«…В Мурованке, деревне Щучинского района, сохранился выдающийся памятник белорусского зодчества первой половины XVI в. — Маломожейковская церковь. Она относится к храмам оборонного типа. Монументальная каменная постройка по углам закреплена круглыми башнями с винтовыми лестницами, ведущими к бойницам, опоясывающим верхнюю часть храма. Церковь четырехстолпная, одноапсидная, завершается высокой двухскатной крышей, прикрытой со стороны главного фасада фигурным щипцом. Апсида занимает всю ширину храма, способствуя созданию зального интерьера…»
http://globus.tut.by/murovanka/index.htm
Храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы, д. Мурованка, Щучинский р-он, Гродненская обл.
Знаменитый храм-крепость был возведен в 1524 г. в готическом стиле на пожертвования помещика Мацкевича. По архитектуре относится к храмам оборонительного типа. Он представляет собой четырехстолпное одноэтажное строение с высокой двускатной крышей. Толщина стен достигает 2 м. Монументальная каменная постройка по углам закреплена цилиндрическими оборонительными башнями. Башни органически связаны с корпусом. Впечатление такое, будто стены храма постепенно перерастают в цилиндрические башни. Это создает эффект компактности и единства плана.
Стены Маломажейковской церкви украшены декоративными элементами. Преимущественно это неглубокие ниши различных форм. Они яркими пятнами выделяются на фоне кирпичной кладки и снижают впечатление массивности здания. Своеобразными элементами архитектуры храма являются спаренные полуциркульные ниши с небольшим замком, которые близки традиционным формам декорации памятников московского каменного зодчества. Круглое окно над входом — прием, обычный для культовых памятников романской и готической архитектуры. Богато украшены боковые фасады, алтарная апсида и башни. Внизу через все здания проходит лента традиционного поребрика — ряд кирпичей, положенных на угол.
Грандиозная снаружи, церковь кажется небольшой внутри из-за внушительной толщины стен. В церкви до наших времен сохранились две мраморные плиты, одна из них вмурована в южную стену и находится над гробом основателя храма. Вторая плита, большего размера, размещается немного выше первой. На ней отражены древние воинские доспехи и оружие польско-литовского войска.
В разные времена храм служил не только местом для совершения богослужений, но и защитой крестьян от разорительных набегов. В 1656 г. (во время войны 1654—1667 гг. между Речью Посполитой и Русским царством) церковь была сильно повреждена. Затем в 1706 г. церковь была обстреляна шведами во время Северной войны. После этих событий церковь стояла в запустении до тех пор, пока император Александр I, пожелавший однажды осмотреть ее, не приказал незамедлительно начать реставрацию.
После столетнего запустения Мурованка была отремонтирована в 1817 г., а в 1871-72 гг. — реконструирована. Изменился фасад и внутреннее содержание строения: к западному фасаду был добавлен притвор, западные башни были надстроены, в одной из них сделали колокольню, исчезли винтовые лестницы в восточных башнях, ведущие к бойницам, часть из которых заложили кирпичом. Сделаны карнизы и увеличены оконные проёмы.
Так Мурованковская церковь обрела современный вид. В ней находились две почитаемые иконы Божией Матери: одна местная, по левую сторону от царских врат, вторая в отдельном кивоте, была перенесена из упраздненной Волчиковской церкви, некогда приписанной к Мурованской.
В 1928 г. Мурованковская церковь польскими властями переоборудована под костел и передана католической общине.
В августе 1993 г. церковь возвращена православным. Мурованка остается центром прихода, который объединяет 8 окрестных деревень. При церкви организована воскресная школа.
http://piligrim.by/content/view/459/581/
Своё название деревня Мурованка получила по храму Рождества Богородицы — «церкви мурованой» (то есть «каменной»), как называли её прежде. Когда именно была основана здесь церковь, — неизвестно. Возможно, датировку следует относить к ХIV-ХV векам. Общепринятая же датировка храма — 1524 год. С нею можно столкнуться в большинстве путеводителей и справочников. Однако есть основания считать церковь более старой. Во время ремонта, предпринятого в ХIХ веке, «было откапываемо, — указывал составитель описания храма священник Лев Савицкий, — множество больших камней, под которыми были следы мертвых тел; на некоторых камнях были обозначены, едва заметно, славянскими буквами годы от создания мира; так, на одном удалось разобрать год от Р. Хр. 1489 и надпись: Христов раб иерей Авраам». Упомянутое погребение позволяет предполагать наличие на том же месте более старой — деревянной или каменной — церкви.
