Многие туристы, приехавшие в Севастополь, отправляются на Гераклейский полуостров побродить среди развалин древнего города Херсонеса. От центрального входа аллея, по обеим сторонам которой растут темные печальные туи, ведет к двум зданиям. Здесь находятся античный и средневековый отделы музея. А раньше это были монастырская трапезная (построенная в 1914 г. А. Мелашко) и братско-настоятельский корпус Херсонесского монастыря.
История монастыря началась с посещения этих мест архиепископом Иннокентием. Конечно же, на руинах легендарного Херсонеса, на месте крещения киевского князя Владимира в 1850 году было решено основать монастырь. Создавалась киновия под руководством настоятеля Бахчисарайского Успенского скита архимандрита Поликарпа, но весь основной труд лег на плечи игумена Василия (Юдина). Именно он собирал пожертвования и занимался строительством первой церкви. Небольшой каменный храм был освящен в честь княгини Ольги 23 февраля 1853 года. Рядом с церковью во вновь созданном Херсонесском монастыре построили два небольших дома для монахов. Но мирная жизнь киновии прервалась началом Крымской войны. На территории монастыря французы разместили свою батарею и пороховые склады. В результате яростных обстрелов церковь и все остальные здания были полностью разрушены. Архиепископ Иннокентий искренне сожалел по этому поводу: «Двух скитов наших — Херсонесского и Инкерманского — как не бывало… Херсонесский, построенный едва не одними слезами, пошел на топливо у французов».
После окончания войны игумен Василий отправился собирать пожертвования на восстановление обители на Дон, в 1856 году он, переправляясь через реку, утонул. Новым настоятелем монастыря был назначен иеромонах Таврического Архиерейского Дома Евгений. Начались работы по восстановлению Херсонесского монастыря. В короткие сроки были построены кельи для монахов и деревянный храм, который 30 апреля 1857 года настоятель Балаклавского монастыря архимандрит Геронтий освятил в честь Семи херсонских епископов-мучеников. Однако строительные работы, которыми руководил купец первой гильдии Петр Телятников, были выполнены некачественно. От сильных ветров и бурь храм начал разрушаться. Поэтому спустя всего лишь три года после постройки его пришлось разобрать до основания и возвести новый каменный. Храм был освящен 2 апреля 1861 года епископом Таврическим Алексием. В нем находилась священная реликвия: часть мощей князя Владимира, хранившаяся в небольшом ковчеге с надписью: «Десницею Всевышнего укреплен, идольскую прелесть отринул еси, славне, и святым Крещением просветятся, светом познания Христова Землю Русскую озарил еси». Святые мощи были переданы императором Александром II из малой церкви Зимнего дворца.
В связи с приближением юбилея 900-летия крещения Руси была разработана программа празднования этого события, в котором Херсонесскому монастырю отводилась важная роль. По повелению императора с 1857 года из севастопольского адмиралтейского собора в монастырь ежегодно 15 июля совершался крестный ход. А 10 февраля 1858 года было получено высочайшее разрешение на строительство соборного храма в честь святого равноапостольного князя Владимира.
Идея о создании в Херсонесе храма в память крещения здесь князя Владимира принадлежала еще архиепископу Иннокентию. В 1825 году главнокомандующий Черноморским флотом А.С. Грейг подал императору Александру I докладную записку о сооружении небольшого храма в византийском стиле и богадельни. Чтобы определить, где же крестился князь Владимир, в Херсонесе в 1827 году мичман Г. Крузе начал проводить первые археологические раскопки. Деньги на строительство церкви собирали по подписке. Но в 1836 году император Николай I, уступив просьбе адмирала М.П. Лазарева, принял решение о строительстве Владимирского собора в Севастополе, на самом возвышенном месте.
В 1852 году вопрос о строительстве собора на главной площади Херсонеса возник вновь, даже был разработан проект (его выполнил в пятикупольном варианте К.А. Тон), но помешала война. 2 июля 1859 года проект храма утвердили, а 18 августа создали строительный комитет. Место для возведения собора предложил граф А.С. Уваров, он производил раскопки и в 1827 году обнаружил на месте бывшей главной площади города древнюю базилику, которая, по его мнению, была тем самым храмом Рождества Божией Матери, в котором в 988 году крестился Владимир.
