СФЕРА ПРИВАТНОГО РУССКОГО ЗАЖИТОЧНОГО
ГОРОЖАНИНА XVI в.
ПО МАТЕРИАЛАМ ДОМОСТРОЯ
В современной науке представление о том, что индивидуалистическая личность является продуктом Нового времени, а в средневековье человек был почти полностью «растворен» в коллективном, является господствующим. Тем не менее изучение этого явления остается актуальным.
… На вопрос о том, существовала ли для русского зажиточного горожанина XVI в. сфера жизни, отличная от публичной, Домострой отвечает утвердительно. Такая сфера не только существовала, но и имела свою зримую границу — высокий забор вокруг усадьбы, состоящей из жилых и хозяйственных построек, сада и огорода. Конечно, в этой усадьбе жила не малая семья, а сообщество, включавшее слуг и «домочадцев», что создавало особую, малую публичность уже за границей забора.
… «Домочадцы» в Домострое — эго «чада (дети) дома» люди, зависимые от его хозяина либо по причине несовершеннолетия, либо по своей неспособности к самостоятельной жизни в силу физического недуга или бедности (кабальные, должники). Хотя пути поступления в категорию домочадцев были различны, всех их объединяет свойство, на которое обратил внимание еще И.Е. Забелин, писавший: «Целостной личностью» в Домострое оказывается только хозяин, «государь» дома, все остальное рядом с ним имеет значение неполноты, неоконченности, значение детства». Слуги, «челядь» тоже входили в понятие «домочадцы», но не исчерпывали его. Именно по отношению к челяди в Домострое употребляется термин «семья».
… Для свободного простолюдина статус домочадца не был пожизненным. Из «домочадцев» можно было перейти в любой другой «чин» (стать священником, посадским, служилым и т.д.). Человек мог жениться (выйти замуж), обзавестись своим домом и стать для него «государем». Что же до челяди, то она оставалась челядью и в случае женитьбы (замужества).
Статус женатого человека в Домострое находится выше, положения холостого; последнего независимо от возраста называют «молодым» (а значит «младшим»), «одиноким»; ему предъявляются менее высокие требования по организации домашнего быта и еще считается, что его легко обидеть.
Чтобы оградить себя от внешнего вмешательства, дом должен был представлять себя окружающим с наиболее благополучной для себя стороны. Это находит выражение, например, в заботе об одежде хозяина и «домочадцев»; одежда подразделяется на «ходильную», «страдную» и «лучшую», и даются прямые указания в ее употреблении: «А всем дворовым людем наказ: всегда что делают в ветшаном платье, а как пред государем и при людех — в чистом во вседневном платтейцы, а в праздники и при добрых людех или с государем или с государынею где быти, ино в лучшем платьи». Также и «государыне» надлежит переодеваться в лучшее платье для приема гостей или похода в гости.
Домашнему сообществу следовало препятствовать проникновению сплетен и пересудов в свою внутреннюю жизнь. Домострой специально останавливается на том, что посланный с поручением слуга или сын не должны говорить о делах дома, а чтобы избежать расспросов, сами не должны расспрашивать и слушать: «А слугам своим приказать с людьми не сплетничать, и где в людях были и видели, что нехорошее — о том дома не говорить, а чего дома делается, того в людях не рассказывать, а о чем начнуть спрашивать — не отвечать, не знать и не ведать». Отметим, что в данном случае речь идет не о клевете или лжи, а о любой передаче слухов, в том числе и достоверной. Указана и причина неодобрительного к ним отношения — слухи могут быть причиной ссоры с соседями или внутри семьи, а, кроме того, способом челяди манипулировать своими хозяевами, приобретать влияние на внутрисемейные дела. Отсюда и советы «государыне» не слушать «робу или холопа».
Самое страшное наказание (вслед за Божьим судом, разумеется), известное автору Домостроя, — это «от людей смех и осуждение», что свидетельствует о зависимости семьи от социального окружения и стремлении сохранить семейные отношения в тайне, выделить сферу «приватного». Наказанием оказывается «позор» — буквальный перевод этого слова звучит как «всеобщее обозрение». То есть Домострой признает в человеке наличие чего-то «сокровенного», скрытого, что ни при каких обстоятельствах не должно становится достоянием публики.
… Закрытая целостность и благополучие дома подвергаются в Домострое серьезным испытаниям. Одним из источников угрозы считаются «бабы потворенные» (знахарки, ведуньи, сводни). «… Назовется она (на улице слуге) торговкою и предлагает товар для государыни, когда же слуги попросят у нее товар, чтобы показать хозяйке, она скажет, что товар есть, но не при себе, … и назовет несколько имен почтенных государынь, у которых она якобы в чести, слуги же зазовут ее к своей хозяйке».
Так действуют сводницы и ворожеи. Чтобы избежать подобной опасности, «государыне» не следует часто беседовать со слугами, а те, в свою очередь, не должны «з дурными речми к государыне приходить, волхвов с зелием, … знать и государям про тех сказывать». Лучший способ избежать соблазна, по мысли автора, – не знать о нем.
… Сужать круг общения для того, чтобы сберечь дом от врагов, не значит, по Домострою, прекратить контакты вообще. Общение с людьми «своего круга», может быть полезным: например, если хозяйка использует его для того, чтобы перенимать у гостьи что-то доброе и нужное (как лучше вести хозяйство, разбираться со слугами, рукодельничать ит. п.). Во время таких визитов «государыня» демонстрирует и свои добродетели, предъявляет дом миру соседей, — «добрых» и «знаемых» людей. К таким демонстрациям относятся прежде всего праздники и семейные пиры, в которых принимали участие и домочадцы.
Источник:
Найденова Л.П. «Свои» и «чужие» в Домострое. Внутрисемейные отношения в Москве XVI в. // Человек в кругу семьи. Очерки по истории частной жизни в Европе до начала Нового времени. М.: 1996. С. 290 – 304.
Васнецов А.М. Выход боярыни.
