23 ноября 1957 года в Милане в издательстве Джанджакомо Фельтринелли впервые был издан роман Бориса Пастернака «Доктор Живаго». То есть перевод книги вышел на 30 лет раньше, чем она появилась на языке оригинала — в СССР «проникнутое ненавистью к советскому строю» произведение было официально опубликовано только в 1988 году в журнале «Новый мир». Итальянский переводчик романа Пьетро Цветеремич оставил о нем такую рецензию: «Это явление той русской литературы, которая живет вне государства, вне организованных сил, вне официальных идей. Не опубликовать такую книгу – значит совершить преступление против культуры».
Интересно, что далеко не все коллеги по перу благосклонно восприняли роман Бориса Леонидовича. Среди тех, кому он не понравился, была и Ахматова. Анна Андреевна не читала «Доктора Живаго» очень долго, хотя, перед тем как выйти в свет за границей, он, что называется, ходил по рукам. Сам Пастернак охотнейшим образом давал его читать и перепечатывать. Никому тогда и в голову не приходило, что скоро это станет криминалом.
В воспоминаниях литературоведа Натальи Роскиной читаем: «Когда я пришла к Анне Андреевне делиться впечатлениями, она, к моему удивлению, сказала, что блуждающая рукопись «Доктора Живаго» до нее не дошла. Я приняла эти слова за чистую монету и спешно постаралась достать ей экземпляр. Когда я, довольная, что так споро исполнила ее желание, привезла ей папки с машинописью обоих томов романа, Анна Андреевна схватилась за голову: «Неужели вы поверили, что я не достала рукопись? Да Борис сам сколько раз мне предлагал, да и кроме него, все вокруг предлагали, но я изо всех сил старалась, чтобы эта рукопись меня не настигла. Я не верю, что мне понравится». Я готова была забрать папки назад, но Анна Андреевна остановила меня: «Не увозите. Это судьба. Теперь я прочту». Однако предчувствие ее оказалось верным, роман ей не понравился — «восхитительными» она нашла только пейзажи, особенно восторгалась описанием куста. Разумеется, стихи из романа она знала и раньше, и очень любила их. Другие, поздние стихи Пастернака часто разочаровывали ее. Однажды она показала мне машинопись длинного стихотворения и спросила: «Как вы думаете, чье оно?» Ответ мой был: «Это чья-то пародия на Пастернака». — «Мне тоже так показалось, — сказала она. — Но это сам Борис. Вот автограф». И она протянула мне текст «Вакханалии».
#МосковскиеЗаписки
