Никольская церковь с трапезной палатой Клопского монастыря — уникальный памятник XVI века — в настоящее время находится в катастрофическом положении, на грани полного разрушения. Насколько ухудшилось его состояние с послевоенного периода, можно увидеть, сравнив снимки 1948, 1965 и 1980-х гг. В 1960-е гг. рухнул свод трапезной палаты, в 1983 г. — западная стена. На грани обрушения свод церкви. В скором времени единственным методом исследования памятника останутся археологические раскопки. Начало натурного исследования памятника положил Л.Е. Красноречьев, занимавшийся в 1960-е гг. восстановлением Троицкого собора. Основываясь на прекрасном знании новгородской архитектуры XVI в., визуальном обследовании, изучении изобразительных материалов (гравюр, фотографий, изображения монастыря на южной стене придела Михаила Клопского в диаконнике Троицкого собора), Л.Е. Красноречьев выполнил первую графическую реконструкцию памятника в формах XVI в.
В документальных источниках, а также в трудах дореволюционных исследователей постройка датируется либо периодом правления Ивана Грозного, либо 1632 г. Иногда она вовсе не датируется по причине отсутствия в архивах монастыря каких-либо сведений. Л.Е. Красноречьев относил строительство здания к 1570 г. Е.А. Турова в дипломной работе, выполненной под руководством В.А. Булкина в ЛГУ, высказала предположение о более ранней дате сооружения храма — в 1530-1540 гг. Д.А. Петров и Э.А. Гордиенко считают датой строительства 1560-е гг., т.е. незадолго до закладки Троицкого собора. Постройку Никольской церкви нельзя относить к 1632 г., поскольку «…церковь с трапезою камена Никола Чюдотворец» упоминается в описи монастыря 1581-1582 гг. и Описи Новгорода 1617 г. Верхняя граница возможного сооружения храма устанавливается точно: 1581-1582 гг. Стилистический анализ архитектурных форм памятника также не позволяет вывести его за пределы XVI в.
В пользу более ранней датировки Никольской церкви свидетельствуют следующие факты. Во-первых, в описи 1581-1582 гг. Троицкий собор назван вновь построенным («поставлен ново»), в то время как о Никольской церкви не сообщается. Во-вторых, описи монастыря XIX века упоминают 2 колокола, отлитые в 1531 г. с одинаковыми надписями: «Лета 7039 лит колокол сей в обитель живоначальныя Троицы и Чюдотворца Николая и к Покрову Пресвятыя Богородицы Святителю Михаилу…». В этой надписи особо выделено 2 главных престола: св. Троицы и св. Николая Чудотворца, придельные же храмы Троицкого собора (имеется в виду церковь XV в.) — Покровский и Михаила Клопского, названы после них. Отливка сразу двух колоколов — важное событие в монастырской жизни, и вполне логично, что оно было связано с сооружением трапезной палаты с храмом, где обычно устраивались звонницы в соответствии с правилами монашеского общежития. В-третьих, в сравнении с другими памятниками новгородской архитектуры XVI в. Никольская церковь обнаруживает наибольшее стилистическое сходство с Покровской церковью Троицкого Александро-Свирского монастыря. На это обращают внимание Е.Л. Турова, Н.Н. Кузьмина и другие исследователи. Автор Жития Александра Свирского, его ученик Иродион, свидетель строительства двух каменных храмов в монастыре, сообщает, что Покровская церковь с трапезой была заложена незадолго до смерти святого, последовавшей в 1533 г. Д.А. Петров, не доверяя житийному рассказу, относит Покровскую церковь к 1580-м гг., основываясь на композиционных и архитектурно-декоративных особенностях памятника. Если принять дату строительства Покровской церкви, исходя из житийного рассказа, то можно предположить, что трапезная с храмом Клопского монастыря была сооружена несколько ранее и послужила для него образцом. Таким образом, хронологические рамки строительства Никольской церкви с трапезной можно отнести к 1530-1570-м гг.
