Ксения Александровна Куприна (8 [21] апреля 1908, Гатчина — 18 ноября 1981, Москва) — модель, актриса, писательница, дочь писателя Александра Куприна и Елизаветы Гейнрих.
Родители в ней души не чаяли: маленькая Киса, как ее прозвали в семье, росла избалованным ребенком, ни в чем не знающим отказа.
В 1912 году переводчик Федор Фидлер вспоминал, как впервые увидел девочку, заглянув к Куприным в гости: «В комнату вошла Ксюша, дочь Куприна, и стала кричать на отца за то, что он не купил ей куклу, — магазины в воскресенье были закрыты. Затем она демонстративно вышла. Дерзкое, с холодным эгоистическим взглядом, неприятное четырехлетнее существо!»
Когда Ксении исполнилось 11 лет, семья Куприных уехала сначала в Финляндию, а потом во Францию. О куклах пришлось забыть: Александр и Елизавета едва сводили концы с концами. Кису отдали в интернат монастыря «Дамы Провидения» — женскую католическую школу, ученицы которой жили по строгим церковным правилам.
Молитвы, учеба, многочисленные хозяйственные обязанности — в этой круговерти маленькая девочка, толком не знающая языка, чувствовала себя самым несчастным существом на свете. Родителей она почти не видела: их заменили строгие монахини, просить у которых игрушки было бесполезно.
Всё изменилось в 16 лет: юную Ксению, превратившуюся в красавицу, взяли манекенщицей в Дом моды известного кутюрье Поля Пуаре. Русский стиль красоты был на пике популярности: достоинство и изящество, с которым несли себя по подиуму модели из России, делали их желанными участницами любого показа. Ксения отлично справлялась с новой ролью: разве что сложно было всё время сохранять строгое выражение лица. Девушка была жизнерадостна и смешлива, впрочем, за это ее и любили.
После пяти лет монастыря у Ксении началась новая жизнь: подиум, роскошные наряды, приемы, встречи со знаменитостями… Казалось бы, о чем еще можно мечтать? Но прошло два года, и белая полоса стала еще ослепительнее: 18-летнюю Куприну заметил режиссер Марсель Лербье. Красота и непосредственность девушки понравились ему, и Марсель предложил Кисе сниматься в кино. Первый же фильм с участием Ксении — «С дьяволом в сердце» — стал хитом, за ним последовали еще несколько.
Kissa Kouprine — так назвала себя восходящая звезда. Под этим именем ее узнала вся Франция. О писателе мало кто помнил: как-то таксист-эмигрант, везший Куприна и услышавший его фамилию, спросил: «Вы, случаем, не отец знаменитой Кисы Куприной?» Дома Александр Иванович возмущался: «До чего я дожил! Стал всего лишь отцом знаменитой дочери!» Впрочем, сердился он наигранно: мужчина искренне гордился успехом Кисы. «Ах! Нет другого мнения: всех краше в мире Ксения — твердят кинематографы и разные фотографы, а также господин Куприн», — писал он ей.
Партнерами Кисы в фильмах были знаменитые французские актеры: Жан Маре и Жан Габен. За девушкой ухаживал Антуан де Сент-Экзюпери, она дружила с Эдит Пиаф — та даже напела специально для Кисы пластинку. Куприну окружали многочисленные поклонники: как-то девушке предложил руку и сердце богатый английский аристократ. Киса отказала из-за… длинного носа мужчины. «Я была легкомысленной девчонкой, мне казалось тогда, что весь мир у моих ног!» — писала потом актриса в воспоминаниях.
Куприна была уверена: для нее всё только начинается, ее ждут новые роли и еще большая слава. Прекрасная и легкомысленная, она порхала по жизни, словно стрекоза. Тратила деньги на очередной наряд, пока ее родители думали, чем поужинать. Садилась в роскошную машину, чтобы отправиться на вечеринку, а у Александра и Елизаветы в квартире отключали газ и электричество за неуплату. Киса больше не хотела обсуждать с отцом его творчество: всё чаще она говорила с Куприным снисходительно и с легким презрением.
