Как обстояло дело с разводами в Москве в 19 веке? По законам брак мог быть расторгнут только формальным духовным судом по просьбе одного из супругов на следующих основаниях:
— в случае доказанного прелюбодеяния другого супруга;
— добрачной неспособности к брачному сожитию;
— в случае, когда один из супругов приговорен к наказанию, сопряженному с лишением всех прав состояния, или же сослан на житье в Сибирь с лишением всех прав и преимуществ;
— в случае безвестного отсутствия другого супруга не менее 5 лет.
Развод допускался и в случае согласия обоих супругов принять монашество, если они не имели малолетних детей.
Иск о разводе подавался епархиальному начальству. После получения просьбы о разводе епархиальное начальство поручало доверенным лицам произвести увещание супругов, чтобы они оставалась в брачном союзе. Когда увещание не достигало цели, начиналось судебное разбирательство, на которое ответчики обязаны были являться лично.
Нужно отметить, что признание ответчиком своей вины не считалось доказательством и основанием для развода. Устав духовных консисторий утверждал: «Главными доказательствами преступления должны быть признаны: а) показания двух или трех очевидных свидетелей и б) прижитие детей вне законного супружества, доказанное метрическими актами и доводами о незаконной связи с посторонним лицом. Затем прочие доказательства: письма, обнаруживающие преступную связь ответчика, показания свидетелей, не бывших очевидцами преступления, но знающих о том по достоверным сведениям или по слухам; показания обыскных людей о развратной жизни ответчика и другие — только тогда могут иметь свою силу, когда соединяются с одним из главных доказательств, или же в своей совокупности обнаруживают преступление».
И тут возникал деликатный момент, который неоднократно обсуждался в прессе и на Поместном Соборе 1917–1918 гг. и служил причиной бесконечных намеков на духовный суд, который превращался в судебный фарс: на судебный процесс было необходимо представить свидетелей прелюбодеяния. Как писал С. Григоровский, прослуживший более 25 лет в Канцелярии Святейшего Синода: «…мыслимо ли допустить действительное существование свидетелей-очевидцев прелюбодеяния какого-либо супруга, разве подобный акт подается наблюдению, разве он совершается открыто, на глазах у других?»
Жесткость законодательства о разводе вызывала многочисленные нарекания в обществе и насмешки над неповоротливостью российского законодательства. Получить развод было очень сложно.
Исследователь церковной статистики И. Преображенский приводит следующие данные численности разводов по Российской империи: 1840 г. -198; 1880 г. — 920; 1890 г. — 942. Согласно переписи населения в 1897 г. на 1000 мужчин приходился 1 разведенный, на 1000 женщин — 2 разведенные.
Ну и, конечно, если у кого случался развод, для любого города это было событие вселенского масштаба, которое обсуждали не один год.
#лекциимкн #москвакоторойнет #мкн #гиперион
