Первое испытание силы воли в личной жизни. Помолвка.
Первое серьезное испытание силы воли Наследнику Цесаревичу Николаю Александровичу пришлось выдержать в связи с Его женитьбой, когда, благодаря Своей упорной настойчивости, выдержке и терпению, Он успешно преодолел три казалось бы неустранимых препятствия. Еще в 1884 году, когда Ему было всего лишь шестнадцать лет, Он впервые встретился с двенадцатилетней поразительно красивой Принцессой Алисой Гессен-Дармштадтской, приехавшей на бракосочетание Своей старшей сестры Вел. Кн. Елизаветы Феодоровны и Вел. Кн. Сергея Александровича — дяди Наследника Цесаревича. С этого момента между Ними зародилась близкая дружба, а затем святая, беззаветная, самоотверженная и все возрастающая любовь, соединившая Их жизни до совместного принятия мученических венцов. Такие браки — редкий дар Божий даже среди простых смертных, а среди Коронованных Особ, где браки совершаются, главным образом, по политическим соображениям, а не по любви — это явление исключительное. В 1889 году, когда Наследнику Цесаревичу исполнился двадцать один год, и Он достиг, согласно русским законам, совершеннолетия, Он обратился к Родителям с просьбой благословить Его на брак с Принцессой Алисой. Ответ Императора Александра III был краток: «Ты очень молод, для женитьбы еще есть время, и, кроме того, запомни следующее: Ты Наследник Российского Престола, Ты обручен России, а жену мы еще успеем найти» (С. Позднышев. Распни Его, стр. 9. Париж, 1952 г.). Перед волей Отца — тяжелой, неуклонной, — что сказано, то есть закон, Великий Князь Николай Александрович на время безропотно смирился и стал ждать. Через полтора года после этого разговора Он записал в Свой дневник:
«Все в воле Божией. Уповая на Его милосердие, я спокойно и покорно смотрю на будущее» (Ibidem, стр. 10).
Со стороны семьи Принцессы Алисы, Их брачные планы тоже не встречали сочувствия. Так как Она потеряла Свою мать, когда Ей было только 6 лет, а отца — в восемнадцать, Ее воспитанием занималась, главным образом, Ее бабушка со стороны матери — Английская Королева Виктория. Эта столь прославляемая в англо-саксонском мире Королева в течение многих десятилетий своего 64-летнего царствования (1837-1901) проводила крайне неблагородную внешнюю политику, построенную на хитросплетенных коварных интригах, направленных, главным образом, против России. Особенно не любила Королева Виктория русских Императоров Александра II и Александра III, которые в свою очередь отвечали Ей презрительной неприязнью. Немудрено, что при таких недружелюбных отношениях между русским и английским Дворами, Наследник Цесаревич Николай Александрович не мог встретить поддержки со стороны бабушки Принцессы Алисы.
Прошло пять лет с того дня, когда Цесаревич Николай Александрович обратился к Своему Августейшему Отцу с просьбой разрешить Ему жениться на Принцессе Алисе. Ранней весной 1894 года, видя непоколебимое решение Своего Сына, Его терпение и кроткую покорность Родительской воле, Император Александр III и Императрица Мария Феодоровна дали, наконец, Свое благословение на брак. Одновременно в Англии Принцесса Алиса, потерявшая к этому времени Своего отца, умершего в 1890 году, получила благословение от Королевы Виктории. Оставалось последнее препятствие — перемена религии и принятие Августейшей Невестой святого Православия.
Принцесса Алиса была чрезвычайно религиозной. Она была воспитана в протестантстве и была искренне и глубоко убеждена в истинности Своего вероисповедания. Вместе с этим, Она знала, что Она не может стать Русской Императрицей, не приняв святого Православия, но перемену религии Она считала изменой Своим самым святым чувствам и убеждениям. Будучи исключительно честной сама с собой, отличаясь благородством и преданностью Своим идеалам и, к тому же, будучи прекрасно образованной — Она получила при Оксфордском Университете степень доктора философии, — Она не была способна принести весь Свой внутренний мир в жертву любви к любимому человеку. Таким образом, этот вопрос стал для Принцессы Алисы вопросом совести, так как Российский Престол, хотя и самый блестящий в ту эпоху, сам по себе, Ее не прельщал, тем более, что благодаря Своей поразительной красоте и внутренней привлекательности, Она пользовалась огромным успехом среди европейских Коронованных женихов и Наследников Престолов.
Итак, последнее препятствие к браку Наследника Цесаревича и Принцессы Алисы казалось непреодолимым. Был только один возможный выход — полное переубеждение Ее религиозных взглядов, т.е. искреннее понимание ложности протестантского вероисповедания и чистосердечное принятие святого Православия. Эта трудная и сложная задача выпала на долю самого Великого Князя Николая Александровича.
В начале апреля Он посетил Кобург и провел двенадцать дней во дворце Великой Княгини Марии Павловны, где одновременно гостила Принцесса Алиса. Здесь должна была решиться Их судьба, зависевшая от убежденности Наследника Цесаревича в правоте Своих доводов. На третий день между Ними шел решающий разговор. В гостиной никого не было, Их оставили одних решать вопрос Своей жизни. Принцесса была прелестна. Не надо было говорить, понятно было без слов. Он знал теперь, что любовь Их взаимна, что в этой любви — счастье грядущей жизни. Оставалось одно препятствие — перемена религии; Он это предвидел раньше, но не предполагал, что это препятствие может оказаться столь решительным и трудным. Он видел душевную борьбу Принцессы Алисы, — подлинную настоящую борьбу христианки. Он понимал, что от Него зависит теперь убедить Ее в том, что Она не совершает отступничества, что принимая Православие, Она приближается к Богу в самых светлых формах общения с Ним. И Он нашел в Своем сердце чудные слова.
