Малоярославец — один из крупнейших городов Калужской области. О времени возникновения города-крепости на правом, высоком, удобном для обороны берегу реки Лужи достоверных сведений нет. Предположительно, она могла быть возведена черниговскими или рязанскими князьями для обороны своих границ в 12 — 14 вв.
Официально принятой датой первого упоминания Малоярославца считается 1402 год. По духовному завещанию героя Куликовской битвы — Владимира Храброго-Донского город Ярославль оставлен был его третьему сыну — Ярославу. В конце 15 в. город, уже известный как Ярославец, принадлежал верейско-белозерскому князю Михаилу Андреевичу, называвшему Ярославец своей «отчиной». В это время он был уже довольно крупным и богатым торговым и ремесленным центром, в котором стояло 6 деревянных церквей. После смерти Михаила Андреевича Верейского город несколько раз переходил от одного князя к другому. В 60-е годы 16 в. Иван Грозный «отписал» Ярославец в опричнину. Непрерывные войны, частые неурожаи, бесконечные поборы привели к упадку городские ремесла и торговлю. В 1571 г. во время опустошительного набега крымского хана Девлет-Гирея город был сожжен, но, как это и было почти со всеми древними городами, вновь возродился.
В конце 18 столетия в Ярославце Малом было около полутора тысяч жителей, солодовенный завод, 2 мельницы, 3 кузни, 4 каменных и 2 деревянных церкви, 5 питейных домов, 9 лавок. В 1744 г. на средства бригадира Афанасия Радищева (деда знаменитого писателя) построен новый каменный собор во имя Казанской иконы Божией Матери.
При открытии наместничества в Калуге в 1776 г. город Ярославец Малой был перечислен в Калужскую губернию. Отечественная война 1812 г., а в особенности — знаменитое сражение 12 (24) октября разрушило мирную жизнь населения Малоярославца. Небольшой уездный город Калужской губернии стал тем местом, где было остановлено продвижение Великой армии Наполеона, следовавшей из Москвы через Калугу. Сражение продолжалось 18 часов, в течении которых город 8 раз переходил из рук в руки. К концу сражения Малоярославец был почти полностью сожжен и разрушен. В результате Малоярославецкого сражения французскому императору пришлось повернуться спиной к неприятелю и отступать по уже разоренной старой Смоленской дороге. «Сей день есть один из знаменитейших в сию кровопролитную войну…», — писал М.И. Кутузов о сражении при Малоярославце.
В 1860-м году возле двух могил на средства одного из участников сражения — отставного майора Максимова — была сооружена часовня, принадлежавшая до 20-х годов нашего века Николаевскому Черноостровскому монастырю. Сюда ежегодно в день сражения совершался крестный ход из монастыря и совершались «соборные службы в память русских воинов на брани за Родину убиенных». Традиция эта ныне возобновлена. С конца 1940-х годов в Часовне располагался военно-исторический музей 1812г.
Центральную площадь города украшает еще один памятник, сооруженный к 100-летию Отечественной войны 1812 г. — церковь Успения Божией Матери, с освящения которой 11 октября 1912 года начались торжества, посвященные 100-летию Малоярославецкого сражения. В настоящее время храм является действующим.
Во время памятного сражения сильно пострадал и Малоярославецкий Никольский Черноостровский монастырь. Древняя обитель, не раз оказывалась в центре грозных событий, претерпевала вместе с городом разорения и пожары. Но каждый раз возрождалась вновь, отстраивалась, заселялась и хорошела более прежнего. В 1775 г. Никольский монастырь был упразднен «за бедностью», но в 1800 г. восстановлен вновь по ходатайству и на средства уроженца Малоярославца — московского купца Целибеева. После уничтожившего почти весь город сражения обитель также пришлось отстраивать заново. Каменные монастырские ворота, построенные в начале 19 в., сохранились до наших дней. В память о сражении оставшиеся на них следы от попадания пуль, ядер, картечи решено было при ремонтах оставлять неприкосновенными.
Судьба Николаевского Черноостровского (Черноострожского) монастыря неразрывно связана с историей Калужского края и города Малоярославец, в черте которого находится обитель. Территория нынешней Калужской области в XIV-XV веках представляла собой подобие «лоскутного одеяла», состоящего из множества мелких владений князей: Оболенских, Тарусских, Воротынских, Барятинских, Одоевских и других; являлась ареной продолжительной борьбы за влияние между Москвой и Литвой; подвергалась нападению крымских татар. Возможно поэтому одно из названий монастыря — «Черноострожский», указывающее на его оборонительные функции, связывают с необходимостью существования в те времена монастыря-крепости, острога. Название же «Черноостровский» происходит от его местонахождения на «особой горе», называемой когда-то Черным островом.
По одной из версий, появлению Малоярославецкой обители мы обязаны удельным князьям Оболенским-Черниговским, чей город Оболенск располагался в 30 верстах от нынешнего Малоярославца.
Калужский край оказался между двумя враждебными княжествами: Москвой и Литвой. Защищая свой удел от полчищ великого литовского князя Ольгерда, погиб в битве в 1368 году Константин Иванович Оболенский. Оболенск отошел к Литве: Иван и Семен Константиновичи Оболенские, сыновья погибшего князя, не желая подчиняться «иноверным государствам, перешли на службу в Москву, где были приняты с почетом». Возможно, что князья Оболенские-Черниговские в конце XIV века и заложили церковь Николы в будущем Малоярославце. В исторической литературе Николаевский монастырь упоминается как Черниговский. Возможно, что существует непосредственная связь между деяниями князей Оболенских-Черниговских и закладкой будущего монастыря. Некоторые исследователи связывают возникновение монастыря с именем Владимира Андреевича Храброго-Донского, героя Куликовской битвы, двоюродного брата Дмитрия Донского. Не исключено. что монастырь был отстроен Ярославом — сыном боровско-серпуховского князя.
