22 августа Церковь совершает память святой преподобномученицы Маргариты Мензелинской, игумении Мензелинского Пророко-Ильинского женского монастыря. Об этой обители и ее святой игумении пойдет речь… В пореформенный период 1860-1880-х гг. развитие общественной инициативы стало проявляться не только в сферах самоуправления, образования, благотворительности, но и в церковной жизни в виде возрождения и расцвета монашества. Новые монастыри открывались вместо закрытых еще при Петре I или в результате политики секуляризации, осуществленной в правление Екатерины II. С 60-х гг. XIX столетия отчетливо проявилась тенденция к феминизации монашества. Особенно быстро росла численность послушниц (белиц). Проиcходило бурное открытие женских православных обителей1. Абсолютное большинство монашествующих шло в обитель из крестьянского сословия. Общее число женских обителей в Российской империи превысило 200. Только в Казанском крае появилось пять новых женских монастырей: в Уфимской епархии — Мензелинский Пророко-Ильинский (основан в 1855-1860 гг.), в Вятской — Елабужский Казанско-Богородицкий (1859 г.), в Самарской — Бугульминский в честь Казанской иконы Божией Матери (1879 г.), в Казанской — Чистопольский Успенский (1879 г.) и Лаишевский Троицкий (1888-1889 гг.), Тетюшская женская Николаевская обитель (1904 г.).
История формирования женской монашеской общины в Мензелинске такова. В 1799 г. с благословения архиепископа Казанского Амвросия и иждивением бывшего Мензелинского городничего Ивана Ивановича Микунова был построен и освящен на городском кладбище храм во имя Св. пророка Илии. До 1855 г. эта церковь была кладбищенской и принадлежала Мензелинскому Николаевскому собору. В конце 1840-х гг. в церкви приютилось несколько стариц, число которых с каждым годом увеличивалось. В 1855 г. с высочайшего разрешения при церкви открылась община. Священный Синод принял женскую общину в свое ведомство, а спустя пять лет по указу Александра II был организован Пророко-Ильинский женский монастырь III класса с содержанием только за свой счет, без всякого пособия от казны. В 1886 г. храм по распоряжению и благословению Дионисия, епископа Уфимского и Мензелинского, был переименован из Пророко-Ильинского в Николаевский, во имя святителя и чудотворца Николая2. Источниками существования обители стали около 150 десятин земли, пожертвованных мензелинскими мещанками Е. Ф. Собиной и Д. А. Реутовой (будущими игуменьями) и наследниками протоиерея Шильнова. Четыре тысячи рублей пожертвовал елабужский купец И. Г. Стахеев. Немалые пожертвования монастырь получал от проводимых ежегодно мензелинских ярмарок. За 50-летний дореволюционный период со дня официального открытия Мензелинской Пророко-Ильинской женской обители настоятельницами и руководительницами обители были всего две игуменьи — Евгения (Евфросинья Федоровна Собина) и Филарета (Домника Александровна Реутова), трудами и заботами которых обитель была создана и благоустроена. Начало обители было положено в 1836 г. мещанской девицей из Мензелинска Евфросиньей Собиной. Она с трех лет лишилась своего отца, а мать, обремененная большим семейством второго мужа, отдала восьмилетнюю дочь на воспитание сестре. В доме тетки любознательной и трудолюбивой Евфросинье удалось научиться грамоте. Живя еще в мире, она старалась удаляться от него и дала обет девства, часто посещала святые места. В 1831 г., следуя завету старца Серафима из Сарова, Евфросинья на свои средства приобрела в Мензелинске дом-келью и начала собирать около себя девиц, желающих посвятить себя иночеству. В 1843 г. в руководство Евфросиньи поступила 14-летняя мещанская девица Домника Александровна Реутова. В первые же годы даровитая и трудолюбивая девушка обратила на себя внимание сестер. Она безропотно исполняла самые трудные и часто непосильные работы: пилила лес, наваливала бревна на дроги или дровни и привозила их в монастырь. За свою неутомимую деятельность игуменья Филарета была награждена благословением Синода с выдачей грамоты (1879 г.), наперсным крестом (1885 г.), медалью в память императора Александра III (1898 г.), наперсным крестом с украшениями (1898 г.), Библией от Синода (1899 г.) В начале XX столетия в Мензелинском монастыре находилось около 350 сестер. Здесь проживало немало призреваемых сирот и престарелых. В обители было четыре храма. Монастырю принадлежало три земельных дачи (до 800 десятин земли). Кроме того, в пяти верстах от города, за рекой Мензелей, находилось монастырское хозяйство (ныне поселок совхоза им. Воровского). С 1868 г. при монастыре существовала женская церковно-приходская школа, в которой обучались дети горожан. С 1899 г. она переехала в довольно просторное здание и всецело содержалась на средства обители. Монастырь имел пять зданий. В трех из них проживали два священника и