Митрополит Антоний Сурожский в 1999 году: «Когда Ельцин пришел к власти, меня попросили написать ему письмо. Я ему написал письмо, в котором говорил: «Вы сейчас взяли бразды правления, знайте, что вы разом ничего сейчас не перемените. Вспомните, что было с еврейским народом после египетского плена. Сорок лет им пришлось блуждать по пустыне, которую можно было бы пройти в течение трех дней. Но они блуждали, потому что надо было, чтобы целое поколение, которое было воспитано рабами, стало свободными людьми. И с Россией должно совершиться то же самое.
Я не хочу сказать, что люди в России были рабами, но они были под властью, которая не давала им свободы, не давала творческой свободы, свободы мысли, и поэтому целое поколение должно постепенно освободиться от состояния пленника и стать более свободным. Полную свободу, кроме отдельных личностей, целое поколение получить не может, включая и Вас».
Он мне потом написал письмо и благодарил за то, что я ему сказал. Я не знаю, насколько он был рад этому, но я написал то, что чувствовал, – что сейчас Россия на положении еврейского народа после исхода. Должен пройти какой-то долгий срок, в течение которого изжито будет все то, что было пережито. Я не говорю о рабстве, но о свободе мысли, свободе жизни – и не только гражданской свободе. И это займет много времени, потому что это внутренняя перестройка, не внешняя. Вы человеку можете дать свободу действовать, как он хочет, но если он внутри не вырос до свободы, он все равно будет рабом своего прошлого. Это первое, что я хочу сказать. <…>
Я бы сказал, что объединить сейчас всю Россию вокруг Церкви займет много времени и, может быть, это не то, что соединит всех, потому что Россия состоит не только из православных людей. Россия состоит и из мусульман, и из людей разных вероисповеданий, и из многих людей, которые не имеют веры.
Я думаю, что соединить людей может любовь к Родине. Россия – наша Родина, и ради нее мы должны друг друга попробовать понять, попробовать сотрудничать и работать друг с другом и не должны враждовать и бороться. Россия может нас соединить больше, чем что-либо другое.
Я думаю, что монархия, как она понималась до революции, сейчас неосуществима. Я сказал бы даже – нежеланна. Я принадлежу к монархической семье, у меня монархические идеалы и мечты, но я понимаю, что восстановить самодержавие, где один человек должен встречаться со всеми проблемами жизни, и изнутри себя решать их, и решать их не только для себя, но и для других – это немыслимо.
Думаю, нужно так любить Россию, чтобы строить ее вместе с людьми инакомыслящими, но тоже ее любящими, и не как державу, которая может победить весь мир, а как страну, где люди друг друга понимают, уважают, друг друга любят и хотят творить настоящую, глубокую культуру».