В 1481 году территория нынешней Калужской области вновь подвергалась разорению, на этот раз полчищами крымского хана Ахмата. Если и существовал в то время Николаевский монастырь, то он не избежал запустения после набега татар. В духовной грамоте Михаила Андреевича, князя Верейского (грамота датируется 1486 годом), который в середине XV века владел Ярославлем, упоминается лишь церковь Николы наряду с еще четырьмя городскими храмами. К церкви Николы была прикреплена деревня Раменсково, которая в актах XII столетия именуется как пустошь Раменская.
В конце XVI века, в 1571 году, Калужский край в который раз был разорен, теперь Крымским ханом Давлет-Гиреем. Архимандрид Леонид (Кавелин) высказывает предположение, основываясь на монастырских актах (на сегодняшний день не выявленных), что при нашествии татар был разорен монастырь и старинная монастырская вотчина — деревня Раменская, «приданная к церкви Святого Николая еще Михаилом Андреевичем Верейским-Ярославецким по Духовному завещанию в 1486 году».
Первым письменным документом, где упоминается Николаевский Черноостровский монастырь, архимандрит Леонид называет переписные книги Ильи Чемесова 1621 года. Из них следует, что монастырь и ветхая церковь Николы запустели от 7118 (1610) года. Видимо, новому разорению обитель подверглась во время Смуты. В государственном архиве Калужской области хранятся документы по истории Малоярославецкого монастыря. Непосредственно о монастырских делах речь пойдет далее, а сейчас остановимся на описи монастырского архива и книгохранилища, выполненной последним настоятелем монастыря архимандритом Илией по приказу Губисполкома в 1922 году. Наряду с ценнейшими изданиями в монастыре хранились грамоты и древние акты XVII столетия, писанные царем Алексеем Михайловичем и Святейшими русскими патриархами, адресованные строителям Николаевской обители. Этими грамотами пользовался Леонид Кавелин при написании своей книги. Из содержания этих грамот следует: к 1659 году монастырь был возрожден, церковь Николы действовала. В обители жили монахи, во главе которых стоял старец Ипатий. Из грамоты царя Алексея Михайловича узнаем, какими землями владел монастырь в середине XVII века.
Нам известны имена преемников старца Ипатия: Антония, Серапиона, Нифонта. При Иссайе сгорела Николаевская церковь, о чем старец Иссайя посылает челобитную на имя патриарха. В ней идет речь о том, что вместо сгоревшей церкви князь Константин Осипович Щербатов «поступился из своей вотчины села Трубина деревянную церковь во имя Святителя Николая, с приделом святой мученицы Екатерины». Патриарх Иоаким повелел храм перенести, а вместо придела святой Екатерины построить придел во имя Параскевы Пятницы.
Еще один важный документ стоит упомянуть. Грамота патриарха Адриана 1689 года (дошедшая до нас в перепечатанном виде) освобождала вотчины «Черного монастыря» от оброка. Таким образом, Малоярославецкий Николаевский монастырь в конце XVII столетия стал безоброчным монастырем-вотчинником. На территории Малоярославецкого уезда в разное время землями владели Троице-Сергиев, Пафнутьев-Боровский монастыри и Тихонова Пустынь. Освобождение от оброка самым лучшим образом сказалось на благосостоянии Малоярославецкого монастыря. Пустошь Шубинская становится деревней. С первой половины XVIII века настоятельство в обители — игуменское. Игумен Вассиан был не только настоятелем Черноостровского монастыря, но и входил в Духовное Правление Оболенской десятины. При игумене Вассиане была отстроена новая каменная двухпрестольная церковь во имя Владимирской Божией Матери с приделом святого Николая Чудотворца, которая просуществовала до 1811 года. При игумене Иринее Владимирская церковь была отремонтирована. После смерти игумена Иринея настоятельство принимает игумен Мануил.
По ведомости 1764 года монастырь располагал садом, огородами, мельницей, лесом и прудом. Надвратная колокольня с пятью колоколами, «хлебня мерою в длину 4 сажени», передняя часть монастырской ограды — все это был каменным. А игуменская келья с кухней, братская келья, погреб, амбар, баня и остальная изгородь оставались деревянными.
При Мануиле братия уменьшилась до трех человек. Возникла угроза определения монастыря в приходскую церковь. Лишь через одиннадцать лет, в 1775 году вследствие полнейшего оскудения, отсутствия средств для поддержания жизни монашествующих, монастырь был упразднен и отдан во владение Малоярославецкого Казанского собора. Братия размещена по другим монастырям.
Возродиться обители предстояло благодаря стараниям московского купца Терентия Целибеева, уроженца города Малоярославца. В 1800 году по представлению первого Калужского архипастыря епископа Фиофилакта указом Святейшего Синода дозволено «Монастырь сей возобновить, согласно прошению купца Терентия Целибеева… на его собственный кошт».
Подлинное же воскрешение монастыря начнется лишь в 1809-1810 годах, когда настоятелем в Малоярославецкий монастырь был назначен из Оптиной Пустыни иеромонах Макарий, происходивший из купеческого сословия. Он целиком посвятил себя возрождению обители. Терентий Целибеев и настоятель Макарий обрели друг в друге поддержку для воплощения единой идеи. После того как монастырь приобрел жилой вид, отец Макарий решил приступить к постройке нового храма. В 1811 году старая Владимирская церковь была разобрана и выстроен придельный храм во имя Параскевы Пятницы.
Но благородное дело, начатое отцом Макарием с братией и Терентием Целибеевым, было приостановлено начавшейся войной 1812 года. Когда передовые части армии Наполеона приближались к границе Калужской губернии, отец Макарий получил Указ из Калуги оставить обитель. Ценные вещи и ризница были отправлены в Орел. Что было возможно, монахи закопали в землю. Наскоро собравшись, уложив вещи и захватив с собой домашний скот, братия двинулась к Калуге.
