Московская газета «Русское слово» зимой 1905 года сообщала об аресте 23-летнего Корнея Чуковского: «2-го декабря вечером был арестован издатель иллюстрированного сатирического журнала «Сигнал» К. Чуковский. Для освобождения от ареста от него потребовали залог в сумме 10 тысяч рублей».
Поводом для ареста молодого литератора стало, в том числе, якобы детское письмо, присланное в редакцию «Сигнала» и опубликованное на его страницах: «Дорогая редакция! Мне очень хочется получать ваш милый журнал, но мама мне не позволяет. Коля Р.». Читатель, разумеется, сразу понял, кто такой Коля Р. Откровенных нападок на императора и его матушку власти вынести не могли.
А терпели они «Сигнал» целых три номера. Этот сатирический журнал будущий автор «Тараканища» и прочих стихотворений для советских детей задумывал как издание, направленное на «ниспровержение существующего строя» — Корней Иванович был искренне возмущен кровавыми революционными событиями 1905 года. «Сигнал» собрал известных литераторов, едкая сатира которых невероятно раздражала правительство. Среди авторов журнала значились Александр Куприн, Надежда Теффи, Фёдор Сологуб.
В первых номерах «Сигнала» особенно досталось генерал-майору Трепову за приказ «патронов не жалеть» при подавлении революционных событий января 1905 года. Прошлась редакция и по премьер-министру Сергею Витте: к тому пришла делегация рабочих, пытаясь не произнести обращение «товарищи», премьер назвал их «братцы». Этот случай стал объектом многочисленных сатирических стихотворений и шаржей. Печатались в «Сигнале» и сатирические задачи, среди которых была, например, такая: «Солдат получает в сутки 2 1/8 фунта хлеба, 1/16 куска сахару, 0,00/3/… фунта мяса, 3 ведра воды и неизвестное количество оскорблений. Когда он взбунтует?».
После выхода третьего номера Чуковский получил повестку с требованием явиться к следователю по важнейшим делам Цезарю Обух-Вощатынскому. Тот восхищался языком журнала, цитировал авторов, хвалил издателя, но в конце произнес:
— Проклятая должность, уж вы не сердитесь, вынуждает меня предъявить вам обвинение в оскорблении величества (103 статья), в оскорблении членов императорской августейшей семьи (106 статья), в потрясении основ государства (128 статья). Ваши преступления так тяжелы и серьёзны, что для обеспечения вашей явки к суду прокурор Петр Камышанский приказал взять вас под стражу… если, впрочем, вы не согласитесь представить залог в размере 10 тысяч рублей».
Такого залога у Чуковского не было, его доставили в камеру предварительного заключения, а четвёртый номер журнала изъяли из продажи. В нем, в частности, было опубликовано стихотворение Чуковского со строфой «А ты, пигмей и телом и душой…» — еще один предполагаемый выпад в адрес императора.
Защищать арестованного взялся опытный адвокат Оскар Грузенберг, уже защищавший Горького. Из-за статьи «оскорбления величества» суд проходил в закрытом режиме. Прокурор Камышанский упрекал Чуковского в том, что он превратил «свободу печати в свободу наглости и бесстыдства». Неизвестно, чем бы закончился этот процесс, если бы не образная ответная речь адвоката Грузенберга:
— Представьте себе, что я вот на этой стене рисую… ну, предположим, осла. А какой-нибудь прохожий ни с того ни с сего заявляет: это прокурор Камышанский. Кто оскорбляет прокурора? Я ли, рисуя осла, или тот прохожий, который позволяет себе утверждать, будто в моём простодушном рисунке он видит почему-то черты уважаемого нами судебного деятеля? Дело ясное: конечно, прохожий. То же происходит и здесь. Что делает мой подзащитный? Он рисует осла, дегенерата, пигмея. И Пётр Константинович Камышанский имеет смелость утверждать всенародно, будто это священная особа его императорского величества, ныне благополучно царствующего государя императора Николая Второго. Пусть он повторит эти слова, и мы будем вынуждены привлечь его, прокурора, к ответственности, применить к нему, к прокурору, грозную 103 статью, карающую за оскорбление величества!
Прокурор молчал и не мог парировать такой защите. После девяти дней ареста Чуковский был отпущен. Несмотря на прекращение дела, журнал «Сигнал» прекратил своё существование.
#МосковскиеЗаписки
