Весной 1850 года Москва была взволнована произошедшей страшной драмой.
Княгиня Вера Дмитриевна Голицына смогла так обворожить молодого красавца Николая Семеновича Зыкова, что он обезумел от любви…
В 1841 году двадцатилетний Николай Зыков окончил курс института Корпуса путей сообщения. После обучения молодой человек устроился чиновником в канцелярию московского гражданского губернатора.
Будучи канцелярским чиновником Зыков тяготел к научно-просветительской деятельности. Он увлекался историей и древностями, состоял в обществе любителей садоводов и являлся членом Московского благотворительного общества и Попечительного комитета Императорского человеколюбивого общества.
Посещая Московское благотворительное общество, Зыков познакомился с княгиней Верой Дмитриевной Голицыной.
Ведя беседы на возвышенные темы, они обнаружили что являются родственными душами и подружились.
Как позже признавался Зыков, именно тогда он ощутил, как в его сердце зарождается любовь к Вере Дмитриевне.
Его чувству не мешали такие обстоятельства, как муж княгини и существенная разница в возрасте. Она была его старше на 13 лет, а может и более (год рождения Веры Дмитриевны точно не известен, фигурируют две даты 1801 и 1807 года).
На пятом году знакомства Зыков внезапно погрузился в депрессию…
Ему больше не хотелось делать карьеру и вся светская жизнь стала не мила.
Позднее в документах, посвященных уголовному делу, будет опубликовано признание Николая о том, что он убедился в том, что полностью неспособен к брачной жизни. Именно это открытие погрузило молодого человека в болезненное душевное состояние.
У Зыкова появились странные убеждения. Например, он считал что:—
мирская пища, умножая и волнуя кровь, производит в нем кровотечение, рыба, умножая мокроты, производит удушье
Лучшим решением проблемы Николай видел уход в монастырь. Молодого человека приняли послушником в Донской монастырь на трехлетний искус.
Зыков стал стараться уничтожить огонь своей страсти. Он надеялся, что с отсутствием комфорта и вкусной пищи воспитает в себе новую личность.
Но получилось так, что став послушником, он стал еще ближе к своему объекту любви и еще больше подхлестывал свои чувства.
Николая отпускали из монастыря для молитв в Успенском соборе, в гости к матери и для занятий благотворительностью.
Постепенно молодой послушник стал злоупотреблять предлагаемой ему свободой и спокойно мог не возвращаться в монастырь на ночь. Хотя обязан был ночевать в монастыре.
Зыков частенько гостил в аристократических семьях. Так как он стал духовным лицом, то двери богатых домов были перед ним открыты. Общение с Верой Дмитриевной не только не прекратилось, но и стало еще теснее.
Когда они не виделись, то постоянно посылали друг другу письма. А при встречах послушнику разрешалось гостить у нее по несколько дней.
В январе 1850 года скончался муж Веры Дмитриевны. Его смерть обострила чувства Николая, начавшего недвусмысленно проявлять внимание к княгине. Как-то в письме к Голицыной он пожаловался, что она его не любит, на что женщина осторожно ему ответила:-
— Я Вас чту, но сильно никого не люблю
Натиск Зыкова начал вызывать у Голицыной дискомфорт.
В светском обществе пошел слух, что княгиня отвечает взаимностью послушнику и возможно, что они помогли уйти ее мужу на тот свет. Княгине не нравилось, что про нее фантазируют невесть что. Она не собиралась заводить любовных отношений с молодым послушником. К тому же он ей уже рассказывал о причине, которая побудила его уйти в монастырь.
Зыков почувствовал, что любимая женщина избегает его. В очередном письме он взывал к ней:
Вы не хотели пропустить меня в дверь. Вы сами не помните, что делаете!
Назревавший вулкан страстей окончательно проснулся в марте 1850 года.
Как-то вечером Зыков проходил неподалеку от дома княгини и к нему пристал пьяный человек. Слово за слово и мужчины подрались, их разняли и отвезли в участок.
Когда известие об этом достигло митрополита, тот, вспомнив о бесконечных ночных отлучках и плохом поведении послушника, уволил его.
Можно сказать, что Николай остался у разбитого корыта. Княгиня отвергла его и избегала, из монастыря уволили, а знатные дома захлопнули перед ним двери.
К этому добавилось то, что знакомые начали ему намекать, что встречу с пьяным подстроила Голицына.
Кипя от эмоций, Николай решил прикинуться умирающим, он написал Голицыной новое письмо, где умолял ее прийти проститься с ним.
Письмо он вручил своей матери и та, придя к княгине, уговорила ее пойти вместе с ней.
Вера Дмитриевна решила, что это будет последняя встреча с Зыковым.
На всякий случай она взяла с собой компаньонку-немку Кауфман.
В доме у Зыкова княгиня осталась наедине с ним, компаньонка находилась в соседней комнате. Старушка Кауфман слышала, что спокойная беседа перетекла в бурное объяснение.
Она не могла разобрать о чем они говорят, как вдруг услышала что Голицына громко повторяет «Нет-нет». Потом раздался дикий крик и немка вместе с матерью Зыкова ворвались в комнату.
Перед их глазами была чудовищная сцена. Вера Дмитриевна с кинжалом в шее лежала на полу и истекала кровью, а рядом на коленях сидел Николай и, целуя умирающую, произносил слова из «Отче наш».
Несчастную княгиню похоронили вместе с мужем в некрополе Донского монастыря. Что же ждало ее убийцу? Его приговорили к стоянию у позорного столба и двадцати годам каторги с вечным поселением в Сибири после.
Говорят, когда Николай стоял у позорного столба, то привлекал много внимания дам и простого народа, сочувствующего ему.
Молодой, стройный, красивый, бледный, облаченный в холщовую рубашку, он казался мучеником, погубленным знатной барыней.
Веру Дмитриевну жалели лишь, те кто ее знал.
Жизнь бывает похлеще вымысла.
Наблюдательница жизни.
Портрет княгини Веры Дмитриевны Голицыной 1840-е гг.
Франсуа Ксавье Винтерхальтер
(1806 – 1873)
Холст, масло
