Ледяное сражение Добровольческой армии за Новодмитриевскую.
Ровно 105 лет назад, 28-го марта 1918-го года состоялся легендарный бой Добровольческой армии за станицу Новодмитриевскую. Это сражение и предшествующий ему переход, стали основной причиной того, что поход стали называть Ледяным, также в этот день добровольцы встретились с кубанцами.
Утром части Добровольческой армии выступили из аула Шанджий в направлении станицы Новодмитриевской. По договоренности с генералом Покровским его отряд должен был одновременно с армией генерала Корнилова атаковать красных и совместно выбить их из станицы, таким образом обе армии должны были соединиться.
Вместе с Добровольческими частями ушли несколько десятков местных черкесов, которые накануне откликнулись на призыв генерала Корнилова во время небольшого парада и митинга, прошедшего на площади у мечети. Дело в том, что большевики перед приходом белых перебили некоторые аулы полностью, а другие частично, унеся с собой все, что смогли. Разумеется, этого им черкесы не могли простить.
Однако в тот день белогвардейцам пришлось сражаться не только с большевиками, но и с погодой, которая будто хотела помешать сражению. Всю ночь перед выступлением из аула лил проливной дождь, утром выглянуло солнце, которое вскоре сменилось сильным ветром, а затем неожиданным морозом и сильным снегом.
Когда добровольцы выходили в девять часов утра в поход, то им пришлось идти под сильным ливнем, но иного выбора не было, как только продвигаться к станице, до которой было порядка двадцати километров, преодолеть которые в таких условиях было крайне сложно.
В авангарде колонны на этот раз шел Партизанский полк генерала Богаевского. Далее в основных силах шли Офицерская батарея подполковника Миончинского и Офицерский полк генерала Маркова, который зачастую вел полковник Тимановский, заменявший Сергея Леонидовича ввиду того, что он обычно принимал на себя руководство движением всех частей или же командовал сражением, а замыкал колонну в арьергарде Корниловский полк Неженцева.
Также вместе с наступающими на Новодмитровскую шла Техническая рота, которая должна была в случае необходимости подготовить переход черед небольшие реки, встречавшиеся на пути добровольцев.
Обоз же под командованием генерала Эльснера и вместе с генералом Алексеевым отправился в станицу Калужскую, расположенную немного ближе и находящейся в 8-и километрах от станицы Новодмировской.
Вместе с обозом было отправлено небольшое прикрытие из конницы и пехоты на случай столкновения с большевиками по дороге в станицу, впрочем раненные уже привыкли сами брать в руки оружие, а в станице Калужской их ожидал Кубанский отряд генерала Покровского, который также должен был выдвинуться и атаковать большевиков.
Вскоре дождь заметно усилился, даже здоровые офицеры и юнкера едва передвигались по сплошной мокрой жиже, которая засасывала ноги и каждый шаг давался с огромным трудом. К тому же стало очень холодно, дождь постепенно сменялся мокрым снегом и морозом.
Генерал Марков подбадривал шедшие части, многие офицеры спускались с лошадей, чтобы хоть как-то согреться. Все уже давно промокли насквозь, но упорно шли вперед, а иначе было никак.
Двигавшемуся параллельно обозу было еще хуже, большинство раненных не имели возможности самостоятельно идти и быстро примерзали к телегам. Юные сестры милосердия едва сдерживали слезы, смотря на мучения раненных, они даже не обращали внимания, на то, что их тоненькие туфельки были полны воды, как и вся одежда.
Тем временем артиллеристы Миончинского буквально на руках тащили орудия своей батареи. Не выдерживали даже лошади, а люди все снесли.
Через пару часов колонна натолкнулась на передовые отряды красных, расположенные на хуторах, завязался недолгий бой. После первой же атаки белого авангарда противник побросав оружие, начал сдаваться.
Добровольцам было некогда отдыхать, они провели на хуторе буквально минут пятнадцать и продолжили движение вперед к Новодмитровской.
Вскоре дождь окончательно сменился на липкий снег, мороз крепчал, во второй половине дня началась пурга, которая буквально сбивала людей с ног. В обозе было еще хуже, раненных быстро замело и сестры милосердия голыми руками в прямом смысле слова откапывали их, в противном случае снег таял и они оказывались на морозе в луже воды.
К вечеру авангард Добровольческой армии подошел к реке, располагавшейся на подступах к станице Новодмитриевской.
