🏫 Big city life / Режим дня в царской России
В Российской империи ваш распорядок дня зависел от вашего социального положения. Посмотрим, как это было устроено в городах и сравним с современностью.
Если вам некуда было спешить, то завтрак вы бы принимали часов в 11–13 (как раз открывались рестораны), обед — в 16–18 и ужинать могли бы до трёх часов ночи.
Если бы вы вели жизнь купца/торговца, то вставали бы с рассветом. Но — приятный бонус: после обеда вы могли со спокойной совестью прилечь на 1,5 часа поспать (я в душе явно купец):
«Купцы из лавок ходили обедать домой и после обеда ложились отдыхать. Это был повсеместный обычай… Не отдыхать после обеда считалось в некотором смысле ересью, как всякое отступление от прадедовских обычаев».
Ну а что основная масса горожан? Подробно про городской ритм жизни посмотрим на примере столицы (спасибо книге С. Ф. Светлова «Милый старый Петербург»):
«Сигналом к пробуждению спящего Петербурга служат гудки бесчисленных заводов и фабрик, начинающих свою музыку в шесть часов утра. Поэтому первыми прохожими в фабричных местностях появляются фабричные, бегущие в своих невзрачных одежонках на работу.
Около этого же времени открываются мелочные лавочки. Но на других улицах ещё тихо: тут, кроме городовых, спящих ночных извозчиков и дворников, кое-где подметающих улицу, никого ещё нет.
В восьмом часу начинается оживление: едут конки, идут в магазины приказчики и сидельцы, открываются магазины и лавки; в восемь часов и начале девятого бегут гимназисты и школьники с ранцами за плечами, в десятом часу шествуют чиновники на службу с портфелями и без оных.
В девять часов город уже на полном ходу — всюду движение. На каждой улице можно встретить почтальонов, бегущих с газетами; учеников, запоздавших в классы; чиновников; кухарок с корзинками и кульками; лавочных мальчишек-подручных с корзинами на головах и пр.
На рынках и в лавках, торгующих провизией, идёт бойкая и оживлённая торговля.
Часов в одиннадцать движение несколько затихает на второстепенных улицах и усиливается на главных: Невском проспекте, Большой Морской, Литейном, Владимирской, Гороховой. На Невском начинают появляться фланёры — русские и иностранные; гувернёры и бонны с ребятами, отправляющиеся в какой-нибудь ближайший сквер или сад (Александровский, Екатерининский).
В двенадцать часов в крепости палит пушка, и по городу раздаются гудки, возвещающие рабочим фабрик и заводов время обеда. Все прохожие в это время вынимают свои карманные часы и проверяют их.
Через час — опять гудки, зовущие фабричных на работу. Невский проспект и Большая Морская к этому времени уже запружены народом и экипажами. Здесь в это время в полном смысле слова — смесь одежд, наречий, лиц.
Часа в два и в третьем часу опять появляются гимназисты, гимназистки и школьники, а в пятом часу — чиновники.
В семь часов раздаются фабричные гудки на шабаш, и прилегающие к фабричным местностям улицы, доселе пустынные, оживляются: рабочие гуляют, направляются в портерные лавки и кабачки или просто собираются у ворот своих домов.
На Невском образуется гулянье, причём среди толпы попадается много девиц лёгкого поведения (которые ходят также по Литейной, Владимирской, по бульварам).
В девятом часу магазины мало-помалу закрываются, вследствие чего на улицах делается темнее.
В одиннадцать часов все магазины уже закрыты, и торгуют только трактиры, пользующиеся особыми правами и работающие до двенадцати, часу и двух часов ночи («Палкин», «Москва» Ротина, «Лейнер», «Лежен» — на Невском проспекте, «Золотой якорь» и «Лондон» на Васильевском острове и пр.), а также некоторые табачные и мелочные лавочки, которые закрываются часов в двенадцать.
В полночь город затихает, и только на бойких улицах (например, на Невском, Литейной) ещё много народа; во втором часу затихают и эти улицы; остаются дворники, городовые, приткнувшиеся где-нибудь в уголке, да спящие ночные извозчики».
Вполне себе современный подход к работе магазинов и общепита. Выходит, наши никогда не были склонны к сиесте и работали до позднего вечера, когда ещё это не было мейнстримом.