Вечером 11 (23) октября неприятель занял опустевший Малоярославец. А на рассвете 12 (24) октября началось сражение, которое вошло в число самых кровопролитных битв 1812 года. Восемь раз город переходил из рук в руки. Самым жарким местом побоища с французами стала монастырская площадь. К 11 часам вечера город был превращен в развалины. Монастырские рвы были завалены трупами людей и лошадей. Обе противоборствующие армии покинули Малоярославец.
Отец Макарий, узнав о сожжении города и монастыря, двинулся в сопровождении послушника из Калуги в свою родную обитель. По приходу к воротам Малоярославецкого монастыря перед настоятелем предстала страшная картина разрушений. Вот как вспоминает сам отец Макарий последствия октябрьского сражения спустя 20 лет: «…Малоярославецкий Николаевский Черноострожский монастырь во время Отечественной войны 1812 года неприятелем сожжен и разорен до основания со всеми принадлежностями, и находящееся в оном церковное имущество все без изъятия ограблено и истреблено…. Братские кельи бомбами разбиты и сожжены, а церковь орудиями и ядрами — главы сбиты, от которых трапеза церковная разрушилась, и потому монастырствующая братия находилась в Троицком Лютиковом монастыре, а часть из братии оставалась в комнате дома истинного для сохранения оставшегося горелого монастырского имущества. По изгнании неприятеля из Малоярославца остались в память Отечественной войны одни только Святые врата, изстреленные картечами и пулями и над оными находящийся образ Спасителя Нерукотворного, во многих местах также изстреленный, но лик оного ничем не вредим, — которые и до сего времени стоят и сохраняются не нарушимо».
В который раз монастырю пришлось возрождаться заново. В апреле 1813 года Святейший Правительствующий Синод выделил 30 тысяч рублей на строительство и ремонт монастырских зданий. По духовному завещанию скончавшегося Терентия Целибеева монастырю отошли билеты Московской Сохранной Казны и другие денежные вложения на солидную сумму. Строительство шло полным ходом. Церковь Параскевы Пятницы разобрали и строили Николаевский соборный храм, заложенный еще весной 1812 года. Макарий как никогда нуждался в деньгах. Он обращается с ходатайством к обер-прокурору Святейшего Синода князю Александру Николаевичу Голицыну с просьбой о выделении средств на строительные нужды. Голицын, в свою очередь, доносит до императора Александра I просьбу настоятеля Малоярославецкого монастыря. Государь повелел выдать из казны 10 тысяч рублей, учитывая ту роль, какую сыграл Малоярославец в победе над наполеоновской армией. Отец Макарий обращался к участникам Отечественной войны с просьбой о пожертвованиях в пользу пострадавшего монастыря. Одними из первых откликнулись атаманы Войска Донского генерал-лейтенант Алексей Иловайский и наказной атаман Иван Андрианов. Кроме письменных обращений с просьбой о пожертвованиях, отец Макарий посылал в Москву и окрестные губернии сборщиков. В Москве постоянно проживал монах Ионникей, который ведал сбором пожертвований.
Как было сказано выше, постройка Николаевского собора началась в 1812 году и продолжалась до 1822 года. В монастырских делах, хранящихся в Калужском архиве, есть прошение Макария о разрешении строительства одноэтажной каменной церкви вместо двухэтажной. Но в 1822 году фундамент дал трещины, и начатую церковь пришлось разобрать. Строительство Николаевского храма началось лишь в следующем году по новому проекту. Тот, кто когда-либо посещал Малоярославецкий монастырь, не мог остаться равнодушным к великолепию этого 47-метрового архитектурного сооружения. Трехэтажный, стройный, исполненный в духе классицизма собор во имя Святителя Николая — центральная ось монастырского ансамбля.
До сих пор окончательно не выявлен автор проекта собора. В литературе, посвященной данной теме, встречаем ссылку на воспоминание краеведа С.Б. Безсонова, который в 20-х годах XX столетия получил устное сообщение об имевшейся в монастырских архивах записи с упоминанием авторства А.Л. Витберга. Однако причастность архитектора А.Л. Витберга к созданию Николаевского храма документально не подтверждена.
Никольский собор стал памятником всем, кто погиб у стен Малоярославецкого монастыря за Веру, Царя и Отечество. Но на торжественном освящении соборного храма — памятника 1812 года, которое состоялось в 1843 году 26 августа, архимандриту Макарию присутствовать не пришлось. Он упокоился за четыре года до этого события, в возрасте 75 лет, и похоронен рядом с купцом Целибеевым под сводами собора. Труд архимандрита Макария был оценен по достоинству. Во второй раз из запустения он вместе с братией возродил обитель. В настоятельство отца Макария монастырь был почти полностью отстроен заново, освящена церковь во имя Корсунской Божией Матери, достраивался Никольский собор, появилась надвратная колокольня с часами, мельница. Ширились и земельные угодья монастыря. В 1817 году обитель была включена в число штатных монастырей. Два раза в правление отца Макария Малоярославецкий монастырь посещали царственные особы: в 1826 году императрица Мария Федоровна; и государь-наследник Великий князь Александр Николаевич — в 1837 году.
При последователе архимандрита Макария игумене Антонии (происходившем из московских купцов Путиловых), продолжалось укрепление Малоярославецкой обители. Ему выпала честь освящать Никольский собор. Игумен Антоний совершал крестный ход по желанию граждан в тяжелом 1848 году, когда Малоярославец посетила холера. При отце Антонии совершалась панихида по воинам, павшим в октябре 1812 года. За ревностное отношение к делу игумен Антоний был награжден золотым наперстным крестом. Но в 1853 году, в связи с болезнью, он покинул Черноостровскую обитель.
Настоятельство отца Никодима (в миру Николай Петрович Демутьев) памятно тем, что при нем в 1860 году была построена каменная одноэтажная часовня. Здание было возведено по инициативе и на средства участника Малоярославецкого сражения Ф.М. Максимова. Оно располагается недалеко от двух братских могил русских солдат. При отце Никодиме был выстроен странноприимный дом при монастыре «для принятия проходящих бедных странников» (1854г.). Строительство велось на средства московского купца Павла Матвеевича Александрова. Павел Матвеевич полностью обеспечивал существование этого заведения, и оно было названо в честь покровителя Павловским.
