Нора Крук (1920 — 2021), поэт Зарубежной России, поэт Русского Китая и Австралии.
Нора Крук (Элеонора Мариановна Крук, урожденная Кулеш) родилась в 1920 г. в Харбине. Потом семья переехала в Мукден, затем – в Шанхай. Русский Китай того времени считался одним из центров русской культуры: там работали Валерий Перелешин, Юстина Крузенштерн-Петерец, Ларисса Андерсен, там начинал свою актерскую жизнь Юл Бриннер, туда ехал за публикой Вертинский… Эмиграция первой волны создала свой мир – научный, церковный, промышленный, архитектурный, торговый, театральный, издательский, литературный. Русские эмигранты выстраивали Шанхай и Харбин, несли европейскую культуру Востоку, но главное – сохраняли себя, свою культуру, в надежде на возвращение в Россию. Она была недалеко – на том берегу Амура – такая желанная и недосягаемая. В приходом к власти коммунистов русская диаспора в Китае была уничтожена. Те, кто вернулся на родину, – попали в ГУЛаг, остальные… белых эмигрантов отказались принимать все «цивилизованные» страны. И лишь президент Филиппин услышал боль апатридов — в 1949 году пустынный филиппинский остров Тубабао стал на несколько лет настоящим домом для почти шести тысяч русских робинзонов. Александра Толстая и о. Иоанн Шанхайский два года добивались помощи для белых эмигрантов от Европы и США . Через два года выжившие смогли переселиться в Австралию, Гонконг и США.
Известный поэт Русского Зарубежья Валерий Перелешин, начинавший свою творческую деятельность в Русском Китае, как-то признался: у него есть три любимые женщины — Ларисса Андерсен, Юстина Крузенштерн-Петерец и Нора Крук. С 1957 до 1975 г. Нора Крук жила в Гонконге. Там Нора выпустила свой первый сборник стихов «Even Though» (1975). Переехав в Австралию, Нора заявила о себе как об англоязычном поэте: в 1993 г. она выигрывает австралийскую литературную премию Jean Stone Award, в 2000 г. – премию женского Союза писателей. В 2004 году вышел второй сборник английских стихов Норы Крук «Skin for Comfort», а в 2011 – сборник «Warming the Сore of Things». Но Крук продолжала писать и по-русски. Вся ее жизнь до последнего дня была связана с Русской Австралией. Нора Крук – автор нескольких англоязычных сборников стихов, а также публикаций в русских периодических изданиях США, Китая и Австралии. В 2008 году Нора Крук стала лауреатом литературного фестиваля «Антиподы: русская литература в Австралии». Из-под ее пера вышли переводы на английский М. Волошина, Б. Окуджавы, М. Алигер и др. Поэзия Норы Крук – это не только красивый язык восточной ветви эмиграции, не только интересная форма стиха, выработанная под влиянием англоязычной поэзии, — это еще и отображение значительного пласта русской истории, жизни русских австралийских эмигрантов.
* * *
Мир рождается в детстве. Такой голубой и зеленый!
Весь без острых углов, весь – пронизанный солнцем хрусталь.
Он растет вместе с нами – большой, молодой и влюбленный,
Чуть скрывая в тумане такую манящую даль.
Возмужанье полно драгоценно-простых откровений,
Мир дано полюбить и познать. И, скрывая испуг,
Биться с силами тьмы, вознося человеческий гений,
И, столкнувшись с невидящим Богом, вернуться на Круг.
И уже разуверившись в Истине и Совершенстве,
И уже потеряв Мирозданья ненайденный смысл,
Мир дано полюбить и принять в первозданном блаженстве
Кожей, слухом, глазами осмыслив гармонию числ.
Так становится синтез творенья неведомым знаком,
И в погоне за смыслом теряются смысла следы.
Ощутимый все ярче, мой мир рассыпается прахом…
Нет, не прахом, а солнечной пылью, журчаньем воды.
Мукден, 1936
* * *
Зеркала… мы писали о них с придыханьем,
Их таинственный мир был прекрасен и молод.
Все обиды лечились волшебным касаньем,
Врачевала улыбка наш тайный голод…
О предательстве зеркала всем известно:
– Кто белей и румяней? – И та, и эта…
Опасаясь, что мненье зеркал не лестно,
Не прошу у стеклянной судьи ответа.
Но порой… Проходя близ зеркал нескромных,
В голове подбирая стишок по слуху,
Я ловлю чей-то образ… Неужто маму?
Нет, не маму, а чуждую мне старуху.
Сидней, Новый Журнал 2011/264
* * *
Джакаранда роняет листву, как перья,
Оголясь, расцветает персидским цветом.
Вопреки реальности и неверью,
Возрождаюсь женщиной и поэтом.
Этот праздник кожи и обонянья
Тянет в мир таинственный – за порог,
И сомненья старые и прощанья
На развилке дорог.
Тяжесть лет свинцом на моих подметках,
Шрамы тонкие светятся на запястьях,
Дни скользят, замолённые, как четки,
Но весна колдует, и это – счастье!
2000-е, Новый Журнал, №270, 2013
