ПРАЗДНИКИ У КОРЕЛЪ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: «Въ каждой корельской деревнѣ, даже самой маленькой, не говоря про погостъ, есть свой праздникъ; если же деревня побольше да побогаче, то и не одинъ, а, по большей части, два, даже три. Празднуютъ, обыкновенно, какой нибудь изъ двунадесятыхъ или другихъ праздниковъ, или же память наиболѣе почитаемыхъ святыхъ. Такъ какъ въ каждой деревнѣ (за немногими исключенiями) есть хоть небольшая часовня ), то и празднуютъ, главнымъ образомъ, тѣмъ святымъ и праздникамъ, въ честь которыхъ построены часовни и иконы которыхъ находятся въ послѣднихъ. Это главные праздники и называются «Часовенными».
Попить, поѣсть, да погулять собирается къ такому празднику народъ почти со всего прихода. Ѣдутъ, конечно, тѣ, у кого есть родственники или хорошiе знакомые въ деревнѣ, въ которой предполагается праздникъ. Къ родственникамъ ѣдутъ даже изъ сосѣднихъ приходовъ и часто на канунѣ или за день до праздника ). Прочiе же гости собираются (лѣтомъ изъ ближайшихъ деревень пѣшкомъ), главнымъ образомъ, утромъ въ самый день праздника, обыкновенно стараясь попасть къ обѣду. 15 и 16 августа мнѣ пришлось видѣть праздничныхъ гостей, направлявшихся въ одну деревеньку, верстахъ въ 8-ми отъ Ведлозерскаго погоста. Еще рано утромъ прошли нѣсколько дѣвушекъ въ праздничныхъ костюмахъ и съ узелками подъ мышкой; затѣмъ, попозже проѣхало до десятка мужиковъ и парней верхами, всѣ, какъ видно, одѣтые наряднѣе, чѣмъ обыкновенно; тѣ и другiе стремились въ одну сторону. Мы уже начинали недоумѣвать, какъ одна знакомая дѣвушка, очевидно, направлявшаяся туда же, вывела насъ изъ этого затрудненiя. Съ задернутымъ, для удобства, за поясъ подоломъ сарафана, такъ что видны были даже невычерненныя голенища сапогъ, съ небольшимъ узелкомъ подъ мышкой, дѣвушка, услышавъ нашъ окликъ, остановилась подъ раскрытымъ окномъ. Какъ будто, немного удивившись вопросу о томъ, куда это все идетъ и ѣдетъ народъ, она съ улыбкой сказала: «Въ К… на праздникъ! Завтра вѣдь тамъ праздникъ». – А далеко, спрашиваемъ, до К…? – «Верстъ восемь, къ ночи сойду. Ты не думаешь ли идти?» Нѣтъ, говорю. А что у тебя въ узлѣ? – «Какъ чтò! удивилась опять дѣвушка. – Платье! Не будешь же завтра въ этомъ». Она взглянула внизъ на свой костюмъ, слегка кивнула намъ головой и зашагала впередъ.
На другой день утромъ (въ день праздника) тоже пришлось видѣть пробиравшихся къ празднику, преимущественно парней. Съ бубенцами, въ праздничныхъ костюмахъ они, какъ говорили, старались не прозѣвать «игръ» (кижатъ), которыя собственно ихъ и привлекаютъ.
Нужно замѣтить, что зимнiе праздники нѣсколько отличаются отъ лѣтнихъ. Различiе зависитъ отъ того, что зимой гораздо больше свободнаго времени, чѣмъ лѣтомъ, такъ что съѣзжаться къ празднику начинаютъ иногда за недѣлю до самаго праздника. Именно въ каждый почти домъ гдѣ есть дѣвушки) собираются гости (адьвотъ) – дѣвушки, пользующiяся случаемъ стряхнуть съ себя однообразiе долгой зимы и повеселиться на праздничныхъ «бесѣдахъ». Въ рѣдкомъ домѣ не наберется двухъ-трехъ такихъ «адьвотъ», въ иныхъ случаяхъ число ихъ доходитъ до 5 и даже больше.
«Адьвотъ» (форма множественнаго числа) это, по большей части, дѣвушки-родственницы, сватьи или что-то въ этомъ родѣ (бываютъ и просто знакомыя). Ѣдутъ онѣ иногда за 20 30 верстъ; случается – изъ другихъ приходовъ – даже дальше.