В середине прошлого века в монастыре проходили «перевоспитание» преступники, на содержание которых выделялись «кормовые» деньги. Как следует из монастырских дел, их преступления, как правило, не были тяжкими. Например, отставной матрос Максим Васильев был помещен в обитель на один год за блудную жизнь. На три недели угодил крестьянин Абрам Наумов «за небытие им трех лет на исповеди у святого причастия», а Агей Семенов «за намерение лешить себя жизни».
К началу XX столетия монастырь отстроился полностью и представлял собой настоящий город в городе. Земельные владения монастыря раскинулись далеко за пределы уезда. Проживало в обители более двадцати монашествующих. Был перестроен старый одноэтажный монашеский корпус и возведен новый двухэтажный. Выстроена двухэтажная гостиница. В 1876 году состоялось освящение теплой церкви Всех Святых в нижней части Никольского храма. В монастыре действовал водопровод, который снабжал монастырские здания и конный двор ключевой водой. Имелась собственная оранжерея и пруд, а также свой кирпичный завод. Открылась церковно-приходская школа.
События октября 1917 г. изменили сложившийся уклад всей православной России. Последствия Декрета Совета Народных Комиссаров «Об отделении церкви от государства» коснулись и судьбы Малоярославецкого монастыря. Уже 15 июля 1918 г. уездным Совдепам к точному исполнению были посланы секретные предписания: «Ввиду усиливающейся контрреволюционной пропаганды духовенства, просим принять самые решительные меры к искоренению таковой».
И искоренение началось…. Спешно готовились проекты национализации монастырей и церквей. Во всех государственных учреждениях были сняты религиозные изображения. Составлялись списки неблагонадежных, в том числе и духовенства. В августе прогремели выстрелы в Троице-Лютиковом Перемышельском монастыре. Это было начало кровавой борьбы против вековых традиций, против духовной культуры. Монастырское имущество переписывалось, регистрировалось и национализировалось. На заседании Уездного Исполнительного Комитета 16 сентября 1918 г. был принят проект национализации Николавского монастыря. Проект включал в себя 10 пунктов, согласно которым все продовольствие, животные. имущество были взяты под контроль. В конце 20-х годов монастырь покинули последние монахи. Памятник истории и культуры был оставлен на разграбление. Монастырские земли переданы в ведомство колхозов. Нельзя не отметить старания, приложенные членами Малоярославецкого отделения Калужского Общества Истории и древностей для сохранения памятников в Малоярославце, в том числе и монастыря. В 1925 году Укомхоз принял решение о разработке Николаевского монастыря на кирпич для продажи. Н.П. Ильин, член КОИД, встал на защиту обители, за что отсидел в тюрьме. Вновь наступало смутное время, а вместе с ним запустение и обмирщение обители. Здесь были — и музей, и техникум, и художественная школа, и жилой комплекс.
В 1991 году монастырь передан вновь в ведение Калужской епархии. В настоящее время он является женским, активно отстраивается при поддержке местных органов власти и предпринимателей, в его стенах сестрами организован приют для сирот.
Постройки на территории монастыря почти все сохранились с 19-го века и являются памятниками истории и архитектуры. В центре монастырского комплекса возвышается Соборная церковь во имя Святителя Николая Чудотворца с приделом на хорах во имя Спаса Преображения и церковью Всех Святых в нижнем этаже. В монастыре есть также каменная двухэтажная церковь во имя Корсунской Божией Матери с приделом на хорах во имя Преподобных Антония и Феодосия Печерских Чудотворцев, первый престол которой освящен в 1814, а второй в 1819 году. В настоящее время ведутся работы по ее восстановлению. Колокольня с святыми под ней воротами находилась при входе на среднюю монастырскую площадку прямо против Соборного храма. Была она трехъярусной, с боевыми часами, выстроена в 1821 году. Сохранился только ее первый ярус с воротами.
Внутри монастыря расположены также следующие здания: старый и новый настоятельские корпуса, трехэтажный корпус с братскими кельями (восстанавливается), трапезная, больничный корпус, здание бывшего Духовного правления, часовня. Настоятельница — игумения Николая (Ильина).
ХРАМЫ:
собор в честь святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, чудотворца
храм в честь Корсунской иконы Божией Матери
храм в честь Всех Святых
При монастыре имеется детский православный приют «Отрада», для детей родители которых страдают алкоголизмом и наркоманией.
Черноостровский Николаевский монастырь, 3 класса, общежительный, в городе Малоярославце, на высокой, «Особой» горе,которая прежде называлась «Черным островом». Упоминается в конце XV века. Разорен был в смутное время; возобновлен в 1659 году; упразднен в 1775 году; восстановлен в 1800 году. В 1812 году, 12 октября, под стенами монастыря произошло кровопролитное сражение с французами; над святыми воротами доныне существует Нерукотворный лик Спасителя, вокруг которого видны следы многих выстрелов, но самый лик остался невредим. Ежегодно 12 октября из монастыря совершается крестный ход к особо устроенной часовне для отправления панихиды о павших воинах в 1812 году. При монастыре странноприимный дом.
Из книги С.В. Булгакова «Русские монастыри в 1913 году»
Как гласит предание, Свято-Никольский Черноостровский монастырь появился в Малоярославце в ХIV веке. Основателями его традиционно считаются князья Оболенские, чьё родовое гнездо находилось в тридцати верстах от Малоярославца. Однако предание это оспорил уже первый историк обители, архимандрит Леонид (Кавелин), выпустивший в 1863 году «Историческое описание Малоярославецкого Черноостровского Николаевского мужского монастыря». Основываясь на изученных им исторических документах, он сделал вывод о том, что в ХIV веке князья Оболенские поставили в Малоярославце лишь церковь, а монастырь при ней появился гораздо позднее, в ХVI столетии. Что касается письменных известий о Черноостровской обители, то первое из них относится только к первой четверти ХVII века, и оно весьма неутешительно: «В Ярославце Малом на посаде монастырь, а в нем церковь Николы Чудотворца ветха, стоит без пения запустела от 7118 года». 7118 год — это 1610 год, если исчислять от Рождества Христова, и понятно, отчего именно он столь трагически отозвался в судьбе Никольского монастыря. Вероятно, на протяжении всей половины ХVII столетия Черноостровский монастырь был очень беден, поскольку следующее упоминание о нём, относящееся к 1653 году, почти в слово повторяет предыдущее: «В Ярославце Малом была церковь Николы Чудотворца на острову черный монастырь, и та церковь запустела от разорения».
