79 лет назад, в сегодняшний день – 1 июня 1945 года, в австрийском городе Лиенц произошло трагическое событие, окончательно погубившее последних казаков, стремившихся избежать большевистского ига.
О том, как происходила эта трагедия, то, что ей предшествовало и те причины, которые ее вызвали, сегодня в нашей стране уже знают практически все, поделившись на два непримиримых лагеря. Одни радуются и злорадно говорят: «так им и надо», другие скорбно молятся о погибших и горюют по той жестокой несправедливости, которая была осуществлена в отношении этих несчастных, но не сломленных людей.
Поэтому сегодня я хотел бы рассказать о том месте, где таких разногласий нет. В этот день жители итальянского городка Тимау придут в собор и будут молиться за упокой душ убиенных и замученных казаков 1 июня 1945 года. История этой традиции такова.
В начале мая 1945 года, когда 2-я мировая война уже практически подходила к концу, Казачий Стан, состоящий из казаков-эмигрантов первой волны и казачьих семей, ушедших с Родины вместе с отступающими немецкими частями, находящийся в это время в Северной Италии, решил переместиться в английскую зону оккупации в Австрии, надеясь, что англичане не выдадут их советскому руководству.
Предстоял месячный переход через Альпы, по очень узкой дороге, огромному количеству людей, среди которых были и седовласые старики, и женщины, и дети, и тот нехитрый их скарб, что везли они на телегах и навьюченных верблюдах.
Последним итальянским поселением, после которого уже была Австрия – стал городок Тимау, в котором казаки остановились на свой последний привал в конце мая.
То, как он происходил, что запомнилось местным жителям и почему именно они теперь всем поселением приходят в Храм на молебен, мне рассказали очевидцы этих событий, когда я приезжал в Тимау, встречаться с руководством краеведческого музея этого северного региона Италии, ещё в 2014 году.
Веллии Альпеги, одной из жительниц Тимау, в то время, когда Казачий Стан вошел в город, было 12 лет, и она очень хорошо помнит все события того дня. Где-то в полдень в тихий городок, находящийся в ущелье меж двух склонов гор, стал доноситься шум и ржанье лошадей. Еще не было видно людей, но шум становился все сильней и сильней. Местные жители вышли к дороге и стали с любопытством и тревогой наблюдать, кто же движется к их городу. И вот показались первые всадники на конях в боевой справе, за которыми шли груженые телеги и навьюченные верблюды, рядом с которыми брели старики, женщины, дети. По мере продвижения к городу, часть шедших останавливалась на правом берегу небольшой речушки, на пустырях, устланных булыжниками, пропуская следующих сзади, чтобы те, пройдя вперед, располагались дальше. И это был нескончаемый поток людей (всего в переходе участвовало около 40 тысяч человек).
Как рассказывала Веллия, проход этой массы людей и их размещение на пустырях у городка напоминал ей библейскую картину исхода. Измученные тяжелым переходом, с грустными лицами, в холод и слякоть (а в этот день был дождь со снегом), шли и шли люди, останавливаясь на свободных площадках и обустраивая привал у телег. Местные жители, наблюдая за происходящим, не могли отвести глаз и как зачарованные стояли и смотрели на этот нескончаемый поток людей. Только под вечер последний отряд, тоже вооруженных казаков, как и передовой, вошел в городок и разместился в самом конце поселения. Вечером на пустырях загорелись костры и казаки стали готовить кулеш, запевая при этом казачьи песни. После увиденного и прочувствованного, местные жители уже не боялись пришедших, а с интересом ходили по казачьему лагерю, прислушиваясь то здесь, то там к казачьим песням, и даже где-то отведав нехитрого угощения – кулеша.
Веллия тоже была в этом лагере вместе со своей мамой, т.к. их дом стоял буквально рядом с ним. Не без содрогания она рассказала нам историю, как одна из казачьих семей, остановившаяся неподалеку от их дома, имела совсем маленькую девочку. Возрастом год или два – не больше. Женщину с этой девочкой разместили в их доме, т.к. на улице пошел снег. Там же в доме находился и немецкий офицер, шедший с казаками, который и помогал общаться хозяевам дома с казачкой. Казачка попросила маму Велии, чтобы та взяла их дочь к себе, на время. Если всё будет нормально, она потом вернётся и заберёт её, если же они погибнут, то пусть воспитает её как свою дочь. Женщина стала отдавать ей все свои нехитрые пожитки, золотое кольцо и имеющиеся у неё деньги. Но мать Велии взяла только детские вещи и продукты – всё остальное брать отказалась наотрез, сказав, что будет всё хорошо и она будет ждать её возвращения, а за дочь пусть не волнуется. На следующий день казаки уже собирались идти дальше. Мать ребенка, обливаясь слезами, попрощалась со своим дитем и ушла, а часа через три в дом вернулся ее муж и сказал, что ребенка он не оставит… Забрав его, сел на коня и поскакал вперед колонны.
