Кизический Введенский – самый молодой из шести монастырей, что действовали в Казани до революции. Но «молодость» эта, конечно, относительная – конец XVII века. В наши дни ему уже более 300 лет. Зато это единственный монастырь Казанской земли, про который можно уверенно утверждать, что его основал сам Святейший Патриарх Всея Руси. Точнее, основателем его был митрополит Казанский Адриан, ставший в 1690 г. последним Патриархом перед 200-летним Синодальным периодом. Поэтому история монастыря и всероссийская история постоянно переплетаются самым тесным образом. В этом – удивительная особенность Кизической обители. Долгое время на местном уровне ее называли «лаврой», причем, даже в официальных документах (единственный монастырь Казанской епархии с таким титулом – пусть даже и не закрепленным на всероссийском уровне). Память о патриархе Адриане как ее основателе не могла изгладиться в поколениях – подобно тому, как патриарх Никон особо чтился и чтится в Новоиерусалимском монастыре под Москвой. Такая ассоциация не случайна. Чем-то история возникновения двух монастырей похожа. Там и здесь она связана с особым патриаршим благословением на прибытие реликвий из святых мест Ближнего Востока. Такой реликвией для нашей обители стали частицы мощей девяти мучеников Кизических. Они были присланы патриархом Адрианом в 1691 г., помещены в серебряный 7-фунтовый ковчежец и с тех пор, вместе с чудотворной иконой тех же «девяточисленных» угодников, стали главной святыней монастыря – в честь них он и получил свое название. Кизик – город в Малой Азии, на берегу Мраморного моря.
В конце 3 в. от РХ в нем приняли мученическую кончину те, кто позже был прославлен как «девяточисленные мученики Кизические» – с установлением празднования им 29 апреля (ст. стиля). Угодники Божии из Кизика почитались в народе как целители от лихорадки. Само прибытие их мощей и иконы стало долгожданной Божьей помощью во время эпидемии «трясовицы» конца XVII века. Вообще XVII век был особенно страшен в истории России не только как «век бунташный», но и как эпоха самых страшных и опустошительных эпидемий. От чумы 1654 года спасло Казань прибытие Смоленской иконы Божией Матери, получившей тогда второе название – Седмиозерная (от одноименной пустыни в 18 км от Казани). Крестный ход из Седмиозерки был встречен в том же году митрополитом, священством и всеми горожанами как раз на том месте, где треть века спустя основали Кизическую «лавру». Место, таким образом, было освящено – и отмечено памятным крестом, – еще в середине XVII столетия, а монастырь на нем появился под закат века. Остальные святыни привез из паломничества монах Стефан Сахаров, ставший первым настоятелем обители (в надписи на кресте 1693 года он именуется «протоктитором Казанской Кизической Лавры», «монахо-иеродьяконом»). Кроме мощей и иконы Кизических мучеников, в монастыре до революции находилось еще несколько почитаемых святынь. Это чудотворные Кизическая и Виленская иконы Божией Матери, а также несколько крестов XVII – XVIII веков с частицами мощей величайших святых Вселенской Церкви. Удивительна параллель с сегодняшним днем: хотя те кресты после революции утеряны, но в возрожденной Кизической обители вновь хранятся частицы мощей тех же – и других, – святых.
