Первый деревянный храм по имя Покрова Пресвятой Богородицы заложил архиепископ Киприан во время пребывания в Верхотурье в 1621 году Вероятно, освятили ее в том же или следующем году. Храм был бедным и убогого вида, как описывали старицы в челобитной, поданной на имя царя Михаила Романова в конце 1622 года, «колоколов, и книг, и образов нет, и купити нечем». Посему монахини просили царя «велети то наше богомолье Покровской монастырь устроити, церковь, и кельи, и ограду около монастыря». Обитель содержалась на государственные средства, и просьба инокинь была воспринята доброжелательно: грамотой от 2 декабря того же года царь повелел верхотурскому воеводе «устроить» монастырь, подразумевая и обеспечение церкви всем необходимым.
Но прошло более двадцати лет, а царский приказ не был исполнен: как писали в 1645 году старицы, «воевода де Иван Пушкин, и после его иные воеводы, церкви и в церкве образов и книг и колоколов и ограды и келейные места не страивали». Храм нуждался во всем: от воеводы сложно было добиться выдачи воску для свеч, ладану, церковного вина для причастия. Церковь уже стала «ветха гораздо и не велика, и у кельи углы огнили и обвалялись», и хотя старицы пытались собрать милостыню, ходя по миру, но средств на построение нового более просторного храма не хватало. Посему монахини вынуждены были вновь обратиться к царю, которого так давно не беспокоили своими просьбами, что в Москве успели забыть о том, по каким указам основан монастырь. В ответ на их челобитную воеводе Максиму Стрешневу в Верхотурье была отправлена царская грамота, повелевавшая составить справку — «выписку» из документов и со слов местных жителей о том, по каким указам, кем и на каких условиях строился монастырь, а в самой обители осмотреть, «сколь ветха церковь, и сколко на монастыре келей, и ограда около монастыря есть ли, и мочно ль в тех старых кельях старицам жити». По результатам осмотра воевода должен был «сметить», какие стройматериалы и в каком количестве потребны для ремонта и «что дать плотникам от дела», и эту смету прислать в Москву.
Через два с половиной месяца, 23 августа 1645 года, эту грамоту получили в Верхотурье. Еще четыре месяца ушло на составление сметы и 14 декабря того же года верхотурский воевода отправил требуемые документы в Москву. Смета предусматривала обширные работы: «церковь новую воздвигнуть, и около монастыря ограду и святые ворота сделать, и в ограде кельи с четыре или с пять со всяким строеньем поставить». 14 февраля 1646 года была издана царская грамота, санкционирующая эти постройки. Труды по возведению новых монастырских зданий были возложены на плечи уральских пашенных крестьян, которые должны были выполнять работы в зачет государственных повинностей «по тяглу, кому сколко доведется». Жители самого города Верхотурья, служилые люди, ямщики, посадские люди, от такой повинности были освобождены, поскольку несли иные обязанности.
Церковь вскоре построили новую, более просторную, двухпрестольную. Главный престол был освящен снова в честь Покрова Пресвятой Богородицы, а второй — в честь Усекновения честныя главы Иоанна Предтечи, и для этого придела специально написана одноименная икона. Внутреннее убранство храма радовало глаз неприхотливых уральских монахинь: были и царские врата, и запрестольные иконы, и деисусный чин. Построили новые кельи и ограду.
Часть стройматериалов железо пришлось взять в долг у находящегося по соседству мужского Николаевского монастыря. Но отдать долг вовремя не удалось. Монахи же, подождав немного, напомнили о долге: возведение церкви в женской обители — дело богоугодное, но свои интересы ближе. Кстати, это говорит о том, что Покровский женский монастырь никогда не был приписным к мужскому Николаевскому.
Возникавшие в XVII веке в России женские монастыри часто являлись приписными к мужским: они не владели вотчинами и зависимыми крестьянами, получали все необходимое содержание от мужской обители. Хотя такие женские монастыри сохраняли самоуправление в собственно иноческой жизни, но испытывали сильное влияние мужского монастыря: иногда имели общие уставы, все контакты с внешним миром вели через начальствующих лиц мужской обители и т. д. Вторая церковь, построенная в обители, просуществовала недолго. В конце 1650 года или в начале 1651 года случился пожар в монастыре, и храм сгорел. Инокини с горечью оплакивали утрату: «ныне де им старицам без церкви быть не уметь, а собою тое церкви воздвигнути нечем». Настоятельница монастыря игуменья Мария собралась лично поехать в Москву с челобитной к царю Алексею Михайловичу. На многое монахини не рассчитывали: просили передать им две пустовавшие казенные житницы, хлебные склады, присмотренные у водяных ворот городского кремля, и из них построить на государственный счет новую церковь. Царь Алексей исполнил просьбу верхотурских стариц и грамотой от февраля 1651 года повелел воеводе Рафу Всеволожскому возвести храм из житниц «нашею казною, неболшим строеньем, без чего быти нелзе, чтоб напрасных лишних росходов не было». Отдельной грамотой, изданной 6 марта того же года, воеводе предписывалось выдавать на церковные нужды монастырю по ведру вина и по два фунта ладана в год.