Когда через несколько дней жители Тимау узнали, что произошло с казаками в Лиенце, мама Велии долго плакала, упрекая себя, что отдала ребенка, так как, скорее всего, он погибнет…
Другому жителю Тимау, Пеппино Мартези, в то время было 6 лет, и он, так же, как и все жители, выбежал на улицу, посмотреть на входящий в их городок Казачий Стан. Война не обошла стороной и Тимау – люди жили довольно скудно и родители не всегда могли купить своим детям необходимую одежду и обувь, и поэтому, как правило, шили что-то сами или отдавали донашивать одежду старших.
Вот и Пеппино был обут в не по размеру башмаки, обвязанные бечевкой, чтобы не спадали с его ног, и одет в не по возрасту одежонку, волочащуюся по земле. Напротив того места, где он стоял с матерью и бабушкой, остановилась повозка, на ней была женщина и двое её детей, один из которых лежал в повозке. Оказалось, что он был мёртвый, и казачка везла его с собой, чтобы похоронить там, куда они ехали. К повозке подъехал казак на коне, видимо, муж этой женщины, и, показывая рукой на Пеппино, что-то стал говорить ей. Она, спустившись с повозки, собрала какой-то узелок и передала его бабушке Пеппино. Это были детские вещички – пальтишко, ботиночки, рубахи и пр. Бабушка поблагодарила, и они ушли, а вечером Пеппино уже был в одежде, которая была ему впору.
Они собрали свои нехитрые припасы и решили пойти в казачий лагерь, который уже заполнил всю долину, и отблагодарить женщину, но тех, кто им отдал узелок, они так и не нашли… Блуждая по лагерю, они видели людей, жутко уставших от перехода, изможденных, но с добрым выражением лиц, которые зазывали их к себе на трапезу, которую варили тут же на кострах. Сотни зажженных костров, звучание непонятных для Пеппино песен и эти лица – оставили в его душе неизгладимые впечатления, которые он запомнил на всю жизнь.
А тот самый детский ботиночек, сохраненный как особая реликвия, спустя почти 70 лет он показывал нам – в благодарность и память о тех людях, которые для него казались тогда какими-то сказочными богатырями…
Было и много других частных рассказов, но все, с кем мы переговорили, больше всего запомнили и буквально с дрожью в голосе рассказывали о событии, произошедшем, когда утром Казачий Стан стал собираться в дорогу. За ночь на выезде из городка был построен деревянный помост, на который водрузили православный крест и большие иконы. Когда казаки собрали лагерь и выстроились в одну общую колонну, на помост вошли священники — и началась литургия.
Местные жители, по их словам, были совершенно заворожены тем таинством и красотой, которые открылось пред их очами. Церковным хором выступил весь Казачий Стан, громогласное и очень красивое пение всех стоящих на улице казаков поражало и удивляло присутствовавших. Такого величия духа они никогда в жизни больше не наблюдали и не ощущали.
Атмосфера была так торжественна и величава, что невольно у всех на глазах появились слезы, и потом, уже не сдерживая себя, люди просто рыдали, смотря, как строй казаков, их жен и детей, шедших рядом с телегами, проходя мимо креста, осеняли себя крестным знаменем и кланялись ему.
Священники благословляли проходящих мимо, а раскаты церковного песнопения заполнили всю долину. Колонна всё шла и шла, а священство, стоя на холодном ветру, не прекращало молебен, провожая всех словами «Во имя Отца и Сына и Святого Духа»…
Всё это они рассказывали так горячо и страстно, как будто заново переживали то время и так же, как и тогда, не стеснялись своих слёз. Так тепло и душевно можно говорить только о людях, которых очень сильно любишь и горюешь по ним.
Когда весь Казачий Стан прошел через Тимау, перед жителями,собравшимися вдоль дороги, выступил местный священник и сказал, что казаки, в благодарность за гостеприимство, оставили церкви свою казну, с просьбой построить на нее новый Храм, в любом населенном месте Северной Италии.