В позолоченном кресте конца XVII века хранились мощи апостолов Андрея Первозванного, Иакова, Матфея, первомученика архидьякона Стефана, целителя великомученика Пантелеимона и других… всего 18 частиц, а также часть Древа Господня. В другом, серебряном кресте того же времени, судя по надписям, находились: «кровь Господня», «часть святой Ризы Господней», «кровь Иоанна Предтечи»… Эти кресты-реликварии также – памятники паломничества Стефана Сахарова на Святую Землю. И все же основная причина особой роли, которую приобрел Кизический монастырь – живая память о его основателе патриархе Адриане. Патриарх Московский и Всея Руси Адриан (1690 – 1700 гг.) – одна из самых трагических фигур в истории взаимоотношений Церкви и государства. Трагедия его – не в прямом мученичестве или исповедничестве, а в том, что он стал беспомощным свидетелем, как кесарь все ближе присваивал себе не только кесарево, но и Богово. Поборник древнего благочестия, олицетворявший собой целую эпоху, уходящую в небытие, владыка Адриан не имел уже никаких рычагов воздействия на власть в ее постоянных покушениях на права Церкви. Таким образом и его детище – Кизическая обитель в Казани, – было как бы памятником последнего расцвета русского монашества перед петровской эпохой. В этом особое значение Кизической лавры. Будет, конечно, по всей России, и новый расцвет – XIX века, но пока впереди – целое столетие конфискаций, секуляризаций, всевозможных «штатов» и прочих бюрократических ограничений. И попытайся кто-нибудь основать Кизический монастырь хотя бы на 10 – 15 лет позже, он встретился бы с такими тяжкими государственными препонами, что вряд ли бы из этого начинания вообще что-нибудь получилось. Так можно усматривать особую Божью волю в том, что обитель была основана именно тогда, когда основана – не раньше и не позже. Вроде бы, эпоха уже петровская, а вроде бы еще и нет… Святейший Патриарх делал все, что мог, но вот мог он уже очень немного. Еще в 1690 году он «искренне не соглашался менять свой провинциальный покой в Казани на столичную муку безвластного созерцания побед европейских реформ», – писал церковный историк А. В. Карташов. Да если бы только реформ!..
Вот чем закончилась попытка Святейшего исполнить свой долг «печалования» о приговоренных к казни стрельцах: «Патриарх Адриан явился было к Петру, когда стали на площадях Москвы устанавливать лес виселиц, с иконою Богоматери, чтобы умолять его о пощаде и прекращении этого живодерства, но получил такой прием, о котором лучше умолчать. Трупы казненных стрельцов лежали непохороненными почти полгода (!), к ужасу всех жителей. На Красной площади не было пустого места от обезглавленных», – так описывал эти события епископ Варнава (Беляев). Пока в Москве происходили столь страшные события, благословленная патриархом новая обитель под Казанью тихо и мирно отстраивалась в камне (редкий случай, что в ее истории почти не было «деревянного» периода!) И сразу же она, такая маленькая –укрывшаяся между рощей и болотцем, – стала настоящим шедевром зодчества своего времени: опять-таки одним из последних памятников эпохи XVII века. Введенский собор – замечательный безстолпный храм 32 метра высотой. И это – при ширине основного объема всего 9,5 м, а трапезной – 14 м. Белый, устремленный вверх «царь» (так раньше называли в народе соборы) – еще и с тоненькой шатровой колокольней того же XVII в. Декор его стен – тонкое кирпичное кружево. Венец – причудливой формы зеленый купол. Великолепный иконостас внутри, судя по фотографиям, поразительно напоминал иконостас Петропавловского собора. К сожалению, в отличие от последнего, Введенский монастырский собор не сохранился – его снесли до основания в 1930-е годы.
