КОНФЕТКИ, БАРАНОЧКИ… ИЛИ СКАЗ О КУПЦАХ ФИЛИППОВЫХ
Династия булочников Филипповых основана Максимом Филипповым, прибывшим в Москву из Калужской губернии в начале XIX века.
Родоначальник — бывший крепостной села Кобелево Калужской губернии Максим Филиппов, в 1803 (1806) приехал в Москву. Вначале подрабатывал пекарем, затем, собрав денег, стал владельцем собственной пекарни на углу Бульварного кольца и ул. Мясницкой. Максим Филиппов вместе со своей семьей выпекал и продавал калачи и пироги с разной начинкой в торговых рядах города и быстро получил известность среди москвичей.
После смерти отца его дело продолжил сын — Иван Максимович (1824-1878). По архивным данным на 1868 год, крестьянин Тарусского уезда Белянинской волости деревни Кобелево с женой Татьяной Ивановной и детьми причисляется к Московской 2-й гильдии купечества. Занятие: калачное и бараночное заведение. Место жительства: Тверской части 5-й квартал, владение Манухиных. К этому времени в семье Филипповых было 3 хлебопекарных заведения: калачное, булочное и бараночное — на Тверской, в доме Манухина, на Сретенке, в доме Спаса и на Пятницкой, в собственном доме. Дела шли успешно. Иван Максимович обладал коммерческой хваткой и предприимчивостью.
В филипповских булочных караваи проверяли на свежесть следующим образом: приказчик клал его на идеально чистый прилавок, придавливал его со всей силы ладонью, а затем отпускал руку. Через 5-6 секунд свежая выпечка, медленно выдыхая воздух, приобретала прежнюю форму. Порченая буханка или каравай, сайка или крендель не могли попасть на основной прилавок — по заведенному правилу скособоченный крендель продавали вдвое дешевле.
Филиппов впервые в России организовал хлебный магазин при пекарне.
В пекарне на Сретенке также впервые появились получившие вскоре известность во всем городе пирожки с требухой, кашей, капустой, визигой и др. Ассортимент хлеба был разнообразный: из ржаной муки выпекали пеклеванный (из мелко смолотой и просеянной ржаной муки), бородинский, стародубский, рижский; из пшеничной муки сорта были неисчислимы: французские булочки простые, с поджаристым загибом, обсыпанные мукой, маленькие копеечные французские хлебцы именовавшиеся «жуликами», витушки из перевитых жгутов крутого теста, саечки, обсыпанные маком или крупной солью, сайки простые, выпекавшиеся на соломе с золотыми соломинками, приставшими к исподу, калачи крупные и мелкие. Самым популярным в народе сортом пшеничного хлеба был ситник (или ситный) по 5 или 7 коп. за фунт. Семикопеечный был с изюмом.
Существует забавная история, рассказанная В.А. Гиляровским в очерке «Булочники и парикмахеры» (в книге «Москва и москвичи») о происхождении булки с изюмом.
«Булочная Филиппова всегда была полна покупателей. В дальнем углу вокруг горячих железных ящиков стояла постоянная толпа, жующая знаменитые филипповские жареные пирожки с мясом, яйцами, рисом, грибами, творогом, изюмом и вареньем. Публика — от учащейся молодежи до старых чиновников во фризовых шинелях и от расфранченных дам до бедно одетых рабочих женщин. На хорошем масле, со свежим фаршем пятачковый пирог был так велик, что парой можно было сытно позавтракать. Их завел еще Иван Филиппов, основатель булочной, прославившийся далеко за пределами московскими, калачами и сайками, а главное, черным хлебом прекрасного качества.
Прилавки и полки левой стороны булочной, имевшей отдельный ход, всегда были окружены толпами, покупавшими фунтиками черный хлеб и ситный.
— Хлебушко черненький труженику первое питание, — говорил Иван Филиппов.
— Почему он только у вас хорош? — спрашивали.