Священник Лев Савицкий в своём описании храма, опубликованном в нескольких номерах «Литовских епархиальных ведомостей» за 1873 год, писал, ссылаясь на соответствующий документ: «Время постройки церкви относится к 1407 году… как видно из позднейшего документа от 1524 года, в котором говорится, что «отец Феодосий Воротынский, протопоп Лидский, до книг метрополитальных в дворы нашем, в Новогрудку будучи, покладал, и ку актыкованью подал лист ограничный церкви Маломожейковской мурованой грунтов, лесов, сеножатей, самого седлиска и прочих принадлежностей, сходно стародавнаго фундушу учинненнаго чрез зошлаго его милости пана Шимка Мацкевича Шкленскаго, подконюшаго Виленскаго и Радунскаго, наданых и належачих на туюж церковь мурованую в повете Лидском лежачую и им побудованную, року 1407 Мая 10 дня», — но уже буквально в следующем предложении себе противоречит, говоря: «Подлинность этого подтверждают и другие документы 1542 и 1554 годов, по которым сам ктитор наделяет церковь десятою копою от жита, ячменя и пшеницы с имения своего Можейкова».
В том, что каменный Богородицкий храм построил именно Шимко Мацкевич, сомневаться не приходится: его имя встречается практически во всех упоминаниях о Богородицком храме. Ясно, что в приведённом Савицким документе мы имеем дело с опиской. Подлинных документов, относящихся к ранней истории маломожейковского храма, не сохранилось. Значительная часть их пропала, когда в начале ХVII столетия церковью завладели униаты, а то, что осталось, было утрачено в конце ХVIII — начале ХIХ веков. Об этом сетует и сам Савицкий, отмечая, что в своём исследовании он опирался главным образом на «выписки из книг духовных справ вечистых митрополии Киевской». А в процессе включения оригинальных документов в вышеупомянутые книги могли происходить искажения. Таким образом, разумнее всего было бы ограничить период постройки маломожейковского храма 1520-ми годами.
При постройке церковь Рождества Пресвятой Богородицы получила от своего фундатора изрядное количество земли. Церковные наделы находились в тринадцати урочищах и ежегодно засевались двадцатью пятью бочками ржи, а с церковных покосов собирали каждый год около трёхсот возов сена. Пользовался храм, по милости ктитора, и правом «дарового млива без черги» на мельнице, устроенной на близлежащей реке, рыбными ловлями, а священника и его прислугу должны были перевозить через реку бесплатно. Учитывая всё вышесказанное, следует предположить, что в первые десятилетия после своего основания храм ни в чём не нуждался. После смерти Шимки Мацкевича имением управляла его жена Ирина, во всём, что казалось устройства и поддержания храма, а равно и быта духовенства, старательно исполнявшая волю покойного супруга. Известно, например, что в 1559 году она дала «на службу к церкви» человека, наделив его «уволокою» земли и покосом в деревне Новосады. Однако уже в ХVII столетии церковные земли расхищались, и священникам приходилось обращаться с жалобами «по начальству». Неизвестно, впрочем, также, сколь усердно исполнялось в этот, уже униатский, период постановление Шимки Мацкевича о «пении» молебна о нём самом и его «прирожоных» каждый четверг, о чём он распорядился со всей определённостью, наделяя церковь землёй.
Внешность храма в первоначальный период его истории имела ряд отличий от теперешней. Прежде всего это касается западных башен, надстроенных уже в 1870-е годы (в одной из них устроили колокольню, а другую приподняли для симметрии). До 1825 года не имела церковь и притвора, а вход в неё защищался «тяжеловесною железною дверью, опускавшеюся на цепях из ниши, сделанной в стене» (Л. Савицкий). До 1817 года церковь имела также «ход в стенах». Всё это, а также бойницы и другие архитектурные детали «замкового» характера, указывают на то, что строился храм не только как дом Божий, но и как крепость, способная защитить в случае необходимости своих прихожан. Понятно, что долгой осады ей было не выдержать, однако от «случайных недоброжелателей», не имевших в виду разграбление именно этой церкви, меры, предпринятые строителями, вполне работали. Необычная внешность храма и его очевидная — в особенности до ремонта 1870-х годов — древность интересовали многих. Высказывалось мнение, что церковь в Мурованке — вовсе не церковь даже, а старинная татарская мечеть, лишь впоследствии обращённая в христианский храм… Доуниатский период существования храма известен мало, не имеется никаких сведений ни о его убранстве, ни о его духовенстве, служившем в нём. Соответствующие документы, как уже говорилось, погибли в разное время.