«Аликс, я понимаю Ваши религиозные чувства и благоговею перед ними. Но ведь мы веруем в одного Христа; другого Христа нет. Бог, сотворивший мир, дал нам душу и сердце. И мое сердце и Ваше Он наполнил любовью, чтобы мы слились душа с душой, чтобы мы стали едины и пошли одной дорогой в жизни. Без Его воли нет ничего. Пусть не тревожит Вас совесть о том, что моя вера станет Вашей верой. Когда Вы узнаете после, как прекрасна, благодатна и смиренна наша Православная религия, как величественны и великолепны наши храмы и монастыри и как торжественны и величавы наши богослужения, — Вы их полюбите, Аликс, и ничто не будет нас разделять»…
В этот момент перед Ним предстала великая, необъятная — от Соловецких скитов до Ново-Афонских монастырей, от северных серовато-синих вод Балтийского моря до ярко синего Тихого океана — Его державная Матушка-Россия, Святая Богоносная Православная Русь. На глазах показались слезы умиления и восторга. Принцесса слушала внимательно, смотря в Его синие глаза, на Его взволнованное лицо и в душе Ее происходило преображение. Увидев слезы, Она не удержалась Сама. Потом шепнула только два слова: «я согласна». Слезы Их смешались вместе.
Было двенадцать часов ночи, когда Николай Александрович остался один. Все в том же состоянии приподнятого восторга Цесаревич опустился на колени перед иконой и начал молиться. Кончив молиться, Николай Александрович решил написать письмо Своей Августейшей Матери, чтобы поделиться с Ней Своими переживаниями. Письмо Его дышало юношеской, простодушной восторженностью.
«Милая, дорогая, бесценная Мама. Ты не можешь себе представить, как я несказанно счастлив. Свершилось, я жених Аликс»…
Он изложил последовательно ход Своих бесед, рассказал как убеждал Ее переменить религию и как Она Себя чувствовала.
… «Она плакала все время и только от времени до времени произносила шепотом: «нет, я не могу». Я, однако, продолжал настаивать и повторять свои доводы, и хотя этот разговор длился два часа, он не привел ни к чему, потому что ни она, ни я не уступали. Я передал ей Ваше письмо и после этого она уже не могла спорить. Она решила переговорить с тетей Михен (Вел. Кн. Мария Павловна (старшая)). Что касается меня, то в течение этих трех дней я все время находился в самом тревожном состоянии…
Сегодня утром нас оставили одних, и тут, с первых же слов, она согласилась. Одному Богу известно, что произошло со мной. Я плакал, как ребенок и она тоже. Но лицо ее выражало полное довольство.
Нет, дорогая Мама, я не могу выразить Вам, как я счастлив, и в то же время, как мне жаль, что я не могу прижать к своему сердцу Вас и моего дорогого Папа. Весь мир сразу изменился для меня: природа, люди, все; и все мне кажутся добрыми, милыми и счастливыми. Я не мог даже писать, до того дрожали у меня руки. Она совершенно переменилась: стала веселой, забавной, разговорчивой и нежной… Спаситель сказал нам: «Все, что ты просишь у Бога, даст тебе Бог». Слова эти бесконечно мне дороги, потому что в течение пяти лет я молился ими, повторяя их каждую ночь, умоляя Его облегчить Аликс переход в Православную веру и дать мне ее в жены…
Пора кончать письмо. Прощай, моя дорогая Мама. Крепко Тебя обнимаю. Христос с Тобою. Горячо и от всей души Вас любящий Ники».
Он взял изящную темно малиновую тетрадь шагреновой кожи — свой дневник и внес в него следующую запись:
«Чудный, незабвенный день в моей жизни — день моей помолвки с дорогой, ненаглядной Аликс… Боже, какая гора свалилась с плеч; какою радостью удалось обрадовать дорогих Папа и Мама. Я целый день ходил, как в дурмане, не вполне сознавая, что собственно со мной приключилось»… (С. Позднышев. Op. Cиt., стр. 11-16).
В тот же день, 8/21 апреля 1894 года, Их помолвка была объявлена официально (Е. Е. Алферьев. Письма Царской Семьи из заточения. Издание Свято-Троицкого Монастыря. Джорданвилль, 1974. Стр. 340-341).
Десять лет прошло с того времени, когда Августейшие Жених и Невеста встретились впервые, и пять лет — со дня отказа Родителей дать благословение на Их брак. Наследник Цесаревич кротко смирился, но терпеливо ждал и неуклонно стремился к Своей цели. За эти годы Ему удалось постепенно пересилить Своего Августейшего Отца — могучего богатыря, отличавшегося непоколебимой силой воли, перебороть несочувствие Его планам со стороны Императрицы Марии Феодоровны и бабушки Принцессы Алисы — Английской Королевы Виктории, и, наконец, не будучи богословом, раскрыть Принцессе Алисе истинность Своей веры, переменить Ее твердые религиозные убеждения и склонить Ее к искреннему, чистосердечному принятию святого Православия. Преодолеть все эти препятствия мог только глубоко верующий и беззаветно любящий человек, обладающий исключительно твердым характером.