Некоторую помощь в текущих делах оказывали Покровской обители и местные жители. Так, в 1660 году Терентий Сафронов вызвался провести сбор пожертвований на Покровскую обитель в Верхотурском и Тобольском уездах. Однако монастырь существовал прежде всего за счет государственных средств. Третья по счету Покровская церковь, тоже деревянная, радовала монахинь довольно долго, но и она к 1684 году стала «ветха и служить в ней нельзя», о чем в июне того года била челом государю игуменья Марфа с сестрами. Строительство храма должно было начаться весной 1686 года. Воевода, много месяцев не приступавший к исполнению царского указа, теперь торопил подчиненных: указание приказчику отправил 3 октября, а уже к 8 числу требовал прислать крестьян. Впрочем, сроки были нереальными: в Аятской слободе распоряжение воеводы получили лишь 13 октября.
К слову сказать, Аятская слобода отстояла более чем на 200 верст от Верхотурья и была очень молодым селением — она возникла в 1669 году, то есть за 16 лет до описываемых событий.
Новый храм понемногу обретал должное благолепие. В 1690 году при нем была возведена колокольня, кажется, первая в монастыре. Вокруг церкви поставили небольшую деревянную ограду.
24 июня 1692 года в Верхотурье вспыхнул пожар. «Изволением Божиим, город Верхотурье, и соборная и приходския церкви, и Покровский девичей монастырь и церковь все сгорело», — писал воевода Михаил Нарышкин царю Петру I. Царь своей грамотой от 23 августа повелел составить смету необходимым для строительства расходам. Однако никаких сведений о том, была ли поставлена новая церковь, пятая по счету, нет. Вероятно, все-таки была. Но и она сгорела 18 июля 1738 года в очередном пожаре, вошедшем в историю под названием «Ильинского», который уничтожил полгорода. Шестой храм — по-прежнему Покровский, в 1739 году или в 1740 году был перенесен в женскую обитель из мужского Николаевского монастыря: там возвели каменную Николаевскую церковь, и старая деревянная оказалась не нужна, ее и пожертвовали сестрам.
Простояла церковь на новом месте недолго: по просьбе инокинь митрополит Тобольский и всея Сибири Антоний Нарожницкий разрешил возвести в обители каменный храм. Закладка новой церкви произошла 19 сентября 1744 года, а освящение — 31 марта 1753 года. И в отличие от всех предыдущих, эта церковь сохранилась до наших дней. Внутри храма еще и сегодня можно увидеть, как из-под земли проступают сгоревшие остатки деревянной монастырской церкви — которой из шести? Сохранились и следы стенной росписи — в ее позднем варианте. Утрачен иконостас, считавшийся достопримечательностью храма. Современники описывали его так: «Он деревянный, мелкой ручной столярной работы, золоченый, в 7 ярусов с 12-ю колоннами, с резными же, золочеными царскими вратами. Резьба сделана наподобие сплетающихся виноградных лоз».
На освящении каменного Покровского храма возможно присутствовал митрополит Тобольский и всея Сибири Сильвестр Гловатский, в то время находившийся в Верхотурье. Были и самые богатые жители города, среди них — заводчик Максим Походяшин. Радость инокинь омрачало только одно: у церкви не было колокольни. Под впечатлением праздника Максим Походяшин обещал построить рядом еще один храм, тоже каменный, с колокольней. И обещание исполнил.
Построенная на его средства монастырская церковь в народе называлась «Походяшинской», и именно она стала архитектурной доминантой всего монастырского комплекса: взметнувшаяся на 50 метров многоярусная колокольня при каменном двухэтажном храме, в своем декоре перекликавшемся с главным храмом Верхотурья — Троицким собором, — затмевала скромную одноэтажную Покровскую церковь. «Походяшинский» храм был заложен 23 мая 1754 года, а освящен и стал действующим в 1768 году Сначала освятили престол на нижнем этаже — во имя св. великомученицы Варвары. Восемь лет спустя, в 1776 году, был освящен престол и на втором этаже — во имя Рождества Иоанна Предтечи. Церковь стала называться Иоанно-Предтеченской.
