Перенос столицы из Петрограда в Москву

#МосковскийКалендарь
105 лет назад, 11 марта 1918 года, столица Советской России была перенесена из Петрограда в Москву. Так закончилось 206-летнее пребывание Первопрестольной в положении «порфироносной вдовы» — с тех пор как волею Петра I Кремль опустел и столицей империи стал Санкт-Петербург. #МосковскиеЗаписки решили напомнить своим читателям о том, как Москва вернула себе статус столицы.
Вышедший под редакцией профессора Н. Гейнике в 1917 году справочник «По Москве» представляет нам город таким, каким он выглядел перед революцией. В нем проживало свыше 1 миллиона 600 тысяч человек, он являлся вторым после Петрограда крупнейшим городом страны, занимал девятое место среди самых больших городов мира, раскинувшись в неправильном круге площадью 155 квадратных верст. Но по приросту населения он уступал только Нью-Йорку, рос намного быстрее Питера. Москва представлялась экспертам, написавшим этот справочник, «преуспевающей в настоящем и имеющей все данные для преуспевания в будущем».
Спустя четыре месяца после взятия Зимнего дворца большевиками, Ленин принял историческое решение – вернуть столицу в губернскую купеческую Москву. Ильич и его комиссары по примеру Временного правительства не стали занимать под резиденцию Зимний дворец, продолжали заседать в Смольном институте, поскольку не желали жить и работать в императорских хоромах, хоть и бывших. Но и в Смольном управлять государством долго не пришлось.
11 марта 1918 года правительство тайно и спешно эвакуировалось в Москву. В этом непростом деле большевики не обошлись без помощи бывших царских генералов, в частности — без бывшего генерал-лейтенанта Михаила Бонч-Бруевича. За родного брата поручился друг молодости Ленина, управляющий делами Совнаркома Владимир Бонч-Бруевич. Его брат в числе первых перешел служить к большевикам, он и предложил перенести столицу с берегов Невы на берега Москвы-реки — из соображений безопасности.
О конечной цели переезда знали единицы, операция проходила в строгой конспирации. В то время, как одни железнодорожники формировали воинский поезд из товарных вагонов, чтобы «переправить народных комиссаров на Волгу», другие формировали составы на юг с заездом в Москву «некоторых весьма ответственных товарищей». Даже им Бонч-Бруевич не до конца открыл карты. Только 9 марта вручил конверты народным комиссарам и ближайшим их сотрудникам, распечатав которые, они узнали, что на следующий день предстоит отъезд в 10 часов вечера с платформы «Цветочная площадка» за Московской заставой, где стоял под парами паровоз с поездом из спальных вагонов. По Петрограду специально распространили слух о том, что уезжают на фронт доктора, потому и грузят их имущество. Уезжали «весьма ответственные товарищи» из Смольного под охраной латышских стрелков, не задававших лишних вопросов.
«Мы выехали конспиративно и внезапно, – пишет Бонч-Бруевич в очерке «Переезд советского правительства из Петрограда в Москву», – по маршруту, находившемуся в стороне от главной магистрали обычного движения, и не уведомляя никого о нашем отъезде». Прибывший в темноте Ленин подвел черту, сказал, покидая Смольный: «Заканчивается петроградский период деятельности нашей центральной власти. Что-то скажет нам московский?»
Всем пассажирам велели не выходить из вагонов на платформу. Шторы во всех купе были задернуты. Поезд тронулся в кромешной темноте, ни одна лампочка в вагонах не горела. Только в купе Ленина до выхода на магистральный путь загорелся свет. Времени в пути Ильич не терял, писал статью под названием «Главная задача наших дней». Эпиграфом для нее взял слова Некрасова: «Ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная, матушка-Русь».
11 марта вечером, в половине десятого, на перроне Николаевского вокзала на Каланчевской площади московские большевики встречали своего лидера. С вокзала машина повезла Ленина и его семью по Мясницкой в центр, в гостиницу. Она сохранилась в начале Тверской под своим первоначальным названием «Националь». Поселили Ленина на третьем этаже, о чем мало кто в городе знал. У люкса № 107, обставленного роскошной мебелью, поставили часовых. Но жильцов из гостиницы не выселили, она продолжала функционировать в своем качестве. Новый советский режим прежде всего отменил в здешнем меню изысканные и дорогие блюда. «Большое количество блюд было сведено к двум, – пишет американский журналист Альберт Рис Вильямс. – Можно было получить либо суп и мясо, либо суп и кашу. Это все, что мог иметь любой, будь он народным комиссаром или чернорабочим…».
