КАК РОССИЙСКАЯ ЭЛИТА КРЕМЛЬ ПОЛЯКАМ СДАВАЛА.
За тысячелетнюю историю России бывало всякое: одни её события вызывают чувство великой гордости, другие — не меньшей горечи. Но если говорить о событиях по-настоящему позорных, то одним из таких стало вхождение в Московский кремль в ночь на 21 сентября 1610 года польских войск.
Это вхождение не явилось следствием военного поражения — таково было решение людей, объявивших себя русским правительством. Это решение привело к фактической утрате Россией своего государственного суверенитета.
Смутное время, начавшееся в России с пресечением династии Рюриковичей, к 1610 году достигло своего апогея.
Василий Шуйский, ставший царём в 1606 году после свержения Лжедмитрия I, никогда не пользовался большой популярностью, однако к 1610 году окончательно растерял остатки авторитета. Его власть распространялась лишь на небольшую часть русских земель. Огромные территории контролировал новый самозванец Лжедмитрий II. Страну потрясали восстания, на южных рубежах бесчинствовали никем не останавливаемые кочевники, в 1609 году началась война с Польшей.
Стремясь преодолеть кризис, Василий Шуйский заключил договор с королём Швеции, в обмен на территориальные уступки получив от него военную помощь. Родственник царя, молодой полководец Михаил Скопин-Шуйский, одержал ряд побед, оттеснив силы Лжедмитрия I от Москвы. Но вскоре военачальник умер. По мнению историков, царь и его брат Дмитрий, приревновав талантливого полководца к его славе, решили от него избавиться, отравив молодого человека на одном из пиров.
Новый переворот
Смерть «творца побед» Михаила Скопина-Шуйского не прибавила популярности царю, а последней каплей стало поражение от поляков в битве под Клушиным 24 июня 1610 года.
Русская армия, ведомая братом царя Дмитрием Шуйским, даже имея значительный перевес над польским войском гетмана Станислава Жолкевского, была наголову разбита. Победителям достались богатые трофеи — обозы, казна и даже хоругвь Василия Шуйского.
Армия, верная русскому царю, фактически перестала существовать. Окружение Шуйского решило, что от царя-неудачника пора избавляться.
17 июля 1610 года в Москве вспыхнул мятеж. Ворвавшиеся в царские палаты дворяне и посадские люди объявили, что Шуйский более не царь, схватили его и насильно постригли в монахи.
Русский престол вновь освободился. Власть перешла в руки правительства знатных бояр в главе с князем Фёдором Мстиславским. Также в правительство, позднее названное Семибоярщиной, вошли князья Иван Воротынский, Андрей Трубецкой, Андрей Голицын, Борис Лыков-Оболенский, бояре Иван Романов и Фёдор Шереметев.
За время Смуты каждый из членов Семибоярщины успел отметиться в не самых благовидных делах и поступках. Перспектива утраты Россией государственного суверенитета пугала правительство меньше, чем возможность утраты собственности и угроза восстаний «черни».
Мстиславский и компания прекрасно знали — их собственный авторитет в народе ничуть не выше, чем у свергнутого царя. Народ откровенно ненавидел элиту, из-за внутренних распрей которой страна пришла в столь бедственное состояние. Даже у Лжедмитрия II было больше шансов заручиться народной поддержкой, чем у представителей Семибоярщины.
Русский трон для польского королевича
Боярское правительство приняло решение во избежание внутренних распрей отказаться от поиска кандидатуры нового царя среди русских и пригласить на престол иностранца. Первым кандидатом стал старший сын польского короля Сигизмунда III Владислав. На тот момент польскому королевичу исполнилось только 15 лет.
В августе 1610 года русская делегация вступила в переговоры с поляками. Сигизмунд III не возражал против подобного соглашения и даже согласился на переход сына в православие, поскольку бояре настаивали на сохранении в России православной веры.
