Смертная казнь в нашей стране вводилась и отменялась множество раз. Примечательно, что исключительная мера наказания была совершенно чужда сознанию русского человека в силу изначального отсутствия у него сурового отношения к преступнику. Как это ни парадоксально, но только после крещения Руси и настоятельных рекомендаций греческих епископов государство заимствовало римскую систему наказаний — в том числе и высшую меру. Но даже после этого русские князья оставались большими гуманистами.
Тот же Мономах, например, писал: «Ни правого, ни виновного не убивайте и не повелевайте убить его, если даже будет достоин смерти, то не губите никакой души христианской». Тем не менее, даже он был вынужден санкционировать казнь для рецидивистов, уличенных в третьей краже. Эта мера была зафиксирована в Двинской уставной грамоте 1397 года. Еще ранее, в «Русской правде» Ярослава и его сыновей было закреплено право граждан на кровную месть (позже его заменили выкупом), а также исключительное право Великого князя на казнь «за бесчестье». Впрочем, пользовался своей привилегией правитель крайне редко.
Однако с началом централизации Государства Российского наши предки будут все чаще и чаще хвататься за топор и ставить виселицы. Так, в Псковской судной грамоте 1467 года было предусмотрено уже пять случаев применения высшей меры — за воровство в церкви, конокрадство, государственную измену, поджоги и за кражу, совершенную в третий раз. Эту тенденцию продолжил Судебник 1497 года, который провозглашал «лишение живота» за разбой, убийство, клевету, измену, святотатство, поджог, повторную кражу и многие другие государственные и религиозные преступления. Ну а по Судебнику 1550 года головы рубили почти за любое «лихое дело» — только при Иване Грозном было казнено свыше 4 тысяч человек (причем большинство из них были предварительно подвергнуты бесчеловечным пыткам). На Красной площади в ту пору стояли виселицы и срубы для сжигания еретиков. Прямо на Лобном месте заживо закапывали в землю изменивших мужьям женщин, причем казни проходили на глазах толпы.
Лишь с воцарением на трон в 1649 году Алексея Михайловича — сына первого царя из династии Романовых — был принят первый в истории России систематизированный свод законов, так называемое Соборное Уложение. Впрочем, даже в этом документе смертная казнь оставалась основным видом уголовного наказания. Законодательные акты Петровской эпохи, как правило, ужесточали и расширяли ранее узаконенные уголовные репрессии. По подсчетам историков, за время царствования Петра I было издано 392 законодательных акта уголовно-правового характера. Самый значительный из них — «Артикул воинский с кратким толкованием» 1715 года. Именно в нем содержится наибольшее в истории отечественного права количество санкций с указанием на смертную казнь. Чтобы быть более конкретными, отметим, что в эпоху Петра Великого в Российской Империи казнили за 122 вида преступлений. Только за один Стрелецкий бунт были повешены или обезглавлены сразу 2000 человек, причем пятерым из них Петр Алексеевич отрубил голову лично. Впрочем, способов отъема жизни петровские палачи знали великое множество, так что средневековые инквизиторы позавидовали бы их изощренности и жестокости: преступников топили, сжигали, мучили до смерти, четвертовали, ну и, конечно, любимое – посажение на кол.
Российские императрицы были не столь кровожадны, как их предшественники. Исключением была, пожалуй, только Анна Иоанновна, при которой смертная казнь применялась даже к лицам 12-летнего возраста. Но с середины XVIII века, начиная с царствования Елизаветы Петровны, прослеживается тенденция к сокращению случаев применения высшей меры наказания — как в законодательстве, так и на практике. Дочь Петра подписала Указ, которым оставила смертную казнь только для «перебежчиков в Швецию» и взяточников (мздоимцев на Руси всегда недолюбливали, однако искоренить сию напасть не смогли и по сей день). Коренной поворот в истории смертной казни можно датировать 1744 годом, когда Елизавета Петровна выпустила предписание, приостановившее приведение в исполнение всех смертных приговоров. А Указом 1754 года смертная казнь была заменена так называемой политической смертью – т.е. ссылкой в Сибирь. Екатерина II, испытывавшая влияние Монтескье, в своем Наказе (1767 год) тоже призывала ограничить применение высшей меры наказания. В то же время императрица писала, что «смертная казнь есть некоторое лекарство больного общества». Так что европейская просвещенность Екатерины II не помешала ей отправить на виселицу свыше 20 тысяч участников восстания Емельяна Пугачева.
