13 мая исполнилось 220 лет со дня рождения великого русского православного философа, поэта, основателя славянофильства Алексея Степановича Хомякова (1804-1860)
Самый чистый и самый благородный из великих людей новой русской истории» (П.А. Флоренский о Хомякове)
«…Хомяков был гением в непривычной и тяжелой для нас форме — мысли. Много мыслителей,— от Бокля, Дрэпера и Спенсера до Дарвина, Молешота и Бюхнера,— «пленили» душу русского человека; затем держали ее «в плену» Шопенгауэр и Ницше… <…> Хомяков, вне всякого сравнения, стоял выше первого ряда мыслителей, нами названных. Его мысль,— прилагая европейские оценки,— стоит в уровень, по качеству и силе, с Шопенгауэром и Ницше
Хомяков гениально объяснял просто русскую жизнь,— ту обыкновенную жизнь, разлитую вокруг нас, которая самою привычностью и обыкновенностью «претила», по крайней мере, грубой части толпы, и эту грубую часть толпы непреодолимо отвратила от Хомякова. Вот почему Хомяков был, есть и, по всему вероятию, навсегда останется пищею и другом только избранных умов, тех русских умов, для которых Россия всего интереснее. Увы! Это — общий закон…<...>
Хомяков весь был погружен в стихию русской действительности, и других тем он не знал. В противоположность множеству умов, которые применяли к России нерусские оценки, нерусские измерения, нерусские объяснения, Хомяков русскую действительность объяснял в духе и смысле этой самой действительности, сводя работу мысли именно только к прояснению, к выведению в свет логического сознания…. Таким образом, при кипучем уме и большой личной гордости, он сохранил деликатное и осторожное отношение к предмету и стал в отношении его в положение, пассивное. Как это не похоже на Шопенгауэра и Ницше, которые хотели бы переделать весь свет, но всякий оценит, до чего такое [хомяковское] отношение тоньше и глубже, как оно научнее и философичнее
Хомяков выразил, что в натуре русских лежит что-то, что делает русских первым настоящим христианским народом. Русские — христиане. Вот, в сущности, главное его открытие, усиленно потом повторенное Достоевским (только повторенное!), которое, с одной стороны, кажется обыкновенным и простым до заношенности, до скуки и отвращения, а с другой стороны, кажется до того странным и невероятным, что невозможно этому поверить и хочется заушить говорящего так человека.
Хомяков и получал «заушения» всю жизнь и после смерти, главным образом за эту формулу: «русские — христиане», т. е. это — единственные на земле христиане, впервые эту религию понявшие и даже прямо рожденные христианами, рождающиеся христианами.
Сюда примыкает главный его труд, главное дело жизни — его богословствование, целая богословская система, за которую Ю. Ф. Самарин, в предисловии к заграничному изданию его трудов, назвал Хомякова «отцом и учителем церкви».
Но тем ценнее его значение для всех русских, которые узнают человека не «по платью»; и, думается, значение Хомякова в истории русской мысли вообще не подлежит ни уничтожению, ни забвению. До настоящего времени и, вероятно, навсегда он был и останется самою высокою вершиною, до которой достигала так называемая «славянофильская мысль». <…> Хомяков и славянофилы положили остов «русского мировоззрения», которое не опрокинуто до сих пор, которое может иметь или не иметь последователей и все-таки оставаться истинным…».
В.В. Розанов. «Алексей Степанович Хомяков» (К 50-летию со дня кончины его).1910 г.
Автопортрет, 1842.
