Тайна высокой формы
Пятьдесят лет назад ушел из жизни скульптор Георгий Иванович Мотовилов (1892-1963)
В течение полувека непрерывной деградации русской культуры, прошедшего со дня смерти скульптора Г.И. Мотовилова, с каждым десятилетием и каждым годом всё разительнее и контрастнее вырастает масштаб его творческого наследия. Цельная личность, сформировавшаяся на базе русской культуры XIX века, экстремально бескомпромиссный и в жизни, и в творчестве, Мотовилов задал столь высокий уровень искусства, что остаётся неугодной фигурой для любого мэйнстрима как для соцреализма, так и для гламурного «нонконформизма» в наши дни.
Род Мотовиловых известен с Куликовской битвы, когда литовский князь Монтвид Монтвил спас Дмитрия Донского, прикрыв его своим телом от вражеского копья. Рассечённая нагрудная икона св. Николая, спасшая самого Монтвида, тайно хранилась в семье при жизни художника. Его двоюродным прадедом был Н.А. Мотовилов, знаменитый «служка» Серафима Саровского, троюродной сестрой — Анна Ахматова, двоюродным братом — автор «В окопах Сталинграда» писатель Виктор Некрасов.
Мотовилов получил блестящее классическое образование, в совершенстве говорил на 6 языках. Обладая феноменальной памятью, читал наизусть не только «Евгения Онегина» или прозу Гоголя, но и «Илиаду» Гомера по-гречески.
Столь же глубоко и конкретно скульптор изучил пластический язык формы и пространства. В отличие от натуралистических творений соцреализма, в его работах мы видим и плотную египетскую весомость, и древнегреческую архитектоничность большой формы, и одухотворённую мощь Майоля и Деспио. Свои открытия он систематизировал в теоретических трудах «Композиция в круглой скульптуре» и «Композиция в рельефе».
Скульптор учился у великих Волнухина и Конёнкова. Но, поскольку отец, главный хирург Екатерининской больницы, не благословлял занятие искусством как недостойное дворянина, Мотовилов получил медицинское образование (точное знание анатомии потом очень пригодилось в скульптуре) и как военврач прошёл Первую мировую войну.
Чтобы не участвовать в братоубийственной Гражданской войне, он отважился изменить дату рождения в документах, что впоследствии привело к расхождениям: в энциклопедиях стоит то 1884-й, то 1894 год.
Разумеется, для художественной элиты того времени он не мог быть своим. Несмотря на более чем внушительные достижения, Мотовилов так и не был принят в Академию художеств. Вступить в партию он отказался сам: «Там всё решается большинством, а большинство всегда — дураки».
Практически все известные работы Мотовилова имеют сложную, а порой и трагическую судьбу.
Памятник А.Н. Толстому подвергался жёсткой критике и не устанавливался в течение 10 лет — писатель был изображён в чуждой пролетариату позе: сидя нога на ногу, и один известный архитектор через газету «Правда» донёс, что «барин слепил барина, попирающего народ». Вначале он был установлен на Крымской набережной в 1947 году, но в 1958 был снят и втиснут в сквер у Никитских ворот. Памятник Чехову, исполненный в 1947 году для Москвы, был запрещён к установке и только в 1953 году поставлен в Ялте. Мотовиловский Кутузов в Смоленске (1954) стоит не на самом лучшем месте, а хрестоматийный памятник Некрасову в Ярославле (1958) по приказу начальства «исправлялся» 11 раз! Представление о первоначальном варианте даёт виртуозный поясной бюст Некрасова с рабочей модели памятника из собрания Русского музея.
В связи с «аварийным состоянием» вместо реставрации была полностью демонтирована в 1958 году скульптурная эмблема улицы Горького в Москве — многометровая женская статуя (1940) на башне жилого дома на Пушкинской площади.
Мотовилов — непревзойдённый мастер классического рельефа, но именно судьба его рельефных работ сложилась наиболее драматично. Его рельефы стали лицом московского метро. Потрясающие по красоте пропорций и изысканности декоративных композиций! Их можно увидеть на «Смоленской», «Новокузнецкой», «Электрозаводской»; в декоративном оформлении фасада МГУ.