Документальные источники, изобразительный материал, а также натурные данные позволяют выделить несколько основных этапов перестроек памятника. Первый этап можно отнести к 1630-м гг. В 1580 г. монастырь был захвачен войсками Стефана Батория, вплотную приблизившегося к Новгороду, а в 1611 г. — отрядом шведского военачальника Самуила Коброна. И хотя в Описи Новгорода 1617 г. говорится только о разграблении монастырской ризницы шведами, можно предполагать, что и храмы пострадали в это смутное тяжелое время. Известно, что в 1632 г. игумен Никодим с братиею обратились с челобитной к царю Михаилу Федоровичу, после чего из царской казны были отпущены на возобновление обители. Рисунок члена австрийского посольства Мейерберга, сделанный в 1661-1662 гг., зафиксировал, хотя и условно, архитектурный облик Никольской церкви с трапезной после перестройки 1630-х гг. Монастырь изображен с юго-запада, со стороны реки Веряжи. Оба фасада храма развернуты в одной плоскости, завершены восьмикратной кровли и одном главой. Трапезная имеет двускатное перекрытие, при этом коньковый брус размещен по оси восток-запад, что соответствует действительности. К 1630-м гг. предположительно можно отнести устройство восьмискатного завершения церкви. Для новгородской архитектуры XVI в. характерно палаточное завершение, xoтя не исключено и восьмискатное (церкви Благовещения на Торгу, Сретения в Антониевом монастыре). Сравнение рисунка Мейерберга с изображением монастыря в приделе Михаила Клопского позволяет предположить, что во второй половине XVII в. была осуществлена следующая перестройка церкви с трапезной палатой. В отличие от рисунка Мейерберга, настенное изображение более детально и реалистично. Храм представлен с четырех-скатным завершением. На фасадах четко показаны горизонтальные тяги и люнеты, расположенные по три на каждом фасаде в одном уровне над верхней горизонтальной тягой. Подобное расположение люнет предполагает, как наиболее вероятное, первоначальное палаточное завершение фасадов. В отличие от рисунка Мейерберга, трапезная представлена как протяженная на 10 оконных осей постройка. К северному фасаду примыкает двухъярусная паперть с крыльцом, но по высоте равная трапезной. Первый ярус ее решен как открытая галерея, верхний — с большими проемами.
Судя по описям 1781 г. и XIX в., а также книге Н. Озерецковского начала XIX в., в западной части большого трапезного корпуса размещались настоятельские кельи. Для XVI в. подобное совмещение братской трапезы и настоятельских келий было не характерно. К трапезному корпусу обычно примыкала келарская палата. Был ли западный объем пристроен к трапезному корпусу но второй половике XVII в., когда подобное функциональное совмещение здания становится нередким (церкви Благовещения в Николо-Розважском монастыре, Иоанна Богослова и Николо-Вяжищском) или являлся первоначальным, остается до конца неясным. Разрешить этот вопрос можно лишь с помощью археологических раскопок. Следующий строительный этап можно условно датировать XVIII в. На гравюре, исполненной при игумене Герасиме Гайдукове в начале XIX в., а также гравюре XIX в. с изображением Михаила Клопского, Никольская церковь представлена ярусной постройкой типа восьмерик на четвериковом основании. Восьмерик упоминается в приходо-расходных книгах под 1807 г. На гравюре начала ХIХ в. фасады восьмерика оформлены сдвоенными пилястрами, а кровля показана с изломом — барочного типа. Тогда-то, вероятно, и был разобран верхний ярус храма.
Большие работы по переустройству церкви и трапезного корпуса были осуществлены при игумене Герасиме Гайдукове (1807-1817 гг.). В 1809 г. храм и настоятельские кельи были расписаны, в 1810-1812 гг. в верхнем помещении трапезного корпуса устроены приделы в честь Тихвинской иконы Божьей Матери и Иоанна воина. Братская трапеза была перенесена в нижний этаж корпуса, где размешались также кладовые, кухня, поварня, просвирня и братские кельи. В приделах были установлены новые резные иконостасы, вызолоченные червонным золотом. Внутреннему переустройству предшествовало «поновление» здания. Скорее всего, в этот период были растесаны окна в церкви и трапезном корпусе. Большие окна с арочным завершением в церкви и в уровне второго этажа трапезного корпуса сохранились до настоящего времени. После пожара, случившегося в 1812 г., когда сгорели купол и крыши на церкви и настоятельском корпусе, все здание в 1813 г. было перекрыто листовым железом. Следующий строительный этап по документальным материалам датируется 1850-1860 гг. Работы начались при игумене Дмитрии, который получил разрешение на исправление ветхости Никольской церкви настоятельского корпуса, и продолжились после его перевода в 1858 г. в Кириллов монастырь. В приходо-расходных книгах 1861-1862 гг. зафиксированы произведенные в эти годы работы в настоятельских покоях: устройство филенчатых дверей, отделка потолков, оклейка комнат шпалерами. Снаружи исправлялась штукатурка, чинились и красились кровли. К этому времени относится, вероятно, и растеска окон с лучковым завершением в уровне первого этажа настоятельского корпуса, а также кирпичная облицовка его северного фасада. Последняя перестройка, повлиявшая на архитектурный облик здания, относится к началу XX в. На фотографиях 1930-х гг. церковь предстает без восьмерикового завершения. Четверик перекрыт четырехскатной кровлей с изломом. Над ней возвышается маленькая главка.
