Первый бой Добровольческой армии на Кубани и смерть князя Чичуа.
105 лет назад, 14-го марта 1918-го года под станицей Березанской разыгрался первый бой Добровольческой армии на Кубани.
К тому моменту добровольцы уже прошли станицы Плотскую, Незамаевскую, Веселую, Новолеушковскую, Ирклиевскую, а также несколько кубанских хуторов. Везде их встречали как освободителей, станичные атаманы подносили хлеб с солью, местные казаки и казачки радушно угощали в своих куренях, а некоторые станичники даже вступали в армию.
В богатой станице Незамаевской части остановились на отдых, который совпал с масленицей и был проведен в праздничной обстановке. Молодость и жизнь брали верх над войной и смертью, офицеры кружились в танце с сестрами милосердия и местными казачками.
На следующий день, 10-го марта части двинулись дальше на станицу Веселую, после дневки в которой предстояло пересечение железной дороги на участке между узловыми станциями Тихорецкая и Сосыка.
Обе станции были заняты превосходящими силами большевиков, однако вопреки опасениям все прошло просто идеально. Конная команда подрывников с двух сторон грамотными взрывами уничтожила полотно, таким образом снаряды с красных бронепоездов Жлобы не долетали.
Вскоре колонна Добровольческой армии благополучно пересекла железную дорогу и устремилась к станице Новолеушковская, где уставшие люди заночевали. На следующий день добровольцы заняли станицу Ирклиевскую и остановились на суточный отдых.
Здесь генерал Корнилов получил сведения от казаков, сообщавших о том, что станица Березанская занята большевиками, которые соорудили оборонительные укрепления в виде пяти линий окопов и насильно согнали туда местных жителей, имея и без того в станице крупные силы.
Утром 14-го марта Добровольческая армия выдвинулась им на встречу, впереди в авангарде на этот раз вместо Офицерского полка шел Корниловский полк. Красные встретили его ураганным огнем. Не смотря на это, шедшая впереди 2-я рота под командованием 25-летнего князя Лонгина Чичуа рассыпавшись в цепь, бросилась в атаку.
В это время прискакал Корнилов и приказал командиру Корниловского полка Митрофану Неженцеву сойти с дороги, обойти справа окопы красных и ударить им во фланг, в лоб и с другого фланга их приготовился атаковать полк генерала Маркова. Здесь же гарцуя на лошадях, готовились к атаке кавалеристы дивизиона Гершельмана.
Однако большевики уже побежали, они не выдержали удара корниловцев и бросая винтовки, повалили толпой обратно в Березанскую. Никто не хотел погибать за комиссаров, которые помня о судьбе красных в Лежанке, первыми ускакали, бросив позиции.
Станица была взята с минимальными потерями, но на лицах корниловцев не было радости. В первые минуты боя смертью храбрых пал командир 2-й роты Корниловского полка штабс-капитан Чичуа.
Еще совсем недавно молодой князь звеня веселым и приятным смехом, шутил в разговорах со своими офицерами и сестрами милосердия, а вот теперь сраженный неприятельской пулей, он лежал в открытой степи, его красивые глаза смотрели мертвым взглядом в небо.
Узнав о смерти командира, будущий летописец Белого движения Роман Гуль направился на его поиски, вскоре он увидел убитого штабс-капитана и плачущую возле него сестру милосердия Дину Дюбуа.
Вдвоем они положили тело Лонгина Чичуа через седло и повезли в освобожденную станицу Березанскую, а оттуда уже на подводе дальше на Выселки, где на следующий день также загремел бой. Корниловцы забрали тело своего командира и позже похоронили его по пути.
В тот день никому не верилось, что не знающего страха в сражениях, дружелюбного и простого в общении молодого князя больше нет в живых. Первопоходники его таким и запомнили — веселым и смешливым, храбрым и живым. Он не умер, он просто ушел в атаку и не вернулся обратно, ведь добровольцы не умирают, они просто растворились в свободном от большевиков будущем, за которое сражались и без тени сомнения отдали свои жизни.
Мне удалось по крупицам из различных источников восстановить историю короткой, но при этом героической жизни Лонгина Чичуа:
Окончил Лонгин Михайлович с отличием Александровское юнкерское училище уже после начала Первой Мировой и 1-го октября 1914-го года был произведен в подпоручики. Сразу по окончании училища он отправился на фронт в составе 4-го Туркестанского стрелкового полка, где вскоре зарекомендовал себя талантливым и храбрым офицером.
В начале 1915-го года в районе Минска развернулись ожесточенные бои, у обескровленных войной русских частей не хватало боеприпасов, после первых успехов начиналось постепенное отступление, вызванное объективными причинами.
