#купцы
Предприниматель Павел Третьяков всегда подчёркивал: «Деньги, которые я трачу на картины, не мои. Это деньги рабочих фабрики Третьяковых. Галерею создал не я, а они. Я только доверенный их. И наживаю деньги для того, чтобы вернуть нажитое народу в виде полезных учреждений».
С четырнадцати лет вместе с братом Сергеем занимался торговыми делами: семья владела сначала «лавками с палатками», а затем «магазином полотняных, бумажных, шерстяных товаров, русских и заграничных». Позднее Третьяковы приобрели фабрики в Костромской губернии.
Современники считали Павла Михайловича «тихим и загадочным»: купец — а разносолов не любит, из года в год щи да каша в обед. Богат — но выездов не признает, никаких тебе балов, маскарадов, товарищеских пирушек, картишек за столом. Единственную «роскошь» себе доставлял — сигару в день. Всю жизнь проходил в сюртуке одного покроя. Время расписывал, как педант, по минутам. С юности до последнего часу — вставал в шесть утра, ложился в полпервого ночи. И на портретах лицо красивое, но слишком уж строгое. Вот Сергей, младший брат, совсем иной. Весёлый, озорной, щёголь — ему папаша выволочку за высокие каблуки устраивал! Тих-то тих был Павел Михайлович, да ведь никому никогда не удавалось сбить его с того, что считал правильным.
Осенью 1852 года Третьяков, подведя итог ярмарочной торговле, едет в Петербург, который произвёл на него неизгладимое впечатление. «Видел несколько тысяч картин! — с восторгом писал он матери. — Картин великих художников… Рафаэля, Рубенса, Вандерверфа, Пуссена, Мурилла, С. Розы и проч. и проч. Видел несчетное множество статуй и бюстов! Видел сотни столов, ваз, прочих скульптурных вещей из таких камней, о которых я прежде не имел даже и понятия». Восемнадцать дней в северной столице, восторженные впечатления от театров, выставок, посещение Эрмитажа, Румянцевского музея, Академии художеств окончательно утвердят его в решении собрать коллекцию картин. Это стремление станет идеей и смыслом жизни.
