Освобождение Ростова отрядом Дроздовского и смерть полковника Войналовича.
Во второй половине дня 4-го мая 1918-го года отряд Дроздовского пересек железную дорогу в районе станицы Недвиговской и вышел на подступы к Ростову.
Позади остались два месяца беспрерывного похода из румынских Ясс. За это время дроздовцы сметая со своего пути большевицкие отряды, преодолели почти полторы тысячи километров и пользуясь поддержкой населения, пополнили свои ряды.
К моменту появления отряда под Ростовом большевицкие главари уже начали в спешке покидать город. Недавно немецкие части заняли Таганрог и красные опасались полного уничтожения. Дон вовсю полыхал восстанием, его большая часть уже была освобождена, а со стороны Кубани приближалась Добровольческая армия. На фоне этого любое сражение вселяло в противника жуткую панику.
Полковник Дроздовский о бегстве комиссаров не знал, но будучи опытным командиром, понимал, что в любом случае перед началом штурма необходимо провести разведку. С этой целью заранее вперед был послан юнкер разведывательно-мотоциклетной команды Анатолий Прицнер.
Он выявил все слабые места в обороне большевиков, а также записал расположение подразделений их гарнизона и по возвращении сообщил об этом Дроздовскому. Михаил Гордеевич внимательно выслушал доклад, поблагодарил юнкера за службу и приказал командирам своих частей готовиться к вечерней атаке.
Приближались сумерки и ростовчане готовились к встрече Пасхи, они даже никогда не слышали о существами Дроздовского и его отряда. Большевики также после дневного дозора успокоились и предвкушали спокойный сон, не ожидая появления дроздовцев, которые тем временем стремительно приближались к окраинам Ростова, где их ожидали 12 тысяч лучших штыков и сабель противника, в том числе крупные отряды латышских стрелков при 6-и артиллерийских батареях и немалое количество пулеметных команд. Силы были явно не равны, приходилось брать решительностью и отвагой.
Основные силы во главе с Дроздовским направились к Темернику, а полковник Войналович с небольшим отрядом 2-го конного полка поскакал вперед, возглавив атаку немногочисленного авангарда на позиции красных в районе железной дороги. Ему удалось сбить отряды прикрытия и сходу занять вокзал.
Вспыхнул ожесточенный бой, дроздовцы сражались отчаянно. В первые минуты прибывания на вокзале они потеряли своего командира полковника Войналовича. Спешившись, он был сражен наповал пулей из вагона красного эшелона, который поспешно в числе других покидал городской вокзал.
Михаил Кузьмич был опытным офицером, подчиненные его любили и гордились своим командиром, прошедшим русско-японскую и Первую Мировую войны, за героическое участие в которых он был не раз награжден, в том числе Георгиевским оружием и орденом Святого Георгия 4-й степени.
Полковник Войналович был образцом старшего офицера русской армии, его бесстрашие и решительность поражали даже многих бывалых солдат и офицеров. Одним из первых он откликнулся на призыв Дроздовского и приложил максимум усилий к созданию добровольческой бригады, это он вел с румынами переговоры после отъезда командира в город, а теперь его не стало. Смерть Михаила Кузьмича была такая же как и жизнь — геройская и мгновенная. С ним дроздовцы потеряли один из символов борьбы.
Больше часа авангард отражал ожесточение атаки большевиков, которые после первоначальной паники быстро поняли, что белых мало и навалились на них многократно превосходящими силами. Вокзал кипел от разрывов, всюду свистели пули и осколки, а основных сил все еще не было.
К тому моменту пехота уже развернулась на возвышенности, здесь же была гаубичная батарея полковника Медведева, но открыть огонь артиллеристы не могли, так как в вблизи от красных был отряд павшего Войналовича и они могли задеть своих. Становилось ясно, что придется вокзал оставить, под покровом темноты дроздовцы верхом покинули здание и прорвались к своим, после чего по расположению противника был открыт артиллерийский огонь, который вызвал еще большую панику.
После первых же залпов красные подумали, что к городу подошли из Таганрога немецкие части и бросились бежать в след за уже скрывшимся ЦИКом большевицкой Донреспублики, который сразу драпанул в Царицын. На плечах противника в Ростов ворвалась 2-я офицерская рота пехотного полка дроздовцев, занявшая вокзал.
Здесь рота разделилась на две части, первая полурота осталась охранять вокзал на случай появления красных, а вторая полурота под командованием штабс-капитана Туркула двинулась вперед по Большой Садовой улице. Красных в городе уже практически не было и по дороге встречались только православные горожане, которые спешили на праздничную службу.