Отправляясь въ гости онѣ берутъ съ собой непремѣнно всѣ лучшiе свои наряды (везутъ ихъ въ томъ сундучкѣ или коробейкѣ, въ которой хранятся они дома). Прогостивъ недѣлю–полторы до праздника, заразъ-же послѣ него, а въ большинствѣ случаевъ на другой день, онѣ уѣзжаютъ домой.
Какъ только «адьвотъ» соберутся, въ деревнѣ, гдѣ ожидается праздникъ, начинаются предпраздничныя «бесѣды» (бесёдатъ, какъ говорятъ корелы). Устраиваются онѣ чаще всего въ просторной ригѣ, иногда даже въ баняхъ. Впрочемъ, находятся въ иныхъ мѣстахъ одиночныя старухи бѣдныя, которыя за плату, получаемую съ бесѣдниковъ (главнымъ образомъ, конечно, натурой – хлѣбомъ, мукой, крупой, а потомъ и деньгами), пускаютъ ихъ въ свою избу. При этомъ парни платятъ хозяйкѣ деньги, а дѣвушки добываютъ свѣчи. Но такъ бываетъ только на обыкновенныхъ зимнихъ бесѣдахъ; предъ праздникомъ же и во время его рѣдко найдется изба, куда бы впустили желающую повеселиться молодежь. Причина этого – драки и разныя буйства, происходящiя на праздничныхъ бесѣдахъ. Впрочемъ, о нихъ потомъ.
Бесѣды бываютъ по вечерамъ. Продолжаются до полуночи и дольше. На предпраздничныя бесѣды собираются обыкновенно не только парни своей деревни, но съѣзжаются и изъ другихъ ближайшихъ деревень. Иной парень цѣлую зиму ѣздитъ по окрестнымъ деревнямъ, во время праздниковъ, пока не придетъ время въ свой чередъ заботиться объ устройствѣ бесѣды въ своей деревнѣ.
Въ чьей деревнѣ происходятъ бесѣды, тѣ парни и хозяйничаютъ на нихъ. Они ревниво оберегаютъ свои права первенства въ свой праздникъ (или до него), начинаютъ игры, танцы и т. п. Если какой нибудь изъ чужедеревенцевъ вздумаетъ покуситься на эти права, хозяева считаютъ это за оскорбленiе и безъ лишнихъ церемонiй останавливаютъ забывающагося смѣльчака. Бываетъ, что послѣднiй не захочетъ уступить, начинаетъ спорить, его поддерживаютъ товарищи, прiѣхавшiе съ нимъ однодеревенцы, и дѣло, по большей части, кончается дракой. Впрочемъ, безъ нея рѣдко обходятся праздничныя бесѣды. Оскорбитъ, напримѣръ, какой нибудь изъ прiѣзжихъ парней кого нибудь изъ хозяевъ или дѣвушку, за которой тѣ ухаживаютъ, и дѣло опять таки разбирается дракой. Въ иныхъ мѣстахъ бесѣда безъ драки, въ концѣ концовъ, и не считается за бесѣду. Интересно при этомъ, что и дѣвушки почти совсѣмъ не боятся этихъ дракъ (очевидно, привыкаютъ къ нимъ настолько, что не обращаютъ и вниманiя): разбѣжатся, если споръ перейдетъ въ общую свалку, а схватись двое–трое, никто и не подумаетъ оставлять веселья. За то случается, что достается и имъ, если какъ нибудь не угодятъ своимъ пьянымъ, или подвыпившимъ кавалерамъ и послужатъ причиной ссоры. Разсказывали, между прочимъ, (два–три года тому назадъ), что одна дѣвушка на бесѣдѣ разсердила своего возлюбленнаго тѣмъ, что сѣла съ другимъ. Тотъ былъ пьянъ и, разсердившись, ударилъ дѣвушку по лицу, но тутъ вмѣшались другiе парни, и пьяному забiякѣ порядочно-таки досталось за его горячность.
Но предпраздничныя бесѣды, не отличаясь особеннымъ многолюдствомъ, бываютъ сравнительно спокойнѣе, потому что пить до праздника почти не приходится, а этимъ, конечно, отнимается много поводовъ къ ссорамъ и слѣдующимъ почти всегда за ними дракамъ. Другое дѣло въ праздникъ.