Несколько яснее прослеживается состояние церкви (и перемены в ней) начиная со второй половины ХVII столетия. К этому времени она несколько раз подвергалась разорениям от казаков — особенно серьёзному в 1656 году. «Последствием, — пишет Савицкий, — бытности здесь козаков было обнищание церкви; остались некоторые униатской формы священнические ризы, три серебряные грубо позолоченные с приборами чаши, крест… серебряный позолоченный, Евангелие очень древнее, рукописное, в богатом переплёте с пятью серебряными иконками по краям; прочие богослужебные книги, говорит дьячок, были подобраны им на полях по выходе отсюда козаков, но далеко не в целости; так, Апостол без начала и конца, только четыре книги Миней и проч». Позднее храм подвергался нападению войска Карла II, и долго стены его хранили видимые следы, оставленные шведскими ядрами. В униатский период насильно отторгнутая от православия паства вынуждена была лицезреть здесь икону Иоасафата Кунцевича, а священники — терпеть прямые издевательства от всесильных помещиков. Можейковскими помещиками в это время были Костровицкие. Будучи католиками, они немало досаждали Богородицкой церкви, унижали униатское духовенство (считавшееся, сравнительно с католическим, «второсортным»), стремились полностью изгнать из храма восточный обряд, не брезгуя прямым насилием. В особенности усердствовал в этом отношении Казимир Костровицкий, оставивший по себе память человека крайне жестокого. Он много зла принёс храму, имея возможность распоряжаться здесь, как в собственном доме, а здешнего священника, Петра Афанасевича, сжил со свету. Пан не только совершенно лишил церковь земли, которая худо-бедно доставляла семейству священника пропитание, но и приказывал разгонять народ, собиравшийся по воскресным дням для молитвы. В 1796 году (а с 1795 года Гродненщина являлась частью Российской империи), новый священник, отец Андрей Мицкевич, не вытерпев притеснений, обратился с жалобой к лидскому исправнику, но её оставили без удовлетворения, что, конечно, лишь ещё больше раскуражило Костровицкого. Он установил в маломожейковском храме, где до того было принято общее пение молящихся за литургией, орган и приказывал всем прихожанам собираться слушать проповеди кармелитов, которых он нарочно приглашал из близлежащего монастыря. Пропаганда эта, соединённая с насилием, успеха, однако не имела.
Храм между тем ветшал. В 1804 году его, дорогой из Вильны в Гродно, осматривал Александр I. Подивившись необычному виду церкви, он приказал произвести её отремонтировать. Дело затянулось на десятилетия. Только в начале 1870-х годов, уже после воссоединения униатов с Православной Церковью, был произведён ремонт на ассигнованные правительством средства, после чего храм заново освятили. «Освящение, — пишет Савицкий, — совершено было 21 января сего 1873 года по благословению преосвященнейшего Иосифа (Семашко) местным благочинным прот. Кояловичем в сослужении двух священников и диакона, при стройном пении мальчиков Дикушского народного училища…». До 1923 года маломожейковская церковь действовала как православная, затем польские власти изгнали местную общину и передали храм католикам. Костёлом он оставался до 1939 года, затем пришёл в запустение. После войны здесь находился зерносклад.
В 1989 году церковь возвратили православным. Внешность храма, согласно его статусу памятника истории и архитектуры, поддерживалась в надлежащем виде, но и только. Внутри не осталось ни иконостаса (он был уничтожен ещё при поляках), ни утвари, ни вообще чего бы то ни было, напоминающего о том, что когда-то здесь совершались православные богослужения. Постепенно, усилиями общины и благотворителей, ситуация выправлялась, хотя ещё и теперь внутреннее убранство церкви нельзя назвать соответствующим величественной наружности древнего памятника. Приход маломожейковского храма объединяет восемь окрестных деревень, при храме организована воскресная школа. Церковь Рождества Пресвятой Богородицы принадлежит к числу объектов, представленных к включению в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО — в комплексе с другими храмами оборонного типа, сохранившимися на современных белорусской, литовской и польской территориях.
Из журнала «Православные Храмы. Путешествие по святым местам». Выпуск №138, 2015 г.