Эта церковь, явно раннесредневекового облика, предхрамовый двор, обнесенный стеной, и главное — два придела по бокам главной алтарной апсиды. Один из них, левый, пристроенный позже, играл роль професиса — жертвенника, а другой, одновременный храму, как и он, покрытый арочными сводами, мог быть баптистерием с переносной купелью, которую и посчитали местом крещения князя Владимира (факт его крещения в Херсонесе ничуть не противоречит древним источникам, называющим и другие места этой церемонии (например, Киев). Князь, скорее всего, повторял обряд неоднократно в целях пропаганды новой религии, введение которой на Руси, как известно, прошло не безболезненно), памятуя единственный ориентир — известные слова автора «Повести временных лет»: «… стоит церковь та в городе Корсуни посреди града, где собираются корсунцы на торг». В наиболее древних, Лаврентьевском и Новгородском первом списках летописи она названа в честь св. Василия, а в более поздних, Ипатьевском — св. Софии, в Радзивилловском — Богородицы, в Новгородском четвертом, Софийском, Воскресенском, в Хронографе и других — св. Иакова. Возможно, такая путаница была порождена не только искажениями позднейших переписчиков, но и тем, что на большой агоре города рядом с крестообразным храмом находились и иные церкви, базилики, общим числом не менее пяти, о которых, разумеется, тоже знали на Руси. Во всяком случае, исходя из рассказа «Житий святых епископов Херсонских», источника, составленного к третьей четверти VI в. кем-то, хорошо знавшим город, вполне уместно полагать, что на главной площади находился каменный столп с крестом, поставленный херсонеситами на месте убиения их первого епископа Василия, и, следовательно, был храм, выстроенный во имя этого святого покровителя города. Крестообразный характер церкви как раз указывает на ее мемориальный характер.
Мнение, что именно эта церковь могла быть той, где крестился Владимир, впервые независимо друг от друга высказали в 1830-х годах швейцарский путешественник Ф. Дюбуа де Монпере, осматривавший Херсонес, и авторитетный член Одесского общества любителей истории и древностей Н. Мурзакевич. Предположение это, подхваченное на веру как единственно истинное, со временем стало официальным. Вместе с тем, постройка храма св. Владимира должна была иметь значение только символическое. Кроме того, крещальная купель, которую здесь, якобы, нашли, в действительности не могла быть не только в предалтарной, но и в средней части храма. Да и вообще, ко времени Владимира купели имели вид овальных или круглых чаш и были переносными. С поисками же летописной купели в центральной церкви агоры произошел курьез. В храме находились две могилы рядом. Составитель плана раскопок и строитель собора не показали на плане этих могил. Но рукой Евгения (Отмарштейна), тогдашнего игумена монастыря, тоже подписавшего план, на последнем был начертан квадратик и надписано только одно слово — «водоем». «Водоем» этот и оказался оформлен как «купель», в которой был крещен Владимир.
Составить проект херсонесского собора поручили известному архитектору, впоследствии ректору императорской Академии художеств, профессору Давиду Ивановичу Гримму (1823-1898), который великолепно справился с заданием, предложив план выдержанного в византийском стиле грандиозного двухэтажного здания в виде креста, увенчанного куполом на высоком барабане. Наружный фасад и план церкви были заимствованы с константинопольской церкви св. Сергия и Вакха, обращенной турками в мечеть.
