Пасха, или Светлое Христово Воскресение, — главный православный праздник. На Руси и этот день, и всю последующую неделю проводили весело: готовили пасхальные традиционные блюда — куличи, творожные пасхи, — красили яйца, водили хороводы, качались на качелях, обходили дома с поздравлениями.
Вспоминаем, как отмечали Пасху в старину.
Игры
Встреча Светлого Христова Воскресения включала не только торжественное богослужение в храме, но и народные гулянья. После многодневного поста и отказа от развлечений празднование проходило широко — с хороводами, играми, песнями. Пасху на Руси отмечали от 3 до 7 дней, а в некоторых регионах — и до Троицы (празднуется через 50 дней после Пасхи).
Любимым развлечением на Пасху было катание яиц, или «каталочки». В каждом регионе образовались свои правила игры. Например, в Псковской области игрок скатывал крашеное яйцо по наклонной деревянной дощечке или некрутой горке и пытался сбить им другие яйца, стоящие внизу. Если участник добивался цели, то брал сбитое яйцо себе и продолжал игру. Если промахивался, в игру вступал следующий, а неудачно скатившееся яйцо оставалось. Часто использовали деревянные искусно расписанные яйца, иногда специально для этого развлечения изготавливали целые наборы таких яиц. В «каталочки» до сих пор играют в некоторых регионах.
Также на Пасху ставили карусели и большие качели, в Псковской области их называли «зыбки». Считалось, что от качания на них зависит будущий урожай. Именно поэтому качались чаще всего с Пасхи до Троицы, как раз во время активного роста пшеницы. Также существовало поверье, что качели помогают быстрее найти мужа или жену. В русских селах Удмуртской Республики это убеждение сохранилось в пасхальных песнях и частушках, которые пели во время качания: «Красное яичко! / Скажи жениха. / Не скажешь ты его — / Закачаем тебя», «На горе стоят качели, / Пойду покачаюся. / Нынче лето отгуляю, / Зимой повенчаюся», «Закачаем, залучаем, / За себя взамуж возму».
Среди популярных была забава, известная под названием «в орла», «в орлянку». В нее чаще всего в играли на деньги. Самый простой способ игры: один из участников подбрасывал монету, а когда она падала на землю, второй должен был не глядя отгадать, какой стороной она упала кверху. Аверс (орел) всегда означал выигрыш, реверс (решка) — проигрыш. Поэтому игра и получила свое название — «в орла». В некоторых селах она сохранилась и до сегодняшнего дня, например в селе Кадышево Ульяновской области.
До революции пасхальные песни передавались из поколения в поколение. С приходом советской власти в семьях эта традиция почти исчезла, однако фольклорные ансамбли при клубах часто знали и пели их.
Главное пасхальное песнопение — тропарь «Христос воскресе из мертвых» — исполняли во время церковной службы. Но в некоторых деревнях он звучал не только в храме. Например, в Смоленской области исполняли свою, народную версию тропаря. Называлось это «кричать Христа». Женщины, которые пели его, голоса не жалели. «Христа кричали» в любой обстановке — за работой, на улице, во время гуляний и праздничных застолий.
В некоторых регионах к каноническому тексту тропаря добавляли и слова от себя. Бога просили о главном: здоровье, достатке, хорошем урожае. Такие песни пели в Бежецком районе Тверской области. Здесь же долгое время сохранялась традиция на Пасху обходить деревню с иконой Богоматери — сельчане верили, что так защищали себя от всяческих бед.
В Псковской области девушки и женщины пели песни в первый же день Пасхи, а в казачьем хуторе Яминский Волгоградской области широкие гулянья начинались позже — в первое воскресенье после Пасхи (Красную горку), а заканчивались на Троицу. Отмечать здесь начинали, как правило, после обеда. Казаки собирались вместе на двух противоположных сторонах хутора, накрывали столы и пели песни — «люлейки» — так их называли из-за припева «ой, люли, люли». Затем двигались в центр хутора и накрывали общий стол на улице.