«Иконостас в верхнем храме 4-х ярусный, столярной работы, с резьбою по местам, весь вызолоченный; в нижнем храме иконостас в два яруса окрашен темно-красною краскою, тоже с позолоченною резьбою по местам», — так описывали внутренний облик церкви в начале XX века. Она сохранилась до наших дней, но, увы, без колокольни и второго этажа.
Пока шло строительство Иоанно-Предтеченской церкви, на обитель обрушилось новое испытание. Императорским указом от 26 февраля 1764 года в России была проведена секуляризация, то есть изъятие церковных земельных владений и зависимых крестьян в пользу государства.
Покровский женский монастырь земли и крестьян, видимо, не имел. Но согласно тому же указу, список монастырей, имеющих право на дальнейшее существование, определяло правительство. И в этот список бедная уральская обитель не попала. Покровский монастырь подлежал закрытию, а имеющиеся насельницы — переводу в действующие монастыри.
В этом и таилась проблема. По новому законодательству в каждой губернии должен был остаться один женский монастырь. Губернии были разные, но Тобольская, в которую входило Верхотурье, самой огромной. Единственный женский монастырь, оставленный на ее территории, охватывающей Восточный Урал и Западную Сибирь, находился в г. Тобольске — Рождественский девичий. Естественно, он не мог вместить инокинь всех закрытых монастырей епархии, тем более, что в нем полагалось иметь всего 17 штатных мест, таких, на которые положено государственное жалование. Монахини Верхотурья были обречены доживать свой век при храмах, обращенных в приходские церкви.
Церковные и светские власти осознавали нереальность быстрого и точного исполнения указа о секуляризации применительно к закрытым обителям. В Верхотурском Покровском монастыре не только продолжали жить инокини, но даже содержались «подъепитимийные женки» — отбывающие срок заключения женщины, сосланные в монастырскую тюрьму за такие прегрешения, как блуд, прелюбодеяние и т. п.
В Покровском монастыре и раньше содержались заключенные. О них известно мало. В 1740 году, например, некоторое время в стенах обители провела сосланная княжна Анна Алексеевна Долгорукая, сестра невесты императора Петра II, невеста императора Екатерина Алексеевна Долгорукая, ставшая жертвой придворных интриг, отбывала ссылку в Тюменском Рождественском монастыре, где и умерла. Возможно, ссылали на покаяние в Покровский монастырь и раскольниц. На монастырь иногда возлагались и задачи наставления в вере язычниц из числа местных племен — манси, пожелавших принять крещение. Так, в 1670 году в Верхотурском монастыре провела шесть недель мансийка Анница, желавшая креститься и выйти замуж по христианскому обряду, дабы жениху не пришлось уплачивать большой калым.
Когда фактически прекратил свое существование Покровский женский монастырь, официально упраздненный в 1764 году, — неизвестно. Многие исследователи-краеведы называют 1782 года, некоторые утверждают, что монахини продолжали «преобитать» при бывших храмах обители вплоть до 1853 года, когда при Покровской церкви было официально признано существование женской богадельни. 1782 год как дата окончательного закрытия монастыря, кажется, впервые был указан в 1854 году в сочинении игумена Макария «Описание города Верхотурья», но ничем не подтверждена. Последующие исследователи эту дату просто заимствовали из его сочинения. Вполне возможно, что в 1782 году действительно умерли или ушли из города последние верхотурские инокини. Вероятно, какое-то время материальную помощь монахиням оказывал Максим Походяшин, построивший для них Иоанно-Предтеченскую церковь. Но в 1781 году он скончался, а его наследники, возможно, не были столь богобоязненны, как их отец. Далее в истории обители наступил перерыв, затянувшийся на несколько десятилетий. И уже примерно в середине XIX века снова образовалась неофициальная община из женщин, стремящихся к иноческому уединению. Именно они положили начало новой странице истории древнего монастыря.
Покровская церковь, каменная, трехпрестольная, без колокольни. Заложена 19 сентября 1744 года как монастырская. Построена на средства заводовладельца М. М. Походяшина. Главный храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы, освящен 31 марта 1753 года. Нижний придел во имя великомученицы Варвары, освящен в 1768 году. Верхний придел в честь рождества пророка Иоанна Предтечи, освящен в 1776 году. С 1782 года, после упразднения монастыря, приходская. С 1925 года до закрытия обновленческой ориентации. Закрыта в 1929 году.
Покровская церковь Покровского женского монастыря, каменная, однопрестольная. Заложена 12 сентября 1898 года. Освящена в честь Покрова Пресвятой Богородицы 11 сентября 1902 года. Закрыта в 1925 году, патриаршей ориентации. Возвращена в 1991 году Освящена 15 октября 1996 года и ныне действующая.