один дьякон, в четвертом было женское училище, а пятый использовался под гостиницу. В обители располагались кельи, иконная, столярная, швейная, обувная и переплетная мастерские3. Через дорогу от монастыря находилось кладбище с Ильинской церковью и деревянным флигелем для сторожей. На погосте хоронили не только монахинь, но и притесняемых властями людей. Прежде всего это были военнопленные австрийцы, чехи, словаки времен Первой мировой войны, а также гражданские поселенцы, сосланные в административном порядке. Только в 1915 г. на кладбище было похоронено 30 пленных и поселенцев4. В годы Советской власти погост был полностью разрушен. В начале XX столетия Пророко-Ильинский нештатный общежительный монастырь был одной из крупнейших женских обителей Уфимской епархии. Здесь имелось налаженное монастырское хозяйство с фруктовыми садами, огородами, пасеками. Монахини трудились в гостинице для паломников, в иконописной, золотошвейной, столярной, портняжной, чеботарной и переплетной мастерских, а также в просфорной, трапезной, хлебной. В монастыре была даже собственная фотолаборатория, что по тому времени было чрезвычайно редким явлением. В начале 1917 г. в обители проживало 50 монахинь и 248 послушниц. Одной из последних настоятельниц обители была весьма почитаемая в православном народе игуменья Маргарита(Гунаропуло Мария Михайловна), по происхождению гречанка. До принятия иночества Мария Михайловна проживала в Киеве. В своих воспоминаниях князь Н. Д. ЖеваховI, знавший матушку задолго до принятия ею монашества, в бытность еще земским начальником в Полтавской губернии писал: «Ее безмерная, рвавшаяся наружу любовь к ближнему, искавшая случая проявить себя, ее безграничная снисходительность к человеческим немощам не рождали компромиссов с совестью, не рождали двойственности, ни всего того, что обычно прикрывается благочестием, а в действительности выражает только равнодушие к христианскому долгу. Маленькая, тщедушная, почти уже старушка, она горела как свеча пред Богом: все, кто ее знал, знали и то, что она родилась точно для того, чтобы согревать других своей любовью… Такие люди, все отдающие другим и ничем не пользующиеся со стороны других, всегда одиноки… Никто никогда не спросит у них: может быть и им что-нибудь нужно, может быть, и они нуждаются в поддержке и в том, чтобы получить ответную ласку. К ним шли, когда было нужно, но не замечали, когда нужда в них проходила…»5 После иноческого пострига монахиня Маргарита стала насельницей женской монашеской общины «Отрада и Утешение» (под Серпуховом). Этот период жизни стал для нее тяжелым испытанием, потребовавшим большого мужества, терпения и смирения. В 1917 г. князь Н. Д. Жевахов, получивший назначение в Синод, настоял на назначении монахини Маргариты игуменьей в Свято-Ильинскую обитель Уфимской епархии. Возведение в игуменский сан происходило в Москве в присутствии великой княгини Елисаветы Феодоровны, полюбившей матушку Маргариту6. Переезд в Мензелинск был длителен и чрезвычайно труден. Прибыла настоятельница игуменья в обитель только в конце зимы 1917 г. Умная и образованная, она прославилась своей строгой аскетической жизнью и твердым устроением монастырской жизни в духе древнего благочестия. В апреле 1917 г. до Ильинского монастыря докатилась волна революционного переустройства. По постановлению Временного правительства церковно-приходские школы должны были перейти в ведение Министерства народного просвещения. Игуменье Маргарите удалось отстоять монастырскую школу. «Настоятельница Мензелинского Пророко-Ильинского монастыря игумения Маргарита на приглашение городского головы явиться на собрание по поводу передачи городу церковно-приходских школ письменно ответила, что монастырская школа должна остаться при монастыре, так как имущество и здание школы принадлежат монастырю, и учительницами состоят послушницы монастыря. Игумения заявила, что содержание школы впредь будет производиться на монастырские средства (до того жалованье учителям платило государство). Непоколебимая воля игумении сохранить связь школьного образования с воспитанием детей в православной вере привела к неожиданному результату: монастырская школа была городом оставлена за монастырем, причем ввиду того, что в этой школе учатся городские девочки, город решил платить учительницам… и выдавать требуемые при обучении пособия…»7 В мае 1918 г. в Поволжье начался белочехословацкий мятеж. К середине июля власть Советов во всей Казанской губернии пала. Однако на западных границах губернии бои продолжались, и Мензелинск неоднократно переходил из рук в руки. В этих условиях, по воспоминаниям монахини Алевтины, игуменья Маргарита в какой-то момент решила уйти с белыми. «Она уже была на пристани, когда ей явился образ Святителя Николая, произнесший: “Зачем ты бежишь от своего