Как-то, прогуливаясь в компании очередного кавалера, она увидела Куприна, пытающегося перейти дорогу. За метаниями нелепо и бедно одетого старика подшофе со смехом наблюдали две девушки: «Смотри, какой смешной! Боится клаксонов!» Ксения не решилась подойти к отцу: она стыдилась его. Позже она напишет книгу о Куприне и расскажет о том эпизоде совсем иначе: как дождавшись, пока девицы уйдут, и отослав ухажера, она бросается к родителю и вместе с ним пересекает улицу.
Александр Иванович так и не нашел для себя места в новой стране. Он всё чаще пил, всё меньше писал. В 1937 году Куприн решил вернуться на родину — умирать. Писатель уже знал, что неизлечимо болен, и хотел провести последние дни в России. «Я готов идти в Москву пешком по шпалам», — говорил он. Куприн мечтал, что из Парижа с ним уедут жена и дочь, но Киса не желала оставлять свою прекрасную жизнь — кино, поклонников, новую любовь — французского летчика. Уговоры, упреки — всё было бесполезно.
«Я не могла и не хотела бросить любимого человека», — писала потом Ксения. Куприна понимала, что родителям без нее придется тяжело: позаботиться о них некому, здоровье отца стремительно ухудшается. И всё равно приняла решение: она остается в Париже. «Учтите, мне не было еще и тридцати, — оправдывалась Киса потом в своей книге. — Будущее казалось лучезарным! А теперь я вижу, что все те годы прожила бесплодно».
В 1937 году Александр и Елизавета уехали в СССР. На вокзале Куприных провожали только Ксения и жена Саши Черного Мария Ивановна. Когда поезд исчез из вида, Киса расплакалась. Мария, холодно глядя на ее слезы, обронила: «Наконец…»
В 1938 году Куприн скончался от рака пищевода. Жена до последнего вздоха была рядом с ним, держа за руку. Она и записала последние слова писателя: «Я не хочу умирать, жизни мне хочется. Ксению скорее позови, я не могу без нее больше. […] Вот, вот начинается, не уходи от меня, мне страшно».
После отъезда родителей судьба словно отвернулась от Ксении. Французский летчик погиб в нелепой автомобильной аварии. Немое кино кануло в прошлое, а в звуковом актрисе из России места не нашлось. Русское сообщество отвернулось от Кисы: эмигрантские газеты писали, что девушка продала родителей большевикам, а бывшие приятели спрашивали, сколько сребреников она за это получила. Вместе с подругой Куприна открыла ресторан, но дело прогорело. Киса перебивалась случайными заработками — о былой роскоши остались лишь воспоминания.
Когда в Париж вошли немцы, она перебралась на юг Франции, но ее матери кто-то сообщил, что Киса схвачена и замучена в застенках гестапо. Не выдержав еще одного удара, Елизавета повесилась. Похоронили ее рядом с мужем на Волковском кладбище Ленинграда.
Киса благополучно дожила до окончания войны. Пришла в советское посольство с просьбой помочь найти работу, однако выяснилось, что переводчиком она быть не может. Хотя Ксения и говорила на нескольких языках, писать грамотно она не умела ни на одном из них, включая русский.
Куприной поручили сопровождать советских спортсменов и делегатов, однако вскоре ею заинтересовалась контрразведка Франции. На следующий день после расспросов, как часто она бывает в посольстве и в какие помещения обычно заходит, Куприна подала прошение о предоставлении гражданства СССР и уже через два месяца получила советский паспорт. Вместе с собой Ксения привезла в Союз архивы Куприна.
Даже после смерти Александр Иванович помог дочери: бумаги за неплохие деньги выкупил Литературный фонд. В Москве Ксении дали однокомнатную квартиру на Фрунзенской набережной и даже пристроили в театр. Эпизодические роли «кушать подано» не радовали актрису, чье имя знала вся Франция, но Ксения понимала: это лучше, чем ничего. К тому же она возвращалась не за славой, а чтобы искупить вину перед отцом. Она написала о Куприне книгу, снялась в двух документальных фильмах, яростно билась за открытие музея писателя на его родине — в селе Наровчат Пензенской области.
Скончалась Киса в 1981 году от рака мозга. «Оденьте меня хорошо, за мной пришли родители», — бормотала она перед смертью. Прах Ксении захоронили на том же Волковском кладбище, где покоятся Александр и Елизавета: в конце концов семья Куприных всё же воссоединилась.