Стремительным ударом партизаны генерала Богаевского застали врасплох передовые заставы противника, которые никак не ожидали в такую погоду появления колонны Добровольческой армии и спокойно готовились к ужину. Увидев белогвардейцев, они бросились бежать, пытаясь вплавь преодолеть речку и оставив промерзшим до костей победителям неожиданный трофей в виде горячего супа и хлеба.
Вскоре вслед за Партизанским полком на берег реки вышел Офицерский полк генерала Маркова. Сергей Леонидович оглядел реку, нигде не было переправы, мосты были частично уничтожены красными, а частично ураганным ветром и ливнем, который смел буквально все.
Первым на противоположный берег, подняв над собой оружие, с веселым окриком бросился генерал Марков. Ледяная вода буквально перехватывала дыхание, когда она дошла до груди, генерал с трудом поплыл, усилиями воли преодолевая сильное течение, вызванное непогодой, а вслед за ним начал переправу 3-й взвод 1-й Офицерской роты подполковника Плохинского, шедший впереди полка.
Некоторые офицеры подвое переправлялись через ледяную воду на лошадях, но вскоре и лошади не выдержали, они отказывались идти среди плавающего льда, таким образом взвод в месте с генералом оказался в одиночестве перед крупными силами большевиков.
Добровольцы развели на берегу костер, но и он не спасал от сильного холода, одновременно Техническая рота вместе с партизанами пыталась хоть как-то обустроить переправу, вброд уже ушли по приказу Корнилова две роты марковцев, а за ними следом одна из корниловских рот.
Красные ураганным артиллерийским огнем встретили попытки переправиться на другой берег, при этом они накрыли оба берега, появились первые убитые и раненные, а впереди уже шел бой. Генерал Марков атаковал станицу, но силы были слишком не равны, а отряда генерала Покровского все не было, надо было спешить с переправой.
Батарея Миончинского получила приказ перейти вброд реку и пресечь огонь артиллерии противника, но люди замерзли до такой степени, что сделать это было крайне не легко. К тому же оказалось, что грязь засосала первое орудие штабс-капитана Шперллинга и сдвинуть его с места было невозможно. Только орудие поручика Казанли удалось перетащить на противоположный берег, где оно сразу же попало под огонь противника и смогло сделать лишь один выстрел -замерзло орудийное масло, таким образом атакующие остались без поддержки.
Однако добровольцев было уже не остановить, они словно призраки появлялись из снежной бури и кололи штыками красных.
В панике те отступили с берега и бросились бежать в станицу, где уже шел бой, 1-я рота подполковника Плохинского вместе с генералом Марковым настолько неожиданно появилась на окраине станицы, что противник пришел в ужас, красные ничего не понимали, они выбегали полуголые из домов и тут же попадали под штыки и пули марковцев.
Вскоре подоспели переправившиеся вброд 2-я рота полковника Лаврентьева и 3-я рота полковника Кутепова. Рассыпавшись в цепи, они по флангам атаковали все еще ничего не понимавших большевиков.
А сзади, у самой переправы, генерал Марков развернув в цепи 4-ю Офицерскую роту ротмистра Дударева, направил ее против артиллерии противника, которая все еще пыталась помешать переправе, но увидев, приближавшихся марковцев, быстро ретировалась, прекратив огонь.
В самой станице тем временем было уже даже не сражение, а избиение, на смену штыкам пришли пулеметные команды Офицерского полка, невесть как переправившиеся через реку. Они буквально косили бегущих красных, некоторые комиссары пытались остановить бегство, но в панике сами наскакивали на офицеров и тут же были заколоты.
От полного истребления в округе противника спасло только то, что отряд генерала Покровского так и не нанес свой удар по станице. Дело в том, что не только красные, но и командование Кубанским отрядом не смогло поверить, что Добровольческая армия дойдет по такой погоде и поэтому кубанцы остались в станице Калужской, где ближе к ночи встретили замерзший и заплутавший в пурге обоз добровольцев, однако было уже поздно идти к месту сражения за Новодмитровскую.
Впрочем, Добровольческая армия сама справилась с поставленной задачей, марковцы наголову разгромили гарнизон станицы, который бежал без оглядки. В качестве трофея в станице с боем были взяты четыре орудия, пытавшиеся оказать сопротивление, а также победителям достались пулеметы, винтовки, боеприпасы и продукты.
Вскоре со стороны станицы Григорьевской в Новодмитровскую вошел Корниловский полк, к тому моменту бой уже прекратился, а марковцы во главе с полковником Тимановским грелись в теплых домах после ледяного перехода, генерал Марков же ускакал обратно к переправе.