1861 год стал особенным в истории Херсонесского монастыря. 18 марта Херсонесская Владимирская киновия была переведена в ранг первоклассных монастырей. Утвердили штат монастыря: архимандрит, наместник, восемь иеромонахов, четыре иеродиакона, три монаха и пять послушников. А 23 августа 1861 года в честь принятия в 989 году князем Владимиром христианства состоялась торжественная закладка нового собора. После молебна император Александр II и императрица Мария Александровна уложили золотые десятирублевые монеты на первые каменные блоки будущего храма. Царь пожертвовал деньги на колокол весом 11 пудов, который был отлит из меди. А Великий князь Владимир Александрович стал ктитором (покровителем) соборного храма, 14 августа 1867 года он собственноручно заложил основание главного престола святого Владимира, водрузил мраморный крест для святых мощей и положил камень в стене горнего места. Однако воистину «не скоро дело делается»: понадобилось еще 30 лет и более миллиона рублей — громадные по тем временам деньги, — чтобы довести начатое до конца.
Возведение храма завершили в 1877 году. Величественный двухэтажный собор в византийском стиле был хорошо виден отовсюду, так как стоял на открытом месте. Стройное здание собора имело 26 м высоты и представляло собой шедевр архитектурного искусства. Его цоколь сложен из твердого гаспринского мрамора. Кресты, которыми украсили фасад и фронтоны, были исполнены из различных цветных мраморов. Парные окна второго яруса окаймляли колонны с базами и капителями из желтоватого балаклавского полированного мрамора. Даже кровлю и купол храма вместо железных листов покрыли цинком в виде черепицы с прочной запайкой швов. Но на внутреннюю отделку денег не хватило. Настоятель монастыря архимандрит Иннокентий отправился в Санкт-Петербург с ходатайством о выделении недостающих средств для завершения строительства. Его просьбу поддержал обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев, и для окончания отделочных работ было выделено 300 тысяч рублей, по 100 тысяч рублей ежегодно в течение трех лет.
Над внутренней отделкой, поражавшей красотой, богатством убранства и величием, работал академик Ф.И. Чагин. Стены и иконостас нижнего храма в память Рождества Богородицы, где находился главный престол, украшали иконы и другие живописные работы известных русских художников — профессоров В.И. Неффа, И.А. Майкова. На сводах южной и северной сторон храма находились обширные изображения крещения князя Владимира и киевлян работы академика Риса. Над Горним местом в алтаре привлекало внимание изображение Господа Савоафа, исполненное талантливым художником-самоучкой, крестьянином И.Т. Молокиным. Пол, как в древних херсонесских храмах, переливался разноцветной мозаикой, а в центре располагалась самая главная святыня — руины искусственно утолщенной апсиды средневековой крестообразной церкви, прикрытые мрамором. У правого клироса на месте предполагаемой купели стояла мраморная плита с надписью в напоминание о великом князе Владимире, отринувшем идольскую прелесть, просвятившемся святым крещением и озарившем «светом познания Христова землю Русскую». Перед купелью находился аналогий — высокий столик с покатым верхом для возложения мощей св. князя Владимира, часть которых была перенесена в Херсонесский монастырь из дворцовой церкви по повелению императора Александра II. Все это было ограждено низкой и легкой беломраморной решеткой чудной ажурной работы.
Там же, в нижнем этаже, находился придел, освященный во имя св. Богородицы. Здесь главной святынью являлась копия чудотворной иконы Корсунской Божьей Матери, подлинник которой, по преданию, еще при жизни Девы Марии написал в малоазийском городе Эфесе св. апостол Лука, автор Евангелия и один из ближайших учеников Христа. Список с иконы привезла византийская принцесса Анна в Корсунь, а затем 9 октября 988 года ее перенесли в Киев. Со святителем Иоакимом Корсунянином икона попала в Новгород, там она хранилась в Софийском соборе. В 1571 году русский царь Иван Грозный покорил новгородцев и перевез в Москву Корсунскую и Иерусалимскую иконы Божией Матери, поместив их в Успенском соборе. В XII веке полоцкая княгиня Предислава, в монашестве Ефросиния, основала Спасский женский монастырь. Там возвели две церкви: во имя Всемилостивого Спаса и во имя Пресвятой Богородицы. Ефросиния отправила посла к греческому царю Манушу и патриарху Луке Хрисовергу с просьбой доставить ей икону Божией Матери из города Эфеса. Образ перевозили через Херсонес, где икона находилась несколько дней по просьбе жителей. В 1239 году князь Ярослав благословил этой иконой брак своего сына Александра Невского с дочерью полоцкого князя Брячислава Александрой. Она привезла образ с собой и поставила в Торопецком Богородицком соборе. Во Владимирском соборе находились также 115 частиц мощей святых.
