В дореволюционной Москве существовала традиция, согласно которой первый удар колокола в пасхальную ночь должен был раздаваться с колокольни Ивана Великого. Для вящего благолепия и торжественности момента все московские церкви должны были ждать, пока ударит громадный Успенский колокол. Так вот право на совершение этого удара продавалось предприимчивыми московскими звонарями с аукциона. На Ивановской колокольне собирались «усердные любители» из честолюбивого купечества и торговались. Цена иногда доходила до 1000 рублей, но никогда не падала ниже двухсот. Победитель брался за один из четырех «хвостов» каната и совершал почетный удар. Целый год щедрый счастливчик был героем среди своего круга.
Так в Москве начинался пасхальный благовест. На первый удар, подобно эху, отзывался колокол Страстного монастыря, и затем уже разом, как будто бы по мановению капельмейстера, начинали гудеть колокола всех сорока сороков московских церквей. Этот величавый «красный звон» московский, этот «язык неба» лучше всего было слушать с высоты Воробьевых гор, особенно если ветер на Москву. Тогда, как писал современник, «масса звуков борется с течением воздуха и не сразу, а постепенно наступает на вас, наполняя собою огромное пространство, раскинувшееся между «Воробьевкой» и городом».
#МосковскиеЗаписки
