Мы идем.
И рука в руке,
И шумит молодая смородина.
Мы на Керженце, на реке,
Где моя непонятная родина,
Где растут вековые леса,
Где гуляют и лось и лиса
И на каждой лесной версте,
У любого кержачьего скита
Русь, распятая на кресте,
На старинном,
На медном прибита.
Со строк поэта Бориса Корнилова мы начали свой путь к далеким старообрядческим скитам. Всего в часе езды от Нижнего Новгорода прячется огромная старообрядческая вселенная. Сюда, на Керженец, в конце 17-начале 18 века бежали сторонники старой веры. Заводили хозяйство, осваивали богатства местных лесов — в относительно безлюдном Заволжье возникли порядка ста скитов.
Это особенный мир, который не всегда пускает внешнего наблюдателя. Здесь все свое, особенное, выстраданное столетиями довольно сложной жизни — старообрядцев не привечали ни при Петре, ни при советской власти.
Лестовки — плетеные кожаные или тканые четки. Голубец — крыша на могильном или поклонном кресте. Отдельная от мирских посуда. А старообрядческие капиталы и миллионные состояния! В общем, читайте «В лесах» и «На горах» Мельникова-Печерского.
Мы заглянули в Малиновский скит в деревне Филипповское. В начале XX века на средства купца Бугрова тут строится целый ансамбль с Владимирским храмом и колокольней. Старообрядческая вера сегодня активно развивается — мы встретили большую группу детей, находящихся в паломнической поездке.
«А как у нас на святой Руси холод да голод пристукнут, рад бы полениться, да некогда… И выходит: где земля хуже, там человек досужей, а от досужества все: и достатки и богатство…»
