Не у каждого слова есть день рождения, но вот у глагола «стушеваться» есть — 1 января 1846 года. Именно в этот день в «Отечественных записках» была напечатана повесть Федора Достоевского «Двойник», в которой он впервые использовал этот авторский неологизм. Вот это место: «Голядкин машинально осмотрелся кругом: ему пришло было на мысль как-нибудь, этак под рукой, бочком, втихомолку улизнуть от греха, этак взять — да и стушеваться, то есть сделать так, как будто бы он ни в одном глазу, как будто бы вовсе не в нем было и дело».
Основой для словесной конструкции стал чертежный термин — «тушевать», то есть накладывать тени. Однако слово это, как видим, использовалось ранее не в нынешнем значении «смутиться», а в смысле «незаметно скрыться». Историю появления этого неологизма Федор Михайлович впоследствии изложил в своем дневнике: «Слово это изобрелось в том классе Главного инженерного училища, в котором был и я, именно моими однокурсниками… Во всех шести классах училища мы должны были чертить разные планы… Все планы чертились и оттушёвывались тушью, и все старались добиться, между прочим, уменья хорошо оттушевывать данную плоскость, с тёмного на светлое, на белое и на нет… Вдруг у нас в классе заговорили: «Где такой-то? — Э, куда-то стушевался!».
Достоевский во многих своих романах использовал это слово. В «Идиоте» девять раз (включая выражение «стушевать своего родителя», то есть убрать), в «Подростке» пять раз, в «Записках из подполья» и «Бесах» дважды, в «Униженных» и «Преступлении» по разу.
Наверняка вы знаете, что Федор Михайлович был автором и многих других неологизмов, правда, большинство из них так и не вошли в наш лексикон. Вспомним некоторые из тех, что писатель использовал в романе «Преступление и наказание»:
— Достоевский здесь вводит авторское слово «анамнясь», что означает «недавно». «До чертиков допилась, батюшки, до чертиков, — выл тот же женский голос, уже подле Афросиньюшки, — анамнясь удавиться тоже хотела, с веревки сняли. Пошла я теперь в лавочку, девчоночку при ней глядеть оставила, — ан вот и грех вышел!».
— Встречаем в романе слово «шлепохвостница» в значении «вертихвостка». «Он не похож на тех ваших расфуфыренных шлепохвостниц, которых у папеньки в кухарки на кухню не взяли бы, а покойник муж, уж конечно, им бы честь сделал, принимая их, и то разве только по неистощимой своей доброте».
— «Лимонничать» и «апельсинничать» в значении «жеманничать» и «любезничать». «Приходит она, этта, ко мне поутру, — говорил старший младшему, — раным-ранешенько, вся разодетая. «И что ты, говорю, передо мной лимонничаешь, чего ты передо мной, говорю, апельсинничаешь?» — «Я хочу, говорит, Тит Васильич, отныне, впредь в полной вашей воле состоять».
А еще были «окраинец», «всечеловеки», «слепондас», «благорастворение», «тупонравственный», «обшмыга» и десятки других неприжившихся неологизмов.
#МосковскиеЗаписки
