Снимок Даниила Хармса в цилиндре наверняка всем знаком. Этот головной убор в какой-то момент стал одним из обязательных элементов его англизированного, «дендистского» образа. Однако многих современников этот облик невероятно возмущал: даже в ближнем кругу Хармса находились те, у кого оригинальный внешний вид поэта вызывал инстинктивную ненависть. Интересный эпизод на эту тему находим в воспоминаниях писателя Александра Разумовского:
«Когда я познакомился с Хармсом, он носил цилиндр. Стародавний, отцовский, но новенький и очень элегантный. Он был Даниилу к лицу и придавал известную солидность, столь необходимую на 22-ом году жизни. Я никогда не спрашивал его, почему его носит. А почему бы и не носить, если нравится! Но в те далекие времена, когда даже на фетровые шляпы начинали коситься, вышедший из обихода головной убор воспринимался многими как вопиющая дерзость, почти как вызов».
Однажды — в начале лета 1928 года — была устроена вечеринка у Игоря Бахтерева. Были Хармс, Введенский, Разумовский и еще несколько человек. Бахтерев пригласил и Михаила Шапиро, будущего кинорежиссера, однокурсника Разумовского. Пили сухое вино, танцевали с девушками под патефон. Постепенно все начали разбредаться.
«Вдруг из прихожей в комнату буквально ворвался Хармс, бледный, с искаженным лицом.
— Это ты?! — вскричал он.
— Что?.. — спросил я.
— Это не мой котелок… — проговорил Даниил с болью.
Смятый, сломанный, искалеченный, — это все же был его котелок, и именно его он держал в руках.
— Я не выходил отсюда… — сказал я.
Да и без того Даниил понимал, что я не мог уничтожить его вещь, и вопрос его был, собственно, не вопросом, а криком отчаяния. Почти все гости разошлись. Спросить было не у кого. Гибель котелка осталась тайной».
Только через 40 лет Разумовский, прогуливаясь с Михаилом Шапиро, услышал от него, что тогда произошло. Оказывается, Шапиро, выйдя в переднюю и увидев цилиндр, испытал приступ неизъяснимой ярости. «Умственная эпидемия» — как он сам назвал свое состояние. Он швырнул головной убор на пол и стал его топтать, пока тот не превратился в блин, а потом, хлопнув дверью, ушел.
Лишившись цилиндра, Даниил Иванович стал носить тирольскую шапочку.
#МосковскиеЗаписки
