Отставка Краснова и крушение планов на спасение Дона.
104 года назад, 15-го февраля 1919-го года генерал от кавалерии Петр Николаевич Краснов под давлением союзников и генерала Деникина покинул пост Войскового атамана Всевеликого войска Донского.
Оппоненты Донского атамана грамотно воспользовались временными зимними военными неудачами, вызванными уходом немцев, падением гетмана и изменой двух казачьих полков, приведших к захвату станицы Вешенской и ряда станиц Всевеликого войска Донского.
За год до этого предыдущий атаман Алексей Максимович Каледин с горечью отмечал, что болтуны проговорили Россию. К сожалению, его многие не услышали и вслед за Россией проболтали Тихий Дон.
К середине февраля 1919-го года ситуация на Дону сложилась таким образом, что атаман Краснов был поставлен между тяжелым выбором. Он ясно понимал, что генерал Деникин хотел бы заменить его на Африкана Багаевского. Британцы также не хотели помогать атаману Краснову и даже решили отозвали генерала Пуля, который сочувствовал донцам и заменили его на более лояльного Лондону человека. Не приходилась ждать помощи и от французов. Однако многие донские оппозиционеры и часть окружения Деникина понимали, что авторитет атамана среди казачества еще очень силен и нанести прямой удар по Петру Николаевичу — это обратить против себя фронтовые полки казаков, что было нежелательно и даже опасно.
Противники Краснова решили действовать более тонко и объектом травли избрали командующего Донской армией генерал-майора Денисова, а также начальник штаба Донской армии генерал-майора Полякова. Именно эти люди были опорой атамана на Дону с самых первых дней его избрания. Они создали Донскую армию, накормили, одели и вооружили казаков, без них Донская республика оставалась беззащитной.
Все это прекрасно понимали в штабе Деникина, понимали представители оппозиции Круга и западных союзников. Они знали, что атаман Краснов не бросит их на «съедение» и, будучи честным человеком, начнет отстаивать их перед Кругом, подставляя себя под удар.
14-го февраля в Новочеркасске состоялось заседание Круга, на котором в резкой форме были предъявлены претензии генералам Денисову и Полякову. Само заседание Круга было назначено на 11 часов утра, но председатель Харламов приехал на два часа раньше и сообщил атаману, что решено требовать отставки его генералов. В ответ на это Краснов сказал следующее:
«В такой же категорической форме и я потребую своей отставки. Согласитесь, Василий Акимович, что лишить армию в теперешнее тяжелое время и командующего армией, и начальника штаба — это подвергнуть ее катастрофе. Планы обороны знаем только мы трое».
Да, делегаты Круга понимали, что ставят атамана в безвыходное положение, понимали они и то, что он не станет участвовать в чужой игре. Они знали, что он скорее уйдет с высоко поднятой головой, чем займется интриганством. На это был расчет оппонентов Краснова.
Петр Николаевич повторил свои слова и на заседании Круга. Он ответил решительным отказом на требование отправить в отставку боевых генералов, освободивших Дон от большевиков весной 1918-го года (когда эти самые интеллигенты-критики трусливо прятались по домам).
Впрочем, Харламов даже не скрывал своего неприятия в адрес атамана, но все же хотел сохранить лицо перед казаками, поэтому высказался на Круга осторожно:
«Решение Круга твердо и неизменно. Подумайте еще раз. Мы с вами противники, Петр Николаевич, но я глубоко уважаю вас и говорю вам прямо: вам уходить не следует. Круг не вашей отставки желает, но отставки Денисова и Полякова».
Краснов все понял и ответил на эти слова прямо:
«Это все равно».
При этом Краснов понимал, что не имеет права просто так сдаваться. Лично для себя он не хотел никакой власти, но понимал, что без него Дон беззащитен:
«Уйду и я. Я попытаюсь уговорить казаков. Дайте мне, господа, только окончить войну с большевиками, победить их, и верьте мне, при мирной обстановке я ни минуты не останусь атаманом. Но уйти теперь и бросить Дон в жестокую минуту борьбы и неудач — этого нельзя, Василий Акимович, и вы должны сделать все, чтобы этого не было…»
Не дали, не послушали, не смогли переступить через свои сиюминутные интересы завистливые политические интриганы, собравшиеся вокруг председателя Круга и некоторых других деятелей из числа врагов атамана.
Не ангажированные члены Круга внимательно слушали и аплодировали Краснову во время второй части заседания. После него выступал генерал Богаевский, который даже не скрывал того, что скорее представляет Деникина нежели Донских казаков. Затем на трибуну поднялся командующий Донской армией генерал Денисов — главная мишень оппозиции. Денисов подробно рассказал о положении армии, о причинах военных неудач, которые я уже перечислял выше.