Одновременно с Введенским собором выросла над вратами обители и церковь Владимирской иконы Божией Матери. Она-то, к счастью, неплохо сохранилась: единственная уцелевшая из кизицких церквей. Ее кирпичное кружево еще более прихотливо, чем то, что было у Введенского собора. Хотя по размерам она совсем мала: надвратные церкви почти никогда не бывают большими. Ее восьмерик, как фонарик, смотрит на все стороны своими плоскостями, каждая из которых пробита арочным окном и изукрашена вертикальными линиями узоров, напоминающими русскую деревянную резьбу. А вот петровско-екатерининский век – восемнадцатый, – в плане строительства не дал монастырю практически ничего. Только ограда с башенками опоясала обитель, причем, лишь с двух сторон… а с двух других была достроена только в следующем, XIX веке. 30-е – 40-е годы XIX века стали временем второго расцвета Кизического монастыря. Управлял обителью в это время знаменитый архимандрит Гурий (1830 – 45 гг.), обладавший замечательными способностями в хозяйственных делах. В 1830 – 40-х годах жители Москвы и Казани могли наблюдать в своих городах очень похожее зрелище. В местечке Старом Симонове, на тогдашней окраине Первопрестольной, вырастала, ярус за ярусом, высочайшая колокольня в Москве и одна из высочайших на Руси – «великая свеча» Рождество-Богородицкого Симонова ставропигиального монастыря. Она превзошла даже знаменитый «Иван Великий» в Кремле (82 м). А в то же самое время, на окраине Казани, за Гривкой, все больше и больше тянулась вверх на глазах изумленных горожан новая колокольня старого Кизического монастыря. Ее стало видно за несколько километров. Весь город из-за Казанки любовался загородной звонницей о 5 ярусах. Она тоже стала высочайшей на тот момент из всех казанских колоколен – 25 саженей (более 53 м, а вместе с крестом – 56 м) и оставалась таковой до конца XIX века – до постройки колокольни храма Богоявления на Большой Проломной (ныне – ул. Баумана). Она на 6 с лишним метров превосходила Спасскую башню Кремля. Поистине, Кизический монастырь вновь стал напоминать «лавру» – во всяком случае, по красоте своей удивительной звонницы, удачно вписавшейся в древний ансамбль. Эта колокольня 1835-37 годов, замечательное творение архитектора Фомы Петонди, стала первой из череды великих звонниц нашего края XIX – начала XX вв.: построенные через несколько десятков лет раифская и седмиозерная «свечи» во многом копировали ее пропорции и формы. Богатые купеческие пожертвования обеспечили отливку в те же годы крупных колоколов. Всего их на звоннице разместилось 12. Самый большой, на третьем ярусе, весил более 357 пудов (~ 5,7 т) – его отлили в 1840 г на средства купца Петра Котелова. Интересно, что на его же деньги был создан и самый большой колокол соседнего Зилантова монастыря. Вообще «Котеловские» колокола XIX века можно отнести к числу крупнейших в нашем крае до революции.
Рядом со звонницей тот же архитектор Петонди возвел 3-этажный корпус – для братии монастыря. Вернее, корпус был просто продолжен им от Владимирской надвратной церкви. Его основную часть построили, согласно архивным данным, еще в 1821 г., а окончательно достроили к 1838 году. Все поместилось в этом одном добротном корпусе: кладовые на первом этаже, братские кельи – на втором, настоятельские – на третьем. Этот дом пережил советское время: только он да Владимирская церковь дошли до нас. В 1882 г. была построена третья, самая маленькая, церковь Кизической обители – Успения Пресвятой Богородицы, площадью всего 5,5 на 5,5 метров. Если Владимирская стояла при южных вратах, то Успенская – при западных. 3112 рублей выделил на этот крошечный, но изящный храм купец М. Н. Вениаминов-Башарин. К сожалению, эта церковь не сохранилась. Не сохранилась и замечательная по своему двойному историческому значению часовня, стоявшая напротив, вне ограды монастыря. Шатровая часовня 10 м высотой и 4 на 4 метра площадью была возведена в юбилейном 1891 году. 29 апреля 1891 г. монастырь торжественно отмечал свое 200-летие, но удивительно совпадение, что в тот же день того же года цесаревич Николай – будущий царь-мученик Николай II, – чудом спасся от покушения в Японии, в городе Отсу. Вот как описал он это сам в своем дневнике: «29 апреля. Проснулся чудесным днем, конец которого мне не видать, если бы не спасло меня от смерти великое милосердие Господа Бога <…> Выехали в джен-рикшах и повернули налево в узкую улицу с толпами на обеих сторонах. В это время я получил сильный удар по правой стороне головы, над ухом. Повернулся и увидел мерзкую рожу полицейского, который второй раз на меня замахнулся саблей в обеих руках. Я только крикнул: «Что, что тебе?..» И выпрыгнул на мостовую <…> Я бросился бежать, придерживая рукой кровь, брызнувшую из раны. Я хотел скрыться в толпе, но не мог, потому что японцы, сами перепуганные, разбежались во все стороны. <…> Наконец, пробежав шагов 60, я остановился за углом переулка и оглянулся назад. Тогда, слава Богу, все было окончено. Джорджи [английский принц Георг – прим. А. Р.] – мой спаситель, одним ударом своей палки повалил мерзавца и, когда я подходил к нему, наши джен-рикши и несколько полицейских тащили того за ноги <…>. Чего я не могу понять – каким путем Джорджи, я и тот фанатик остались одни, посреди улицы, как никто из толпы не бросился помогать мне…» Зато Бог пришел на помощь быстро.