После упразднения монастыря в 1920 г. судьба здания Новгородского Клопского монастыря складывалась непросто. До того, как в 1930-е гг. он был передан в ведение музея, стоял вопрос о полном его уничтожении. Именно тогда началось постепенное разрушение архитектурного памятника — была проведена разборка западной части настоятельского корпуса. Это отчетливо видно при сравнении фотоснимков дореволюционного периода и 1930-х гг. До настоящего времени уцелели: стены храма с алтарной апсидой и часть трапезного корпуса — четыре прясла. Пятое прясло представляет собой груду развалин. На фасадах церкви и южном фасаде трапезного корпуса сохранились первоначальные двухуступчатые лопатки, следы междуэтажной тяги, несколько оконных проемов, а также нишек с килевидным подвышением на лопатках. При обрушении штукатурки на южном фасаде трапезного корпуса на второй с востока лопатке обнаружились следы круглого окна XVI в. Кроме того, выяснилось, что лопатки в нижнем ярусе храма были стянуты арками с килевидным подвышением, а восточные стены трапезы были декорированы сдвоенными арочками с гирькой между ними. В пятах распалубок трапезного зала зафиксированы фигурные «подвески», выполненные из кирпича. В связи с разборкой верхних участков стен церкви остается невыясненным характер ее первоначального завершения.
Для графической реконструкции памятника в формах XVI в. важным представляются поиски аналогий и тщательное изучение материалов исследований ближайшей аналогии — Покровской церкви Александро-Свирского монастыря. Сходство отмечается в плановых размерах, объёмно-пространственной композиции, в построении отдельных архитектурных форм, декоративном оформлении фасадов. А.Н. Милорадович, автор исследований и проекта реставрации Покровской церкви с трапезной, пришел к следующим важным выводам относительно ее первоначального архитектурного облика: все три сохранившиеся объема (церковь, трапезная и келарская) являются первоначальными, хотя впоследствии неоднократно перестраивались. Восьмискатное завершение фасадов, хорошо сохранившееся под поздними закладками, относится к XVII в. Первоначальное завершение было в виде трех ярусов кокошника. Основания для кокошников вокруг барабана были обнаружены в процессе исследований. Храм перекрыт сферическим куполом на тромпах, трапезная палата — коробовыми сводами, опирающимися на центральный столп и в угловых частях переходящими в сомкнутые. Звонница располагалась в угловой части между трапезной и келарской. Решения двух планов близки, но не идентичны. Аналогичны квадратные планы храма с одной алтарной апсидой и прямоугольные одностолпные помещения трапезной палаты, поставленные симметрично по продольной оси. Фасады трапезных палат аналогично разделены на пять прясел лопатками. В Покровской церкви келарская палата сдвинута относительно трапезной к северу и обходит частично ее северный фасад. В постройке Клопского монастыря западный объем, объединенный с трапезной палатой сенями, расположен строго по продольной оси, составляя единое целое с трапезным корпусом. При этом остается сомнение в первоначальности западного объема, занятого в XVIII — начале ХХ вв. настоятельскими кельями. Сомкнутый свод, перекрывающий помещение Никольской церкви, возможно, не является первоначальным и устроен в XVII в. вместе с восьмискатной кровлей.
Нерешенным остается вопрос о характере завершения Никольской церкви. Л.Е. Красноречьев предполагает палаточную одноярусную форму покрытия, Н.И. Кузьмина, по аналогии с Покровской церковью, Никольским приделом церкви Никиты Мученика на Торговой стороне и Варлаама Хутынскога в Хутынском монастыре — палаточную трехъярусную. Что касается расположения звонницы в этом сложном комплексе, можно высказать осторожное предположение о двух возможных вариантах: существование в северо-западной угловой части храма внутристенной лестницы, ведущей в верхним ярус, возможно, указывав на использование разобранного верхнего яруса для звона северная паперть, изображенная на стене Троицкого собора, представляла собой двухъярусную небольшую постройку с открытыми проемами. Верхний ярус ее вполне мог использоваться для подвески колоколов.
Статья с сайта http://www.klopsky.ru/
