#власть
Коррупция на Руси развивалась и крепла по мере развития государственного аппарата. Государство управляет своими гражданами через назначаемых им должностных лиц, которые формально должны руководствоваться в своей деятельности духом и буквой Закона.
Однако, как известно, законы в России – «что дышло», а потому чиновник может как действовать, так и бездействовать, а может и вообще поступать вопреки Закону.
В XVII веке на Руси для определения видов взятки существовало несколько юридических названий: почести, поминки и посулы. Любопытно, что «почести» (предварительная «подмазка» должностного лица) и «поминки» (подарок «по итогам») считались вполне законными вещами, а вот за «посулы», то есть за нарушение закона за плату, полагались телесные наказания. Именно за посулы в 1654 году пострадали князь Алексей Кропоткин и дьяк Иван Семенов, взявшие деньги с купцов, которых царь Алексей Михайлович собирался переселить в Москву.
Купцам туда не хотелось, и они предпочли дать взятку, не подозревая, что царь уже и отменил свое решение. Тем не менее князь потребовал с купцов 150 рублей, а дьяк — 30 рублей и бочку вина, за что оба прилюдно были биты кнутом.Позже уголовное право царской России разделило взяточничество на два вида: мздоимство и лихоимство.
Взятка, данная за совершение действия, входящего в круг обязанностей должностного лица трактовалась как мздоимство. Взятка за совершение служебного проступка или преступления в сфере служебной деятельности трактовалась как лихоимство. Причем к мздоимству само государство и народ относились издавна довольно терпимо.
Еще во времена Древней Руси для чиновников стал практиковаться византийский принцип – им не платили жалованья, но позволяли кормиться за счет подношений народа.Византийский принцип будет потом преследовать Россию, словно призрак, на всем пути ее развития. Напомнит он о себе даже в социалистические времена, когда крупные чиновники словно бы находились на кормлении у народа. Зарплата у них была сравнительно невысокой, зато за счет спецраспределителей и номенклатурных связей они имели возможность кататься как сыр в масле. И нынешняя тяга политической элиты к непомерной роскоши – это тоже из «византийской оперы».
Самой «хлебной» должностью в России XVI-XVII веков была должность воеводы. Чтобы не допускать чрезмерного обогащения воевод, царь даже ограничил период их полномочий двумя годами. А чтобы они за эти два года не превратились в «олигархов», их имущество проверялось на царских заставах, когда воеводы возвращались через два года с места службы.
Воеводские возы и подводы обыскивались без всякого стеснения, и ежели возникало впечатление, что они везут слишком много добра, то излишки безжалостно реквизировались в пользу казны.Византийский путь, может быть, был наиболее приемлемым для молодого и бедного государства Российского, но отнюдь не самым лучшим. Верховная власть, не создав четкого механизма вознаграждения труда чиновников, переложила груз обеспечения воевод и подьячих на посадских и уездных людей.
И тем самым положила начало безудержной российской коррупции и бесконечной цепи взаимных обид и жалоб. Народ невзлюбил чиновников, чиновники – народ. Бывало, что пока в земской избе один подьячий писал под диктовку старосты челобитную не ненасытность воеводы, в то же самое время в съезжей избе другой подьячий писал под диктовку воеводы жалобу на старосту.Постепенно, с формированием и укреплением государственного аппарата в России стала укрепляться бюрократия – особая каста чиновников, получавших жалование из казны.
Она впитала в себя традиции прошлых поколений чиновников, а потому относилась к «кормлениям», как к своему священному наследственному праву, даже несмотря на жалование. Впрочем, народ, хотя и любил поязвить по этому поводу, но особо не противился. В порядке вещей считалась материальная благодарность чиновникам за оформление документов или какую-либо другую их работу. Обычным делом были и подарки им к именинам и праздникам. Понятно, что грань между разрешенной «почестью» и запрещенным «посулом» была весьма зыбкой, что способствовало злоупотреблениям со стороны чиновников.
Недаром в народе появилось множество поговорок: «Судьям то и полезно, что в карман полезло», «Всякий подъячий любит калач горячий», «Приказный проказлив: руки крюки, пальцы грабли, вся подкладка – один карман».Коррупция обогатила русский язык большим количеством поговорок, множеством крылатых выражений, составляющих специальную терминологию взяточничества: «барашка в бумажке», «безгрешный доход», «не подмажешь, не поедешь», «мзда», «хапен зи гевезен» и прочее. Например, выражение «остаться с носом» не имеет никакого отношения к детали человеческого лица.
На Руси «проносом» или попросту «носом» называли взятку, которую проситель приносил в государственное учреждение спрятанную под полой. Если подьячий или судья не принимал подношение, проситель уходил вместе со своим «носом» не солоно хлебавши.
