1 ноября 1922 года вышло постановление Политбюро ЦК РКП о закрытии Большого и Мариинского театров. Когда, за пять лет до этого, большевики пришли к власти, актёры главного московского храма искусств, ошеломленные жестоким расстрелом юнкеров при штурме Кремля, опубликовали воззвание о недопустимости вмешательства во внутренний художественный процесс театра любых госструктур.
Но вовсе не эта дерзость со стороны художественной интеллигенции стала поводом для закрытия Большого театра. Ведь совсем скоро протестные настроения в этой среде были благополучно подавлены, и уже со следующего года в репертуаре стали появляться идейно выдержанные и откровенно агитационные постановки.
Истинная причина закрытия оказалась более прозаичной — деньги. В глазах чиновников Большой театр был большой чёрной дырой, постоянно требующей дополнительных дотаций — на ремонт, новый занавес, дрова, усиленный паёк сотрудников и другие нужды. Во время финансового кризиса 1921 года, представители Наркомпроса негодовали: содержание театра обходится в сумму, равную около двух миллиардов рублей, что достаточно для содержания 4 тысяч преподавателей в школах.
Нарком просвещения А.В. Луначарский уверял о потери художественной ценности Большого театра, что рабочему классу это не интересно, зато без учебных заведений у пролетариата нет будущего. Да и вообще, в Большой театр ходят только спекулянты и прочий сомнительный элемент.
Бытует мнение, что Луначарский специально пошёл на такой манёвр, чтобы уберечь театр от полной ликвидации. Ведь для Ленина у наркома просвещения были совсем другие аргументы. Мол, если цари театрам выделяли более миллиона золотых рублей в год, то советская власть за четыре года раскошелилась всего на 119 435 — сущие копейки. При этом, в Большом регулярно проходят крайне полезные для народа революционные спектакли.
В любом случае, по стране прогремела беспрецедентная общественная кампания в защиту московского храма искусств. В результате, уже через два месяца субсидии благополучно возобновились, и Большой театр был снова открыт.