В истории России с 1860-х годов было несколько подобных происшествий: целый ряд часовен в благодарение Богу вырос по всей стране после серии покушений на Александра II и Александра III, при каждом из которых Бог еще хранил государей (кроме трагедии 1 марта 1881 г.). Правда, впервые такое посягательство на жизнь царственной особы свершилось за пределами России – и террористом стал не революционер, а японский фанатик-националист. Кизическая часовня, заложенная в том же 1891 году и достроенная в следующем, стала памятником события 29 апреля. Никто не знал, что всего какую-нибудь четверть века спустя царь-мученик будет убит, вместе со всей семьей – и не в Японии, а в родной стране, – часовню же, как и сам 200-летний монастырь, с остервенением разрушит обезумевший народ. Снова, как в конце XVII века, переплетались великие и малые события: история обители отражала, как в зеркале, историю России. В чем же еще значение Кизического Введенского монастыря, кроме этого удивительного явления «великого в малом»? «Лавра» за Казанкой, основанная Патриархом, долгое время служила летней архиерейской резиденцией. Так продолжалось до 1781 г., когда в загородный архиерейский дом был официально преобразован Воскресенский Новоиерусалимский монастырь на Кабане. Но даже и после этого Кизическая обитель оставалась любимым местом отдыха многих епархиальных владык. Величественная роща на холме, принадлежавшая монастырю, луга и речка Комаровка у подножия, которая в XX веке, к сожалению, засохла и исчезла – все это стало природным украшением монастыря. Эта роща площадью более 10 га сохранилась и была обращена в советское время в парк культуры химиков. По оставшимся древним, ветхим липам и соснам огромной высоты, почти как в мачтовых лесах, мы можем судить о ее былой красоте. А часть нынешнего парка занимало знаменитое Кизическое кладбище, где хоронили самых знатных особ Казани, в том числе губернаторов, среди которых был дед Л. Н. Толстого Илья Андреевич Толстой (1757 – 1820) – ныне его символическая могила восстановлена на средства монастыря. Все надгробия в советское время были снесены. В 2005 году их заменил памятный крест со списком имен самых известных людей, похороненных здесь.
С 1868 г. Кизический монастырь III класса вновь стал резиденцией владык – только уже не епархиальных, а викарных – епископов Чебоксарских. Под их настоятельством он и пребывал. Самой значимой исторической личностью в жизни монастыря рубежа XIX – XX веков стал архиепископ Никанор (Каменский). Еще будучи викарным епископом Чебоксарским, он настоятельствовал в Кизицах в 1889 – 1893 гг. Именно при нем обитель отметила свой 200-летний юбилей. Непривычно называть епархиального архиерея крупным церковным писателем – но именно в этом качестве владыка Никанор и вошел в историю. Собственно, архиепископскую казанскую кафедру он занимал очень недолго (в 1908 – 1910гг.), и эти годы не отмечены какими-либо крупными событиями, зато его «Казанский сборник статей» и другие книги стали гордостью церковно-исторической и богословской литературы нашего края. Подробнейшее описание истории Кизического монастыря занимает в «Казанском сборнике…» особое место. Можно сказать, что ни один другой монастырь нашей епархии не обрел во всей своей дореволюционной жизни такого замечательного летописца (сознательно употребляем это слово без кавычек). Современному исследователю почти нечего добавить про историю Кизиц – настолько полно и обстоятельно все исследовал «Е. Н.» (скромная анонимная подпись тогда еще викарного епископа Никанора под первым изданием книги). А ведь Владыка и сам был одним из тех людей, кто не только описывал историю монастыря и епархии, но и сам был действующим лицом этой истории. Именно при нем Кизическая обитель пережила последний расцвет перед революцией.