На второй этаж в верхний храм с обеих сторон вели две гранитные лестницы. Он имел три престола: главный — освященный года в честь Св. Владимира, северный — во имя апостола Андрея Первозванного и южный — во имя Св. князя Александра Невского. Верхний этаж храма отличался особым изяществом и был облицован разноцветным мрамором, добытым в Центральной Италии, в далекой солнечной Тоскане и на острове Карарра в Леванте. Из этого же дорогого мрамора были сделаны 54 колонны, на которые опирались арки окон с цветными витражами, а полы украшены мозаикой.
Алтарную апсиду здесь занимало огромное настенное панно «Тайная вечеря», где Христос был изображен во время своей прощальной трапезы с апостолами-учениками. Выполненная академиком живописи А.И. Корзухиным, роспись считалась лучшей работой того времени. Художник рисовал ее не на месте, а в своей студии в Санкт-Петербурге, по оригинальной технологии, на линолеуме, и уже законченной она была закреплена на стене собора, заняв занявшая 9 метров в длину и 5 метров в высоту. Прочие картины, тонкая резьба иконостаса, позолота, мрамор, потоки света, льющегося из окон в основании высокого купола, усиливали впечатление и, по словам очевидцев, делали его незабываемым. Один из них, архиепископ Никанор, издавший в 1907 году описание Херсонесского монастыря, восторженно восклицал: «…поистине, стоящие среди верхнего соборного храма… могут сказать, подобно послам Св. Владимира, бывшим в храме Св. Софии в Царьграде: «Стояще в храме сем на небеси стояти мним». Талантливый художник-самоучка крестьянин И.Т. Молокин расписал алтарь в южном притворе Александра Невского.
Во Владимирском соборе был похоронен архиепископ Таврический и Симферопольский Мартиниан. Слева от входа в нижний храм над его могилой устроили на средства настоятеля монастыря Иннокентия (Солодчина) небольшой придел, освященный в честь преподобного Мартиниана. В западной части этого придела погребен и сам Иннокентий, умерший в 1919 году.
Собор святого Владимира имел пять престолов, которые освящали в несколько этапов: сначала нижний храм во имя Рождества Богородицы, это произошло 13 июля 1888 года, в годовщину 900-летия крещения Руси. 17 октября 1891 года, в день спасения царской семьи в Борках, освятили главный престол собора. Это торжественное событие состоялось в присутствии обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева. И наконец 12 июля 1892 года освятили южный придел в честь князя Александра Невского. В том же году в соборе установили иконостас. Иконостас главного храма сделали из мрамора, на правой его стороне был позолоченный резной деревянный киот. На нем в два яруса разместились восемь образов, их венчал купол с крестом. Перед киотом стоял мраморный постамент для возложения святых мощей князя Владимира с надписью: «О Преблаженне и Всехвальне Княже Владимире, мир и здравие и твердую державу моли подати Императору нашему и велию милости». На левой стороне иконостаса такой же киот, воздвигнутый в честь чудесного спасения царской семьи при крушении поезда 17 октября 1888 года. Перед киотом стоял аналой для возложения складня с образом Спаса Нерукотворного, который был с императором в тот печальный день.
Вместе с собором рос и Херсонесский монастырь. В обители строили и другие храмы, 12 апреля 1861 года была освящена каменная церковь во имя Семи священномучеников Херсонесских. В 1860 году по проекту архитектора К. Вяткина начали строить двухэтажный братско-настоятельский корпус. В северной части здания устроили домовую церковь, которую освятили 14 июля 1863 года во имя Покрова Божией Матери, сегодня это малый экспозиционный зал средневековой истории Херсонеса. В 1899 году в братском корпусе делали ремонт, и церковь перенесли в центральную часть, освятив в 1900 году во имя Корсунской иконы Божией Матери (теперь это большой экспозиционный зал). На верхнем этаже разместили покои настоятеля и комнаты для почетных гостей. Территорию монастыря украсил большой сад с различными деревьями и цветниками, выращенный трудолюбивыми монахами. К собору проложили широкую дорогу, по сторонам которой посадили деревья и поставили древние колонны, найденные при раскопках. Монастырь окружили высокой стеной. При въезде построили часовню, а на площади перед монастырем — двухэтажное здание гостиницы для паломников. Это здание сохранилось до наших дней перед входом в заповедник.
