лопухиной в память о сыне царевиче Алексее — противнике петровских реформ.
По книге Н.Н. Воронина «Владимир, Боголюбово, Суздаль, Юрьев-Польской. Книга-спутник по древним городам Владимирской земли»
9 мая 1934 г. прихожане Петропавловской церкви г. Суздаля жаловались в облисполком, что 16 декабря 1933 г. по распоряжению Суздальского райФО за неуплату недоимки сняли колокола с колокольни их храма. 7 июня 1934 г. было постановление Ивановского облисполкома о закрытии Петропавловской церкви за долги. 9 сентября 1934 г. данное постановление утверждено Президиумом ВЦИК [ГАРФ. Ф. Р-5263. Оп. 1. Д. 755. Л. 16, 13].
В 1937 г. холодная Петропавловская церковь использовалась под гараж, теплая Петропавловская — под хлебопекарню.
Из кн.: Ершов А.Л. Церковь на земле Владимирской в 1930-е годы. — Владимир: Калейдоскоп, 2011; С. 65, 82, 111.
В 1922 г. одна из общин верующих г. Суздаля заключила договор на аренду Петропавловской церкви, состоящей из 2 отдельных зданий: летней (холодной) и зимней (теплой) — и на протяжении всех 20-х гг. пользовалась ими. В 1929 г. резко повысились платежи за аренду церквей, поэтому верующие на общем собрании постановили ходатайствовать об отказе от аренды большой летней церкви и пользовании только маленькой зимней — оптимальный вариант для общины из 70 человек. Но горсовет постановил: «В просьбе отказать и предложить или пользоваться обоими церковными помещениями согласно договору, или ходатайствовать о расторжении договора на оба здания». Данная ситуация показывает всю дальновидность стратегии местных властей: они догадались об ахиллесовой пяте общины и решили извлечь максимум пользы для себя из этого. Дело в том, что известно немало случаев, когда, утверждая, что согласно ст. 10 постановления ВЦИК и СНК от 8/04.-29 г. «О религиозных объединениях» каждое религиозное общество или группа верующих может пользоваться только 1 молитвенным здание, у общины изымали 1 из 2 церквей (летнюю или зимнюю), например, в 1929 г. в Кузьминском погосте Муромского уезда, в с. Ильинском и Городищенском погосте Вязниковского уезда и в с. Денятине Меленковского уезда забирали зимние деревянные церкви, оставляя верующим летние каменные, в Ставрове на этом же основании изъяли и снесли 6 часовен, в Муроме — отобрали часовню-комнату, располагавшуюся в здании напротив собора; ряд примеров можно продолжить. Видимо, во всех этих случаях для верующих содержание второго здания не было проблематичным, общины были сильными, поэтому власти соглашались даже на мелкие победы над ними. В отношении же Петропавловской общины г. Суздаля местные власти, видя, что финансовое положение последней более чем скромное, решили действовать по-крупному, возложив на общину явно непосильную обузу — содержание второго здания. После этого можно было ждать довольно скорое разорение общины и, как следствие, ее ликвидацию с передачей городу обеих церковных зданий, а не одного. Ирония судьбы заключается в том, что строители коммунистического общества в процессе строительства очень часто прибегали к капиталистическому финансовому рычагу для достижения своих целей, особенно это касалось взаимоотношений с верующими: чтобы изъять у них церковь за долги, им то и дело навязывались дорогостоящие капитальные ремонты зданий и прилегающих тротуаров, плата за каждую справку, за каждое разрешение, с 1935 г. уплата стоимости похищенного и утраченного имущества и т.д. План горсовету удался.