Но наступила советская эпоха… История упразднения Кизического монастыря очень напоминает историю закрытия и разорения соседнего Зилантова. Здесь также после революции осталось лишь 9 насельников – во главе с иеромонахом Иннокентием (Ковтуном). Правда, их не убили, в отличие от десяти новомучеников зилантовских, но сам монастырь в 1920 г. был закрыт. Так же, как и в Зилантовом, здесь в 20-е годы еще теплилась жизнь – была зарегистрирована «религиозная община», которой временно разрешили использовать Введенский храм для богослужений. В 1930 г. храм был окончательно закрыт и вскоре разрушен. Еще раньше, 29 апреля 1929 г. комсомольцы на субботнике вручную разрушили великолепную колокольню. Творение зодчего Петонди, строившееся несколько лет, сгинуло в день 238-летия обители под кирками и ломами. Кладбище, как уже говорилось, было разорено и превращено в парк. От всего ансамбля сохранился лишь Владимирский храм и прилегающий к нему корпус. Долгое время он использовался как жилой дом, а с образованием в Казани Московского района – как военкомат. Восстановлена святая обитель в начале 2002 года. Вся весна ушла на реставрацию маленького Владимирского храма. На Троицу того же года он был торжественно освящен архиепископом Анастасием. Два года спустя заложен фундамент Введенского храма на месте разрушенного древнего – правда, по проекту его планируется восстановить не в камне, а в дереве. До сих пор обитель соседствует с военкоматом, который уступил лишь часть «своей» территории. О полноценном возрождении монашеской жизни говорить пока еще рано. Братия – несколько человек, все помещения для нее – две-три комнаты при храме. Зато прихожан во Владимирский храм ходит так много, что люди уже едва в нем помещаются. Этим и вызвана необходимость скорейшей постройки новой церкви – хотя бы деревянной.
Как и в древности, монастырь богат частицами мощей. Два ковчежца, помещенных под резными сенями по обеим сторонам иконостаса, хранят десятки частиц. Вот список величайших святых, мощам которых можно поклониться в этом крошечном храме. В ЛЕВОМ КОВЧЕЖЦЕ: св. великомученик целитель Пантелеимон (в центре), свт. Иоанн Златоуст, свт. Григорий Богослов, преп. Сергий Радонежский, преп. Серафим Саровский (все 4 – обрамляют центр), преп. Савва Сторожевский, преп. Макарий Калязинский, преп. Феофил Китаевский, свт. Игнатий Брянчанинов, свв. мученики Давидогиджийские, св. мученик Анфим, свт. Патриарх Тихон, св. равноапостольная Мария Магдалина, преп. Иларион Троекуровский затворник, преп. Авраамий Киево-Печерский, преподобномученик Евфимий Афонский, муч. Мамант. В ПРАВОМ КОВЧЕЖЦЕ: 9 мучеников Кизических (в центре), св. великомученица Параскева, св. великомученица Варвара, свт. Димитрий Ростовский, свт. Иоасаф Белгородский (все 4 – обрамляют центр), преп. Нил Столобенский, преп. Гавриил Седмиозерный, часть одежды блаж. Матроны, блгв. кн. Анна Кашинская, блгв. кн. Константин Ярославский, блгв. кн. Феодор Ярославский, свт. Питирим Тамбовский, преп. Ефросиния Полоцкая, преп. Амвросий Оптинский, преп. Зосима Александровский, муч. Младенцы Вифлеемские, преподобномученики Зверинецкие Киевские. Под благодатной сенью молитв этих святых обитель медленно возрождается.