На противоположном берегу еще оставались Партизанский полк, Юнкерский батальон Боровского и Техническая рота, которые никак не могли по темноте переправиться, тем временем мороз доходил уже до среднестатистической зимней нормы, а люди и кони облепили костры.
Параллельно затемно обоз с раненными достиг станицы Калужской, навстречу местным жителям из тумана вышли обледеневшие люди и покрытые корками снежного льда подводы, на которых лежали посиневшие раненные и сидели, сжавшись в комок сестры милосердия.
Людей стали спешно переносить в дом, некоторые настолько сильно примерзли, что их пришлось штыками выдалбливать из замерзших луж на подводах, а на утро пришла трагическая новость. Оказалось, что по дороге в Калужскую одна из подвод сбилась с пути, а худые черкесские лошади не смогли вытащить ее через буераки, в результате 18 раненных замерзли насмерть, их нашли только днем 29-го марта.
Не лучше положение было и на переправе, где сотни Партизанского полка стали постепенно перебираться на другой берег, но делать это с каждой минутой становилось все сложнее, но все понимали, что это вопрос жизни и смерти. К переправе прибыл генерал Марков, к тому моменту там за главного оставался генерал Богаевский, а Корнилов с конвоем направился в станицу и решение пришлось принимать самому.
Богаевский выставил на ближайших хуторах заставы распорядился оставить на берегу орудия и боеприпасы, которые было невозможно ночью вплавь переправить через реку, а оставшимся частям приказал двигаться в Новодмитриевскую. Первым переправился и зашел с севера в станицу Партизанский полк, вели его офицеры штаба Богаевского, сам он оставался на переправе до поздней ночи, контролируя ее ход.
Перешли реку без орудий (их забрали на следующее утро) офицеры и юнкера батареи Миончинского, последними вместе с Богаевским уходили Юнкерский батальон и Техническая рота, при этом лошадь генерала поскользнулась на скользком берегу и рухнула в воду, генералу пришлось выплывать, что давалось с большим трудом.
Однако все же все части были успешно переправлены, за все время после окончания боя в станице армия потеряла только одного человека — был сражен шальной пулей поручик Гагеман — начальник пулеметной команды батареи Миончинского, а уже во второй половине ночи последние добровольцы расположились по домам Новодмитровской.
Этот переход и бой за станицу стали основной причиной того, что поход начал именоваться Ледяным походом, это название прижилось и стало наиболее распространенным, его участники с гордостью называли себя первопоходниками и участниками Ледяного похода не смотря на то, что первоначально его называли Добровольческим или же Корниловским.
Первым же по словам героев похода назвал его Ледяным во время своего выступления в Новочеркасске генерал Марков, о чем пишет в числе других очевидцев в своих воспоминаниях Роман Гуль, а послужил ему основой именно переход под станицей Новодмитровской.
Также по некоторым данным Сергей Леонидович сам впервые слышал это название от сестры милосердия Юнкерского батальона. На следующий день после боя он столкнулся на улице с юной девушкой по имени Александра и спросил у нее о том, как она перенесла тяготы перехода, на что девушка ответила, что это был настоящий Ледяной поход. Генерал согласился и запомнил, понравившееся ему название.
Так или иначе, но переход и сражение 28-го марта 1918-го года, безусловно, являются примером мужества и стойкости настоящих русских офицеров, обычных мальчишек и девчонок, которые шли умирать за поруганную Родину, не думая о собственной судьбе.
Уже позже, после окончания Ледяного похода подвиг добровольцев под Новодмитровской был воспет в строках гимна Марковского полка:
СМЕЛО – ВПЕРЁД, ЗА ОТЧИЗНУ СВЯТУЮ…
Смело – вперёд, за Отчизну Святую,
Дружно, как братья, пойдём!
Страху не знаем мы и удалую
Песню в бою запоём!
Песню о том, как бойцы-генералы –
Марков, Дроздовский-герой –
С песнями нам умирать завещали.
Мы поклялись головой!
Как под Медведовкой лихо там дралися,
Марков там был генерал.
С ним в бронированный поезд ворвалися
И – большевик побежал!
Под Ново-Дмитревской, снегом занесены,
Мокрые, скованы льдом,
Шли мы безропотно, дралися весело,
Грелись холодным штыком!
Пусть знает враг, что бойцы-генералы
В наших сердцах все живут
И что опять, как и прежде бывало,
К победам нас поведут.
И снова, опять за Отчизну Святую
Дружно, как братья, пойдём!
Страху не знаем мы и удалую
Песню в бою запоём!
Царствие небесное и вечная память истинным героям России!
Руководитель культурно-исторического проекта «Забытая Россия» Денис Романов.