Гости изъ ближайшихъ деревень, какъ было замѣчено, собираются утромъ въ день праздника. Если пріѣзжаетъ родственникъ или хорошій уважаемый знакомый, хозяинъ выходитъ встрѣчать его на улицу и, пригласивъ прибывшаго въ избу, самъ убираетъ его лошадь, ставитъ ее въ конюшню, а сани поднимаетъ на сарай. Въ избѣ гостя встрѣчаетъ хозяйка и прочіе члены семьи. Нужно замѣтить, что женщины между собою или женщина и мужчина здороваются обыкновенно такимъ образомъ. Правая рука полагается на лѣвое плечо другого лица, а лѣвая — подъ правую подмышку. При этомъ здоровающіеся, какъ бы слегка, обнимаютъ другъ друга, но, вслѣдствіе привычки, дѣлаютъ это такъ быстро, что почти ничего похожаго на объятія не выходитъ. Мужчины же межъ собой подаютъ только руку, при чемъ какъ то вяло — безжизненно, и поданную руку никогда не пожимаютъ.
Поздоровавшись, хозяйка начинаетъ хлопотать около пріѣхавшаго, приглашая его раздѣться и садиться. У дорогого гостя она сама старается развязать кушакъ; тотъ, конечно, не дается ей, увѣряя, что сдѣлаетъ это самъ, и прося ее не безпокоиться. Какъ бы то ни было, наконецъ, онъ раздѣвается и усаживается къ столу. Между тѣмь, послѣ уборки лошади, возвращается изъ сарая хозяинъ. Предъ дорогимъ гостемъ, особенно если это зять, — ставится блюдо съ горячими пирогами, а хозяинъ приноситъ изъ чулана бутылку съ водкой и рюмку, или чайную чашку ): пей, молъ, сколько хочешь. Прочихъ гостей, обыкновенно, обносятъ водкой или за обѣдомъ, или же, какъ дѣлаютъ съ болѣе почетными, приглашаютъ въ чуланъ или другую избу, если таковая имѣется, и тамъ подносятъ рюмки по двѣ, по три. Водки запасаютъ на праздникъ по полведра, рѣдко по ведру, а полтора уже много. Справляютъ праздники и совсѣмъ безъ нея. Нужно, вообще, замѣтить, что пьянство мало развито въ Ведлозерскомъ приходѣ. Профессіальныхъ, такъ сказать, пьяницъ можно указать не больше двухъ или трехъ, и тѣ запиваютъ только по временамъ. Въ обыденной жизни корелъ совсѣмъ не пьетъ; для этого нуженъ какой-либо особенный случай, въ родѣ праздника, свадьбы, поминокъ и т. д. Вслѣдствiе этого, большинство, выпивъ при удобномъ случаѣ нѣсколько рюмокъ, быстро хмѣлѣютъ.
Пріѣхавшіе на праздникъ гости сидятъ у кого нибудь и угощаются, въ ожиданіи обѣда, или перехаживаютъ изъ дома въ домъ, чтобы какъ нибудь скоротать скучное до-обѣденное время. Это особенно нужно сказать про мужиковъ. Да то-же, впрочемъ, и съ дѣвушками; имъ даже скучнѣе — ждутъ, не дождутся послѣ-обѣденнаго гулянья и игръ, которыя собственно и тянутъ больше всего молодежь на праздникъ. Лѣтомъ, собравшись человѣкъ по пяти — по шести, онѣ тоже перехаживаютъ изъ дома въ домъ. Придутъ куда нибудь, особенно кь незнакомымъ или малознакомымъ, гдѣ онѣ не могутъ считаться праздничными гостями, постоятъ, иногда перекинутся нѣсколькими словами, даже посидятъ и потомъ отправляются впередъ, въ другой домъ. Со скуки нѣкоторыя начинаютъ переодѣваться. Утромъ гостьи (адьвотъ) помогаютъ хозяйкамъ въ праздничныхъ приготовленіяхъ, пекутъ, варятъ, стряпаютъ что нибудь, потому и платье надѣвается попроще. Когда все это кончится, въ ожиданіи обѣда одѣвается уже получше.