Это раздел из книги Андрея Рощектаева «Путеводитель по святыням Казанской епархии»
В. Кизичский Введенский монастырь, 3 класса, близ города Казани. Основан во второй половине XVII века. По мнению некоторых, основателем монастыря был иеродиакон Стефан (Сахаров), который, путешествовавши по святым местам и вынесши из Кизика части мощей святых Кизичских девяти мучеников (см. 29 апреля), исходатайствовал у митрополита казанского Адриана основание обители, предложив в состав средств для построения ее и наследственное достояние. Главнейшую святыню монастыря составляют мощи святых Кизичских мучеников. Они находятся в киоте, вложены в кипарисную доску и залиты воско-мастикой; вверху же часть древа (красноватая) креста Господня, вделанная в серебряный маленький ковчежец. Здесь же находятся: чудотворный Кизический образ Божией Матери (письмо иконы — древне¬греческое, весьма художественное); Виленская икона Божией Матери — весьма чествуема многими, как чудотворная; крест напрестольный большой, под коим вычеканена надпись об устроении его в 1690 году иеродиаконом Стефаном. Ежегодно 25 июня совершается из монастыря крестный ход в город Казань. В 1821 году 29 апреля монастырь праздновал 200-летие своего существования. При монастыре с 1888 года школа.Из книги С.В. Булгакова «Русские монастыри в 1913 году»
Основанный в 1688 году Введенский мужской монастырь был официально открыт в 1692 году по инициативе тогдашнего казанского митрополита Адриана,ставшего позже патриархом. Монастырь основан на месте, где с 1654 года проводилась встреча крестного хода из Седмиозерной пустыни с чудотворной иконой Седмиозерной Смоленской Божьей Матери. Во главе общины стал иеродьякон Стефан Сахаров. В 1693 году в монастырь по распоряжению патриарха Адриана были перенесены мощи Девяти Кизических Мучеников. Кизик-город находился в Малой Азии на берегу Мраморного моря, а Кизические мученики-христиане, убитые римлянами в 286 — 299 годах, почитаются Греческой и Русской православными церквами — день их памяти 29 апреля. В Россию мощи попали в 1645 году, их привез в дар царю Михаилу Федоровичу кизический митрополит Анемподист.
Мощи, хранившиеся в ковчеге, стали главной святыней монастыря и ежегодно их носили по городу вместе с чудотворной Седмиозерной иконой. Как чудотворные, почитались и две хранившиеся в главном храме монастыря иконы Кизической Божьей Матери и Виленской Божьей Матери, которые пожаловал монастырю его основатель Стефан Сахаров.
Строения монастыря с самого начала возводились из камня. Главный храм монастыря, Введенский, с приделом Кизических мучеников, был по- строен в конце XVII века и представлял собой яр- кий образец русского барокко. Над монастырем господствовала колокольня высотой 56 метров, построенная в 1835 — 1837 годах по проекту казанского архитектора Ф.И. Петонди на пожертвования купеческой семьи Котеловых. Введенский собор, колокольня и зимняя Успенская церковь, выстроенная в 1882 году на пожертвования купца Вениаминова-Башарина, снесены в советское время. Сохранился главный корпус монастыря, соединенный с бывшей надвратной Владимирской церковью. Надвратная церковь (врата, над которыми она построена, были позже заложены) и примыкающая часть корпуса построены в конце XVII века ри патриархе Адриане. Корпус достраивался и в XVIII веке, и в 1830-е годы архитектором Петонди.