С окончанием Великого поста снимался и запрет на танцы. Неотъемлемой частью пасхального гулянья были хороводы, которые водили под особые песни. В деревне Стропицы Курской области водили танки́ — особые хороводы двух видов: круговые и продольные. Круговые были похожи на театральное представление. Танцоры пели сюжетные песни и играли в них разные роли. Продольные танки́ действовали по принципу ручейка. Эти танцы исполняли только один раз в году, на Красную горку.
В Брянской области хороводы назывались карагодами. В первые два дня празднования Пасхи они были особенными: в них участвовали мужчины, которые перевоплощались в старцев. Для этого они надевали старую одежду, разлохмачивали волосы, мазали грязью лица. «Старцы» становились внутрь карагода и танцевали, а девушки и женщины «ходили под песню» вокруг них. Сегодня карагоды можно увидеть на сельских и школьных праздниках — хороводная традиция передается новому поколению.
Во время пасхальных гуляний в селах Белгородской области исполняли танец с пересеком. Его основу составлял все тот же хоровод, но его дополнял пересек — пляска, в которой несколько людей выбивали каблуками два или три разных ритма, как бы пересекая друг друга. В настоящее время этот танец исполняют фольклорные коллективы на сельских праздниках и гуляньях.
Утренняя трапеза после строгого Великого поста была важным моментом празднования Пасхи. В обычные дни люди ели ржаной хлеб, овощи, крупы, а к празднику обязательно пекли сладкие куличи из белой муки, готовили творожные пасхи и красили яйца. Эти блюда освящали в храме во время службы и приносили домой.
Считалось, что освящённые в храме яйца обладали особыми чудодейственными и целительными свойствами. Во время трапезы отец семейства очищал первое яйцо, разрезал его и раздавал по кусочку каждому домочадцу. Всю пасхальную неделю яйца дарили родственникам, соседям и знакомым, угощали гостей, раздавали нищим.
В основном праздничный стол мало чем отличался от региона к региону. На него ставили куличи, пасху, яйца, пироги, мясные блюда. Но в некоторых местах пасхальная еда была очень необычной. Например, в Татарстане у кукморских удмуртов главным блюдом считалась гусиная каша. Кроме нее женщины готовили с утра пресные лепешки, омлет, запеченный в печи и небольшие шарики из крутого сдобного теста, поджаренные на сковороде, а затем смазанные маслом.
Различия в праздновании Пасхи в этом регионе объясняются тем, что христианский праздник совпадает по времени с местным — Акашко́й. Он символизирует начало весны и земледельческого года. Согласно обряду Акашка члены семьи читают молитвы перед едой, поют особые застольные песни, ходят в гости к родственникам по отцовской линии, символически засевают поле. Сегодня этот праздник отмечают не неделю, как раньше, а один-два дня.
Целую неделю после Пасхи во многих деревнях люди обходили дворы и поздравляли хозяев с праздником. Волочёбники, так называли тех, кто ходил по домам, пели специальные волочёбные песни. Считалось, что такой визит приносит хозяевам удачу и процветание, и за него было принято благодарить чем-то съестным или деньгами. В Псковской области хозяева одаривали волочёбников крашеными яйцами, домашней колбасой, салом, пирогами, маслом, сыром, мёдом. В одних селах «волочились» только женщины, в других — только мужчины, а в некоторых были целые пасхальные артели волочёбников.
В Костромской области в первое воскресенье после Пасхи обходили дворы молодоженов. Этот обряд назывался «Вьюнец». Утром дети окликали новоиспеченных супругов под окнами и пели песню «Молодая молодица». Юноши и девушки приходили окликать молодоженов в середине дня, а взрослые — после обеда. Обходчики-вьюнишники сначала пели на крыльце, затем их приглашали в дом и угощали за столом.
У кукморских удмуртов также существовал обычай, напоминавший традиционные русские обходные обряды. Молодые девушки и парни верхом на празднично украшенных конях заезжали в каждый двор и пели хозяевам закличку «Урай!», вызывая их на улицу. Позже все садились за стол, и гостей угощали праздничной едой.
Источники
1. Как на Руси отмечали Пасху
https://www.culture.ru/themes/630/kak-na-rusi-otmechali-paskhu
2. Коринфский А. А. Светло Христово Воскресение // Народная Русь : Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа. — М.: Издание книгопродавца М. В. Клюкина, 1901. — С. 222—240.