Смертная казнь документально восстанавливается в эпоху Александра I Полевым Уложением 1812 года. Тем не менее, за годы его правления не было приведено в исполнение ни одного смертного приговора – император свято следовал заветам своей бабки Екатерины II. Зато начало царствования Николая I ознаменовалось новыми казнями – речь, конечно, о повешении пяти зачинщиков восстания декабристов. Свод законов Николая I от 1832 года предусматривал применение высшей меры в 3-ех случаях: за злоупотребления против императора и членов его семьи, за карантинные преступления — по приговору воинских судов, за воинские преступления. Во времена правления Александра II и Александра III происходило незначительное ужесточение уголовно-правовой политики, что было связано с деятельностью многочисленных народнических организаций. В этот период остается всего один вид казни — повешение. Эшафот приводился в действие публично. За 80 лет — с 1826 по 1903 годы — в России было казнено 525 человек, из них по политическим мотивам 192.
С небольшими изменениями николаевский Свод законов просуществовал до 1903 года. Николай II подписал новое Уголовное уложение, согласно которым смертная казнь устанавливалась преимущественно за совершение особо опасных государственных преступлений, как то покушение на жизнь, свободу и верховные права императора, императрицы и других особ императорского дома, за бунт и государственную измену. Последний российский император был вообще человеком мягким, не злобным, а потому и законодательство начала XX века было более-менее либеральным и никак не способствовало распространению репрессий. Исключением стал период революции 1905-1906 годов, когда по разным источникам в России было расстреляно по решению суда несколько тысяч человек. После этого волна казней заметно спала. Это давало возможность властям вновь вернуться к законному исполнению смертной казни через повешение, без замены на расстрел. В это время из уст ряда ученых и общественных деятелей все более настойчиво раздавались голоса за полную отмену смертной казни. Проект такого закона был принят 19 июня 1906 года Первой Государственной Думой, позднее — Второй Государственной Думой. Впрочем, Госсовет в обоих случаях его не утвердил – тогдашний министр внутренних дел Петр Столыпин, в отличие от государя, большим либералом не был. Всего с 1905 по 1910 годы в России было казнено 3741 человек, из них по политическим мотивам – 3015.
Новый этап в реформе исполнения наказаний наметился после Февральской буржуазной революции 1917 года. Возглавивший во Временном правительстве тюремное министерство профессор А.П.Жижиленко в приказе от 8 марта 1917 года подчеркивал, что главной задачей наказания является «перевоспитание человека, совершившего преступление, и для достижения этой задачи необходимо проявлять гуманность к заключенным, уважать их гражданское достоинство».
12 марта 1917 года впервые за всю историю России Временное правительство отменило смертную казнь. Впрочем, уже в июле того же года высшая мера была восстановлена и разрешена к применению военно-революционными судами за ряд воинских преступлений, убийство, изнасилование, разбой и грабеж. 28 сентября 1917 года Временное правительство снова приостановило применение смертной казни «до особого распоряжения».
Но настоящую чехарду с применением и отменой смертной казни в России устроили большевики. Применение советской властью репрессивных мер, в том числе и высшей меры наказания, органично вытекало из самой идеи большевистской теории — образования принципиально иного пролетарского государства и искоренения прежних порядков. Ну а проще всего искоренять их с помощью террора и казней. Говорят, что в ночь Октябрьского переворота в Смольном разгорелась дискуссия об отмене высшей меры наказания. Ленин якобы выступил против, но коалиционное правительство большевиков и левых эсеров все-таки продавили свою инициативу. Так что 28 октября 1917 года Декретом II Всероссийского съезда Советов было объявлено об отмене смертной казни. Мораторий действовал всего 4 месяца — уже 21 февраля 1918 года Декретом СНК «Социалистическое отечество в опасности» было разрешено применение расстрела на месте и без суда . Безграничными полномочиями по расстрелу неприятельских агентов, спекулянтов, погромщиков, хулиганов, контрреволюционеров и германских шпионов наделялась ВЧК – «карающий меч революции». Как известно, своими карательными полномочиями чекисты воспользовались сполна.
Законодательно применение смертной казни в Советской России было закреплено в постановлении Наркомюста РСФСР от 16 июня 1918 года. Документ сообщал о том, что революционные трибуналы в выборе мер борьбы с преступлениями не связаны никакими ограничениями. В то время смертные приговоры также выносили тройки и пятерки чрезвычайных комиссий на основе так называемого «революционного правосознания». Причем обжалованию они не подлежали. Первый приговор к расстрелу революционным военным трибуналом был вынесен в отношении бывшего начальника военно-морских сил Балтийского флота контр-адмирала А.М. Щастного, который был признан виновным в подготовке контрреволюционного переворота на Балтийском флоте (адмирал, как известно, отказался выполнять большевистский приказ о потоплении царских кораблей). Но окончательно развязал руки чекистам Декрет «О красном терроре» от 5 сентября 1918 года, направленный на классовых врагов победившего пролетариата. Этот документ не имеет аналогов в истории. «Врагом» советской власти мог быть объявлен каждый без малейших на то причин.