Более сорока лет прошло с момента польско-литовского нашествия, а церковь всё ещё в запустении! Такое можно объяснить лишь крайней скудостью монастырских средств. Да и существовал ли монастырь в это время? Стоит сказать, что к началу 1660-х годов монастырь уже был возобновлён, хотя материальное положение его оставалось незавидным. Несколько улучшилось оно в самом конце столетия, когда обители удалось добиться освобождения своих старинных вотчинных пустыней от оброка. Отражением роста благосостояния монастыря стала перемена в его управлении: прежде во главе его стояли строители, а с 1724 года — игумены. Весьма полно знакомит нас с состоянием монастырских дел ведомость 1764 года. В ней говорится: «Оный Николаевский монастырь когда и по каким грамотам или указам и чьим коштом построен и на каком основании, и о том никаких известий не имеется, ибо оный монастырь, по власти Божией пожаром посещен был, при чем как церковь Божия, так и весь монастырь сгорели. При оном монастыре недвижимого имущества имеется всяких угодьев: огородной земли на острову 1 десятина, и на ней небольшой сад и около оного (монастыря) большого толстого старого лесу на 2 десятины. В оном монастыре имеется каменная церковь во имя Пречистыя Богородицы Владимирския с приделом Николая Чудотворца крыта тесом». Среди прочих каменных монастырских строений называются: «Колокольня над монастырскими воротами, крыта тесом, на ней 5 колоколов. Хлебня мерою в длину 4 сажени, при ней сени древянные, мерою в длину двух саженей с чуланами, крыты тесом». Гораздо более обширен список деревянных строений: «Келья игуменская новая, мерою двух саженей с половиною, и при ней сени и кухня мерою по две сажени, крыты тесом, крышкою обветшали. Погребица и под ней погреб мерою двух сажен древянный, крыт тесом. Анбар хлебный двух сажен с половиною, крыт тесом… Баня двух сажен, крыта соломою».
Далее в ведомости перечисляются насельники монастыря и делается «прогноз» относительно возможности его дальнейшего существования: «И впредь ко оному монастырю и монашествующих содержанию полагается надежда таковая: ежели бывшая земля и вышеписанные бы с земли и мельницы денежные доходы указом оставлены будут за монастырём, то до 5 человек во оном монастыре содержать можно». Нужно сказать, что ещё в том же 1764 году, когда составлялась эта ведомость, существовала вероятность закрытия Черноостровского монастыря, и на случай этой печальной вероятности игумен с братией направили прошение архиепископу Крутицкому и Можайскому Амвросию перевести их в Пафнутьев Боровский монастырь. Но в этот раз беда прошла стороной. Обитель не была закрыта, однако её вывели за штат, оставив на своём содержании. В этом «оставлении на своем содержании» не может не получиться некоторой насмешки — ведь одновременно у монастыря отобрали всё его недвижимое имущество, и содержать себя ему стало просто нечем. Напрасно настоятель писал в Коллегию экономии, буквально моля вернуть монастырю то, «чем прежде владели». Письменного ответа на эту просьбу не сохранилось. Ответ был дан десятью годами позже — и не словом, а действием: Черноостровскую обитель упразднили «по бедности».
Так и закончилась бы история Никольского монастыря, если бы не инициатива православных мирян — купца Терентия Целибеева и его племянницы Наталии Веневцовой. Ещё в 1791 году они подали прошение о возобновлении обители, но тогда дело не сдвинулось с места. Лишь в 1800 году, после открытия Калужской епархии, указом Святейшего Синода было дозволено «монастырь сей возобновить, согласно прошению московского купца Терентия Целибеева, бывшего Малоярославецкого уроженца, на его собственный кошт». Четверть века запустения не прошли для монастырских зданий и убранства церквей даром. Всё находилось в крайне ветхом состоянии, всё требовало ремонта. Целибеев исправно давал деньги на строительство, однако, видимо, стремился поучаствовать в благоустроении обители не только финансово, но также и идейно. Недовольное упоминание об этом содержится в донесении строителя Никольского монастыря отца Мефодия (поставленного из оптинской братии) калужскому владыке: «Означенный купец Целибеев строение производит и по ныне, только не по тому плану, каковой Вашему Преосвященству был представлен, а единство по своему более расположению, и называя себя не яко попечителем сея обители, но вкладчиком». Конфликт с ктитором привёл к тому, что вскоре отец Мефодий вернулся в Оптину, а его место занял тоже оптинец, отец Парфений. Но и он не сумел сойтись с Целибеевым, и строительство монастыря при нём почти остановилось. Только с 1809 года, когда управление Черноостровским монастырём принял на себя оптинский иеромонах Макарий, восстановление его пошло своим чередом. Целибеев питал полное доверие к духовным и деловым качествам отца Макария и оказывал ему материальную поддержку во всех его благих начинаниях. А начинаний было много. Братия сверх отправления ежедневного богослужения, следуя примеру своего неутомимого начальника, помагала наёмным рабочим в планировке местности, срытии косогоров, засыпке рвов, уготовляя место для закладки нового двухэтажного храма обители. Но вскоре наступила чёрная полоса в истории малоярославецкой обители. 6 октября 1812 года отец Макарий получил из Калуги указ, сообщающий о приближении французских войск и предписывающий в связи с этим отправить ценные монастырские вещи и ризницу в Орёл.