В ответ на выступление командующего Донской армией один за другим на трибуну потянулись противники генерала, изгнанные им из армии по различным объективным причинам, в том числе за трусость, самовлюбленность, воровство и так далее. С видом самодовольных хамов они засыпали генерала колкими вопросами, они издевались над ним и открыто травили. Тогда Краснов не выдержал и поднялся на трибуну, его пламенная речь заставила всех замолчать, атаман разгромил всю критику оппонентов:
«Вот уже три часа я присутствую при недопустимой травле командующего армией. Того, кто освободил от большевиков Новочеркасск, лично руководя атакующими цепями, того, кому Войско Донское обязано и своими победами, и своею свободою!
Вот вся награда с вашей стороны за те тяжелые и ответственные труды, какие пали на его долю. На моих глазах он исхудал, изнервничался… Вы мне уже не раз говорили о его смене. Но если вы хотите бороться с врагом и дальше и побеждать его, то никакой смены быть не может. В бурю не вырывают руля у опытного и знающего море рулевого. Такие опыты до добра не доводят. Я спрошу всех тех генералов, которые сейчас с такою злобною критикою выступили против командующего армией, почему они не у дел и прячутся за его спину? Отчего нападают на человека, который так много сделал для общего дела?
Невозможно работать с армией, лишенной всего необходимого, а этот человек одел и обул нашу армию. Теперешнее поражение произошло не по его вине. Я знаю, как велика усталость на фронте. Вместе с командующим армией я объехал все фронты и знаю, что казаки дали больше, нежели могли. Я суровый человек, но я не могу осудить тех, кто теперь отходит Нельзя доводить людей до последнего, а мы довели. Смотрите, струна очень крепка, но и она лопается, если ее чрезмерно натягивать!»
Делегаты согласно закивали головами, тогда председатель Круга понимая, что проигрывает дебаты, решил прервать заседание до следующего утра. Утром 16-го февраля заседание возобновилось, но за ночь многое изменилось. Ночью оппоненты Краснова устроили провокацию, неизвестные в военной форме открыто выстрелили в живот депутату Агееву — лидеру местных социал-демократов и ярому противнику атамана. Он был ранен из малокалиберного пистолета и сама рана не представляла из себя опасности для жизни и здоровья. Все это было сделано настолько демонстративно, что не оставляло никаких сомнений относительно заказчиков преступления, но многие повелись на эту провокацию и поверили в вину атамана. Все это очень напоминает события 11-го февраля 1918-го года, когда в перерыве заседания правительства якобы покончил с собой атаман Каледин. Тогда рядом с ним также были Павел Агеев (тогдашний председатель круга) и его брат Александр Агеев, который занимал должностью адъютанта атамана.
Впрочем, даже после провокации Павла Агеева прямо никто не рискнул выступить против Краснова. Оппоненты требовали отставки только Денисова и Полякова, но поворотный момент был пройден и Петр Николаевич не желая дальше принимать участие в балагане, в который превратился Круг, открыто заявил:
«Вы становитесь на путь России. Сначала великий князь Николай Николаевич, потом Брусилов, потом Гучков, затем Керенский и главковерх Крыленко. Вы знаете, ибо сами это пережили, к чему это привело.
Одумайтесь, что вы делаете, и не шатайте власти тогда, когда враг идет, чтобы вас уничтожить. Выраженное вами недоверие к командующему армией генералу Денисову и его начальнику штаба Полякову я отношу всецело к себе, потому что я являюсь верховным вождем и руководителем Донской армии, а они только мои подчиненные и исполнители моей воли.
Я уже вчера говорил вам, что устранить от сотрудничества со мною этих лиц — это значит обрубить у меня правую и левую руки. Согласиться на их замену теперь я не могу, а потому я отказываюсь от должности донского атамана и прошу избрать мне преемника».
С этими словами Петра Николаевич встал и под крики членов Круга «Нет, это не так… Атаману остаться. Атаману верим. Просим остаться», покинул зал заседаний, а в его последних атаманских словах эхом отразилась горькая речь Алексея Максимовича Каледина, сказанная им год до этого, когда он также снимая с себя полномочия атамана, сказал:
«Короче говорите, господа, от болтовни Россия погибла».
После ухода атамана председатель Круга Харламов объявил перерыв, а во второй части заседания, чтобы успокоить противников отставки Краснова прямо сказал, что это требование союзников и без этого Деникин не окажет донским казакам никакой помощи, что было уже понятно, хотя еще весной 1918-го года именно Краснов спас Добровольческую армию от большевицкой погони и снабдил всем необходимым.
В результате отставка Петра Николаевича была принята, а вместе с его ходом Дон словно потерял свою душу, с ним ушла надежда на спасение и свободу.
В тот же день Круг принял следующее постановление:
«В силу того, что Донской Атаман генерал от кавалерии П. Н. Краснов после выраженного Войсковым Кругом недоверия командующему Донской армией генерал-лейтенанту С. В. Денисову заявил, что выражение этого недоверия простирается и на него Донского Атамана, как Верховного руководителя армии, и потому он отказывается от должности Донского Атамана и просит Круг озаботиться выбором ему преемника, Войсковой Круг постановил: отставку Донского Атамана П. Н. Краснова принять.