— Потому, что хлебушко заботу любит. Выпечка — то выпечкой, а вся сила в муке. У меня покупной муки нет, вся своя, рожь отборную покупаю на местах, на мельницах свои люди поставлены, чтобы ни соринки, чтобы ни пылинки… А все — таки рожь бывает разная, выбирать надо. У меня все больше тамбовская, из — под Козлова, с Роминской мельницы идет мука самая лучшая. И очень просто! — заканчивал всегда он речь своей любимой поговоркой.
Черный хлеб, калачи и сайки ежедневно отправляли в Петербург к царскому двору. Пробовали печь на месте, да не выходило, и старик Филиппов доказывал, что в Петербурге такие калачи и сайки не выйдут.
— Почему же?
— И очень просто! Вода невская не годится! Кроме того, — железных дорог тогда еще не было, — по зимам шли обозы с его сухарями, калачами и сайками, на соломе испеченными, даже в Сибирь. Их как — то особым способом, горячими, прямо из печки, замораживали, везли за тысячу верст, а уже перед самой едой оттаивали — тоже особым способом, в сырых полотенцах, — и ароматные, горячие калачи где — нибудь в Барнауле или Иркутске подавались на стол с пылу, с жару.
Калачи на отрубях, сайки на соломе… И вдруг появилась новинка, на которую покупатель набросился стаей, — это сайки с изюмом…
— Как вы додумались?
— И очень просто! — отвечал старик. Вышло это, действительно, даже очень просто. В те времена всевластным диктатором Москвы был генерал — губернатор Закревский, перед которым трепетали все. Каждое утро горячие сайки от Филиппова подавались ему к чаю.
— Э — тто что за мерзость! Подать сюда булочника Филиппова! — заорал как — то властитель за утренним чаем.
Слуги, не понимая, в чем дело, притащили к начальству испуганного Филиппова.
— Э — тто что? Таракан?! — и сует сайку с запеченным тараканом. — Э — тто что?! А?
— И очень даже просто, ваше превосходительство, — поворачивает перед собой сайку старик.
— Что — о?.. Что — о?.. Просто?!
— Это изюминка — с!
И съел кусок с тараканом.
— Врешь, мерзавец! Разве сайки с изюмом бывают? Пошел вон!
Бегом вбежал в пекарню Филиппов, схватил решето изюма да в саечное тесто, к великому ужасу пекарей, и ввалил. Через час Филиппов угощал Закревского сайками с изюмом, а через день от покупателей отбою не было.
— И очень просто! Все само выходит, поймать сумей, — говорил Филиппов при упоминании о сайках с изюмом.
Надо лишь добавить, что Филиппов был настолько популярен, что известный московский поэт Шумахер отметил его смерть четверостишием, которое потом цитировала вся Москва:
Вчера угас еще один из типов,
Москве весьма известных и знакомых,
Тьмутараканский князь Иван Филиппов,
И в трауре оставил насекомых.
Однако выдающийся российский историк хлеба Святослав Всеволодович Коновцев документально доказал, что не было знаменитого таракана в булке, сошедшего по легенде за изюм, прославившего Филиппова и принесшего ему небывалые прибыль и популярность. Легенда эта, на разные лады повторявшаяся в народе на протяжении десятилетий, относила таракана то ко времени Ивана Максимовича, то уже к его сыну Дмитрию.
С 1855 И. М. Филиппов состоял Поставщиком Двора Его Императорского Величества, звание он получил за отличное качество и широкий ассортимент продукции.
В 1864 Филиппов открыл свою первую булочную в Петербурге, на Невском, 45. Но Невская вода не годилась для филипповских калачей. Придворному пекарю приходилось в курьерских поездах Николаевской ж/д возить дубовые кадки с мытищинской водой, чтобы на ней месить тесто в Петербурге для придворных хлебов. Отправлял свой знаменитый хлеб Филиппов и в Сибирь. Калачи и сайки горячими, прямо из печи, каким-то особым способом замораживали, везли за тысячу верст, а уже перед самой едой оттаивали — тоже особым способом, в сырых полотенцах.