Сельское местоположение мурованского храма очень способствует его восприятию как необычного и выразительного памятника. В городском контексте он смотрелся бы совершенно иначе (то же можно сказать и о церкви в Сынковичах). С архитектурной точки зрения Богородицкая церковь представляет собой трёхнефный четырёхстолпный объём с пристроенной к нему одной алтарной апсидой и четырьмя башнями по углам, завершёнными небольшими шатрами. Ранее все они возвышались над храмом на одну сажень, пока в 1870-е годы западные башни не надстроили, разместив в одной из них звонницу. Западные башни при этом не только выше, но и «толще» восточных — их диаметр составляет около 4,5 метров, тогда как для восточных этот показатель составляет около трёх метров. Основной объём храма накрыт высокой двускатной крышей.
Маломожейковский храм обыкновенно сравнивают с Сынковичским, однако есть у него и ещё один сродник — Пречистенский кафедральный собор (ХIV век) в Вильнюсе. Священник Лев Савицкий, в своём описании храма в 1873 году, прямо указывал (и, кажется, без оснований) на него как на образец для строителей церкви в Мурованке. Говоря о фасадах храма, Савицкий, имевший возможность видеть их до переделок 1870-х годов, отмечал: «Три окна в стенах длиною в сажень, шириною в аршин, с железными решётками; между ними идут пилястры с перемежающимися длинными углублениями, предназначенными для каких-либо изображений… Повыше их, под самою крышею, находится пять небольших окон (сейчас осталось по три бойницы с каждой стороны, остальные заложены в 1870-е годы), с отвесными отверстиями, идущими под крышу внутрь».
Первое внимание в облике храма привлекают надстроенные западные башни. Однако, чтобы понять, как выглядели они изначально, следует обратить внимание на восточную пару башен. Они не так высоки и не изобилуют оштукатуренными деталями. Основной объём здания в плане представляет собой прямоугольник размерами 15 х 13,5 м. Толщина стен — около 2 м. От основного объёма храма алтарную часть отделяет стена с тремя проёмами — для царских врат и диаконских дверей. Наружный декор апсиды сдержан, пространство алтаря освещается тремя окнами. В средние века храм не имел притвора, но зато имел герсу — железную решётку, опускавшуюся перед дверью в случае необходимости. Первая пристройка к западному фасаду появилась при Казимире Костровицком (он же забрал из храма герсу). Существующий ныне притвор с декоративными башенками устроен в 1870-е годы.
Первоначальное внутреннее убранство до наших дней не сохранилось, сохранились лишь элементы, которые не могли быть изменены. К таковым относятся прежде всего нервюрные своды. Сравнивая их с простыми крестовыми сводами церкви в Сынковичах, своды маломожейковской церкви значительно богаче. В центральном нефе их нервюры образуют довольно сложный звёздчатый узор, близкий рисунку нервюр сводов церквей Прибалтики. В боковых нефах церкви — сотовые своды. Храм разделён столпами на три нефа, из которых средний — самый широкий. Под полом — сводчатый склеп. Тепенешнее убранство храма говорит прежде всего о вынужденности, однако «идеологически» оно вполне близко к тому виду, какой церковь получила в ходе капитального ремонта, завершившегося в 1873 году. О нём с удовольствием и некоторой гордостью сообщал в то время отец Лев Савицкий: «Внутри храма стены оштукатурены, выровнены; в башнях исправлены каменные лестницы, оконные рамы из дуба с железными решётками; пол деревянный вместо кирпичного; алтарная часть и солея о четырех ступеньках подняты на один аршин выше церковного пола с выступом в 2 1/2 арш. от иконостаса, пред которым устроена балюстрада токарной работы; престол поставлен на каменном фундаменте, ножки его входят в особо устроенные углубления; в башнях алтарной части устроена ризница. Иконостас, хотя и не богатый, но по красоте превосходит все сельские церкви в уезде…». Нынешний иконостас — трёхъярусный, современной работы.
До разорения храма в ХХ веке главной святыней Богородице-Рождественского храма был образ Божией Матери, названный, по месту обретения, Волчинковским. Одноимённый образ есть в церкви и сейчас — но это уже современная икона, написанная на средства прихожан. Есть, разумеется, в маломожейковской церкви и другие иконы Пресвятой Богородицы, как, например, Остробрамский образ, почитаемый как католиками, так и православными.
Из журнала «Православные Храмы. Путешествие по святым местам». Выпуск №138, 2015 г.