венца?” Потрясенная видением, игумения вернулась в монастырь и поведала о происшедшем монастырскому священнику. Она попросила его заранее заготовить для нее гроб, а после отпевания похоронить ее в тот же день»8. В ночь с 10-го на 11-е августа 1918 г. большевики внезапно покинули Мензелинск, но через десять дней вернулись. В городе был развязан красный террор. Число расстрелянных 21-22 августа составило около 200 человек. Сохранилось несколько свидетельств гибели матушки Маргариты. По воспоминаниям участника Гражданской войны (на стороне красных) Я. Ф. Остроумова, поводом к убийству игуменьи явилась ее попытка защитить от расправы одного из офицеров, вероятно, раненого и не имевшего возможности покинуть город: «Несколько белых офицеров, оставшихся в городе скрывались в кельях женского монастыря и были… расстреляны во дворе обители, также была расстреляна игумения монастыря»9. Сохранилось свидетельство монахини Алевтины о мученической кончине игуменьи Маргариты: «На следующий день (после оставления Мензелинска белыми. — А. Е.) игумению как якобы “контрреволюционерку” арестовали прямо во время службы, вывели на паперть соборного храма и, не дав ей приобщиться святых тайн, несмотря на ее об этом просьбы, расстреляли»10. Сестры монастыря после отпевания похоронили игуменью-мученицу у алтаря соборного Вознесенского храма, где она была казнена.
Монастырь в виде зарегистрированной религиозной общины существовал до 1929 г. Последней настоятельницей обители была игуменья Нина (Левашева), монашествующих насчитывалось 28 человек. Осенью 1928 г. в монастыре был произведен обыск, инициированный решением двух открытых общегородских собраний, на которых рабочие потребовали его закрытия и передачи под культурно-просветительное учреждение. При обыске якобы было изъято до 8 тонн муки, 500 кг соли, масла, крупы, 48 кг сахара. 270 сундуков были наполнены ценными вещами, оставленными на хранение бежавшими из города еще в 1918 г. жителями Мензелинска, среди которых были 75 швейных машинок, 20 комодов и т. д. Органами ВЧК было изъято и оружие (английские ручные бомбы, взрывчатые патроны, порох, больше сотни бойков от винтовок)11. Проверить достоверность этих сведений невозможно. Известно лишь то, что изъятые вещи были поделены между чекистами и их добровольными помощниками. Монастырские церкви в основном были разрушены летом 1932 г. К настоящему времени в городе сохранилась лишь часть ограды и некоторые второстепенные постройки, а в совхозе им. Воровского, в бывшей монастырской даче — каменная церковь в честь Преображения Господня. 26 октября 1999 г. игуменья Маргарита была канонизирована как местночтимая святая Уфимской епархии. По представлению архиепископа Уфимского и Стерлитамакского Никона юбилейным Архиерейским собором Русской православной церкви (13-16 августа 2000 г.) игуменья Маргарита была причислена к Собору новомучеников и исповедников российских XX в. для общецерковного почитания с датой памяти в первое воскресенье после 7 февраля (25 января).В мае 2009 г. по благословению архиепископа Казанского и Татарстанского Анастасия автором статьи была совершена поездка в Мензелинск с целью поисков останков игуменьи Маргариты. Состоялись встречи с руководством района. В поездке по городу и району меня сопровождали настоятель восстановленного Никольского городского собора протоиерей Александр (Петров) и начальник архивного отдела исполкома Мензелинского муниципального района Л. Ш. Миргаязова. Мы посетили бывший скит обители (совхоз им. Воровского), где ныне реставрируется церковь Преображения Господня, а также побывали в селах Старое Мазино и Холодный Ключ, где 8 мая была освящена часовня во имя Св. Василия Великого, построенная на средства уроженца села, ныне ответственного работника Кабинета Министров Республики Татарстан А. В. Краснова. На месте бывшего монастыря в 1973 г. были построены здание районной школы ДОСААФ, гаражи автошколы со смотровыми ямами (предположительно на месте Вознесенской церкви). Двор школы заасфальтирован. По ул. Социалистической (бывшая Монастырская) в сохранившемся одноэтажном здании монастыря находится дирекция племпредприятия «Госконюшня Мензелинского района», жилые квартиры и пустующие помещения. Исследуя местность, используя косвенные источники и пользуясь воспоминаниями ушедших из жизни очевидцев, можно предположить, что игуменью Маргариту расстреляли либо в Вознесенском храме, либо у входа в него, и погребли у алтаря собора с южной стороны алтаря храма Вознесения Господня, как это обычно было тогда принято. Именно здесь, 16 апреля 1905 г. была погребена настоятельница обители игуменья Филарета (Домника Реутова)12. Ныне на этом месте находятся одноэтажные гаражи автошколы со смотровыми ямами, а за ними — земельные участки частного сектора (по ул. Карла Либкнехта).