Известен был Филиппов и своей благотворительностью. Так, на праздники делал подаяния в так называемый «Бутырский тюремный замок», причем он, чуть ли не единственный среди дарителей, при заказе никогда не посылал завали арестантам, а всегда свежие калачи и сайки; у него велся особый счет, по которому видно было, сколько барыша давали эти заказы на подаяние, и этот барыш он целиком отвозил сам в тюрьму и жертвовал на улучшение пищи больным арестантам. Иван Максимович служил «агентом» (чиновником) первого Сущевского отделения Попечительства о бедных в Москве, был членом Совета московских детских приютов.
За заслуги в коммерческих делах он был награжден орденом Св. Анны II степени.
После смерти Ивана Максимовича была создана фирма «Филиппов Иван наследники», которую возглавила вначале его вдова Татьяна Ивановна, а с 1881 — сын Дмитрий. От двух браков у И. Филиппова было семь сыновей, отцовское дело продолжили трое. По мере взросления свои булочные получили Иван Иванович — на Сретенке, и Николай Иванович (где — не известно). Главной булочной оставался магазин на Тверской. После смерти братьев все булочные вновь были сосредоточены в руках Дмитрия Ивановича (на конец 1890-х гг.).
В булочной на Тверской к началу 20 в. уже работала фабрика, в которую входили: отделения сухарное, бараночное, пирожно-кондитерское, два отделения немецкого хлеба, отделение стародубского, рижского, петербургского столового, черного, белого и шведского хлеба, жареных пирогов, калачное и расстегайное отделения. На фабрике были карамельные мастерские, мармеладный цех. В подвале варили фрукты; Филипповы не пользовались завозными цукатами. Еще при Иване Максимовиче было заведено договариваться с владельцами садов под Москвой, Воронежем и Курском на поставку плодов и ягод. Клюкву везли из-под Вятки (делали клюквенный взвар и мармелад, добавляли в яблочную начинку, пускали клюкву «в обвалку» — «клюква в сахарной пудре», варили морсы).
Во время событий 1905 года, когда вся страна была охвачена забастовками и стачками, произошли волнения и в Москве, забастовали и булочники, «филипповские» не остались в стороне. 650 рабочих филипповской булочной организовали стачку пекарей в Москве. Филиппов занял независимую позицию, отказавшись объединиться с остальными владельцами пекарен. Трезво оценив обстановку, он пошел на уступки: предложил пекарям праздничный отдых и две смены, а также повышение заработной платы. Рабочие вернулись на свои места. Вскоре фирму ждало новое потрясение — Д. Филиппов оказался должен своим кредиторам около 3 млн. руб. Чтобы спасти дело, фирма объявила себя банкротом. По решению Московского коммерческого суда управление делами фирмы с 1905 по 1915 производилось администрацией, состоявшей из служащих фирмы и представителей кредиторов. В 1913 всего на предприятиях фирмы Филипповых работало 2951 человек: в Москве — 1558, в Петербурге — 943, в Царском Селе и Гатчине — 189, в Ростове-на-Дону — 150, в Туле — 97, в Саратове — 114 (по адресной книге 1915 г. фирма Филиппова владела уже 21 булочной в Москве)
Д. И. Филиппов занимался общественной деятельностью. Он состоял сотрудником общества поощрения трудолюбия в Москве, почетным членом Московского совета детских приютов, выборным Московского ремесленного общества, попечителем Московской ремесленной богадельни и состоящего при ней Александровского училища, старостой одного из Кремлевских соборов и старостой при церкви богадельни Цесаревича Николая Александровича в Петербурге.
После революции Дмитрий Филиппов уехал в Париж. Дело продолжили его сыновья. Михаил Булгаков писал об этом времени: «В б. булочной Филиппова на Тверской, до потолка заваленной хлебом, тортами, пирожными, сухарями и баранками, стоят непрерывные хвосты».
После смерти Дмитрия Ивановича его дело продолжили сыновья Николай, Дмитрий, Борис. Впоследствии фирма испытала серьезное финансовое потрясение и стала уже действовать как «Торговый дом братьев Филипповых».
Семейная фирма просуществовала до национализации после революции.
В советское время бизнес национализировали, сама булочная считалась лучшим местом по части пирожных и восточных сладостей; славился также ее кафетерий.