Настоятель поступил согласно этим указаниям, однако об эвакуации насельников пока никто и не думал. Казалось, что неприятель ещё не скоро подойдёт к Малоярославцу. Между тем, уже 10 числа выяснилось, что французы совсем близко, в шести верстах, и городничий послал объявить монахам, чтобы они немедленно закапывали всё, что нельзя унести, и уходили из города. 12 октября состоялось решающее сражение между нашими и французскими войсками. Оно длилось 18 часов, с обеих сторон в нём участвовало до 24 тысяч человек, потери убитыми и ранеными лишь с русской стороны исчислялись до восьми тысяч. В итоге удалось вытеснить врага из города. А теперь представим, что из себя город представлял после битвы! Из двухсот его домов уцелело лишь двадцать. Повсюду лежали трупы, запах гари и тления носился в воздухе. В Никольском монастыре сгорели все деревянные строения, а каменные получили значительные повреждения. Церкви были разграблены. На родное пепелище черноостровские монахи вернулись к началу декабря. Хотя, как писал отец Макарий в донесении калужскому владыке, монастырь «по части церковного здания остался цел», но другие помещения его пострадали довольно сильно: «Настоятельские двухэтажные каменные каменные кельи, железом крытые, внутренностию со всею мебелью и крышкой сожжены, а железо отчасти разграблено, и стены разбиты и к житию неспособны, и во всех оставшихся жилых кельях рамы и стёкла большею частию разломаны и разбиты». Разграблено было и многое из утвари — как богослужебной, так и хозяйственной, — остававшейся в обители.
Впрочем, «лучшая ризница и вся серебряная утварь церковная соблюдена», — с удовлетворением отмечал отец Макарий. После «нашествия двунадесяти языков» вновь потребовалось восстанавливать монастырь. К сожалению, в то время как раз осложнились отношения между благотворителем монастыря Т. Е. Целибеева и Духовной консисторией, и на её формальный запрос, «намерен ли он продолжать возобновление разоренного монастыря», купец ответил, что «заниматься возобновлением сего монастыря не в силах». Однако уже в 1814 году Целибеев скончался, отписав перед смертью на завершение монастырского строения 70 тысяч рублей. Это вспомоществование — равно как и подаяние других доброхотов — позволило обители не только произвести необходимые восстановительные работы, но и выстроить прекрасные новые здания. Всё это строительство пришлось на эпоху настоятельства отца Макария, скончавшегося в сане архимандрита в 1839 году. Именно его старанием поднялся на месте прежних смиренных построек величественный монастырский ансамбль с собором свт. Николая и колокольней. Кроме того, при нём монастырь был включён в число штатных.
Увы, архимандрит Макарий не дожил до счастливого дня освящения нового собора. Оно совершилось уже при его преемнике, игумене Антонии, прославленном ныне в сонме преподобных старцев Оптинских. Преподобный Антоний управлял Свято-Никольской обителью вплоть до 1853 года, когда на его место заступил игумен Никодим. Вслед за ним монастырём руководил снова оптинец — иеромонах Пафнутий, бывший духовник Оптиной Пустыни и начальник Предтеченского скита. Благодаря усилиям этих настоятелей и вниманию правительства к нуждам Никольского монастыря (ведь он был не просто безвестной обителью, а памятником героической победы над наполеоновскими войсками) к началу ХХ века он подошёл цветущим и благоустроенным. На его территории действовал водопровод, была устроена оранжерея, имелись кирпичный завод и пруд, где разводили рыбу.
Но период расцвета длился недолго. Уже в сентябре 1918 года уездный исполнительный комитет принял решение о национализации монастыря, положившее начало его ограблению. Последние иноки были изгнаны из монастырских стен в 1920-егоды. В 1925 году, согласно проекту Укомхоза, следовало начать разбирать здания обители на кирпич, но, к счастью, эта инициатива не воплотилась в жизнь, остановленная протестами общественности. Особенно активно выступал в защиту архитектурного ансамбля Никольского монастыря Н. П. Ильин, член Калужского общества истории и древностей. Впоследствии ему это припомнили, «наградив» за усердие несколькими годами тюремного заключения. В монастырских зданиях, спасённых от полного уничтожения, размещались в разное время музей, педагогический и библиотечный техникумы, жилые квартиры, шахматный клуб, художественная школа, строительные организации. Третье возрождение монастыря началось только в 1991 году, когда его вернули Русской Православной Церкви.
Из журнала: «Православные Монастыри. Путешествие по святым местам». Выпуск №78, ООО «Де Агостини», 2020
Незабвенный обновитель — именно так называл архимандрита Макария (Фомина), настоятельствовавшего в Черноостровском монастыре в первой половине ХIХ века, историк обители архимндрит Леонид (Кавелин). Действительно, своим великолепным архитектурным ансамблем монастырь всецело обязан отцу Макарию. С возобновления Черноостровского монастыря в начале ХIХ столетия его настоятелями становились чаще всего выходцы из Оптиной Пустыни. Но первые два оптинца, присланные в Никольскую обитель, не прижились в ней, а вот настоятельство третьего из них, архимандрита Макария (Фомина), составило целую эпоху в истории монастыря. «О. Макарий, — пишет архимандрит Леонид (Кавелин), — с грустью оставил пустынную обитель Оптину и много скорбел о прежней тихой и безмятежной жизни, ясно сознавая всю трудность многозаботливой обязанности настоятеля, в сравнении с жизнью простого инока, но, памятуя отеческое изречение: «Послушание паче поста и молитвы» и свой обет, повиновался воле архипастыря беспрекословно. Грусть его увеличилась ещё более, когда он, войдя в порученную ему обитель, взглянул на церковь, от времени и скудости средств обветшавшую, на утварь и ризницу, оставленные без внимательного присмотра, на полуразвалившуюся колокольню, стоявшую у большой дороги в Москву. Две небольшие кирпичные башни, соединённые бревенчатым тыном, сторожили северную сторону монастыря (обращённую к Спасской слободе), окружённого с одной стороны глубокою водяною пропастью, с другой рвами и оврагами, из которых сумрачно и важно высились тёмные вязы, осеняя этот точно Черноостровский по тогдашнему своему унылому виду монастырь. Но о. Макарий, как избранник Божий, не упал духом: возложив упование на сказанное в Св. Писании «утешит тя нарекий тебе» (то есть «даровавший тебе имя утешит тебя», цитата из Книги пророка Варуха (Ветхий Завет), он ревностно, но не самонадеянно занялся устроением обители и тем оправдал вполне надежды архипастыря, братии и малоярославецких граждан».