Однако немногие знают, что в 80-е годы был варварски уничтожен уникальный рельеф на портале главного входа ВДНХ (1939). Глядя на сохранившиеся фотографии портала, поражаешься, насколько виртуозно мастер превращает в изысканный декоративный орнамент не только реальные фигуры людей, но и животных.
В 1946 году для будущего Дворца Советов был создан и привезён на место фаянсовый рельеф «Александр Невский». Примечательно, что задолго до так называемой «бульдозерной выставки», после отмены строительства Дворца, рельеф «Александр Невский», не был демонтирован, но был уничтожен именно бульдозерами практически на глазах у живого автора. Работа настолько была дорога художнику, что для персональной выставки в 1957 году он её воссоздал заново.
Стремительные рельефы Волго-Донского канала, по величине сопоставимые с проходящими кораблями, не уступают по экспрессии «Марсельезе» Рюда. А виртуозно исполненные (совместно со скульптором Габе) многометровые статуи всадников по выразительности и точности — являются такими же шедеврами конной скульптуры, как и работы Клодта и Трубецкого. Как и у Клодта, в них непостижимым образом соединились величественность и экспрессия.
Однажды, работая на большой высоте, скульптор упал со скользких лесов и получил тяжелейший перелом правой руки. В те времена срыва сроков сверхважного объекта допустить было нельзя, и, превозмогая боль и холод, он продолжил работу одной левой рукой…
К большим объектам мастер нередко привлекал молодых художников, давая возможность им заработать. Как врач, он понимал, что тяжёлый физический труд требует приличного питания, и за свои деньги покупал белый хлеб пленным немцам, работавшим на стройке.
В человеколюбии и состоит коренное отличие русского характера и русского искусства. В последнее время вошло в моду сравнение «двух тоталитарных культур»: искусства сталинского СССР и нацистской Германии.
Но если скульптура любимца фюрера Арно Бреккера вызывает отторжение своим мертвенным холодом, безликой идеализацией и культом физиологического, животного превосходства, то искусство Мотовилова всегда обращено к душе человека и буквально обжигает горячим сопереживанием форме.
Статуя «Металлург» (Государственная Третьяковская галерея) была исполнена автором для Всемирной выставки в Париже 1937 года, где наряду с мухинской «Рабочим и колхозницей» она не только представляла нашу страну, но и буквально противостояла нацистской идеологии, представленной в павильоне напротив. Немногие знают, что как и произведение Мухиной, «Металлург» был удостоен Золотой медали Парижской выставки.
Статуя «Металлург» призвана символизировать красоту физического труда, выразить величие личности рабочего человека. Будучи практическим знатоком древнегреческой скульптуры, Мотовилов решает свою работу в канонах античной статуи. Архитектоничность композиции, плотность и вес, монументальная соподчинённость крупных объёмов — если бы не наличие современных деталей 30-х годов: выражения лица, характерных деталей одежды — работа Мотовилова была бы вполне сопоставима со статуями Поликлета или Фидия. Но именно этот контрапункт между классическим и типично современным придаёт статуе остроту и символическую ёмкость образа.
При этом «Металлург» — не отвлечённый плод фантазии или спонтанного вдохновения. Наоборот, перед нами не собирательный, а характерный типический образ. Работа велась поэтапно: от камерной модели к большой статуе исключительно с натуры, и для неё позировал конкретный человек, специально отобранный автором.
Глубокое проникновение в саму пластическую суть наследия мировой скульптуры в сочетании с собственными открытиями и открытиями мирового искусства XX века позволило Мотовилову выразить русское понимание художественной формы максимально плодотворно и мощно. В своём искусстве он обогнал не только своё, но и наше время. Подлинное признание, увы, ему только предстоит.
Как известно, для приближения к уровню классика нужно сделать усилие и подтянуться. Или же, что легче, унизить самого классика. Чванливая бездарность всегда выбирает второе — гламурным швондерам коммерческого нонконформизма Мотовилов ненавистен тысячекратно, как точка отсчёта их оглушительной ничтожности…
Люди, будьте бдительны. Уберечь от любителей «разрушить до основанья, а затем…» русское художественное наследие, как национальную идентичность — наш долг и насущная задача. Детям и внукам оно очень понадобится.
Илья Комов