В 1899 году Херсонесский монастырь был объявлен общежитийным, количество иноков, проживающих в нем, не ограничивалось. Конечно же, потребовалось больше средств для содержания возросшего числа монахов и послушников. Монастырь, находясь на государственном обеспечении, получал 4085 рублей в год, а также на церковные потребности и ремонт отопления из казны выделялось 750 рублей. Обитель получала доходы от продажи свечей, аренды земли и двух домов в Севастополе. Но этих денег было недостаточно, поэтому братии приходилось много работать в швейной, сапожной, кузнечной и столярной мастерских, разводить скот для собственных нужд и на продажу. В начале XIX века благосостояние монастыря возросло, кроме монахов и послушников в нем трудились наемные рабочие. В 1914-1916 годах в обители построили новую трапезную со столовой для рабочих (ныне это экспозиционный зал античной истории Херсонеса), кухню, хлебопекарню и двенадцать келий.
Монастырь всегда был в центре духовной жизни, его часто посещали представители императорской семьи и царствующих домов Европы. В разное время здесь побывали принц Прусский Альберт, принц Карл Румынский, князь Сербский Милан Обренович, принц Великобритании Альфред герцог Эдинбургский. Щедрые пожертвования высокопоставленных особ стали еще одной статьей доходов монастыря.
Первая Мировая война самым печальным образом повлияла на экономическое состояние монастыря. Братии и в более благополучные времена приходилось экономить, теперь же многие монахи и послушники вынуждены были покинуть монастырь. В грозные годы революции и гражданской войны жизнь в монастыре продолжалась. Как и большинство других, Херсонесская обитель оказала поддержку белой армии барона Врангеля, часть монахов покинули Крым вместе с белогвардейцами.
После установления Советской власти жизнь в монастыре продолжала теплиться, хотя ветер перемен старался загасить этот огонек. Из некогда большого числа братии осталось всего восемь человек, остальные разбрелись по большой стране искать лучшей доли. В 1921 году часть зданий монастыря передали воинской части, а в настоятельском корпусе устроили дом для инвалидов. Все мастерские передали службе социального обеспечения, а прекрасная молочная ферма погибла без должного ухода. Но в храмах по-прежнему собирались прихожане и велись богослужения.
В 1922 году из монастырских храмов изъяли церковную утварь и вещи, изготовленные из золота и серебра, драгоценные камни. Прихожане собора святого Владимира и монахи заключили с Севастопольским горрайисполкомом договор о передаче в их пользование Херсонесского монастыря. А вернее было бы сказать, той его части, которая оставалась еще незанятой. Однако Херсонесской обители не было дано даже недолгой спокойной жизни. В том же 1922 году организуется музей на Херсонесском городище. Дирекция музея потребовала выселить с его территории воинскую часть, инвалидов и монахов, прекратить богослужения в церквах, мотивируя это тем, что «посетители означенных церквей, гуляя по усадьбе, производят разрушения памятников, портят древонасаждения, ломают заборы, проходя к морю, и т.п. Закрывать же в определенные часы ворота, при существовании там приходских церквей, не представляется возможным».