Утромъ пріѣзжаетъ въ деревню священникъ и останавливается у кого нибудь изъ болѣе почетныхъ прихожанъ. Около обѣда, или часовъ около 10 утра, онъ идетъ въ часовню служить молебенъ. Изъ хозяевъ рѣдко кто идетъ съ нимъ; большинство же, занятое гостями и приготовленіями къ обѣду, не имѣетъ для этого времени — и потому остаются дома. Напротивъ, нѣкоторые изъ гостей, наскучавъ передобѣденнымъ гуляньемъ, иногда зайдутъ и въ часовню. У иныхъ при томъ имѣется въ виду попасть на обѣдъ вмѣстѣ съ духовенствомъ. Такъ какъ въ часовнѣ обязательно присутствуетъ часовенный староста, то обыкновенно къ нему и идутъ обѣдать священникъ и прочіе члены причта.
Происходитъ праздничный обѣдъ, обыкновенно, слѣдующимъ порядкомь. На столѣ (выбирается по-длиннѣе; если малъ, присоединяютъ другой) разстилается, конечно, скатерть и по краямъ стола раскладываются по числу обѣдающихъ деревянныя ложки; къ нимъ присоединяютъ по ломтю хлѣба, по колобу, двѣ калитки и по два или три пряженыхъ съ толокномъ или крупой пирога. Если праздникъ случится въ постъ, то дѣлаются «вздыманники» — сканцы съ запеченымъ въ нихъ тѣстомъ. При томъ нужно замѣтить, что всѣ пироги смазываются масломъ, когда можно — коровьимъ, а въ постъ — коноплянымъ. Наконецъ, приглашаютъ гостей садиться по лавкамъ и разставленнымъ кругомъ стола скамьямъ. Если присутствуетъ священникъ, то онъ вмѣстѣ съ прочими членами причта садится въ переднемъ углу, подъ образами. Къ нимъ подсаживаются другіе почетные гости и т. д. Садясь за столъ, или выходя изъ-за него, корелъ обязательно дѣлаетъ предъ иконой нѣсколько поклоновъ. Прежде всего подаютъ на столъ рыбные пироги — рыбники. Дальше слѣдуетъ уха изъ рыбы, щи мясные, за ними рыба, потомъ мясо (обыкновенно уха или щи подаются отдѣльно). Въ заключенiе овсяный кисель съ молокомъ, или — въ случаѣ поста — съ разведенной на водѣ патокой. Впрочемъ, по большей части, патоку замѣняетъ рѣпное сусло (изъ сушеной рѣпы). Въ скоромное время подаютъ еще иногда до киселя или послѣ него прѣсное молоко со свѣжимъ творогомъ. А въ послѣднее время съ молокомъ стали подавать даже по ломтю бѣлаго хлѣба, чего прежде совсѣмъ не было. Вообще, бѣлый хлѣбъ среди корелъ еще очень рѣдокъ, равно какъ и стряпня изъ бѣлой пшеничной муки. Въ послѣднее время также начинаютъ угощать въ нѣкоторыхъ, разумѣется богатыхъ, домахъ духовенство и почетнѣйшихъ гостей чаемъ, про который нужно сказать то же, что и про бѣлый хлѣбъ: онъ еще очень мало распространенъ среди корелъ Ведлозерскаго прихода.
Обѣдъ продолжается иногда очень долго, потому что всѣхъ вновь являющихся гостей сажаютъ за столъ. Рѣдко кто отказывается; кончившіе выходятъ, уступая мѣсто другимъ.
