#авиация
В работах военных историков, посвящённых российской авиации в годы Первой мировой войны, критика парашютов великим князем Александром Михайловичем не упоминается (есть миф, будто князь инициировал запрет на применение парашютом русскими летчиками во время войны).
В статье Леонида Минова «Применение парашютов в русской армии в период Первой мировой войны» (1976) указано, что в начале войны Главное военно-техническое управление заказало 70 парашютов системы Котельникова, которые выделили отрядам бомбардировщиков «Илья Муромец» и воздухоплавательным ротам, использовавшим дирижабли. Однако парашюты долгое время лежали без дела из-за того, что сами лётчики были «морально не подготовлены» к их использованию, то есть, очевидно, не доверяли новому изобретению.
Ситуация изменилась, когда стало известно об успешных прыжках с парашютами группы французских воздухоплавателей под Верденом весной 1916 года. После этого генерал-майор Анатолий Барсов, начальник канцелярии заведующего авиацией и воздухоплаванием действующей армии, то есть того самого великого князя Александра Михайловича, 10 июня 1916 года издал циркуляр №10493, предписывающий немедленно выдать парашюты всем желающим воздухоплавателям. Парашютов Котельникова не хватало, и российское командование заказало во Франции большую партию парашютов системы Жюкмеса.
Одновременно с этим авиаторы пытались дорабатывалась и модель Котельникова, что нашло отражение в «Инструкции для пользования парашютами на змейковых аэростатах» от 25 октября 1916 года. По данным Минова, с 25 января по 7 ноября 1917 года военные воздухоплаватели совершили 65 парашютных прыжков с аэростатов и дирижаблей, в том числе 29 добровольных и 36 вынужденных, то есть использование парашюта среди российских военных воздухоплавателей стало массовым.
Что касается авиации, то Минов упоминает лишь один тренировочный прыжок с биплана в июле 1917 года, но эта инициатива «руководителями воздушного флота не была поддержана и не получила распространения». К сожалению, Минов не уточняет, кто именно выступил против, но это не мог быть Александр Михайлович, поскольку его уволили со службы ещё весной того же года, после Февральской революции.
Примечательно, что очень похожая история о запрете использования парашюта авиаторами изложена в воспоминаниях британского военного лётчика Артура Ли «Без парашюта. Пилот истребителя в Первую мировую войну» (1968). Ли отмечает, что в ходе войны и после неё были широко распространены слухи: лётчикам не давали парашюты из боязни, что те станут без крайней необходимости покидать дорогостоящие самолёты.
По словам Ли, он не нашёл в архивах британского военного ведомства ни одного документа, где такая точка зрения была бы высказана в явном виде. Но скептицизм по отношению к парашютам был характерен для всего командования британской авиации, поэтому парашют модели Колтропа, запатентованный ещё в 1913 году (на два года позже Котельникова) и прошедший успешные испытания, ни разу не использовался британскими лётчиками (в отличие от воздухоплавателей) в Первую мировую.
Можно предположить, что схожая картина была характерна и для российской армии. Нет документальных свидетельств, что командование когда-либо официально запрещало парашюты, а приписанная великому князю Александру Михайловичу цитата почти наверняка была выдумана самим Котельниковым.
Однако слухи о том, что начальство больше заботится о машинах, чем о людях, действительно могли быть так же распространены среди российских лётчиков, как и среди британских. Однако и командование, и, вероятно, по крайней мере часть лётчиков попросту не доверяли парашютам, поэтому они использовались реже, чем могли бы.