В 1924 году по решению Крымского ЦИКа собор был закрыт, как и Херсонесский мужской монастырь, к которому он относился. Прихожане обратились к властям с просьбой пересмотреть это решение, предлагали найти способ сосуществования музея и монастыря. Например, установить определенное время для богослужений, тем более что они проводятся утром и вечером, когда туристов не бывает, все остальное время в храмах могли бы проводиться экскурсии. Община просила оставить им храм Святых Семи Священномучеников, который не представлял исторической ценности. Но эти предложения верующих не были поддержаны властью. Тогда верующие направили жалобу в Президиум ВЦИК, и пока их дело рассматривалось, в храмах проводили службы. Общине также передали мощи святых, хранившихся ранее во Владимирском соборе. В ковчеге в виде Евангелия находились мощи святого князя Владимира, в другом ковчеге, закрытом серебряной пластиной, сохранялись мощи 94 святых. Их имена были написаны над отверстиями, сделанными в пластине и залитыми слюдой. В икону святого Сергия Радонежского был вмонтирован медальон овальной формы с его мощами. Однако в декабре 1924 года провели кампанию по вскрытию святых мощей. Для этого создали специальную комиссию, в которую вошли священники протоиерей Иоанн Федоров, протоиерей Сухорученко, иеромонах Херсонесского монастыря Августин, врач А. Невский и прихожане Лазарь Ефимович Веревкин и Фома Игнатович Гончаров. Об итогах вскрытия составили официальный акт.
В 1925 году вопрос о закрытии монастырских храмов был решен окончательно, а церковное имущество перешло музею. В его фонды поступило 517 книг, 9 карт, альбом Севастопольской обороны, 11 древних икон, 2 живописных картины, облачения священников.
В бедственном положении оказались восемь монахов, проживших в монастыре более двадцати лет. Это были люди преклонных лет. У них не было родственников, с которыми они могли бы жить. Монастырь стал для них родным домом. После закрытия храмов монахи остались без средств к существованию, их выселили в гостиничный дом, где за комнату следовало платить 3 рубля. Даже мебель им не позволили взять с собой — теперь она стала собственностью музея. Но как жить без стола, стула и кровати, где взять денег, чтобы оплатить жилье, людям, посвятившим свою жизнь Господу Богу? Монахи обратились к властям с просьбой оставить их в родном монастыре. Их просьба была удовлетворена: восемь монахов доживали век в своих кельях на территории монастыря, которого уже не существовало — единственным хозяином здесь стал Херсонесский музей.
Последняя служба в монастыре была отслужена во Владимирском соборе в 1926 году в престольный праздник. Отныне собор святого Владимира стал историческим и архитектурным памятником. Правда, в сентябре 1925 года внутрь собора пробрались грабители, они разобрали часть крыши и разбили стекла. Через дыру в крыше проникла вода и серьезно повредила стенную живопись храма. Он ветшал вместе с древним городом, чья история вызвала его к жизни. Во время Великой Отечественной войны в собор попала бомба, от взрыва которой разрушился купол. А весной 1944 года по приказу немецкого оберста Кольба собор заминировали, от взрыва провалились перекрытия, поддерживающие ярусы, по стенам пошли трещины. Погибли, оставшись совершенно незащищенными, остатки внутреннего убранства.
Собор долгое время стоял разрушенным, даже к 1000-летнему юбилею крещения Руси не нашлось денег на его восстановление. Руины собора возвышались над развалинами древнего города и сами казались такими же древними — трудно было поверить, что еще в начале века это был величественный и очень красивый храм.
В 1992 году Владимирский собор вновь передали Церкви, прихожане привели в порядок приделы и северный притвор Нижнего храма и начали проводить богослужения. А в 1997 году Кабинет министров Украины принял решение о восстановлении храма. Реставрационные работы должны быть проведены в два этапа. По окончанию первого этапа были проведены все внешние строительные работы: возведены разрушенные стены, купол покрыт медной кровлей, в окнах снова красуются витражи. И 28 июля 2001 года, в день памяти святого равноапостольного Владимира, был освящен и установлен головной крест на куполе возрождающегося собора. К 2006 году были закончены восстановительные работы внутри храма, роспись стен и куполов.
