110 лет назад, 19 октября 1913 года, в тихом Мамоновском переулке Москвы открылось литературно-артистического кабаре «Розовый фонарь». Событие не из ряда вон выходящее, однако оно привлекло внимание буржуазной публики. Одна из газет сообщала, что Мамоновский переулок в тот день напоминал Камергерский в дни открытия Художественного театра – весь был запружен автомобилями и экипажами. Идея открытия кабаре принадлежала художникам-авангардистам Наталье Гончаровой, Михаилу Ларионову, Илье Зданевичу, а также поэтам-футуристам Давиду Бурлюку и Владимиру Маяковскому. Название «Розовый фонарь» задумывалось как пародия на знаменитый салон пушкинских времен «Зеленая лампа». И именно в этом кабаре 19 октября 1913 года состоялся московский дебют 20-летнего Владимира Маяковского.
Его эпатажное выступление обернулось небывалым скандалом и дракой: ведь для дебюта поэт выбрал стихотворение «Нате!», с неприкрытым вызовом в адрес богатой публики (помните, «я жирных с детства привык ненавидеть»). «Московская газета» назвала свою статью об этом вечере в кабаре «Розовым мордобитием».
А ведь начиналось все чинно и благородно. Во всех подробностях описал этот вечер в своей книге «Маяковский» Александр Михайлов. Приведем небольшой отрывок из нее: «Празднично одетая публика заполняла зал, дамы демонстрировали свои наряды и дорогие украшения, стараясь быть непременно замеченными, все было чинно, благопристойно, хотя в атмосфере приготовлений все-таки чувствовалось что-то предгрозовое. Было уже за полночь, когда на эстраду вышел высокий молодой человек, с нахмуренным, серьезным лицом, он выглядел эффектно в своей желтой блузе. Расставив ноги, как бы утвердившись на подмостках, молодой человек долгим взглядом посмотрел в зал, выдержал паузу, заставившую умолкнуть этот гудящий улей, и в пространстве зала зазвучал слегка дрожащий от напряжения, густой, необыкновенного тембра бас:
Через час отсюда в чистый переулок
вытечет по человеку ваш обрюзгший жир,
а я вам открыл столько стихов шкатулок,
я – бесценных слов мот и транжир.
За столиками воцарилась тишина. Имя молодого человека, стоящего на подмостках, кое-кому из присутствующих знакомо по газетной хронике, кажется, с ним связаны какие-то скандалы то ли на выставках художников, то ли в литературных собраниях, он – футурист… Кажется, это один из тех молодчиков, что разгуливали в цилиндрах и с разрисованными лицами по Кузнецкому, по Тверской, сопровождаемые толпой любопытных, и под свист и улюлюканье выкрикивали свои стихи. Резким движением руки он указывает в зал: «Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста где-то недокушанных, недоеденных щей…» И головы присутствующих невольно поворачиваются туда, куда он указал. Но кивком головы, высверком глаз футурист показывает в другую сторону: «Вот вы, женщина, на вас белила густо, вы смотрите устрицей из раковин вещей». Похоже, что этот высокий юноша, уже не сдерживающий своей страсти, готов выкрикнуть: к барьеру! В зале зашикали. Кто-то неуверенно свистнул. Юноша на эстраде непоколебим. Лишь плотно сжатые губы да легкая бледность, проступающая сквозь смуглоту лица, выдают волнение. А на вальяжно рассевшихся за столиками падают слова, как булыжники, они вбивают сидящих в кресла:
А если сегодня мне, грубому гунну,
кривляться перед вами не захочется – и вот
я захохочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам
я – бесценных слов транжир и мот.
Зал словно взорвался, послышались оглушительные свистки, истерический крик: «Долой!» Кому-то из женщин сделалось дурно. Потом рассказывали по Москве, что вечер прошел с битьем графинов и бутылок, что, когда поэта освистывали, он подбадривал: «Еще! Еще! Дайте насладиться идиотами!» И говорили, будто его увели в полицию под аплодисменты свистунов». Стоит ли удивляться, что «Розовый фонарь» прекратил существование уже после нескольких представлений. «Капиталистический нос чуял в нас динамитчиков», – писал поэт в автобиографии.
#МосковскиеЗаписки
PS. Снимок Владимира Владимировича колоризирован в наши дни.
