Две следующие истории, связанные с этим местом произошли в эпоху правления Николая I и служат мелкими, но яркими штрихами к его персоне, характеризуя императора не только как человека чести, благородства, порядочности, но и как государя с отменным чувством юмора.
Корнет Пуговичников.
Этот рассказ был опубликован в 1910 году в «Вестнике русской конницы». Командир, кажется, Подольского Кирасирского полка позвал в полковую канцелярию корнета Пуговичникова и объявил ему: «Через год будет Высочайший смотр нашему полку. Строевой лошади я Вам, корнет, не дам».
— Господин полковник, я не имею средств купить себе лошадь. На чём же я выеду в строй?
— На корове, понятно?
— Понимаю, господин полковник.
Через год был смотр. Полк был построен развёрнутым фронтом. Царь ехал в коляске, за пол версты до полка Его ждала свита. Царю подали лошадь.
Тут то Его обогнал корнет Пуговичников, сидя на корове с полной парадной седловкой с вальтрапом. Крупной рысью он доскакал до своего взвода и стал в строй.
Император поздоровался с полком, спросил у командира фамилию корнета и галопом поскакал к корове.
«Корнет Пуговичников, на гауптвахту галопом марш».
Пуговичников выехал из строя, на аллюре переменил корове ногу, взял барьер через низкий плетень и скрылся за постройками.
На лице грозного Царя сияла улыбка.
После смотра предполагался завтрак в Высочайшем присутствии, но командир полка после «коровы» не решался просить Царя.
— Собери всех офицеров и дай позавтракать в собрании.
Когда все сели, Царь спросил командира:
— А где Пуговичников?
— На гауптвахте, Ваше Императорское Величество.
— Что ему пришло в голову?
Командир полка чистосердечно признался, что отчасти он сам виноват, но никогда не думал, что выездка коровы вообще возможна, да ещё в такой короткий срок.
— Я тоже не знал, — ответил Царь, — с такими офицерами не пропадёшь. Позови Пуговичникова.
Корнет Пуговичников явился.
— Возьмёшь любую лошадь из моей конюшни, поедешь в Париж, там с тебя сделают статуэтку. Статуэтка мне, а отливы Министр Двора разошлёт по полкам, чтобы мои кавалеристы видели, как надо сидеть верхом.
— Понимаю, Ваше Императорское Величество.
— Возьми стул и позавтракай вместе с нами.
— Покорнейше благодарю, Ваше Императорское Величество.
Одна из этих статуэток хранилась в Белом Дворце в Лазенковском парке в Варшаве.
Королевская панихида.
Император Николай I-й осматривал Лазенковский парк, остановился перед памятником Яна Собесского, изображавшего короля верхом, а под ногами лошади побитый татарин.
«Кому этот памятник», — спросил Король Польский, Самодержец Всероссийский.
Граф Бенкендорф, скромно ответил: «Королю Польскому Яну III-му».
«Созвать дипломатический корпус и представителей населения, отслужить панихиду по Короле Польском».
Отслужили панихиду в Лазенковской церкви. Царь усердно крестился. Никто ничего не понимал. Граф Бенкендорф однако осмелился: «Ваше Императорское Величество, почему мы служили панихиду по дуще Короля Польского Яна III-го ?».
«Не понимаешь. Мой родной брат. Было два дурака на свете — Ян III-й и я. Он спас Вену от татар, а я спас Вену от венгров».