Работы по его восстановлению начались в конце 1990-х годов, хотя активное развитие они получили только в 2000 году. Проект восстановления храма разрабатывался киевским институтом «Укрпроектреставрация» под руководством архитектора Евгения Осадчего, эскизы религиозной живописи внутреннего убранства собора выполнены художниками Санкт-Петербургской Академии художеств А. И. Петровой, А. С. Пигарёвым в 2001 году.
С 2002 года во Владимирском соборе была воссоздана роспись художниками из Киева, Санкт-Петербурга и Крыма, которые восстановили утраченную живопись академиков А. И. Корзухина, Т. А. Неффа, монументальные композиции: в куполе «Святой Дух» (авторы — Л. Стебловская, Е. Ревенко), «Крещение Господне» (исполнитель А. Дмитренко по по эскизу К. Поповского, фотоматериалам РГИА, ф.812), «Преображение Господне» (исполнители Л. и Н. Дмитренко по по эскизу А. С. Пигарёва, фотоматериалам РГИА, ф.812), и центральная композиция в алтаре храма «Тайная Вечеря» (в соавторстве А. Пигарёв, А. Петрова, К. Поповский). Иконы для мраморного иконостаса Верхнего храма были написаны художниками А. и Н. Дмитренко по по эскизам А. Пигарёва и А. Петровой, фотоматериалам РГИА, ф.812.
5 мая 2002 года в соборе прошла первая Пасхальная служба. 3 апреля 2004 года освящен главный (верхний) храм собора, восстановленный в соответствии с проектными чертежами XIX века. Храм, как и прежде, впечатляет своим величием и красотой. 11 апреля 2004 года, на Пасху, Свято-Владимирский собор открыт для верующих.
В 2004 году вблизи храма установлен прекрасный памятник святому апостолу Андрею Первозванному, подаренный Киевом. Есть и памятник равноапостольному князю Владимиру, открытый в 1994 году, однако установлен он почему-то не на территории Херсонеса, а за его пределами — на улице Древней. Автор памятника скульптор В. Клыков свое произведение подарил Севастополю.
Внимание посетителей заповедника также привлекает большой сигнальный колокол, установленный между двумя пилонами. К древности никакого отношения не имеет, однако история у него любопытная. Он был отлит в 1776 году из трофейных пушек, захваченных у неприятеля во время русско-турецкой войны 1768-1774 годов и установлен в монастыре. Во время Крымской войны французы вывезли колокол в Париж, спустя годы он был обнаружен на звоннице собора Парижской Богоматери (Нотр-дам де Пари). Много лет раздавался над французской столицей его голос, пока в ноябре 1913 году не без помощи французского консула в Севастополе Л. Ге французы, в знак дружбы с Россией, не вернули колокол на родину, в Херсонес, где его подняли на звонницу Владимирского собора. Херсонесский колокол не только призывал на службу монахов, он служил звуковым маяком: в тумане его голос предупреждал корабли, находящиеся в море, о близком скалистом береге. Когда в 1925 году монастырь закрыли и сняли все колокола, один установили на берегу для звона в ненастную погоду. Им оказался тот самый, вернувшийся из Франции. Его узнали по изображениям на боках: с одной стороны святой Николай, с другой — неизвестный святой, стоящий на луне, и тексту, который уже тогда сохранился не полностью: «сей колокол… вылит… святого Николая Чудотворца в Таганроге из турецкой артиллерии весом… пуд (вес колокола 315 пуд) 1776 года месяца августа… числа». Колокол пережил гражданскую войну и Вторую героическую оборону Севастополя, следы от пуль и осколков на его медных боках свидетельствуют о тех грозных годах. И все же херсонесский колокол уцелел и по-прежнему возвышался на крутом берегу. Но в 60-е годы XX века его лишили языка, и колокол замолчал. Только иногда неугомонные мальчишки бросали в него камешки и слышали в ответ негромкий звон. Но вот закончилось молчание колокола, началась новая жизнь.
По материалам: http://poluostrov-krym.com/dostoprimechatelnosti/muzei-kryma/chersones-tavricheskiy/6.html; http://sevastopol.krimchel.ru/religiya/khristianstvo/263-kafedralnyj-svyato-vladimirskij-sobor-v-khersonese