Труды отца Макария были прерваны, а частью и сведены на нет Отечественной войной 1812 года. Битва между русскими и французскими войсками происходила буквально под стенами монастыря и обернулась для него, едва-едва начавшего отстраиваться, почти полным разорением. Узнав о постигшем обитель несчастье, отец Макрий, одевшись в простую рясу и лапти, поспешил в Малоярославец. 16 октября, то есть через четыре дня после сражения, он был уже на месте. И первое его дело было — хоронить павших в бою воинов. Мёртвые тела усеивали весь монастырский двор, всё пространство вокруг монастыря, трупы заполняли и ров, окружавший обитель. Отслужив панихиду по погибшим, настоятель погрузился в горестные раздумья, где взять пропитание для братии. Все монастырские запасы были разорены, здесь не осталось ни куска хлеба. Не лучше обстояли дела и среди мирного населения Малоярославца. Вдобавок всюду бродили, подобно шакалам, мародеры: с несколькими такими «добытчиками» отцу Макарию пришлось столкнуться и в монастыре. Увидев их, он счёл залучшее поскорее вернуться в обитель, пока из неё не вынесли всё, что ещё можно было унести.
Второе возобновление Черноостровской обители растянулось на десятилетия. До последнего дня своей жизни отец Макарий неустанно трудился над возведением и украшением монастырских зданий, изыскивал средства, которых постоянно не хватало, заботился о братии, возросшей при нём до двух десятков человек. Пребывая в трудах, архимандрит Макарий обращал мало внимания на своё здоровье и не рассчитывал своих сил. Лишь за год до смерти он прожил некоторое время в Москве, пользуясь минеральными водами. Однако и тут он не оставлял монастырских дел, хлопоча о сборе средств на соборный храм. А возвратившись в обитель, как пишет о. Леонид, «с удвоенною ревностию принялся за любимое дело». Смерть застигла настоятеля в разгаре работ по отделке новопостроенного Никольского собора. Отец Макарий скончался на 74 году от рождения, в 1839 году, и был погребён под сводами храма, созданию которого посвятил значительную часть своей жизни. Итог его настоятельства был очевиден для каждого, кто входил в монастырь. Это, говоря словами архимандрита Леонида: «Две каменных церкви и трёхъярусовая колокольня, братские и больничные кельи, обнесённые оградою, а вне его каменные: гостиница, конный и скотный двор и на пруду мельница, отдаваемая в арендное содержание, вот, говоря вкратце, в каком виде остался Малоярославецкий монастырь по кончине своего незабвенного обновителя». Дальнейшим шагом стало духовное устройство братии, и совершить его надлежало уже следующему настоятелю, преподобному Антонию (Путилову).
Из журнала: «Православные Монастыри. Путешествие по святым местам». Выпуск №78, ООО «Де Агостини», 2020
И в житейских трудностях, и в годину общенациональных бедствий русские люди призывали на помощь святителя Николая — Николу Угодника. Сугубая его помощь воинам, сражающимся за правое дело, зафиксирована в различных устных и письменных преданиях. Не случайно и появление образа «Николы Ратного» (или «Николы Можайского»). На этом образе святитель Николай изображён с мечом. В эпоху Отечественной войны 1812 года святитель Николай также нередко помогал русским воинам. Так, вскоре после сражения под Малоярославцем очевидцы рассказывали, что видели во время битвы какого-то «старика на коне с мечом в руках». И меч его был будто огненный. Отчасти эти рассказы подтвердили и сами французы. При отступлении в одной из церквей наполеоновские солдаты, уцелевшие после Малоярославецкой битвы, увидели икону святителя Николая и в панике закричали: «Этот старик выгнал нас из-под Малоярославца!» Действительно, мог ли святитель Николай оставить без помощи тех, кто сражался под стенами монастыря, посвящённого ему, против разорителей церквей Божиих и осквернителей святынь? Рассказывали также о явлении в небе над полем битвы Калужского образа Божией Матери. По свидетельству очевидцев, Богородица указала французам рукой на север, предрекая их армии гибель зимой 1812 года. Наконец, зримым доказательством Божьего присутствия явились ворота Никольского монастыря — израненные картечью и пулями, они представляли собой жалкое зрелище. Но ни одна из пуль не коснулась образа Спасителя, начертанного над воротами. Вот как раскказывал об этом архимандрит Леонид (Кавелин): «Никольский монастырь также потерпел значительно: церковь ограблена, деревянное строение выжжено; особенно же пострадали каменные въездные ворота, на фронтоне которых незадолго до неприятельского нашествия был изображён по извести лик Спасителя (Нерукотворенный образ). Все вокруг него изъязвлено картечными и ружейными пулями, но ни одна из них не коснулась Божественного изображения, как бы в знамение того, что Спаситель рода человеческого обратил лице Свое в день брани к нам, уповающим на милость Его, и сокрушил мышцы на ся уповающих…» Интересно, что образ Спасителя над воротами монастыря был написан незадолго до Малоярославецкого сражения, когда французы уже вступили в пределы России. Мастеру, работавшему над ликом Христа, говорили: «Не пишите; враг надругается над святым образом». На это изограф отвечал: «Нет, скорее Он поругается врагу». Так и сбылось.