Именно в те дни, в тяжелой боевой ситуации, 22-го февраля в сражении у деревни Пень-Поле, расположенной неподалеку от Минска, подпоручик Чичуа под ураганным огнем германцев поднял в атаку дозорную цепь своей роты, с ней он преодолел три полосы проволочных укреплений противника и захватил окопы германской пехоты.
При этом князь лично уничтожил пулеметный расчет, ведший прицельный огонь по наступающим русским цепям, после чего взял сам пулемет в качестве трофея. За этот подвиг Лонгин Чичуа был удостоен своей первой боевой награды — высшего военного ордена Российской Империи — ордена Святого Георгия 4-й степени.
Во время отступления молодой офицер проявил себя геройски, он всегда до последнего удерживал позиции и никогда не оставлял их без приказа. В феврале он был произведен в поручики.
Вскоре снарядный голод был окончательно преодолен, русская армия вновь наступала и тут князь обрел свою стихию, преследуя отступающего противника, а в начале сентября 1916-го года на его кителе к ордену Святого Георгия за ряд доблестных подвигов присоединился еще и орден Святой Анны 4-й степни с надписью «За храбрость».
19-го октября князь Чичуа был произведен в штабс-капитаны. Казалось, что все трудности уже позади, победа не за горами, а вслед за нею прекрасная мирная жизни, успешная военная служба в столице и всеобщая любовь красивых дам. Однако всему этому не суждено было сбыться, великая Империя рухнула, превратившись за несколько дней из непобедимой державы в груду обломков.
Вскоре даже сторонникам республиканских преобразований стало окончательно понятно, что Россия катится в пропасть. Летом 1917-го года Временное правительство предприняло последнюю попытку начать наступление, однако к тому моменту армия фактически разложилась, ее убил печально известный приказ за номером один. Рассчитывать Командующий мог только на ударные добровольческие отряды.
Штабс-капитан Чичуа одним из первых прибыл в распоряжение одного из таких отрядов. Он уже успел после февральского переворота вновь проявить себя даже среди всеобщего развала и был награжден орденом Святого Станислава 2-й степени с мечами, но глядя на невиданный позор братания, жить больше не хотелось.
Молодой аристократ, русский офицер и мигрельский князь Лонгин Чичуа попросил принять его в ударный отряд при 8-й армии, позже развернутый в знаменитый Корниловский полк под командованием вначале капитана, а затем подполковника Митрофана Неженцева.
Он оставался на фронте до последнего, а после прихода большевиков к власти было решено пробиваться на Дон, куда корниловцы прибыли в начале декабря 1917-го года. Здесь штабс-капитан был назначен в офицерский отряд полковника Симановского, бывшего близким другом и соратником генерала Корнилова.
Симановский прибыл в Ростов в начале зимы и сформировал собственный офицерский отряд, развернутый в четыре роты. Вскоре он был включен в состав группы генерала Черепова и до самого начала Ледяного похода сражался на Таганрогском фронте. Все это достаточно подробно описано в книге Романа Гуля «Ледяной поход».
В Гражданской войне князь Чичуа также проявил себя с самых первых дней прибывания на передовой, для него было в порядке вещей собрать человек десять офицеров и устроить рейд по тылам красных, так однажды он пробрался на станцию и планировал взорвать красный эшелон, что должно было стать сигналом для атаки, но караулы их заметили. Впрочем офицеры ушли от преследования без потерь и соединись со своими.
Это были страшные и одновременно славные дни, доходило до того, что против ста офицеров большевики бросали несколько тысяч штыков и сабель, но всякий раз добровольцы за счет дисциплины и мужества отражали атаки противника, ни разу не позволив красные изрубить свои малочисленные цепи.
После того, как атаман Назаров понял, что ему не сдержать натиск большевиков, он сообщил Корнилову о том, что больше его не удерживает на Дону, таким образом 22-го февраля начался Ледяной поход, в составе отряда Симановского князь уходил из Ростова одним из последних. Позже они также прикрывали переправу от красных.
В станице Ольгинской во время переформирования частей Добровольческой армии отряд полковника Симановского вошел в состав Корниловского полка, а Лонгин Чичуа возглавил 2-ю Офицерскую роту 1-го Офицерского батальона Корниловского полка.
Со своей 2-й ротой молодой князь геройски прошел первые бои Добровольческой армии в ходе Ледяного похода, после его смерти роту принял сослуживец Лонгина Чичуа по Первой Мировой войне капитан Миневрин, передавший свою 3-ю роту штабс-капитану Пуху.
Царствие небесное и вечная память героям Добровольческой армии, павшим в боях с большевиками за нашу и свою свободу!
Руководитель культурно-исторического проекта «Забытая Россия» Денис Романов.