Кизический монастырь не отличался богатством. В 1693-1698 годах он служил летней резиденцией Казанского митрополита Маркела. В 1764 году, после секуляризации земель, зачислен в третий класс. Основные доходы он получал от паломников, приходивших к мощам Кизических мучеников, и особенно от крестного хода. В 1785 — 1794 годах настоятелем монастыря состоял игумен Амвросий (Яковлев-Орлин), известный богослов, позже служивший в Московской духовной академии. С 1830 по 1845 год — архимандрит Гурий, выпускник Нижегородской духовной семинарии, который вел в монастыре бурную строительную деятельность. С 1861 по 1864 год настоятелем был архимандрит Варсонофий (Охотин), позже епископ Симбирский.
В 1860 году на страницах журнала «Православный собеседник» он выступил в защиту крестьян и против крепостного права. После 1873 года монастырем управляли викарные епископы Чебоксарские, в обязанности которых входило управление церковно-учебным ведомством в Казанской епархии. В 1875 — 1883 годах фактическим руководителем монастыря стал его казначеи иеромонах Тихон (Сосунцов), пользовавшийся большим уважением в городе за честность и добросовестность. Управляющий монастырем в 1889 — 1893 годах епископ Никанор (Каменский), ставший позже архиепископом Казанским, составил к 200-летнему юбилею монастыря в 1892 году подробнейшее его описание.
Кладбище при Кизическом монастыре было довольно велико и занимало участок почти до нынешнего Дворца культуры химиков. Здесь были похоронены многие известные люди: первый директор Казанского университета Илья Федорович Яковкин, известные ученые, профессора Казанского университета: математик и астроном Иван Михайлович Симонов, математик Алексей Федорович Попов, физиолог Николай Осипович Ковалевский, дед Льва Николаевича Толстого граф Илья Андреевич Толстой, казанский губернатор князь Семен Михайлович Баратаев, видный деятель народного образования, бывший попечитель Казанского учебного округа Николай Михайлович Мусин-Пушкин. На кладбище находились семейные захоронения казанских купцов Каменевых (в том числе могила поэта и общественного деятеля Гаврилы Петровича Каменева), Дрябловых, Котеловых, Дворовых, Мергасовых, Вениаминовых-Башариных. Здесь же в большинстве случаев хоронили монахов и монахинь казанских монастырей. В советское время кладбище было разрушено.
В настоящее время Кизический монастырь возвращен церкви, началось восстановление разрушенного архитектурного ансамбля.
С сайта Управления архитектуры и градостроительства Исполнительного комитета г. Казани
Кизический мужской монастырь основан в 1687-1692. Назван в честь иконы девяти кизических мучеников, принесенной из палестинского Кизика, и особо почитавшейся прихожанами. Первый деревянный храм был построен в 1687. В 1691 была возведена первая каменная церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы с приделом во имя Кизических мученников. Первым строителем монастыря был иеродьякон Степан Сахаров. В 19 в. в строительстве монастырских зданий участвует городской архитектор Ф.И.Петонди: по его проекту в 1837 была построена колокольня (утрачена). В настоящее время от комплекса монастыря сохранились: Надвратная церковь Святого равноапостольного князя Владимира; двухэтажный и одноэтажный жилые корпуса. Утрачены: собор Введения во храм Пресвятой Богородицы, церковь Успения Пресвятой Богородицы, часовня, колокольня. Памятник культовой архитектуры представляет собой характерный образец пригородного монастырского комплекса конца 17 в. в стиле барокко.С сайта «Объекты культурного наследия» Министерства культуры Республики Татарстан.
При Кизическом монастыре прежде имелась школа псаломщиков; в настоящее же время при нем состоит церковно-приходская школа с приютом для детей-сирот из черемисов, которые, кстати отметить, питают к этой обители особенно благоговейное чувство. Близость от города и прелестная сосновая роща, примыкающая к обители, делают Кизический монастырь одним из любимейших мест загородных экскурсий казанских жителей.
Из книги «Спутник по Казани» Иллюстрированный указатель достопримечательностей и справочная книжка города. Под редакцией профессора Н.П Загоскина. Казань, 1895 г. (Орфография приведена в соответствие современным нормам русского языка.)