Польский король был готов давать любые обещания, справедливо полагая, что в нынешнем положении его обещания русским не стоят ничего.
17 августа 1610 года договор о приглашении Владислава на царство был заключён, и русские послы крестным целованием подтверждали верность новому владыке. Затем к присяге новому царю стали приводить москвичей и жителей других городов страны.
Сам факт возможного воцарения Владислава отторжения у россиян поначалу не вызывал. Предполагалось, что речь пойдёт о равноправной унии Польши и России, без попытки внедрения католицизма.
Под покровом ночи
У Сигизмунда были иные планы. Откладывая переезд Владислава в Россию, польский король рассчитывал добиться от русских присяги себе, не обременяя себя никакими обязательствами, в том числе связанными с религией.
Представители Семибоярщины же готовы были пойти на любые условия, которые позволили бы им получить военную защиту от Лжедмитрия II и «черни», недовольной ими самими.
Польские войска к этому времени находились в непосредственной близости от Москвы, на Хорошевских лугах и в Ходынской пойме. Герой битвы при Клушине гетман Станислав Жолкевский был готов обеспечить воцарение Владислава в Москве.
Удивительно, но факт — гетман Жолкевский, ставший героем войны с Россией, крайне скептически относился к её перспективам. Гетман был против введения польского гарнизона в Москву, полагая, что подобное решение принесёт больше вреда, нежели пользы.
Тем не менее опытный военный привык выполнять приказы и потому, получив соответствующее предписание от короля, в ночь на 21 сентября 1610 года вошёл с отрядом в открытые ворота Московского кремля.
С этого момента в сердце России на целых два года разместился польско-литовский военный гарнизон. Значение правительства русских бояр было сведено к минимуму.
Польский триумф, русское унижение
Сам Жолкевский в Москве пробыл недолго. Разместив в городе польско-литовский гарнизон в несколько тысяч человек, он отправился к королю Сигизмунду III, поручив командование Александру Гонсевскому.
Вместе с собой Жолкевский увозил «живые трофеи» — низложенного царя Василия Шуйского и его брата Дмитрия. Выдача Шуйских была одним из условий договора, заключённого Семибоярщиной с Сигизмундом.
Жолкевский уезжал из Москвы с облегчением. Он полагал, что намерения Сигизмунда III самостоятельно занять русский трон, о которых стало известно гетману, — самая настоящая авантюра, которая для Речи Посполитой ничем хорошим не кончится.
Оставленный в Москве Гонсевский не особо заботился о лояльности местного населения. В результате польско-литовский гарнизон стал промышлять насилием и грабежом, что вызвало ненависть москвичей по отношению к оккупантам. Недовольство польский комендант подавлял силой, чем ещё больше усугублял ситуацию.
Правительство Фёдора Мстиславского в эти дела не вмешивалось. Семибоярщина надеялась дождаться появления в столице законного царя Владислава, с которым ситуация и должна была начать меняться к лучшему.
29 октября 1611 года по улицам Варшавы в открытой повозке провезли пленного Василия Шуйского, после чего доставили его в королевский замок. Там низложенный русский царь публично склонился перед Сигизмундом III, признал себя побеждённым Речью Посполитой, поцеловал королю руку и принёс ему клятву верности.
Это был момент величайшего триумфа Польши над Россией, и момент самого низкого падения России в отношениях с Польшей.
Но польский триумф продолжительным не получился. Россияне, разгневанные действиями собственных бояр и оккупантов из Речи Посполитой, объединялись в ополчение, намеревавшееся вышвырнуть захватчиков и предателей из Кремля. Ждать оставалось недолго…
PS. В статью стоит добавить один факт касающийся сожжения Москвы поляками в 1611 году, в момент наступления Первого Ополчения. Эту идею полякам подсказал заслуженно забытый потомками гнуснейший подонок за всю историю России Михаил Глебович Салтыков по прозвищу Кривой. Кто его теперь помнит-то?