Сумма составила более 1,2 млн. лир (по тем временам сумма огромная, средняя зарплата высококвалифицированного рабочего была около 100 лир в месяц). Священник передал полученную сумму правящему Епископу в г. Удино, повторив при этом условие казаков, на котором они передали свою казну: построить Храм в каком-либо населенном пункте. В то время в Тимау проживало около 1500 человек, и имевшаяся там церковь Святой Гертруды уже не вмещала в свои стены всех прихожан. Такое же положение было и по другим небольшим поселкам и деревням Северной Италии – война всколыхнула людские души, и многие маленькие церквушки не вмещали всех желающих. Стали рассматривать варианты: где лучше построить Храм на завещанную сумму. Но вскоре до Епископа дошла весть, что казаки, пожертвовавшие свою казну, частью уничтожены в Лиенце, частью переданы советской власти на расправу — и он едет в Тимау, сообщить жителям эту скорбную весть.
Приехав в городок, он попросил жителей рассказать ему о казаках. Среди всего прочего, они рассказали и о том, что,пробыв на отдыхе некоторое время, казаки двинулись дальше в путь, а по обочинам дороги стояли священники и проводили молебен над всеми проходящими, и все по очереди, подходя к Кресту, его целовали, а священники, благословляя, говорили уходящим: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа».
Епископ попросил показать место, где всё это происходило. Там еще оставался настил из досок (место это было болотистым), на котором совершалась казачья служба.
Епископ зашел на настил и долго молился, потом, повернувшись к жителям, заявил, что Храм будет построен у них в городке – вот на этом месте. Жители предложили было перенести место строительства чуть повыше, где посуше, но Епископ ответил, что это – именно то место, на котором стояли воины, за Христа принявшие мученическую смерть и страдания.
…И уже через неделю инженер Пьетро де’Орландо из Толмеццо принялся за проектирование Храма. А в мае 1946 года началось строительство под руководством строительного инженера Франса Музера. Каждая семья данного городка для обеспечения работы строителей обязалась добыть и доставить на стройку 4 куб.м камня, а каждый мужчина в месяц отрабатывал на строительстве три дня бесплатно. В результате, уже к декабрю 1946 года Храм был построен и освящен перед Рождеством. В память о том, что напутственными словами для проходящих казаков от священства были «Во имя Отца и Сына и Святого Духа», все окна и центральный вход выполнены в виде тройчатых сводов, символизирующих Святую Троицу. Храм же назвали «Воскрешение Господня».
И теперь, каждый год в этот день, в данном Храме проходит молебен о погибших казаках. А созданный в городке музей отвел целый этаж для освещения того события, когда через Тимау прошел Казачий Стан.
И нет в этом городке ни разногласий, ни споров по поводу трагической судьбы этих людей. Потому что за короткое время его жители узнали и прочувствовали казачью судьбу, те страдания, которые они претерпели, то мужество, которое ими было явлено, и ту сердечную доброту и душевность, которой они обладали. А потому ничего дурного против совести и Бога они сделать не могли. Потому и чтят память о них уже третье поколение.
НА ФОТО:
1. Картина Г. Королькова «Выдача казаков в Лиенце».
2. Казачье кладбище и Часовня на месте выдачи казаков в Лиенце.
3. Пеппино Мартези показывает башмачок, который ему отдала казачка от умершего ребенка и который он хранит всю свою жизнь.
4. Веллия Альпеги рассказывала о литургии, которую провели казаки, не раз смахивая катившиеся по ее щекам слезы.
5-7. Храм в городке Тимау, который был построен на переданные казаками деньги.
8. Профессор Пьер Карниерре, занимающийся историей нахождения казаков в Италии и предоставивший нам редкие документы из итальянских архивов.
9. То самое место по правой стороне речушки, где остановились на привал в Тимау последние беженцы Казачьего Стана; там, где виднеется Храм, – и проходила литургия.
10. По этой дороге входил в Тимау Казачий Стан, и первые его отряды располагались там, где сейчас загородка футбольного поля.
11-15. С директором местного краеведческого музея обмениваемся архивными документами по Казачьему Стану –и удивительно то, что в городке, где сейчас проживает около 600 человек, существует такой огромный музей, и в котором целый этаж предоставлен для экспозиции и истории Казачьего Стана.
16. Первый этаж отображает жизнь городка за последние 300 лет!!!
17-18. Фреска на стене дома, сделанная в 1950-е годы одним из итальянских художников-монументалистов – в память о проходе через город Казачьего Стана.
19. Рисунки, сделанный одной из жительниц городка под впечатлением увиденного при вхождении в город Казачьего Стана. Сейчас они находятся у нас в музее.
Автор: Владимир Мелихов