На следующий день, 12 марта, телеграф передал по всему миру важную новость о переезде правительства из Петрограда в Москву: «….Париж, Лондон, София, Берлин, Нью-Йорк, Вена, Рим, Константинополь, Христиания, Стокгольм, Гельсингфорс, Копенгаген, Амстердам, Женева, Цюрих, Токио, Пекин, Мадрид, Лиссабон, Брюссель, Белград.
Всем совдепам. Всем. Всем. Всем. Правительство Федеративной Советской Республики, Совет Народных Комиссаров и высший орган власти в стране, Центральный Исполнительный Комитет Советов рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов прибыл в Москву
Адрес для сношений: Москва, Кремль, Совнарком или ЦИК Совдепа».
В тот день к «Националю» подали чёрный лимузин — в Кремль Ленин въехал на заморском авто. То ли это был «роллс-ройс», что выставлялся в закрывшемся музее, то ли «паккард», то ли «делоне бельвиль» – никто не помнит. Кремль никем не охранялся, в него каждый мог свободно пройти через Никольские, Спасские, Троицкие и Боровицкие ворота и въехать на извозчике, потому что представлял он из себя испокон века часть Москвы, где располагались жилые дома, церкви, учреждения, в том числе суд, хозяйственные постройки, закрытые дворцы. По утрам сюда шли рабочие Арсенала.
Для правительственных учреждений выбрали здание Сената — бывших Судебных установлений, выстроенное во времена Екатерины II для московского дворянства. На втором этаже отвели комнаты для секретариата Свердлова, ВЦИКа, на третьем этаже выбрали место для Совета Народных Комиссаров, а квартиру, занимаемую бывшим прокурором, отвели семье Ленина. Рядом с ней находилась большая комната, где можно было проводить заседания правительства.
После осмотра будущей резиденции Ильич пребывал в отличном настроении, решил прогуляться по Кремлю. Он интересовался сохранностью сокровищ, свезенных в хранилища Оружейной палаты, эвакуированных во время войны вглубь страны из Питера и других городов. «Солнце заливало главы соборов и купола, Замоскворечье гудело, пленяя своей живописной красотой. Все блестело и радостно жило, несмотря на то, что кругом были бесконечные следы совсем недавних боев. Стены были усеяны мелкими впадинами и выбоинами. Вознесенский монастырь, постройки Чудова монастыря, одна кремлевская башня и некоторые здания носили явные следы разрушительного артиллерийского огня. На дворах, у стен, в углах и закоулках была непролазная грязь, остатки сена, соломы, конского навоза, нагромождение повозок, поломанных фур, брошенные пушки, всякое имущество, мешки, кули, рогожи», – таким вот, по описанию управделами Совнаркома, увидел Московский Кремль Ленин.
В первую квартиру в Кавалерском корпусе латышские стрелки принесли самую лучшую мебель, какую нашли в дворцовом, царском имуществе. Как пишет один такой стрелок – Э. Смилга: «Мы заставили квартиру Ильича позолоченными стульями и креслами, обитыми шелком и бархатом, зеркальными шкафами, массивными столами и т.д. Уж очень хотелось нам сделать любимому человеку удовольствие. Но, когда Ленин осмотрел приготовленную квартиру, он остался недоволен. Ему не понравилась роскошная мебель, и он велел заменить ее простой, обыкновенной».
Когда готовили квартиру в здании Судебных установлений, то уже знали вкусы ее будущего хозяина, и больше такой ошибки не повторили. Как свидетельствует комендант Кремля Павел Мальков: «Мебель мы подбирали вместе с Бончем только самую необходимую. Знали, что никаких излишеств Ильич не допустит. Установили две простые металлические кровати Ильичу и Надежде Константиновне, два письменных стола и один обеденный, совсем небольшой, примерно 1,5 на 2 метра. В столовой у стенки я поставил скромную деревянную этажерку, установил в прихожей несколько книжных шкафов, поставил полдюжины стульев, вот и вся мебель квартиры председателя Совнаркома».
На четвертый день делегаты без жарких споров приняли судьбоносное решение «О перенесении столицы». Документ гласил: «В условиях того кризиса, который переживает русская революция в данный момент, положение Петрограда, как столицы, резко изменилось. Ввиду этого съезд постановляет, что впредь до изменения указанных условий столица Российской Социалистической Федеративной Советской Республики переносится из Петрограда в Москву.
16 марта 1918 года».
На фото — вид на Кремль из рабочего кабинета Ленина

Zeen is a next generation WordPress theme. It’s powerful, beautifully designed and comes with everything you need to engage your visitors and increase conversions.

Добавить материал
Добавить фото
Добавить адрес
Вы точно хотите удалить материал?