Уже была полночь, когда дроздовцы добрались до центра города и зашли в Кафедральный собор во имя Рождества Пресвятой Богородицы. Прихожане только вернулись с крестного хода и священник провозгласил «Христос Воскресе!», сотни голосов ответили ему «Воистину Воскресе!» и в этот праздничный момент ростовчане стали замечать молодых людей в офицерской форме с погонами на плечах и трехцветными нашивками на рукавах. Многие вначале даже не поверили своим глазам и с опаской смотрели незнакомых гостей, а затем робко стали задавать вопросы. Дроздовцы бодро отвечали, что они белые, рассказывали о своем командире и том, что они пришли на Дон с целью освобождения его от большевизма.
Люди повеселели, они окружили полуроту Туркула и стали христосоваться с его офицерами. От былой тревоги не осталось и следа, все были счастливы. В те минуты особенно ярко чувствовалось Воскресение Христово, не зря позже одним из лозунгов белого сопротивления станет фраза «Христос Воскрес! Воскреснет и Россия!»
А сам Антон Васильевич уже находясь в эмиграции, так описал в своих мемуарах ту светлую Пасхальную ночь:
«Я вышел из собора на паперть. Какая ночь, святая .тишина! Но вот загремел, сотрясая воздух, пушечный гром. Со стороны Батайска стреляет бронепоезд красных. Каким странным показался мне в эту ночь гул пушечного огня, находящий шум снарядов.
От собора я с полуротой вернулся на вокзал. По улице, над которой гремел пушечный огонь, шли от заутрени люди. Они несли горящие свечи, заслоняя их рукой от дуновения воздуха. Легкими огоньками освещало внимательные глаза.
На вокзале, куда мы пришли, в зале первого класса теперь тоже теплились церковные свечи, и от их огней все стало смутно и нежно. Ростовцы пришли нас поздравлять на вокзал. Здесь были пожилые люди и седые дамы, были девушки в белых платьях, только что от заутрени, дети, молодежь. Нам нанесли в узелках куличей и пасок. На некоторых куличах горели тоненькие церковные свечи.
Обдавая весенним свежим воздухом, с нами христосовались. Все говорили тихо. В мерцании огней все это было как сон. Тут же, на вокзале, к нам записывались добровольцы, и рота наша росла с каждой минутой.
В два часа ночи на вокзал приехал Дроздовский. Его обступили, с ним христосовались. Его сухощавую фигуру среди легких огней и тонкое лицо в отблескивающем пенсне я тоже помню, как во сне.
И как во сне, необычайном и нежном, подошла к нему маленькая девочка. Она как бы сквозила светом в своем белом праздничном платье. На худеньких ручках она подала Дроздовскому узелок, кажется с куличом, и внезапно, легким детским голосом, замирающим в тишине, стала говорить нашему командиру стихи. Я видел, как дрогнуло пенсне Дроздовского, как он побледнел. Он был растроган. Он поднял ребенка на руки, целуя маленькие ручки.»
А на утро большевики подтянули крупные силы общей численностью до тридцати тысяч человек, в том числе латышскую бригаду и, снятую с Кавказского фронта 39-ю дивизию, с которой в дальнейшем дроздовцам еще не раз приходилось сталкиваться на полях Гражданской войны. Большевики разгрузились и атаковали города, это было крайне неожиданно на фоне их ночного бегства.
Наступление противника ураганным огнем прикрывали 2 бронепоезда, 6 артиллерийских и 2 гаубичные батареи, несколько броневиков, а также со сторону воды их поддерживал пароход «Калхида».
Особенно ситуацию осложняло то, что части дроздовцев были рассредоточены по всему городу с целью поимки разбежавшихся большевиков. Ростов оказался слишком огромен и для его обороны были нужны куда большие силы, тем более численность красных перевешала отряд Дроздовского примерно в 15-20 раз, но паники в его рядах не было.
Все четко выполняли приказы Михаила Гордеевича, который хладнокровно отдавал распоряжения командирам частей и здесь же под обстрелом противника продолжал запись добровольцев в офицерские роты. Многие, очень многие присоединись к отряду, они уже прочувствовали на себе все «прелести» большевицкого режима и были готовы к борьбе, поэтому их даже не смущала численность большевиков, которые атаковали буквально отовсюду.
С боем разрозненные роты и сотни дроздовцев отходили к вокзалу, где располагался штаб командования. За ними следовали по пятам крупные отряды большевиков и, чтобы облегчить положение своей пехоты броневик «Верный» под командованием капитана Нилова двинулся в сторону цента по Большой Садовой.