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Зырянов П. Н. Русские монастыри и монашество в XIX и начале XX века. – М., 1999. – С. 21.
2. Уфимские епархиальные ведомости. – 1900. – № 9. – С. 662-663.
3. Мензелинский край: история и современность / Сост. Ю. Ю. Юсупов, М. Н. Сафиуллин. – Мензелинск, 2006. – С. 233.
4. Там же.
5. Воспоминания товарища обер-прокурора Святейшего Синода князя Н. Д. Жевахова. – СПб., 2008. – С. 193.
6. Там же. – С. 195.
7. Уфимские епархиальные ведомости. – 1917. – № 5-6. – С. 415.
8. Из личного архива автора.
9. Из личного архива автора.
10. Журавский А. В. Жизнеописания новых мучеников Казанских: год 1918-й: Сборник 1. – Казань, 1995. – С. 105.
11. Огонёк. – 1929. – № 30 (330). – 4 августа.
12. Уфимские епархиальные ведомости. – 1905. – № 4. – С. 841.
Анатолий Елдашев.
По материалам сайта «Православное Закамье».
Инициатором создания женской монашеской общины стал протоиерей Мензелинского собора Александр Шильнов. С 1837 г. возле кладбищенской церкви во имя Святого Пророка Ильи стали селиться вдовы и сироты. В 1855 г. Священный Синод принял женскую общину в свое ведомство, а спустя пять лет по указу Александра II был организован Пророко-Ильинский женский монастырь III класса, с содержанием только за свой счет, без всякого пособия от казны.Источниками существования святой обители стали около 150 десятин земли, пожертвованные мензелинскими мещанками Собиной и Реутовой (будущими игуменьями), и наследниками протоиерея Шильнова. 4 тысячи рублей пожертвовал елабужский купец Иван Стахеев. Немалые пожертвования монастырь получал от проводимых ежегодно мензелинских ярмарок.Монастырь развивался достаточно успешно, во-первых, потому, что это был лишь второй монастырь в значительной Уфимской епархии, он был богаче других женских обителей на Нижней Каме (Елабужского, Чистопольского, Лаишевского), а во-вторых, он развивался благодаря энергичной деятельности двух первых игумений. Ими были те самые мещанки, которые пожертвовали монастырю основную часть земли: в 1860 – 1880 гг. – Евгения (Евфросинья Федоровна Собина), в 1880 – 1905 гг. – Филарета (Доминика Александровна Реутова).[2]Кроме того, в пяти верстах от города, за рекой Мензелей, находилось монастырское хозяйство (ныне поселок совхоза им. Воровского), в котором работало несколько десятков трудников. В начале XX в. число монахинь и послушниц в Мензелинском монастыре превышало 300 человек. Здесь проживало немало призреваемых сирот и престарелых.Монастырь был огорожен каменной стеной. Вплотную к ней была пристроена Тихвинская церковь, освященная в 1865 г. Вход в обитель проходил через святые ворота, построенные под церковью. Во дворе – Вознесенский храм. Основной корпус был двухэтажным, в нем располагались кельи, иконная, столярная, швейная, обувная, переплетные мастерские.Через дорогу от монастыря находилось кладбище с Ильинской церковью и деревянным флигелем для сторожей. На погосте хоронили не только монахинь, но и притесняемых властями людей. Прежде всего это были военнопленные австрийцы, чехи, словаки, захваченные русскими войсками в Первую мировую войну, а также гражданские поселенцы, сосланные в административном порядке. Только в 1915 г. на кладбище было похоронено 30 пленных и поселенцев.[3]В 1871 г. площадь земель, подаренная монастырю его императором Александром II составляла 358 десятин пашни и сенокосных угодий. Кроме того, в окрестностях города у обители в двух лесных дачах было 183 десятины леса, два флигеля и пасека, животноводческие помещения, в которых в основном содержался крупный рогатый скот.Монастырь был закрыт в 1921 г. Религиозная община действовала до июня 1924 г. Монастырские церкви в основном были разрушены летом 1932 г. К настоящему времени в городе сохранилась часть ограды и некоторые второстепенные постройки, а в совхозе им. Воровского – каменная церковь в честь Преображения Господня.
[2] Республика Татарстан: Православные памятники (середина XVI – начало XX веков). – Казань: Фест, 1998. — С. 206.[3] Мензелинский край: история и современность/ Сост.: Юсупов Ю.Ю., Сафиуллин М.Н.. Мензелинск, 2006. — С. 233.
А.М. Елдашев, «К истории возникновения и развития женских монастырей Казанского края».