Бываетъ, что обѣденная процедура продолжается до вечера. Но, въ общемъ, послѣ обѣда центръ тяжести праздника переносится на улицу. Здѣсь уже заранѣе устраивается продажа краснаго товара. Ребятишки, а съ ними и взрослые парни и дѣвушки, лакомятся медовыми пряниками и сбитнемъ, продажа котораго замѣтна издалека по огромному самовару, поставленному, по возможности, на видномъ мѣстѣ. Мужики толкаются межъ продавцовъ, покупаютъ, торгуются, зимой заходятъ погрѣться въ дома и т. д. За ними, по большей части, слѣдуютъ жены, если только онѣ присутствуютъ на праздникѣ, и тоже принимаютъ участіе въ покупкахъ. Впрочемъ, бабы чаще любятъ поглядѣть на игры молодежи. Обыкновенно, дѣвушки и парни собираются гдѣ нибудь на болѣе открытомъ мѣстѣ и предаются веселью. Устраиваются танцы подъ гармонику, подъ пѣсни. Подъ пѣсни танцуютъ, по большей части, только дѣвушки между собой. Танцуютъ «кадрели», какъ говорятъ корелы, лянсье и какую-то «Касарейку», которую, кстати сказать, мнѣ никакъ не удалось видѣть, но въ статьѣ «Посидѣлки въ окрестностяхъ Олонца» упоминается, что «Касарейка» похожа на лянсье; судя по названію, нужно полагать, что она занесена изъ Финляндіи. Танцы эти продолжаются сравнительно недолго. Еще во время ихъ парни понемногу начинаютъ отдѣляться отъ дѣвушекъ и становятся противъ нихъ отдѣльной группой. Обѣ группы нѣсколько минутъ, какъ будто, оглядываютъ другъ друга, пока, наконецъ, парни, наглядѣвъ себѣ пару изъ дѣвушекъ, не пригласятъ ту, которая имъ нужна. Составляется, такимъ образомъ, «длинная пара», какъ обыкновенно называютъ ее корелы, или «длинная игра». Игру эту, какъ уже было замѣчено относительно бесѣды, также долженъ начать какой нибудь изъ парней той деревни, въ которой случится праздникъ; другіе никогда не посмѣютъ сдѣлать этого, если только намѣренно не хотятъ подать повода къ ссорѣ или дракѣ. Приглашаетъ парень дѣвушку, по большей части, знакомъ: киваетъ ей головой, иногда мигнетъ или сдѣлаетъ ей какой нибудь знакъ рукой — и идетъ впереди; дѣвушка, если замѣтитъ и приметъ на свой счетъ поданный сигналъ, должна слѣдовать позади, чтобы соединиться съ пригласившимъ по выходѣ изъ толпы. Случается, что парень выйдетъ за деревню и только тамъ нагонитъ его и пойдетъ вмѣстѣ съ нимъ дѣвушка. Затѣмъ, часто бываютъ такіе курьезы. Въ большой толпѣ трудно уловить знаки тому лицу, къ которому они относятся, особенно киванья головой, или миганья. Поэтому, вполнѣ возможно, что знаки эти остаются незамѣченными, или же ихъ принимаетъ на свой счетъ совершенно не та дѣвушка, которую имѣлъ въ виду парень. Это, конечно, дѣлаетъ ее только посмѣшищемъ толпы, которая, не стѣсняясь, хохочетъ надъ неудачницей, въ то время, когда она возвращается на прежнее мѣсто. Чтобы не ставить дѣвушку въ такое неловкое положеніе, другой могъ бы совсѣмъ не подавать ей вида о сдѣланной ошибкѣ и совершить съ ней хотя небольшую прогулку. Но такая вѣжливость еще неизвѣстна Кореламъ. Впрочемъ, и представительницы прекраснаго пола, очевидно, не особенно этимъ стѣсняются и, въ свою очередь, готовы посмѣяться надъ парнемъ, знаковъ котораго не замѣтитъ ни одна изъ дѣвушекъ и который направится въ «длинную пару» безъ приглашенной имъ спутницы. Часто по угадамъ посмѣшекъ онъ долженъ воротиться назадъ, чтобы опредѣленно указать на ту, которую ему нужно. Во избѣжаніе такихъ случайностей, многіе парни, отдѣлившись отъ толпы, подходятъ къ дѣвушкамъ и прямо берутъ какую нибудь изъ нихъ за руку, или громко выкликаютъ ее по имени.
Мѣстомъ прогулки, обыкновенно, выбирается дорожка по улицѣ межъ полями или къ лѣсу, по большей части — одна и та же каждый годъ и каждый праздникъ. Идутъ иногда порознь, не захватившись, иногда же дѣвушка подаетъ парню конецъ платка, которымъ она всегда запасается для праздника. Впрочемъ, нужно замѣтить, что это можетъ случиться часто совершенно не преднамѣренно. Парень ловитъ ея руку, она не дается; вмѣсто того попадаетъ конецъ платка и на этомъ парень успокоивается…»
(«ИЗЪ БЫТА И ВѢРОВАНIЙ КОРЕЛЪ ОЛОНЕЦКОЙ ГУБЕРНIИ» Олонецкие губернские ведомости 1894 годъ)
ОКОНЧАНИЕ ВОЗМОЖНО БУДЕТ.