Формально в Малоярославецком сражении победили французы: с наступлением ночи город оказался в их руках. Однако с точки зрения стратегии Малоярославецкая битва обернулась к нашей пользе. Французы же ничего не выиграли от своей победы: она лишь дополнительно обескровила армию, вынужденную отступать по разорённой Смоленской дороге. Военная инициатива окончательно перешла к Кутузову. Под ликом образа Спасителя, что над аркой ворот Черноостровского монастыря, есть надпись, которая гласит: «Образ Лика Спасителя, что над вратами Малоярославецкого Черноостровского монастыря, откуда 1812 года Октября 12-го дня, при кровопролитном сражении, Российский вождь Михаил Илларионович Кутузов обратил Французов в постыдное бегство по разоренной Смоленской дороге». Ворота обители по сей день хранят на себе раны от пуль и шрапнели. Таковыми — в назидание будущим поколениям — повелел оставить их Александр I. Стоит сказать, что в ХIХ веке Малоярославецкий Свято-Никольский монастырь, обретя статус исторического памятника, обрёл и внимание высочайших особ. Несколько раз он получал вспомоществование от царствующего дома и дважды принимал под свои кровом августейших гостей. В «Горе от ума» Скалозуб говорит о «послепожарной» Москве 1812 года: «Пожар способствовал ей много к украшенью». В контексте пьесы реплика эта отзывается авторской иронией, однако к Черноостровскому монастырю то же самое выражение можно применить безо всякой иронии. Малоярославецкое сражение, в ходе которого были разрушены многие строения обители, послужило к вящему ее прославлению и благоукрашению.
Доселе то был вполне безвестный монастырь, а после знаменитой битвы он возвысился до исторического памятника и привлёк к себе высочайшее внимание. Уже в 1813 году Александр I повелел выдать из Государственного казначейства десять тысяч рублей на восстановление Черноостровской обители. Отцу Макарию, начинавшему тогда грандиозные ремонтно-строительные работы, эти десять тысяч, конечно помогли. Но более дороги ему были деньги не сами по себе, а знак монаршего внимания. Он придал ему сил для дальнейшего строительства. Впоследствии настоятель во многих воззваниях к жертвователям упоминал о царской милости: «Щедроты в Бозе почившего Монарха России Александра Павловича положили основание храму во имя Святителя и Чудотворца Николая, воздвигаемому иноками Малоярославецкого Николаевского Черноостровского монастыря в память героев, павших у стен оного в прошлую 1812 года войну за веру, Царя и Отечество, а ревнующие примеру Монарха Его верноподданые добровольно по мере любви к святыне пожертвованием преподавали средства к окончательному сооружению оного». Нельзя сказать, что Малоярославецкий монастырь стоял на каком-то особенном «высочайшем счету», однако же и впоследствии, уже после кончины императора Александра I, он не был оставлен без внимания со стороны правящей династии. В настоятельство архимандрита Макария его дважды посещали члены августейшей семьи, и несколько раз монастырь принимал от них различные пожертвования. Так, в 1826 году в обители побывала императрица Мария Фёдоровна (вдова Павла I). Она направлялась через Москву навстречу императрице Елизавете Алексеевне, своей невестке. Однако свидание двух вдовствующих императриц не состоялось: Елизавета Алексеевна скончалась в Белёве, и Мария Фёдоровна, известившись об этом, повернула обратно. Именно тогда она и посетила Свято-Никольский Черноостровский монастырь, пожертвовав ему 1000 рублей на поминовение венценосной покойницы. На эти средства о. Макарий заказал богатое богослужебное облачение из пунцового бархата, употреблявшееся при служении в торжественные дни. Имелся в монастыре и ещё один комплект облачений, непостредственно связанный с императорской фамилией. Этот комплект — из богатой зелёной материи с золотыми крестами — был пожалован в 1826 году Николаем I. Вплоть до революции он использовался для богослужения в царские дни. В 1837 году, когда земная жизнь о. Макария уже клонилась к закату, в обители вновь побывал августейший гость: наследник престола, будущий император Александр II, навестил «обитель боевой славы» во время своего путешествия по России.
Сохранился рапорт об этом посещении, поданный архимандритом Макарием калужскому архирею. Вот этот небезинтересный исторический документ: «Сего Июля 21 дня, по предварительном извещении о скором прибытии Его Императорского Высочества Наследника и Великого князя Александра Николаевича в город Малоярославец, в монастыре Черноостровском производим был несколько времени и большой колокол благовест, и потом, когда Его Высочество приближаться начал к городу, был звон во вся. Настоятель монастыря с братиею, согласно изданным на сей предмет правилам, со крестом во святых вратах в начале 1-го часа пополудни встречали Государя Наследника. Его высочество, приложившись ко кресту, окроплённый на руку священною водою, шествовал в тёплую церковь монастырскую за настоятелем при пении тропаря: «Спаси Господи люди Твоя». По входе в церковь и сугубой эктении принесено было Господу Богу моление и о здравии всей Августейшей Фамилии и провозглашено многолетие. После чего Государь-наследник, по целовании креста, прикладывался к иконам, потом, по выходе из теплой церкви, был в новоустроенной соборной монастырской церкви и пожаловал в оную 300 рублей ассигнациями денег. Далее удостоил посещением и Настоятельскую келью, в которой, спросивши про мезонин верхний, изволил входить в оный и, соображаясь с военными планами и описью, рассматривал те местоположения, где в 1812 году были воинские действия Русских сил с неприятелем. Наконец, после всего настоятель монастыря проводил Высокого посетителя до экипажа, что было уже во 2-м часу, и Благоверный Государь Цесаревич наследник престола изволил отправиться по тракту из Малоярославца в Тарутино. А в монастыре Черноостровском тогда же по чиноположению совершено было о благополучном Его Императорского Высочества путешествии с коленопреклонением молебствие. Июля 22 дня 1837 года».
Из журнала: «Православные Монастыри. Путешествие по святым местам». Выпуск №78, ООО «Де Агостини», 2020