Налоги продолжали начисляться с обоих зданий, хотя второе не использовалось, и с ноября 1930 г. у общины уже появились долги по налогам. При перерегистрации договоров на пользование церковными зданиями в 1930 г. верующим опять не разрешили взять в аренду только 1 здание. В 1931 г. община подала заявление в Суздальский райисполком, но он дело о сдаче препроводил в горсовет. Т.к. налоги общине были не по силам, то получилась задолженность, по исчислению Суздальского РайФО — в сумме 1739 рублей. За неуплату такой недоимки горсовет 21 октября 1931г. постановил договор с общиной расторгнуть; о чем и было вывешено объявление на дверях РИКа, а также извещена община. Верующим было предложено пользоваться церковью в Александровском монастыре (0,5 км) либо 5 церквями в городе (2 км), в церквях предполагалось разместить мастерскую или общежитие пригородного хозяйства (на деле же, видимо, нужды в помещении не было — здания пустовали до 1934 г.). Получив выписку постановления, 19 ноября верующие обжаловали постановление в Ивановском облисполкоме (Суздаль с 1929 по 1944 г. входил в состав Ивановской промышленной области), указывая, что «община задолжала не по своей вине, если бы Суздальский РИК своевременно исполнил нашу просьбу и снял с нас холодный храм, община за пользование теплым храмом уплатила бы без труда все налоги». Облисполком верующим ничего не ответил, несмотря на неоднократные запросы с их стороны, а Суздальский райисполком служение в церкви запретил. В октябре 1933 г. члены церковного совета лично обратились в облисполком и там узнали, что их церковь не закрыта и службы в ней могут совершаться, а дело о налогах и сдаче холодного храма им обещали рассмотреть. Но Суздальский райисполком отказался зарегистрировать священника, требуя уплаты всего долга; верующие просили дать им «растрочку» на уплату долга и разрешить службу, но получили отказ. На жалобу в облисполком на такие действия райисполкома ответа не было. 16 декабря 1933 г. по распоряжению Суздальского райФО за неуплату недоимки с колокольни сняли колокола. 28 апреля 1934 г. Суздальский райисполком постановил за долги в размере 1739 рублей расторгнуть договор, кстати, указав, что до ближайшей церкви всего четверть километра. А 5 мая райисполком отправил выписку из протокола о закрытии церкви в облисполком, добавив, что «группа никаких мер к уплате не принимает, … церковь ликвидируется как молитвенное здание для передачи его БОНу ЭКУ ОГПУ для нужд Б.Х.И. [Биохимического института; БОН — база особого назначения. — Авт.]». БОН располагался в Покровском монастыре. В институте же на положении арестантов-лагерников 19 крупнейших ученых-микробиологов, свезенных со всей страны, занимались поиском и изготовлением бактериологического оружия. Здесь в 1935 г. минский профессор Б. Эльберт и ученый из Москвы Н. Гайский создали первую в мире противотуляремийную вакцину. К сожалению, когда институт расформировывался, вакцина оказалась утеряна.
9 мая верующие пишут очередную жалобу в облисполком, снова безответную. 14 июня члены церковного совета лично обращаются в облисполком; вместо удовлетворения ходатайства последний именно в этот день постановил договор с общиной расторгнуть, т.к. в Суздале есть еще 6 церквей и община малочисленна — 70 человек (как справедливо отметили верующие, согласно постановлению «О религиозных объединениях» верующие в количестве 20 человек могут составить общину и пользоваться молитвенным зданием). В Культовой комиссии облисполкома верующим устно разъяснили, что они могут ходатайствовать перед ВЦИКом об отмене данного решения и просить оставить себе зимний храм и переисчислить сумму платежей. Что верующие и сделали.
Хотя вопрос закрытия церкви облисполкомом был решен еще 14 июня, постановление о закрытии датировано 17-м июня. Постановление гласило: «Т.к. церковь бездействует 3 года, на расстоянии.»
Церковь в честь св. апост. Петра и Павла построена в 1694 г. усердием служек Покровского девичьего монастыря, по благословению митрополита Иллариона; придельный престол в ней в честь св. Митрофания, Воронежского чудотв., устроен в 1845 г. дворянкой Екатериной Петровой. Теплая церковь во имя св. и чудотв. Николая сооружена в 1712 г.; придельный в ней престол – в честь Алексия, человека Божия; построен первой супругой Петра Великого Евдокиею Лопухиной в память сына ее царевича Алексея Петровича. Обе церкви и колокольня каменные.
В церкви сохраняются старинные вещи: напрестольный серебряный крест с св. мощами и с надписью: «1738 года построен сей крест тщанием приказного Василия Андреева Воронина» и Евангелие печати 1704 г., пожертвованное приказным слугою Покровского девичьего монастыря Даниилом Афанасьевым.
Копии с метрических книг с 1798 г., исповедных росписей с 1791 г. и опись церковного имущества, составленная в 1867 г., хранятся в церкви в целости. При церкви огородной земли 717 кв. саж.; план на землю имеется. Причт-штат: священник и псаломщик. Годовой доход причта не превышает 400 руб. Приход: 150 дворов, душ муж. пола 175, а жен. 336.
В.Г. Добронравов, В.Д. Березин «Историко-статистическое описание церквей и приходов Владимирской епархии», выпуск 3. Губ. гор. Владимир, Типо-Литография В.А. Паркова, 1896 г.