Он дошел на Таганрогского проспекта, который ныне носит кличку Буденновского и там наткнулся на броневик красных, завязался короткий бой, после которого бронемашина противника окутавшись дымом, скрылась во дворах, а «Верный» стал отходить к вокзалу, сдерживая врага огнем.
Расстояние от Таганрогского проспекта до городского вокзала не большое и оставляет примерно пол часа ходьбы неторопливым шагом. Этот путь броневик преодолел за гораздо большее время, экипаж выжидал, прикрывая отход пехоты и лишь убедившись в том, что на улицах частей больше нет, дал ходу и присоединился к своим.
Двигался к вокзалу броневик все по той же Большой Садовой и ростовчане с окон многоэтажным домов бросали дроздовцам в открытый люк нехитрое угощение из куличей, пасхальных яиц и творожных пасх, о чем они позже с благодарностью вспоминали. В те минуты поддержка простых жителей была как никогда важна, белогвардейцы понимали, что народ с ними, что они не зря сражаются и на душе сразу становилось легче, как будто груз падал к ногам и исчезал в неизведанном направлении.
Эта вылазка геройского экипажа Нилова позволила основным силам отряда беспрепятственно покинуть здание вокзала и без потерь отойти к железнодорожному полотну, где пехота дроздовцев залегла и встретила красных огнем, здесь же стояла легкая батарея и присоединившийся к цепям броневик «Верный», который пулеметным огнем прикрывал фланг залегшего офицерского полка.
Отряд раз за разом обивал ожесточенные атаки большевиков, которых с каждой минутой становилось все больше и больше, но полковник Дроздовский еще надеялся, что его орлам удастся переломить ход сражения. К сожалению силы были слишком не равны, постепенно это становилось все очевиднее.
В наиболее тяжелый момент со стороны Таганрога на подмогу офицерским ротам прискакали германские уланы, чей полк на рысях приблизился к окраинам Ростова. На солнце сверкали мундиры и сабли улан, готовых оказать помощь своим вчерашним врагам. Они предложили нанести совместный удар по красным. Дроздовский был тронут неожиданным предложением, но от помощи отказался.
Во второй половине дня отстреливаясь, дроздовцы под прикрытием артиллерийской батареи и броневика «Верный» начали медленно отходить. Они быстрым шагом преодолели крутой склон ростовских буров и двинулись в направлении армянского села Мокрый Чалтырь. Последними уходили артиллеристы и броневик, они находились в арьергарде и прикрывали отступление колоны.
Впереди скакали верховые, а в основных силах вместе со штабом полковника Дроздовского шел офицерский полк генерала Семенова. Вперемешку со строевыми ротами двигались подводы с раненными, это казалось таким странным после тихой Пасхальной ночи. Позже Антон Васильевич Туркул вспоминал, что по дороге их отряд встретил полк тех самых германских улан. Встрепенулся строй всадников, раздались громкие команды и полк отдал русским рыцарям честь. В тот момент штабс-капитан Туркул и остальные дроздовцы поняли, что война с Германией закончена.
Да, это произошло не при тех обстоятельствах, о которых они так долго мечтали, это было неожиданно, но по-человечески торжественно и трогательно. Вы только вдумайтесь, вчерашние враги увидели в русских офицерах светочь чести и рыцарства в то время, как обманутые большевицкой пропагандой собственные солдаты и зачастую родные люди стали злейшими врагами, как же все перевернулось с ног на голову. Словно река помутилась Россия, рухнула привычная жизнь, ясные и понятные устои ушли в небытие, а вместе с ними не стало и самой страны, превратившейся в добычу для стаи шакалов.
Всего в бою за Ростов отряд Дроздовского потерял порядка 12-и человек (для сравнения — красные потеряли свыше трех тысяч штыков и сабель, как выяснилось позже, именно взятие дроздовцами Ростова позволило казакам Денисова освободить Новочеркасск), особенно тяжело все переживали смерть полковника Войналовича, а Михаил Гордеевич в те дни записал в своем дневнике:
«Я понёс великую утрату — убит мой ближайший помощник, начальник штаба, может быть единственный человек, который мог меня заменить»
Дроздовский сам был еще очень молод, ему было всего 38 лет, но он согласно собственным словам был обрекающим и обреченным. В своих дневниках он не скрывал того, что смертельно устал, но при этом готов идти до конца, сражаться до победы или славной смерти. В этом был весь Михаил Гордеевич, в этом заключался главный смысл и суть Белого движения — в беспрерывном служении Родине.
Царствие небесное и вечная память героям-дроздовцам и всем, кто отдал свою жизнь в борьбе с большевизмом!
Руководитель культурно-исторического проекта «Забытая Россия» Денис Романов.