Согласно ст. 21 основных законов Всевеликого войска Донского, атаманская власть в Войске Донском переходит председателю совета управляющих отделами генерал-лейтенанту А. П. Богаевскому впредь до избрания Кругом Атамана Всевеликого войска Донского. Председатель Круга В. Харламов. Товарищи председателя Круга Н. Парамонов, Ис. Быкадоров, П. Дудаков, И. Зенков, Б. Уланов, К. Попов Секретарь Ф. Крюков».
На следующий день Краснов вопреки нежеланию Богаевского встретился с Деникиным. Он рассказал ему о своем уходе и поведал о положении на фронте, а также спросил пожелание относительно его собственного дальнейшего местонахождения. Он был готов ехать на фронт и сражаться с большевиками в любой должности, но Деникин заявил о нежелательности данного шага ввиду того, что это может смущать казаков и предложил ему «отдохнуть».
Деникин понимал, что простые казаки будут категорически против отставки Краснова и боялся его популярности среди не только казачества, но и русского офицерства, поэтому стремился как можно быстрее удалить его из пределов Войска Донского.
Петр Николаевич все понял, он правильно истолковал лживое сожаление Деникина по поводу его отставки и слова о том, что он не дал бы этому свершиться, если бы лично был в Новочеркасске на заседании Круга.
А тем временем Войсковой Круг ждал приезда генерала Деникина. Многие надеялись на то, что он заступится за Краснова и поэтому об его отставке по прежнему ничего не было известно на фронте, но надежды не оправдались, Деникин одобрил отставку.
После заседания главнокомандующий ВСЮР встретился с Богаевским, затем пообедал у Краснова и спросив у него советы относительно кандидатур на пост командующего Донской армией и его начальника штаба, после чего уехал на фронт к Май-Маевскому.
Петр Николаевич посоветовал назначить новым командующим генерала Абрамова, а начальником штаба генерала Кельчевского, которого справедливо считал грамотным генералом, несмотря на то, что он не являлся казаком. Впрочем, Деникин поступил иначе и новым командующим был назначен генерал Сидорин.
Сидорин не любил Краснова и боялся Деникина, но забегая вперед, скажу, что в дни Новороссийской катастрофы он бегал по берегу и искал Деникина, чтобы застрелить его проваленную эвакуацию армии.
Краснов же обратился к казачьему народу с последним воззванием, в котором призывал верно служить Дону и бороться с большевизмом. В ответ командиры корпусов всех четырех фронтов, офицеры и казаки прислали телеграммы Петру Николаевичу. Также они обратились к Кругу с требованием не принимать отставку Краснова, они даже стали собираться подписи за это, но все было уже решено, и от Краснова данный факт председатель Войскового Круга Харламов скрыл.
Покидал навсегда Дон Петр Николаевич Краснов поздним вечером 19-го февраля 1919-го года. На улице стоял страшный холод, дул пронизывающий ветер и шел дождь, но не смотря на это, десятки тысяч людей пришли проводить своего атамана, коим он навсегда остался для честного донского казачества.
Помимо простых горожан с Красновым пришли проститься все управляющие отделами, большинство членов Войскового Круга, юнкера Новочеркасского военного училища, офицеры Донской школы, служащие разных учреждений и многочисленные гости города.
Депутаты Круга Черкасского округа поднесли атаману трогательный адрес, покрытый их подписями, а супруге атамана — огромный букет живых цветов. Но когда содержание адреса узнали и другие члены Круга, они стали тоже подписываться под ним и собрали 62 подписи, как позже вспоминал сам Петр Николаевич.
В Ростов поезд с атаманом прибыл в 10 часов вчера, здесь его встречал почетный караул лейб-гвардии казачьего полка, который в полном составе прибыл на станцию. Здесь же находились донские партизаны и тысячи горожан, узнавшие о приезде Краснова.
Петр Николаевич был растроган такой встречей, он тепло поприветствовал собравшихся и призвал их честно исполнять свой долг перед Доном и Россией.
Краснов не искал славы и власти, весной 1918-го года он долго не соглашался принять атаманский пернач, а теперь уходил с высоко поднятой головой и чувством честно выполненного долга. Он сделал все и даже больше, он мог обратиться к казакам и на их шашках навести порядок, расстреляв болтунов, но не стал этого делать, он ставил благо Дона выше себя, хотя и понимал, что без него Донская республика обречена.
Он навсегда покинул Дон в вагоне, присланном за ним и прицепленном к екатеринодарскому поезду, но при этом также навсегда остался в сердцах казачьего народа атаманом, героем, защитником и верным сыном Дона. Его крестный путь был тяжелым, а память вечной.
Царствие небесное и вечная память Петру Николаевичу Краснову!
Денис Романов.
